Часть 2. (1/2)

Ч. 2.— Каратели! Сюда идут Каратели! Спасайтесь!Рин резко оборачивается, выставив вперед обнаженные клинки. Реакция на сторожевых псов Арбитро примерно такая же, как и на Иль Рэ – бегущие в ужасе игроки, а позади них лужи крови и горы трупов. Проклятье, как они не вовремя… Рин, пытаясь не паниковать, вжимается в стену полуразрушенной двухэтажки. Против Карателей ему точно не устоять. Если бы они еще поодиночке появлялись, но псы всегда вместе…— Котята, ну куда вы? – притворная обида в резком высоком голосе Гунджи. Каратель где-то совсем рядом. Рин осторожно опускается на колени, прячась за мусорными баками. Если повезет, его не заметят. Ежели нет, придется с ними ?играть?… И, почти наверняка,в процессе ?игры? они его убьют. – Старик, все из-за твоей страшной рожи, ты распугал всех котят!

— На свою посмотри, Цыпленок, — со смешком отвечает Киривар. Как и подозревал Рин – они пришли вдвоем. Мальчик осторожно приподнимается, выглядывая из-за своего укрытия. Псы буквально в двадцати шагах от него. С ?когтей? Гунджи стекает свежая кровь. Если Цыпленок не наигрался, он выместит всю ярость на Рине. Киривар гораздо более уравновешен, возможно, в битву он не вступит, а просто оставит мальчика своему садисту-напарнику… Скрежет, противно ударяющий по ушам – Гунджи вымещает злость на кирпичной стене, полосуя ее ?когтями?.— Старик, с тобой совсем невесело!— Уймись. Ты убил тех двоих, неужели не хватило?

— Естественно. – Гунджи скидывает с головы капюшон, взлохмачивая и без того спутанные белобрысые космы. Киривар флегматично наблюдает за напарником, помахивая железной трубой. Жетоны ?Игуры?, примотанные к ней, мелодично бренчат, ударяясь друг о друга.

— Ты уймешься, Цыпленок, если я дам тебе поиграть с тем котенком, который прячется сейчас за мусорными баками? – нарочито громко произносит Каратель, и Рин вздрагивает всем телом. Заметили, значит… Гунджи громко и заливисто смеется. Буквально детская радость, которая так не сочетается с его диким внешним видом. Особенно с пятнами чужой крови на татуированной коже.

— Иди сюда, киса! Кис-кис-кис! – мурлычет Каратель, развязной походкой направляясь к Рину, ухмыляясь от уха до уха. – Мы не обидим тебя, ки-и-иса!Мальчик медленно поднимается на ноги, держа на готове кинжалы, в ясных голубых глазах сверкает решительный огонь. Будет обидно погибнуть в этой подворотне, так и не добравшись до Шики… Гунджи на мгновение останавливается, удивленно глядя на него.

— Старик, гляди, да это же Рин-тян! – усмехаясь, проговаривает Каратель, любовно поглаживая ?когти? на правой руке, стирая с них кровяные разводы. – Какая приятная встреча, киса! – Светлые золотистые глаза встречаются взглядами с темными голубыми Рина. – Поиграй с нами!— У меня нет на это время, черт возьми! – вскрикивает мальчик, вскидывая клинки. Буквально в следующее мгновение Гунджи оказывается рядом, взмахивая ?когтями?. Рин едва успевает увернуться, металл врезается в стену позади него. – Отвалите!Мальчик едва ли не интуитивно чувствует, как Киривар оказывается у него за спиной, готовясь обрушить свое оружие ему на голову. Значит, второй Каратель подключился тоже. Дело принимает совсем неприятный оборот…

— Ты слишком шустрый, киса! – Гунджи с фанатичным смехом заходит справа, и его ?когти? с громким лязгом ударяются о выставленный вперед кинжал. – Дай мне поцарапать тебя!— Оставь и мне, Цыпленок! – Рин едва успевает увернуться, железная труба ударяется в землю там, где только что была его левая нога. Мальчик отбегает от Карателей, задыхаясь, сердце колотится так, словно вот-вот выпрыгнет из груди, кровь ударила в голову. Псы, смеясь, медленно приближаются к нему, помахивая оружием. ?Они слишком сильны, — Рин, содрогаясь, крепко вцепляется в кинжалы, — я не смогу долго продержаться…?— Уже устала, киса? – шипит сквозь зубы Гунджи, отирая пот с татуированной шеи. – Ты такой скучный, Рин-тян! Может, нам помучить тебя перед смертью, чтобы было хоть какое-то веселье?— Выколи ему зенки, Цыпа, — смеется Киривар, темные зеленые глаза с холодной яростью глядят на юношу. – Может, это расшевелит его?Рин замирает, готовясь отразить атаку. Если он сумеет обойти этих двоих, то можно будет предпринять попытку бегства и скрыться в темноте квартала. Только очень мала вероятность, что это удастся сделать… Ночную тишину прорывают истошные крики и лязг металла. Каратели застывают в нерешительности, прислушиваясь. Вопли усиливаются, кажется, к несчастной жертве присоединился еще кто-то. Громкий звук бьющегося стекла, и все кончено. Тишину теперь нарушают лишь тяжелое дыхание Рина и тихий перезвон жетонов, привязанных к поясу Гунджи. Мальчик крепче вцепляется в клинки, почти до боли сжимает пальцы. Шики…— Похоже, Шикичи явился, — коварно улыбаясь, проговаривает Каратель, моментально потеряв интерес к мальчику. – Пойдем, поболтаем с ним?

— Арбитро будет очень недоволен, если мы что-то сделаем с Иль Рэ, — хмурясь, отвечает Киривар. Рин настороженно переводит взгляд с одного на другого. Если они заинтересуются Шики, возможно, он выйдет из этой передряги без особых жертв. Гунджи лишь неопределенно пожимает плечами. – К тому же, нам давно пора возвращаться, Цыпленок. Я не хочу снова выслушивать этого идиота в маске.

— Ладно уж, Старик, — отмахивается от него Каратель. Затем светлые карие глаза вновь останавливают желчный взгляд на Рине. – С тобой совершенно неинтересно играть. Закончим в следующий раз, киса, надеюсь, ты будешь попроворнее.Юноша с опаской следит, как Каратели уходят куда-то в темноту проулка. Иль Рэ, сам того не зная, спас ему жизнь. Какая ирония… Возможно, Шики все еще где-то рядом. Рин, убирая кинжалы в ножны, поспешно направляется к тому месту, откуда были слышны крики. Иль Рэ не такой, как сторожевые псы. Каратели получают удовольствие от медленной мучительной смерти своей жертвы, долго пытая ее перед тем, как добить, Шики же нападает внезапно и убивает быстро, не оставляя игроку шанса даже на то, чтобы толком отразить его атаку. Сражаться с ним будет намного сложнее. Ночной призрак гораздо опаснее сторожевых псов.Боль буквально выворачивает наизнанку, сердце колотится так, что, кажется, вот-вот разорвется на части. Акира даже не может кричать. Мальчик не понимает, где находится, не помнит ничего. Судороги выгибают худое тело, Акира бьется на хирургическом столе, буквально выворачивая себе руки, надежно связанные ремнями.

— Он не выдержит, – спокойный голос откуда-то справа. Женщина в белом медицинском халате, чье лицо наполовину скрывает защитная маска.Мужчина, стоящий с другой стороны стола, молчит, крепко сжав зубы. Громкий крик вновь вырывается изо рта мальчика, светлые серые глаза закатываются, открывая белки. Еще одна судорога, перехватившая дыхание, жилы на шее вздулись подобно стальным тросам. Больно, так больно, больно… Спустя мгновение мальчик обмякает безвольной куклой. Женщина бросает обеспокоенный взгляд на экран пульсометра, слабо мерцающий зеленым в рассеянном свете операционной.— Пульс стабилизируется. Он потерял сознание, но реакция прекращается. – Доктор облегченно проводит рукой по темным рыжим волосам. Акира лежит неподвижно, гримаса боли больше не искажает лицо. Если бы не мертвецки бледная кожа и посиневшие веки…— Вполне возможно, что вирус убьет его, — проговаривает мужчина, поправляя очки на тонкой переносице. – Как и других.

Отрывки разговора долетают до слуха мальчика, но сознание отказывается воспринимать информацию. Воспоминания обрываются, словно кто-то решительным движением перерезает эту нить. Акира почти не помнит последующие события, даже лица врачей, ухаживающих за ним. Кажется, его продержали в медицинском крыле примерно полторы недели. Вены на руках посинели от постоянных уколов, игла капельницы не чувствуется в онемевшей коже. Короткие временные промежутки, когда мальчик приходит в себя, сопровождаются постоянной тупой болью. Спустя пару дней непонятное жжение ослабевает. Через неделю проходит совсем, и Акира получает свое второе имя – ?Z1?— название вируса, прижившегося в его крови.— Акира, почему ты мне ничего не рассказываешь?Обиженный голос Кейске раздается над самым ухом. Мальчик едва заметно морщится, бесцельно водя ложкой по тарелке, оставляя ?дорожки? в манной каше. Акира, сонно зевая, приподнимает голову. Хоуэлл стоит у стены напротив, искоса наблюдая за ним. Постоянный контроль достал, с тех пор, как ему сделали ту странную ?прививку?, воспитатели не отходят от него ни на шаг.— Эй, ты слышишь?Мальчик набирает полную ложку и через силу заставляет себя проглотить густую белую смесь. Особый ?рацион питания? — еще одно новшество. И почему-то еда, входящая в него, особенно мерзкая.— Я же говори-и-ил… — протягивает Акира, уткнувшись носом в тарелку. Правая рука, чей локоть плотно перевязывают каждый день, предательски чешется под шершавыми бинтами. Место укола все еще побаливает иногда, а под кожей до сих пор не рассосалась небольшая вздутость. – Я ничего не помню. Мне сказали, что должны поставить какую-то прививку. Но дальше я не помню ровным счетом ничего.

— А почему воспитатели с тобой носятся, как с грудничком? – Кейске многозначительным взглядом смотрит на Хоуэлл.

— Я. Не. Знаю, — чеканит слова Акира и встает со стула. Его друг поднимается следом, оставляянедоеденный обед, и мальчик с завистью косится на куриные котлеты. Боже, почему Кейске кормят так вкусно, а ему подают всякую дрянь? – Пошли, прогуляемся, у меня голова болит от этой духоты.

Ребята уверенным шагом покидают столовую, не глядя на воспитательницу. Дети украдкой оборачиваются им вслед, тихо перешептываясь между собой. Слух об ?особой прививке? распространился очень быстро, и Акиру теперь сторонятся почти все. Кроме Кейске с его неизменной щенячьей преданностью. Воспитательница провожает детей внимательным взглядом, а пальцы, сжимающие мобильный телефон, незаметно нажимают на кнопку ?вызова?.Светлые серо-зеленые глаза внимательно наблюдают за детьми, выбежавшими из приюта раньше остальных сирот. Телефон беззвучно вибрирует в руках незнакомца, и мужчина в раздражении нажимает на кнопку ?отбоя?.

— Я не вернусь, — шипит человек, швыряя мобильник в траву. Телефон на прощание моргает желтым глазом и гаснет. – Бесполезно мне названивать.Взгляд мужчины вновь останавливается на двух мальчиках, усевшихся на качели чуть поодаль от него. Цепкий внимательный взор окидывает ребят, останавливается на плотно перевязанном локте одного из них. Тонкие губы кривит довольная усмешка. Кейске вскрикивает от неожиданности, когда перед ними, словно из неоткуда, появляется высокий мужчина в темных одеждах красных оттенков.

— Не бойся, парень, — спокойно проговаривает незнакомец, присаживаясь на корточки напротив. – Я ничего плохого вам не сделаю.Акира без стеснения разглядывает мужчину, изумленно выгнув одну бровь. Светлые каштановые волосы, отливающие в солнечном свете медовым оттенком, искристые серо-зеленые глаза, тонкие губы…

— Вы кто? – с вызовом проговаривает Кейске, но мужчина не обращает на него внимания. Незнакомец поворачивается к Акире, пристально вглядываясь мальчику в лицо, отчего тому становится совсем не по себе. Странный он какой-то…— Малыш, — тихо-тихо, его голос почти сливается с шелестом травы, — покажи мне свою руку.— Зачем? – Акира испуганно прикрывает ладонью перевязанный локоть. Снова кого-то интересует эта странная прививка, неужели это никогда не кончится… — Там ничего нет.Цепкие пальцы мужчины неожиданно зло вцепляется в руку мальчика, и Акира вздрагивает от боли. Незнакомец аккуратно, почти нежно прикасаются к бинтам, светлые глаза останавливают взгляд на лице мальчика. Акира не может понять, что за эмоции отразились в них, но это пугает его буквально до дрожи. У мужчины на удивление безжизненные пустые глаза.

— Понятно… Так ты следующий.

— Чего?..— Тебя зовут Акира? – перебивает мужчина, все так же не отводя взгляда.

— Я… Что? – Мальчик испуганно вырывает руку из пальцев незнакомца. Тот, кажется, не возражает, а лицо принимает совершенно отсутствующее выражение. ?Он не совсем нормальный…? Эта мысль поражает Акиру, словно током, теперь он по-настоящему боится. – Откуда вы знаете? Кто вы, что вам от нас надо?!Указательный палец прижимается к губам мальчика, мужчина тем временем расстегивает длинный бордовый плащ. Ужас окатывает Акиру ледяной волной – к ремню незнакомца прицеплен огромный боевой кинжал.