Часть 1. (2/2)
— Решил уморить себя голодом? – усмехается Иль Рэ, садясь на краешек кровати, как бы невзначай кладя руку в черной перчатке на тонкое обнаженное бедро жертвы. – Ты же вроде всячески пытался мне доказать, что хочешь жить.Вот так. Первая ловушка захлопывается, и в глазах Акиры вспыхивает яростное пламя. Юноша в раздражении вскакивает, отползая как можно дальше от Иль Рэ, насколько позволяет цепь.— Какая тебе разница, ублюдок?! – Кричит, не заботясь о том, что взгляд Шики прожигает насквозь. Опасно, но Акира продолжает, неожиданно сам для себя. – Ты вроде собирался меня убить раньше, уже передумал? Гребаный извращенец!!Пружина разворачивается столь внезапно, что юноша не успевает среагировать, больно ударяясь затылком о стену. Шики навис над ним черной тучей, закинув руки за голову, сжимая запястья почти до боли. Короткая битва взглядов, и Акира первым отводит глаза.— Ты такой глупый, мышонок, — шепчет Иль Рэ на ухо замершей от испуга жертве. – В тебе совсем нет чувства самосохранения.
— Пусти, — шипит Акира сквозь зубы, вздрагивая, когда Шики несильно прикусывает его ушную раковину, тут же зализывая это место. – Я ненавижу тебя, сволочь… Как только я выйду отсюда…— Тогда что? – Губы Иль Рэ кривит усмешка. – Убьешь меня?
Юноша замирает, на миг забыв о всяком сопротивлении. И, правда, что? Убить сильнейшего воина ?Игуры?? Разве он способен на это? Все, что он может сейчас – из последних сил вырываться из рук Иль Рэ, чтобы потом все равно быть сломанным его волей. ?Я так ничтожен…? Темные алые глаза смеряют Акиру торжествующим взглядом. Он уже проиграл, все оставшиеся попытки противиться – всего лишь тлеющие угли давно потухшего костра.— Ты так громко кричишь о своей ненависти, но посмотри, как реагирует твое тело, — негромко проговаривает Шики, и Акира зажмуривается, покрывшись предательской краской, залившей бледные скулы. – Такой маленький развратный мышонок… Приласкай себя.
Юноша вздрагивает, сжимая кулаки и комкая простынь. Белый цвет ткани противоречит темной атмосфере этой комнаты. Если закрыть глаза – чернота нахлынет на тебя полностью. Акира не способен спрятаться от Шики, даже избегая его режущего алого взгляда. Рука осторожно опускается по животу вниз, пальцы нащупывают сережку пирсинга, аккуратно вдетую под кожу пупка. Знак принадлежности, который любезно преподнес ему Шики во время их первого раза. Если не слушаться его приказов, хищник оставит еще одну свою метку. Почти наверняка это будет уродливый шрам. Чертов засранец… Юноша вздрагивает, когда ладонь обхватывает член, ссутулится, опуская голову. Лишь бы не видеть ненавистной ухмылки на бледном до серости лице. Кажется, кожа Иль Рэ никогда не знала загара. Больше улыбки Шики Акира боится только его красных глаз. Жестоких темных алых глаз… Юноша вздрагивает и кончает, закусив губу и откинувшись назад. Унижение, которое надламывает стержень в душе с каждым разом все больше.— Так быстро.Акира сворачивается калачиком, едва сдержав себя, чтобы не закрыть ладонями уши, прячется. Шики хмыкает и поднимается на ноги. Юноша словно издалека слышит, как Иль Рэ подходит к креслу, поднимает оставленные на нем катану и плащ, звенит связкой ключей. Уходит. И вот так каждый раз. Пришел, потрахался и ушел на ?работу?, избавляться от игроков и распространять по Тошиме наркоту, этот проклятый ?Райн?. Акира чувствует, чтоего вот-вот пробьет на истеричный хохот.
— Я оставил еду на столе. Ты ведь будешь ждать меня, мышонок? Знаю ведь, что будешь. – Тихий ледяной смешок. Звук закрывающейся двери, и юноша садится на кровати, прижимая колени к груди.
— Ждать… А куда я денусь отсюда…Взгляд останавливается на тарелке на прикроватном столике. Черный хлеб, непонятная темно-зеленая смесь, напоминающая суп-пюре, и шоколадка в яркой желтой упаковке. Акира все-таки не выдерживает, громкий смех вырывается из его рта. Только истерик ему не хватало для полного счастья… Юноша с трудом заставляет себя замолчать, прижимая ладонь ко рту. Желудок сводит при мысли о еде. Нет смысла морить себя голодом, если он не будет есть, Шики будет насильно впихивать еду ему в глотку. Акира медленно тянется к тарелке и, помедлив мгновение, берет хлеб.— Эй, как тебя зовут?Громкий жизнерадостный голосок заставляет Акиру поморщиться. Качели рядом неприятно скрипят, когда худощавого телосложения мальчик с разбегу плюхается на них, улыбаясь от уха до уха. В его улыбке не хватает двух передних молочных зубов, нос и щеки усеяли ряды конопушек. Глаза добрые-добрые, как у преданного щенка. Большие и блестящие темно-медовые глаза.Акира недружелюбно хмурится и отворачивается от нежданного нового знакомого.— Чего? – бурчит себе под нос мальчик, крепче сжимая в тоненьких руках железные прутья качелей. Но незнакомца, кажется, не смущает неприкрытое раздражение Акиры.— Ты всегда здесь сидишь один, вот я и решил познакомиться с тобой!
— А если я не хочу с тобой знакомиться? – Акира смеряет незнакомого мальчика холодным взглядом, который стекает с того, словно вода с камня. Улыбка ни на мгновение не меркнет на дружелюбном лице. Мальчик поднимает голову, подставляя лицо ярким солнечным лучам, отбрасывая темные каштановые пряди со лба. Акира хмуро исподлобья наблюдает за ним.— А мне и не важно! Меня зовут Кейске, я живу тут с рождения. Ты вроде сюда попал совсем недавно, так? Кстати, я живу в той же комнате, что и ты! Просто ты так быстро всегда уходишь, что я не успеваю тебя застать! Кстати, а ты уже познакомился с нашими воспитателями? Особенно с Хоуэлл-сан, она такая хорошая! А как тебе остальные ребята? Они почти все очень хорошие, но вот старших следует остерегаться, они могут и обидеть…Акира закрыл ладонями уши – казалось, словесный понос этого мальчика не закончится никогда. Кейске перескакивал с мысли на мысль, не задерживаясь ни на одной из них. ?Что за чокнутый тип?..?— Стоп, стоп! – Кейске замолкает, словно его внезапно кто-то ударил по голове. Улыбка застывает на губах, и лицо принимает совершенно глупое выражение. Словно у ?китайского болванчика?. Акира закатывает глаза и поднимается с качелей. – Зачем ты лезешь ко мне?— Просто… — Мальчик замолкает на мгновение, словно обдумывая что-то. – Я подумал, что тебе может быть одиноко… Я тоже одиночка, и решил, что мы можем подружиться…— Я не нуждаюсь в твоей дружбе, — бросает Акира через плечо, и радостное выражение лица Кейске сменяется ошеломленной и внезапной грустью. Мальчик уходит прочь, не обернувшись ни разу, а в груди словно колит внезапно поселившаяся там досада. Будто вместе с улыбкой Кейске ушло и теплое летнее солнце.Дни тянутся сплошной серой полосой, невзрачной чередой событий и густым туманом пустого времени. Кажется, Кейске начал избегать Акиры, мальчик видит его только вечером, когда возвращается в свою комнату. Его сосед обычно ложится спать раньше, накрывшись одеялом по самую шею. Акира садится на кровать и смотрит, изучает, пока есть на это возможность. У Кейске довольно высокий лоб и густые каштановые волосы. Волосы Акиры тоньше и мягче. У Кейске большие темно-карие глаза, цвет мальчик запомнил еще при первой их встрече, и слишком короткие ресницы. Когда Кейске спит, он сопит, словно маленький щенок. Он весь – отражение собачьей преданности и доброты. Слишком открытый для того, чтобы выжить самостоятельно в жестокой реальности. Как только мальчик выйдет за пределы детского дома, он, скорее всего, погибнет через несколько дней в какой-нибудь подворотне от рук местных бандитов. Кейске совершенно не приспособлен к самостоятельной жизни. Кейске слишком сильно верит в людскую доброту.
— Пацан! Эй, пацан!Акира вздрагивает, выдергивая себя из своих мыслей, и оборачивается. К нему сзади подходят трое ребят из старшей группы, каждому лет по четырнадцать. Мальчик встает с земли, испуганно отходя назад. И, как назло, никого из воспитателей рядом. Некого даже позвать на помощь. Остальные дети сторонятся их, испуганно убегают прочь. Понятно, местная ?элита? пожаловала…— Ты новичок, так? – развязно проговаривает самый высокий из троицы мальчик с огненно-рыжей шевелюрой и ядовитыми маленькими глазками. – Я тебя раньше здесь не видел!— Он, вроде как, попал сюда неделю назад, Чомей-кун, — усмехается парень с коротко стриженными черными волосами. – Как тебя зовут, мелкий?— Акира, — мальчик настороженно отступает назад, пока не упирается спиной в дерево. В следующий миг Чомей грубо хватает его за воротник рубашки. – А вы кто?..— Мне не нравится твой тон, мелкий, — язвительно шипит он в лицо Акире, и мальчик испуганно зажмуривается. – Может, нам научить тебя, как нужно себя вести?— Тащите его в подвал, парни! – буквально визжит самый низкий из всей троицы. – Заставим его сделать это!Акира вздрагивает и вырывается, и в следующий момент грубый удар в скулу заставляет его вскрикнуть от боли. Чомей притягивает к себе мальчика, обдавая его зловонным дыханием.— Не рыпайся, куколка, больнее будет. Тащите его!— Остановитесь! – Акира ошеломленно оборачивается, смаргивая выступившие на глазах слезы. Кейске стоит один посреди лужайки. ?Что ты делаешь, самоубийца, беги отсюда!? Акира в панике пытается вырваться, и в следующую минуту ему грубо выворачивают руки. Кейске крепко стоит на ногах, с вызовом глядя Чомею прямо в лицо своими медовыми глазами. Чокнутый самоубийца…
— Тебе чего надо, Куруруги? Я тебя не приглашал, убирайся отсюда! Или хочешь присоединиться к нам? – Лицо Чомея заливает багровая краска ярости. Еще немного, и он просто кинется на Кейске.
— Отпустите Акиру! Сюда сейчас придут воспитатели!— И что они нам сделают? – Чомей смеется коротким отрывистым смехом, верхняя губа задирается, открывая кривые пожелтевшие зубы. – Кудо-сан будет только рад!— Я позвал Хоуэлл-сенсей!Чомей вздрагивает, словно от пощечины, краска сходит с его лица. Мальчик грубо отшвыривает Акиру от себя, и тот безвольно падает на траву.— Линяем, парни! Ты мне еще ответишь за это, Куруруги! — Их озлобленные крики еще долго доносились до мальчиков, пока троица не скрылась в дверях приюта. Кейске обеспокоенно подбегает к Акире, помогая мальчику подняться на ноги, игнорируя полный изумления и непонимания взгляд.
— Ты в порядке?
— Придурок! – Акира вырывается из рук Кейске, испуганно глядя тому в лицо. Снова это простодушное выражение, неужели он настолько хочет ему доверять?.. – Зачем ты это сделал? Они же будут преследовать тебя! – Но мальчик лишь отмахивается от него.— Они и так периодически лупят меня, так что мне все равно. А вот тебе бы пришлось несладко, не подоспей я сейчас. – Куруруги внезапно становится пугающе серьезным, строго глядя на Акиру. – Они подстерегают новичков, затаскивают их в подвал и заставляют делать всякие плохие вещи…Глаза Акиры расширяются от испуга, кажется, мальчик понимает, что хочет сказать ему Кейске.
— И никто об этом не знает?.. А как же воспитатели?!— Кудо-сенсей только поощряет это, говорят, он даже любит наблюдать иногда… Единственная, кто может на них повлиять хоть как-то – Хоуэлл-сенсей.
Акира замолкает, испуганно глядя на мальчика. Он защитил его, пошел против этих троих один! Почему?..— Спасибо…— Да не благодари. – Улыбка вновь озаряет лицо Кейске, которое мгновенно приобретает выражение глубокой преданности, которое так не понравилось Акире с самого начала. Но, похоже, этот парень просто не может по-другому. Такой уж он есть, этот Куруруги Кейске…— Акира… Ты правда так сильно не хочешь дружить со мной? – тихо, почти неслышно бурчит мальчик, опустив взгляд, на что Акира добро усмехается и приобнимает его за плечи. Похоже, этот парень не отстанет, пока не добьется своего.— Хочу, хочу, только не делай такого несчастного лица, — смеется мальчик, не без удовольствия наблюдая, как губы Кейске вновь растягиваются в добродушной улыбке. Личный ангел хранитель Акиры, который преданно последует за ним в Тошиму и вступит ради него в ?Игуру?. Который там же и найдет свою преждевременную смерть.