Память (1/1)
Шум дождя. Дождя и ветра. Как же приятны эти звуки, когда ты дома, когда не нужно никуда торопиться. Просыпаться не хотелось…?Сколько же я проспал? Несколько часов, наверное… ? - подумал воин, все же заставив себя открыть глаза и посмотреть вокруг.
В самодельном очаге на полу тлели угли, на деревянном столе догорала небольшая свеча…?Где я? И что произошло?? - воин попытался подняться, но резкая боль в боку тут же напомнила ему, почему этого делать не следует. Память понемногу возвращала картинки из прошлого: разбойники, ранение… Латиса с кинжалом в руках… ?оставь меня? - кажется, из последних сил… Латиса…Словно услышав его, жрица вошла в дом. Промокшая под дождем и замерзшая, она была еще больше похожа на птенца. Хотя, впрочем, редкий птенчик смог бы поймать такую птичку, какую она держала в руках…- Латиса, - воин постарался улыбнуться ей.На миг жрица замерла, после, бросив добычу, подбежала к нему, села рядом и осторожно обняла.- Слава богам… А я уже почти не надеялась…- Ло, - мужчина провел рукой по ее мокрым волосам. – Девочка моя. Ты плохо выглядишь, милая…- Я неделю почти не сплю… я думала, что ты… - не договорив, жрица мягко отстранила воина и закрыла лицо руками. – Не пугай так больше…
- Ты всю неделю была одна? Еще и обо мне заботилась? – воин снова попытался подняться, чтобы обнять Латису, чтобы помочь ей, дать отдохнуть, но, увидев это, жрица мягко помешала ему:- Ты что? У тебя все еще жар… пока лежи… я сейчас…Жрица встала, чтобы поднять принесенную ею птицу. Добыча, конечно, так себе, но учитывая, что у них нет оружия…- Ты как ее поймала?
- Она запуталась в сети. Меня этому кто-то научил… уже не помню, - девушка одним движением вспорола живот птицы и осторожно доставала ее внутренности. – На самом деле, сегодня мне повезло. Пару дней вообще ничего не было. А погода – сам видишь, далеко не уйдешь… хотя сегодня она вообще разгулялась…- Ло… какая же ты умница…Девушка лишь на миг взглянула на воина, улыбнувшись ему, после занялась очагом:- Сейчас… дрова тут были, - тлеющие угли в миг превратились в язычки пламени, обнявшие сухие дрова. Птицу она обмазала принесенной неизвестно когда глиной и уложила в очаг. – Так быстрее всего… сейчас…Девушка ненадолго вышла: видимо, чтобы смыть с рук остатки глины, после вернулась, и, пару секунд посмотрев на очаг, словно вспоминая о чем-то, достала откуда-то глиняный кувшин.- Держи… это снимет боль… на вкус так себе…Воин послушно взял кувшин из рук спутницы и даже сделал пару глотков. ?Так себе? - это было мягко сказано. Мерзкая горькая жидкость, которую хотелось скорее запить чем-то другим… но на то она и целебная. Почти сразу воин почувствовал приятное головокружение: лекарство действовало.Жрица села рядом с ним и нежно взглянула на него:- Теперь все будет хорошо… все позади… - было похоже, что говорит она это для себя.Микаэль поставил кувшин на пол, после чего снова приподнялся на одной руке, второй проведя по волосам девушки:- Иди ко мне, Ло. Уж согреть я тебя смогу…Девушка улыбнулась и согласно кивнула, после чего скинула платье и легла рядом с ним.- Извини что так… одежды нет больше… только та, что на мне, и кое что из твоей…- Хочешь сказать, есть что-то, чего я не видел?- Не в том дело, - девушка прижалась к его груди. – Совсем не в том…- Это я как раз понял, - Микаэль нежно поцеловал девушку. – Но учитывая, что мне даже шевелиться не просто… хотя удержаться трудно, да!Латиса хихикнула, обнимая его за шею, после опустила голову на грудь Микаэля и закрыла глаза.
- Разбуди, когда очаг погаснет, - прошептала она, проваливаясь в сон.***Дрова в очаге медленно догорали, отбрасывая причудливые тени на деревянные стены хижины.Воин взглянул на Латису, уютно устроившуюся на его плече и улыбавшуюся чему-то, и, на миг задумавшись, прошептал:- Ну, нет… это я тут мужчина, - воин осторожно освободился из объятий девушки и попытался встать. ?А никто не говорил, что будет легко? - подумал он, зажмурившись: все вокруг вдруг поплыло и засияло разными цветами. Но через несколько секунд картинка все же была восстановлена.С трудом дотянувшись до какой-то палки, служившей то ли для подпорки дверей, то ли еще зачем-то, воин поднялся, и, опираясь на свой импровизированный посох, смог дойти до очага. Что ж, судя по глине, птица была готова. А хорошая ведь идея – готовить так…
При помощи той же палки утку удалось извлечь из очага: благо пол земляной, это не опасно. Дрова нашлись тут же, почти в опасной близости: ?а вот за это отругаю… при случае? - подумал воин, с улыбкой глядя на мирно спящую девушку. Почти погасшее пламя с радостью приняло новую жертву, очаг разгорелся с прежней силой.Свой плащ Микаэль нашел висящим недалеко от очага: видимо, верхнюю одежду Латиса решила высушить как следует. Сняв плащ свободной рукой, воин завернулся в него: о другой одежде речи пока идти не могло, ведь он и на ногах с трудом держался, так еще и повязки, заботливо наложенные Латисой, стесняли движения. Воин сел на сложенные стопкой дрова, близость которых к очагу теперь оказалась весьма кстати, и, опершись на стену, закрыл глаза.- Я сейчас кого-то накажу! – услышал он сонный голос своей спутницы. – Ты почему встал? – девушка подошла к нему, и, наклонившись, поцеловала в губы.- Если это наказание – то я вообще слушаться перестану, - заметил воин, обнимая Латису за талию.- Я тебе перестану! Напою таким зельем, что еще неделю проспишь, - девушка сняла со стены свой плащ, и, завернувшись в него, села рядом с воином. – Утка, как я понимаю, готова? Надо поесть…- Если честно – не хочу, - ответил Микаэль, взглянув на девушку.- Это зелье… ну что ж, придется снова тебя заставлять…- Снова?- Думаешь, ты всю неделю был без сознания? Ну, нет… я тут такого бреда наслушалась, - девушка хихикнула. – И как ты меня только не называл… а мне надо было заставить тебя выпить обезболивающее, да хоть немного поесть…
- В общем, к детям ты готова?- Вроде того! – жрица осторожно поцеловала воина. – Я люблю тебя.- Я тебе теперь жизнью обязан…- Глупости, - жрица обняла его одной рукой, второй же коснулась его шеи. – Ты забыл, что сам здесь из-за меня? Считай, что я отдала долг…- Этот долг не отдать, - воин наклонился к девушке, так, что их губы почти соприкасались. – Просто теперь мы связаны так, как никто другой…- И мне это нравится, - ответила Латиса, страстно целуя мужчину. Ее рука скользнула по груди мужчины, ниже, к бедрам…- Не нужно, - он мягко отстранил девушку. – Это ни к чему. Мне достаточно и того, что доступно даже в таком состоянии…- Так уж и достаточно? Повезло тебе…- Намек понят! – воин расстегнул единственную застежку, державшую ее плащ…***- Наказать бы тебя, да ты сам себя наказал, - заметила Латиса, сняв повязки с бедра воина. – Говорила же: не нагружай ногу…- Что, все плохо? – попытался пошутить Микаэль.- А то сам не чувствуешь? Все в крови… а уже не должно быть. Шрам будет не маленьким.- Шрамы украшают мужчину, - ответил воин, все еще пытавшийся скрыть от жрицы тот факт, что осмотр не был для него безболезненным.- Так… немного терпения, - жрица приложила к ране ткань, смоченную каким-то снадобьем, имевшим, стоит заметить, весьма приятный запах. Снадобье было холодным, но в то же время как будто обжигало кожу. Воин сжал зубы, чтобы не закричать. – Больно?- К лучшему… под повязкой кожа ужасно чешется…- А вот это хорошо, - полностью сменив повязку, девушка наконец встала. - Так… а что я еще хотела?Воин не сдержал улыбки:- Забыла? Ну, иди ко мне…- А у тебя мысли только об одном…- Ну да, как бы дать тебе отдохнуть. Ты смотри, если так дальше пойдет – я тебе в еду это зелье твое подмешаю…- Не выйдет, я этот запах узнаю…- А я надежно подмешаю!- Интересно, как? – жрица улыбнулась, но все же последовала совету воина, и, сбросив одежду, легла рядом с ним.Девушка смотрела, как мирно горит очаг, как язычки пламени захватывают все новые и новые ветки, и улыбалась чему-то своему. Не хотелось ничего другого: зачем уходить, зачем спешить куда-то, когда на улице который день льет дождь, а в доме, пусть и с земляным полом, так тепло и спокойно?Когда, кажется, самый близкий человек наконец-то пошел на поправку и вновь пытается взять все в свои руки, отводя ей в этой причудливой игре роль не то ребенка, не то высшей драгоценности. Когда кажется, что все уже хорошо…Микаэль нежно коснулся ее лица:- Ты почему не спишь? Закрывай уже глаза…
- Я тебе что, маленькая? – тихо ответила Латиса, чью мысль он прервал на полуслове.- Маленькая… Конечно, маленькая. Моя маленькая и капризная девочка… моя умница…Обняв девушку, воин, почти шепотом, как будто боясь испугать кого-то невидимого, запел:Солнце уходит,Встала Луна,Ты наблюдаешьМир из окна,Еще не знаешьЗаконы судьбы,И ты мечтаешьЖить без борьбы.В жизни не малоСлучается бед,Порой умолялаЯ встретить рассвет,Порой проклиналаВерховных богов,Сама не знала,Что выбор таков…Несколько секунд жрица удивленно смотрела на него, после же вдруг закрыла лицо ладонями. Прошлое, забытое, выброшенное из памяти, вдруг ожило, как будто протягивая к ней свои страшные руки…- Ло… девочка моя… что такое? – заметивший ее состояние Микаэль не на шутку испугался.- Не останавливайся… пожалуйста… не надо…- Таков, как лучше,Для нас двоих,Так будет легчеЖить и без них,Станем сильнееДень ото дня,Станем мудрее,Помни меня.
Помни меня…Девушка дрожала, как будто от холода. Слезинки, одна за другой, скатывались по ее щекам. Она уже не пыталась скрыть, что плачет. Воин осторожно поглаживал ее по голове, все крепче прижимая к себе. На самом же деле, он решительно не знал, что делать, и почему простая детская песня вдруг обернулась таким… Но если она хочет услышать ее полностью – значит, на то есть причины.- Придется расстатьсяОднажды с тобой,И разобратьсяНавечно с судьбой.Однажды уйдешьВслед за мечтойРебенок мой,Маленький мой…Маленький мой…Годы пройдут,Словно мгновенья,Беды уйдутВ реку забвенья,Вспомнишь однаждыТы обо всем,Вспомнишь свой дом…Однажды вернешьсяЧерез года,Вернешься такая,Как и всегда…Как и всегда…Ну а сейчас
Ты мирно спишь,Милый малыш…Время расставитВсе по местам,Мир не оставитШанса врагам,Однажды наступитИ твой звездный час,В эту минутуВспомнишь о нас.Вспомнишь о нас.Ну а сейчас
Ты мирно спишь,Милый малыш…На несколько минут повисла неловкая тишина. Лишь капли дождя стучали по крыше, да то и дело попадавшиеся сырые дрова потрескивали в очаге…- Много лет прошло, - прошептала Латиса. – Я была совсем маленькой девочкой. Еще вчера я думала, что забыла все, но ты разбудил мою память, - Микаэль взял ее за руку, показывая, что он рядом, он слышит. – Они пришли неизвестно откуда. Грязные, заросшие разбойники. Как те, что ранили тебя… Казалось, еще пару минут назад мама пела мне колыбельную, а в следующий миг от нашей деревни остался лишь пепел. Но я помню слишком много, чтобы это было лишь мигом…Маму за волосы выволокли из дома. Онаждала ребенка. Мы с сестрой надеялись, что это будет еще одна девочка… Нападавшие вскрыли ее живот. Для забавы… Сестру… она была старше меня на несколько лет… - девушка замолчала на несколько секунд. Но все было ясно без слов. – Я помню, как она кричала… молила сначала о пощаде, а чуть позже – о смерти… меня мама в последний момент спрятала за дровами, и лишь потому меня не нашли. Не помню как, но, когда дом загорелся, я смогла выбежать… и спрятаться… не помню, как и куда… и почему… папу и старшего брата, ушедших, только услышав шум, я больше никогда не видела…- Латиса… девочка моя…Микаэль не знал, что сказать ей. Что ответить. Ведь и он был таким же палачом, пусть и действовавшим по приказу. Сколько деревень разорило их войско? Он давно потерял счет. И пусть они были не простыми грабителями, а воинами… это ничего не меняло. Ровным счетом ничего. Все, о чем рассказала Латиса, происходило и в разоренных ими деревнях и городах.- Жрицы нашли меня через несколько дней. Я очень долго молчала, но все было… и так… ясно. Я думала, что забыла… но ты знал ту самую колыбельную… мама даже не успела закончить ее… - не в силах сказать еще что-то, девушка закрыла глаза и очень быстро провалилась в сон, больше походивший на забытье. Во сне она то и дело вздрагивала, словно пугаясь чего-то, сжимала кулаки. На ее ресницах все еще блестели слезинки.- Больше тебе не будет больно, - прошептал Микаэль, боявшийся пошевелиться, чтобы только не разбудить, не нарушить хрупкий сон жрицы.
А ведь он считал Ло потомственной ведьмой, с самого рождения жившей в храме. Но, получается, не судьба, а чье-то желание получить все и сразу, сделало ее жрицей. Это же желание, но в более крупных масштабах, познакомило их: где, как не на войне, могли они встретиться?
А, может, это и есть – судьба?