Глава 2 (1/1)

– Доктор Лайтвуд, проверьте. Пациент – мистер Джефферсон, – Майя вручила ему снимок – КТ* брюшной полости – и Алек поднёс его к свету, прищуривая глаза. – Новообразований нет, – заключил парень и вернул снимок своему интерну. – Придерживаемся прежнего курса лечения.Девушка слегка улыбнулась и зашагала в сторону палаты пациента. Алек направился в ординаторскую, где должны были собраться коллеги, чтобы решить вопрос с ночным дежурством. Небольшая комнатка, которую выделили в личное пользование ординаторам, по одной своей стене имела с десяток тёмно-синих шкафчиков, а по другой – небольшой кухонный гарнитур с цвета морской волны столешницей и такими же навесными полками. У окна стояли два коричневых дивана, а посредине комнаты – большой деревянный стол.– Я не собираюсь дежурить третью ночь подряд! – воскликнул Джейс Эрондейл, ординатор последнего года и по совместительству близкий друг Алека.– Ну, тогда удачи с зачислением в штат, – ответила ему Клэри Фрэй, рыжеволосая коллега, к которой вышеупомянутый Джейс питал далеко не деловые чувства.– Я остаюсь на дежурство, – заявил Лайтвуд, подходя к кофеварке, и налил в стаканчик бодрящий напиток.– Сколько ты уже на смене? - поинтересовалась девушка.– Не больше вашего, – хмыкнул парень и вышел из помещения. ***Мемориальный онкологический центр имени Слоуна-Кеттинга – самый старый и самый большой частный центр в мире, располагался на Манхэттене, почти у побережья Ист-Ривер. Он раскрывал свои двери перед каждым, кто хотел бороться за свою жизнь, а также выпускал лучших специалистов, которые могли помочь людям в их борьбе.Алек шёл по бесконечным коридорам больницы, собираясь начать обход пациентов, как в нагрудном кармане белоснежного халата зазвенел телефон.– Сегодня в восемь вечера, – раздался привычно весёлый голос сестры. – Итальянское вино. Лазанья по маминому рецепту. Ярко-алые салфетки.– О, Боже, Иззи, ты ещё свечи добавь, – закатил глаза Алек. – И вообще, у меня дежурство.– Не смей отнекиваться, Александр Гидеон Лайтвуд, – строго выговорила Изабель, как обычно отчитывала своих детей. – Ты хоть сама знаешь того, с кем свести родного брата пытаешься? – Это хороший друг старого знакомого Саймона, – как можно небрежнее проговорила девушка.– Не нравится мне все это, – пробормотал брюнет. – Может, ты хотя бы имя знаешь?– Не знаю. Но Саймон поручился за его друга. Знаешь же, скажи мне, кто твой друг…– …и я скажу, кто ты, – договорил за сестру Алек. – Но это нисколько не обнадёживает, – парень уже подошёл к палатам пациентов. – Мне пора идти. У меня обход. – Восемь часов, – грозно напомнила Иззи и бросила трубку.***День, как обычно, выдался суматошным. Поток больных, интерны, которых повесили на ординаторов, врачи, которые, в свою очередь, перекидывали заполнения истории болезней и обход послеоперационных пациентов. Самой любимой частью своей работы Алек считал операции. Операции, когда снимаешь свой белый халат, оставаясь в голубой форме. Когда облачаешься в такого же цвета операционную накидку, маску и перчатки. Когда чувствуешь запах стерильных инструментов и простыней. Когда собираешься со всей силой, усмиряешь внутри себя панику и страх, концентрируя всё своё внимание на пациенте. Когда избавляешь человека от опухоли, что давит на его жизнь, когда просто вырываешь его из лап смерти.Алек сорвал с головы шапочку и взъерошил пятерней прилипшие ко лбу волосы. Последняя операция была недолгой, но парень уже чуть больше суток был на ногах, а кофе не спасал. Он прислонился спиной к прохладной стене коридора и, прикрыв уставшие глаза, громко выдохнул.– Сколько часов на смене? – раздался грозный голос откуда-то справа, и Алек подскочил от неожиданности.Перед ним стоял главный врач больницы, доктор Ричард Спиар, седовласый мужчина под два метра ростом со слегка смуглой кожей и почти чёрными глазами.– Не больше, чем положено, – ответил Алек, стараясь при этом не слишком часто моргать.– Если двадцать семь часов – это не больше положенного, то я не главврач этой больницы, – яростно сверкнув глазами, выговорил мужчина. – Марш домой.– Но у меня сегодня дежурство, – начал было Алек.– Домой, – повторил более настойчивым голосом доктор Спиар и, резко развернувшись, зашагал прочь.Алек, постояв около операционной ещё пару минут, побрёл к ординаторской. – Ты вообще отсюда выходишь? – буркнул он, когда нашёл там поедающего сэндвич с ветчиной Джейса, который что-то усердно конспектировал в блокноте.– Конечно, – кивнул блондин. – У меня удаление карциномы прямой кишки через четверть часа, – сообщил он, глянув на наручные часы.– А у меня через час встреча с каким-то парнем, – хмыкнул Алек в ответ.– О, – усмехнулся Джейс, прекратив жевать. – Изабель снова хочет тебя с кем-то свести?– Да, – брюнет скинул с себя форму и натянул джинсы. – Мне почти удалось отвязаться от неё ночным дежурством, но доктор Спиар послал меня домой.– То есть на дежурство могут оставить меня? – возмутился Эрондейл.– Ты меня слышишь? – воскликнул Алек и быстро натянул футболку. – Мне сейчас ехать к сестре, где уже, наверное, для меня приготовлены розовая или, может, голубая рубашка и узкие джинсы, которые будут обтягивать зад настолько плотно, что невозможно просто присесть. Ночное дежурство – дар богов.– Не для меня, – блондин поднялся с места и, достав чёрные глянцевые билеты из кармана куртки, висевшей в шкафу, помахал ими перед носом Лайтвуда. – Выставка тактильного искусства? – скривил лицо Алек, прочитав выведенное зелёными чернилами предложение. – Что это вообще такое?– Ничего ты не понимаешь, – обиженно фыркнул Джейс, выхватывая билеты из рук друга. – Выставка будет проходить в темноте. Все экспонаты нужно щупать, – он пробежался пальцами по щекам Лайтвуда, и тот поспешно отдернул своё лицо.– И ты думаешь удивить этим Клэри?– Ну, а чем её ещё удивлять? – пожал плечами блондин и запихнул билеты обратно в карман. – Видел же её рисунки. Держу пари, что ей понравится.Алек лишь громко хмыкнул и, накинув куртку, подхватил рюкзак. – Ну, тогда удачи тебе. Может, это прокатит, а то она уже два месяца тебя динамит, – весело вскликнул он, направляясь к двери.Джейс закатил глаза и вернулся на своё место к блокноту и недоеденному сэндвичу.– А тебе удачи со знакомством. И пусть он окажется настолько сексапильным, что у тебя в тех самых узких штанах сразу встанет, – злобно крикнул он покидающему ординаторскую другу.Алек быстрым шагом пересёк расстояние между ординаторской и лифтом, и, едва он пересёк порог, раздалось его имя.– Доктор Лайтвуд, – подбежал к нему Джордан, один из прикрепленных к нему интернов. – Это КТ мистера Джефферсона.– Какого чёрта? – возмутился Алек. – Я только утром видел его снимок, и он был совершенно чист. Кто провёл вторичную томографию?– Ну, – замялся интерн. – Мы с Майей неправильно распределили ваши поручения. Лайтвуд тяжело вздохнул и устало потёр переносицу.– Ладно, – наконец, сказал он. – Зато этот снимок показал нам метастазы в печени и лёгких. Пойдём разбираться.***Часы показывали девять, когда Алек покинул больницу. На улице бушевала непогода, и было настолько пасмурно, что казалось, что стоит глубокая ночь. Капли дождя с силой били по лобовому стеклу, и дворники еле справлялись со своей работой. Ветер гнул деревья и тормошил провода. Те, кому не посчастливилось очутиться вне дома, стремительно сновали по лужам в поисках укрытия.Алек завёл машину и, покинув парковку онкологического центра, набрал номер сестры. – И где тебя черти носят? – послышался злобный голос Иззи.– Задержали, прости, – быстро проговорил он.– Тебе повезло, что твоего суженного тоже пока нет.– Тогда, может, отменим?– Даже не думай об этом! – сразу же запротестовала сестра. – Я целый день готовила.– Ты или Саймон? – усмехнулся Алек.– Саймон готовил ужин, а я – твой вечерний наряд, – уточнила Изабель.– Надеюсь, я хотя бы смогу сесть в тех брюках, которые ты мне приготовила, – Алек притормозил на светофоре. – Давай я лучше останусь в своих свободных джинсах, а вот рубашку… – начал говорить он, но откуда-то сбоку послышался громкий скрежет тормозов, и последнее, что парень увидел – яркий свет фар несущегося на него грузовика.