еще один (1/1)
Nine Inch Nails – We're In This Together Жаркое дыхание вырывается из двух раскаленных глоток, разлетается по холодному воздуху паром, смешивается и растекается. В груди у Бадоу болезненно хрипит и стонет, но всё равно на губах блуждает полусумасшедшая улыбка мазохиста, дорвавшегося до удовольствия получать боль порцию за порцией. Ноги несут сами, каждая мышца загнанного тела вот-вот лопнет от нечеловеческого напряжении - угнаться за Хайне крайне сложно, практически невозможно, но сколько раз он эту невозможность повергал на колени?Когда в голове темнеет, рыжий делает последний прыжок, вкладывая в него остатки сил, хватает напарника за плечо и вместе с ним валится на только что выпавший снег, мешая его с мокрой пылью и грязью переулка. Двое мужчин остервенело сплетаются в клубок, катаясь по земле. Альбинос рычит от злости, его взгляд красноречиво обещает порвать информатора на микроскопические кусочки. Раммштайнер берет верх, опрокидывает напарника на спину и в лицо Нейлза врезается до судороги сжатый кулак. Голова рыжего дергается назад и вбок, удар, разбивший переносицу, вышибает из тела дух на пару мгновений, которых альбиносу хватает, чтобы подняться на ноги. Не глядя, ходячая ошибка программы разворачивается и делает рывком шаг, но падает вновь лицом вниз, бросает взгляд через плечо и видит, что щиколотку сжимают цепкие пальцы рыжего выродка.Альбинос с рыком безжалостно сбивает вцепившуюся руку свободной ногой, раня костяшки пальцев, суставы, сдирая кожу ребристой подошвой тяжелого сапога. Но раненую кисть тут же сменяет вторая, цепляется за жесткую кожу, срывает ногти, а её обладатель надсадно хрипит, поднимается, роняя с подбородка в грязь рубиновые капли крови. Он что-то бессвязно шепчет, едва ворочая прокушенным от боли языком, а Хайне, бешено скалясь, со всей возможной дурью бьет ногой в грудь, с удовольствием слыша едва слышный влажный хруст костей в грудной клетке Нейлза, опрокидывая его на спину и набрасываясь сверху, седлая, вздергивая за воротник плаща и встряхивая. - Чего ты добиваешься, урод?! - орет прямо в залитое кровью лицо, на котором болезненно счастливо улыбаются разбитые губы. - Я люблю тебя. - хрипит в ответ и тут же заходится влажным кашлем от еще одного удара кулаком в грудь. Хайне бьет отчаянно, трясет и треплет, пытаясь выбить эту дурь из головы рыжего, иначе он просто не умеет, иначе и не нужно, с долбоебами только так и надо. А Бадоу еще в квартире, где всё началось, весь день плутовато давил лыбу и тупо пялился альбиносу в глаза, доводя до нервных рыков. А потом между двумя затяжками сказал эти мерзкие слова, что разрушили их отношения одним точным ударом, товарищи превратились в жалкое подобие двух спятивших от одиночества людей. И Раммштайнер ударил. Услышал то же самое и ударил снова. И снова. А потом просто сбежал и вот они здесь, в мокрой грязи, рыжий почти без сознания, но продолжает судорожно шептать, давиться булькающей в глотке кровью, доводя альбиноса до беспомощного бешенства, граничащего с помешательством. Его кулак замирает в воздухе, поднятый в очередном замахе, Хайне тяжело дышит и смотрит на распростертое на земле тело чокнутого укурка, провалившегося куда-то вглубь себя, чтобы очнуться чуть позже, когда на него уже не будут сыпаться бессчетные зуботычины и удары.И только теперь Раммштайнер задирает голову к небу, навстречу колючим снежинкам и тоскливо воет, чувствуя, что теперь его жизнь в очередной раз изменится навсегда.