Фромон (1/1)

Июнь, 1678Шевалье де Лоррен убедил Месье погостить во Фромоне, чтобы отдохнуть от суеты и набраться сил. Никто его дёргать здесь не будет: ни Мадам, ни король. И вот, преодолев в карете расстояние от Парижа до Фромона, Месье стоял перед замком. Рядом светился от гордости шевалье. Фромон перестраивали три года, и Месье не видел его на промежуточных этапах. Теперь же, когда замок пригоден для жизни, шевалье не терпелось услышать мнение Месье о нём.- Вам нравится фасад? – спросил шевалье.- Конечно, милый, - ответил Месье и взял его под руку.Бок о бок любовники вошли в распахнутые перед ними двери. Ещё одна прелесть пребывания во Фромоне заключалась в том, что об этикете допустимо на время забыть. Здесь важно не то, что Месье – единственный брат короля, а то, что он возлюбленный шевалье де Лоррена. Стараться для него будут по этой причине.Следом за ними потянулись кавалеры. Они умирали от зависти. Фромон был подарком Месье.* Причём получил его шевалье не за хорошее поведение, а за вредность. По крайней мере, так это выглядело для большинства. - Перво-наперво покажу вашу спальню, - сообщил шевалье. – Она на втором этаже.Ему с трудом удавалось сохранять спокойствие. Хотелось побежать, увлекая Месье за собой. Но, во-первых, бегать Месье не по статусу, а, во-вторых, он тут же грохнется, учитывая высоченные каблуки. Поэтому шевалье тихо вздыхал, снедаемый нетерпением.Когда кавалеры миновали лестницу и очутились в апартаментах Месье, у них вырвались восторженные возгласы. Разумеется, главным образом кавалеры желали польстить самолюбию шевалье, но даже привычным к роскоши людям было на что посмотреть. Месье отделился от толпы и прохаживался по спальне, вертя головой во все стороны. На его лице застыло нечитаемое выражение.- Что скажете? – не выдержал шевалье. Реакция кавалеров грела душу, но он ждал реакции своего принца.- Ах, милый, - Месье улыбнулся. Через мгновение его улыбка стала шире. – Готов поселиться здесь навсегда! Шевалье почувствовал чистую радость. С тех пор как умер граф д'Аркур, Месье был единственным, в чьём одобрении он нуждался по-настоящему.- Это только начало, - бодро заявил он. – Идёмте дальше.Блестящая и надушенная толпа двинулась за ним. В головах многих кавалеров ничего не осталось, кроме завистливых мыслей. Почему именно шевалье де Лоррен родился под счастливой звездой? Судьба подарила ему знатное происхождение, ум, красоту и любовь королевского брата. Не слишком ли для одного человека?Другие кавалеры думали о том, что шевалье отдал под нужды Месье ряд лучших комнат, как если бы тот был его женой. Довольно вызывающий поступок, который, впрочем, можно замаскировать под благодарность.Комнаты самого шевалье находились на том же этаже, но в другом крыле. Здесь преобладали оттенки синего, тогда как на половине Месье царил красный цвет. Кавалеры не уставали восторгаться, их лица болели от улыбок. Лишь шевалье де Шатийон держался позади всех и выделялся на общем фоне, как грозовая туча среди белоснежных облаков. Он тоже имел счастье быть любовником Месье, но не обладал таким влиянием, как соперник. Откровенно говоря, единственное, что ему удавалось выпросить у Месье – редкие ночи любви.Но сейчас до Шатийона никому не было дела. Взгляды кавалеров скользили по мебели из ценных пород дерева, по золотой и серебряной посуде, по мраморным столешницам, гобеленам, коврам, картинам на стенах.- Моя скромная обитель, - шевалье раскинул руки в стороны, словно желал заключить спальню в объятия.- Слово "скромная" тут лишнее, - шепнул маркиз де Марсийяк кому-то.По счастью, шевалье его не услышал. Он подвёл Месье к окну и принялся вещать про парк. Скоро они туда спустятся, но пока не угодно ли Месье осмотреть купальню?Не дожидаясь ответа, шевалье повёл его за руку в нужном направлении. На ходу он рассказывал, что велел из цельного куска белого мрамора вырезать большую ванну. Два человека в ней поместятся без ущерба для комфорта. - Вода поступает из скрытых резервуаров, - добавил шевалье. Кавалеров к тому времени экскурсия по Фромону начала тяготить. Они мечтали рухнуть в кресла и что-нибудь выпить, но кто бы посмел выразить шевалье своё недовольство? Тем более что Месье смотрел на него сияющими глазами и внимал его речам с неослабевающим вниманием. Но маркиз д'Эффиа всё-таки решился часть экскурсии пропустить. Он замер на месте, удерживая подле себя шевалье де Беврона, и ждал, когда кавалеры скроются в следующей комнате.- Вы не пришли ко мне ночью, – осторожно сказал Беврон, не став добавлять, что прождал до рассвета.- Простите, мой дорогой, - Эффиа выглядел смущённым.Он вполне мог актёрствовать, но Беврону оставалось только принять на веру его слова и не роптать. Что бы Эффиа ни сделал, с Бевроном ему не тягаться. Беврон женат и никто об этом не знает, кроме разочарованной в нём жены и священника.* Тайна, подобная камню не шее.- Я потерял счёт времени за карточным столом, - пояснил Эффиа.- Надеюсь, не проигрались, - Беврон очень старался, чтобы в его голосе не прозвучало осуждение.Наверное, у него получилось. Потому что Эффиа не поморщился, не нахмурился. Наоборот, он вскинул подбородок, блеснул глазами и радостно выпалил:- Выиграл пятьдесят тысяч пистолей в бассет! Беврон присвистнул.- Никогда не сяду играть с вами, - заявил он, чем пуще развеселил своего любовника.Но на душе у него полегчало. Ведь он вообразил, что Эффиа, за десять месяцев привыкнув к вольной жизни, не пожелает возвращаться к моногамии. Беврону пришлось бы это проглотить, но с изрядными мучениями.- Главное, чтобы вы со мной легли, - Эффиа подмигнул и в следующую секунду шагал прочь.Беврон, как привязанный, двинулся за ним, не желая выпускать из вида. За время ссоры соскучился так, что казалось, и ста лет согласия не хватит, чтобы погасить заново вспыхнувшие чувства.К остальным они присоединились, когда кавалеры, послушные словно дети, входили в купальню. Просторное помещение ничем не уступало всем прочим. Каждая деталь кричала о том, что она стоит баснословных денег. Помимо мраморной ванны здесь были ширмы, жаровни, зеркала, кушетки для отдыха, китайские вазы, а стены покрывали фарфоровые изразцы. - Превосходно, милый, - Месье приблизился к зеркалу и кокетливо закрутился перед ним. Но он понимал, что шевалье способен принять его невинное самолюбование за пренебрежение. Поэтому, забыв об отражении, Месье задрал голову и стал внимательно изучать потолок, с которого на него призывно взирали полуобнажённые юноши. Прошёлся вдоль стен, любуясь изразцами, на которых расцветали синие цветы. Провёл кончиками пальцев по краю ванны. Фромон был замком шевалье, но его декорировали, учитывая вкусы Месье. Шевалье явно ожидал, что Месье станет приезжать сюда часто и задерживаться надолго. Да вот только король может этому воспротивиться. Ему угодно, чтобы его брат жил под одной с ним крышей. Не просто так разрастался Версаль.- Если устали, вернёмся в спальню, - предложил шевалье, желая обратного. От Месье это не ускользнуло. Чтобы порадовать возлюбленного, придётся забыть об усталости. Если понадобится, Месье заглянет под каждый камень в парке и его восторг, его воодушевление будут как настоящие. - Ах нет, милый, - Месье покачал головой. – Я ведь ещё не видел парк. На лице шевалье читался детский восторг. Он с трудом удерживался в своём привычном образе циничного и грубоватого аристократа. Потому что сейчас ему хотелось смеяться и, захлёбываясь, рассказывать Месье о том, как он выбирал мебель, как общался с поставщиками, спорил с художниками и советовался с Эффиа, чтобы в конечном итоге получить идеальный снаружи и внутри замок.Он подал Месье руку и заглянул ему в глаза. Увидел в них любовь и нежность, и торжествующе улыбнулся.Когда кавалеры спустились в парк, его заливало яркое солнце. Птицы пели на все лады и лёгкий ветерок доносил аромат цветов и разнотравья.- Истинный Эдем! – театрально воскликнул Марсийяк. Кавалеры его поддержали. Они ахали, наклонялись к розам, чтобы их понюхать. Хватались за сердце, уверяя, что поражены, потому что во всей Франции нет таких пышных роз, как здесь. Слугам, которые подстригали траву, они казались огромными суетливыми бабочками.У Месье закружилась голова, но он не решался поднести к носу платок. Просто периодически задерживал дыхание. Странное дело, он любил розы. Считал, что чем их больше, тем лучше. Да и сам душился так, что десять розовых кустов не могли с ним соперничать в пахучести. Так отчего же ему дурно? Наверное, из-за солнца.Зажмурив один глаза, он посмотрел на небо. На голубом полотне ни облачка. - Как насчёт мороженого? – спросил шевалье и, не мешкая, подал кому-то знак.В следующий момент из-за угла появилась шеренга лакеев. На подносах они несли хрустальные чаши, в которых быстро таяло мороженое.Кавалеры вновь разразились восторгами. Они проголодались и в своих пышных тяжёлых нарядах умирали от жары.- Рядом с фонтаном должно быть полегче, - шевалье уже шёл по дорожке из гравия.Он то и дело оборачивался на Месье, который ел мороженое на ходу. Мысленно он спрашивал себя: Месье хмурит брови или показалось? То, что Месье подозрительно молчалив – факт. Но что не так? Что шевалье не предусмотрел?Услышав шум воды, Месье вскинул голову, оживился. А когда увидел, как из пастей мраморных рыб вырываются мощные водяные струи, захлопал в ладоши. Дышать стало в разы легче. - Милый, здесь очень, очень красиво! - повысив голос, сказал Месье.Шевалье наклонился к нему, чтобы не упустить ни слова. Вода шумела слишком громко. Но как же приятно было ощутить на лице прохладные брызги.- Это всё для вас, - серьёзно ответил шевалье.Месье кивнул, заозиравшись. Где бы его взгляд не оказывался, всюду царила гармония. Какой ещё фаворит так старался для покровителя? Обычно фавориты опустошали карманы того, с кем спали, шевалье же, хоть и потратился изрядно, обустроил любовное гнёздышко. Теперь Месье придётся разрываться между королевскими дворцами и Фромоном. Сумеет ли он найти время для своего Сен-Клу?Подавив вздох, Месье изобразил улыбку. Его мучила совесть из-за того, что усилия шевалье он ценит недостаточно.- Я бы хотел, милый, чтобы вы и о себе подумали, - Месье дотронулся до его плеча, заглянул в серо-зелёные глаза. - Но я думаю, – удивился шевалье. – Не забывайте, что у меня нет жены, нет законного наследника. После моей смерти Фромон наверняка продадут. Кому-нибудь из братьев понадобится погасить долги. Они и вы – вот и вся моя семья. А в мою голову отцом вбито, что семью надо ставить во главу угла. Месье растрогался. О шевалье легенды слагали, как о великом эгоисте, но всё чаще его поведение утверждало обратное. Месье постепенно превратился для него в самого близкого человека. Их интересы переплелись, как цепочки – попробуй распутай. Только это немного пугало. Месье знал, что Гизы не менее жестоки, чем Бурбоны. Даже своего прогнут ради общего блага. Неужто Месье оказался между двух огней? Между королевской семьёй и иностранными принцами.* - Вы побледнели, - заметил шевалье. – Что такое? Замёрзли?Он приобнял Месье за плечи и повёл его от фонтана. Месье безропотно подчинялся. Прелесть окружающего пейзажа его взбодрила. Зачем он навоображал всякие ужасы? Будто бы шевалье собирается его тиранить, как бедняжку графа де Марсана!* Что за ерунда? Шевалье всегда наполнял его жизнь так, как другой не сможет. Если бы не он, Месье давно бы скис от скуки. Улыбка, расцветшая на губах Месье, шевалье успокоила. Напрасно он заподозрил, что Месье не впечатлён Фромоном. Наверняка дело было в каком-то пустяке. Птица кричала слишком громко или розы пахли слишком сильно. Теперь же пустяк позабыт и Месье беззаботно улыбается. Шевалье тоже заулыбался. Настроение Месье ему часто передавалось.- Спустимся к реке, ваше высочество? – спросил он, не сомневаясь, что Месье согласится.Месье, хоть и был закалён долгими королевскими прогулками, вздрогнул. Он хотел скинуть туфли и рухнуть на кровать. Но ещё сильнее он хотел, чтобы этот день запомнился шевалье, как счастливый. А потому Месье собрался с силами и открыл рот. Полился поток свежих сплетен и кокетливых вопросов. Поневоле изнурённые кавалеры включились в разговор. Когда они вышли к Сене, уже не вспоминали об усталости. Они хохотали и весело спорили. Месье не давал им замолчать. Не преминул он также в сотый раз похвалить Фромон, а кавалеры ему вторили. Шевалье с ленцой отвечал на их комментарии, но на самом деле его распирало от довольства. Три года головной боли себя оправдали. Он выкладывался не зря! - Совсем забыл про зал для фехтования! – шевалье чуть по лбу себя не треснул. – Морель, вы оцените.*Морель наблюдал, как шевалье легко идёт в гору, и его улыбка таяла с каждой секундой. Но перехватив требовательный взгляд Месье, Морель вернул улыбку на лицо и бодро направился за шевалье. Остальным кавалерам тоже ничего иного не оставалось.