За тебя, папа! (1/1)

Стол был приготовлен на четверых персон, однако один из стульев пустовал. Со стороны это казалось обычной деловой встречей. Трое мужчин в строгих костюмах сдержанно обсуждают бизнес. Аври здесь не было. Никто впрочем не знал где она. После новостей о ее скорой свадьбе и счастливом браке девушка сбежала и растворилась где-то в сеульском мерцающем бардаке из кимчи, алкоголя и завышенных стандартов красоты. Тем не менее, на "сватовство" отсутствие, непосредственно, невесты никак негативно не влияло. Напротив, никому на этом теплом семейном празднике не нужны были крики и слезы. От счастья, конечно же. Вы же знаете этих женщин. Но был за столом и еще один недовольный персонаж. Разумеется, такие внезапные и резкие изменения в графике его сильно побеспокоили. Придется теперь переписывать все встречи и менять свой имидж. Лишняя волокита.Очевидно, с фан-клубом будут большие проблемы. Ах, а он ведь думал что ценится и любим за талант и харизму. Моральные и этическая сторона сделки его мало интересовала. Было ясно, что девушка хороша собой и презентабельна. Это входит в базовую комплектацию. То, что она не пришла могло означать две вещи. Первая - ей глубоко плевать на происходящее, на сделку и скорее всего они легко найдут на этом фоне общий язык и не будут друг другу мешать. Вторая, менее желаемая, его будущая жена явно не в восторженном экстазе от предстоящего. Но какая ему разница. Пусть с ней отцы договариваются. Он на то и актер, чтобы играть. Чтобы притворяться. Даже не интересно что за избалованная истеричная курица будет носить титул жены Дже Ука. Ну или благодаря какой избалованной истеричной курице он будет носить титул наследника крупнейшей медийной корпорации в Корее. - Свадьбы играть не будем. Это излишне раззадорит народ. Дадим информацию, что вы поженились в тихом семейной кругу. - Да, хорошо. - Мне жаль, что она не смогла придти. Немного приболела. Привезла из Штатов какую-то заразу. Но не переживайте, мы ее быстро вылечим. - Да, да... Все хорошо. Не переживайте. Господин Кен с зятем вели кроткую скучную беседу, в которой присутствие сына никаким образом не выдавалось. Лишь редким приличествующим киванием. - Прошу меня извинить, работа ждет. Мне придется вас оставить, - Дже стал поспешно собираться. - Ничего страшного, полагаю все нюансы мы уладили. Вещи скоро перевезут в ваш дом. Там и познакомитесь, - улыбался ему зять. Поклон. Поклон. Поклон. Вот он уже в машине. Вот он уже по какой-то причине злой и сильно сжимает руль. Надо закричать. Нет. Не надо. Не смей. Тебе пора на работу. "Боже, эти кафешки... Горите в аду. Вместе со мной. Хотя нет, итак жара на улице. Сгорите как-нибудь потом, а то мне негде будет прятаться. От кофе уже тошнит, а ничего другого не хочется." Аври сидела за столиком и размышляла о том, что не позволила себе бунтовать в подростковом возрасте, что сейчас уже поздно, а агрессии осталось очень много, что как раз появился ядренный повод сброситься с окна или, скажем, сбежать в Японию, чтобы стать знаменитой исполнительницей ракуго.. Об этом же мечтают сейчас подростки? Она толком не знала. Среди ее окружения их никогда не было. Аври общалась или с теми кто постарше, или заботилась о младших. Ровесники были для нее какой-то дикой, грубой и безнадежной группой немытых хиппи. Удивительно, что такую ярость вообще можно испытывать, умудряясь сохранять на лице относительное безразличие. Она часто злилась и обижалась, но теперь это казалось мелкими детскими играми. Сейчас все было предельно понятно. Та абсолютная, огромная и великая пропасть которая образовалась между ней и отцом была исключительной истиной. Ничего на свете не смогло бы вернуть все на свои места. Это был полный... конец. Что можно сделать? Покончить собой? Убить отца?"Я тебя умоляю.."Самым жестоким сейчас было бы полное равнодушие. Только в полном смирении и бездействии ее ярость смогла бы полностью себя воплотить. Крики, ругань и истерики были бы слишком жалкими и примитивными. Не делать ничего. Единственное с чем ее сознание было полностью солидарно. Когда-нибудь нужно вернуться. Тем более, что ее не ищут. Ну, как сказать, скорее всего Сеул прочесывают, но ей на глаза не попадаются. "Какой же у меня все-таки чуткий и добрый папочка.."Спустя 6 часовых постоянных бездумных пересадок из вагона в вагон, с ветки на ветку, со станции на другую, метро ей надоело. Слишком долго она там находилась с мыслями об одном, что оно само стало для нее символизировать эту трагедию. Около ее дома не было никаких странных машин. Отец, видимо, даже не предполагает что кто-либо может ему не подчиниться. "Замки хоть не сменили, кретины." Но этим и ограничились. В ее старой квартире было совершенно пусто. Гостинная его нового дома завалена какими-то сумками и чемоданами. На некоторых таможенные наклейки и бланки. Читается: США. - Как мило. Курица-то у нас ученная. Но вещей не так много, как можно было ожидать. Он предположил, что это какая-то мелкая часть. Потому что у куриц бывает очень много вещей. - Интересно..А именно, ему было интересно есть ли у его будущей супруги какие-либо соображения по этому поводу. Хотя...- Наверняка уже всем подругам расхвастала, кто ее хахаль..Миён тихо возилась в этой куче барахла и делала вид, что ничего не слышит и не понимает. Ей за это и платят, собственно. Ей было жалко. Кого-то из них ей было очень жалко. Из вещей у Аври была только сумочка. Из денег только несколько долларов. Она лежала на диване и ждала пиццу, которую заказала полчаса назад. Ощущение было предсмертное. "Может записку оставить..?" У нее в мозгу начался стандартный защитный механизм превращения злости и истерики в иронию. Теперь она уже лежала и смеялась над собой. Она уже поменяла СП в фейсбуке и поставила в статус милый смайлик обручального колечка. "Кстати, где, мать его, мое обручальное кольцо? Хочу самое огромное. Соразмерно нашей с мужем взаимной любви". Романтичные мысли прервал спасительный звонок в дверь, возможно, спасая героиню от романтичного ироничного суицида. Возможно, это были его самые щедрые чаевые за всю жизнь. "Купит себе собственную пиццерию..."Возможно, это была самая вкусная пицца в ее жизни. Возможно. Ей казалось, что ее сделали из свободы и гордости, приправив безнадежным будущим. "Я же просила не добавлять жалость к себе. Ай-яй-яй."Только что позвонил секретарь отца. Сказал, что завтра он заедет за ней. "Ой, отлично. Сэкономлю на такси". А вообще, даже приятно. Он самолично решил сопроводить ее в этот радостный путь. "Этот кусочек за тебя, папаша."