Необычный День Благодарения (1/1)

День Благодарения?— особенный праздник, на который отводится целая неделя выходных (вообще-то пять дней, но не суть). Обычно большинство студентов разъезжаются кто куда, но обыкновенно все едут к родственникам, ведь этот праздник?— семейный.И буквально час назад, в девять утра, Лоуренс запихал в свой походный рюкзак всё самое необходимое, помахал сожителям рукой и побежал к дому сестёр Скайлер?— девушки собирались к родителям в Олбани и решили (Элайза, если конкретнее) взять его с собой. В конце концов, мистер и миссис Скайлер должны ведь познакомиться с парнем их дочери и будущим зятем!Ну, а Гамильтон, Лафайет, Маллиган и Бёрр решились остаться по некоторым личным причинам.Но если уж оставаться?— то оставаться гордо, с поднятой головой и без привычного бёрровского нытья. Так сказал Жильбер, потихоньку достав из-под матраса пару купюр и поручив Аарону (а кому ещё?) сбегать в ближайший магазин за индейкой и овощами. После хлопка двери Александр устроился на диване и, сложив руки на животе, спросил:—?Что же, ребят, какова причина вашего нахождения здесь, а не в родительском доме?—?Александр, mon ami, ты издеваешься? —?переспросил Лаф, махнув рукой налево. —?Мои родители во Франции, а за пять дней я уж точно не смогу нормально слетать на другой континент!—?Я знаю,?— спокойно, совсем не по-своему, кивнул головой Алекс и перевёл взгляд на Герка. —?А ты что?—?Что, что,?— буркнул Геркулес. Его глаза посерьёзнели, сам он нахмурился и поджал губу. Жиль сочувственно положил свою руку на его и легонько сжал. —?Мамке моей на меня плевать. Бати и в помине не было. Брат исчез. Дедушка Хьюго вообще в Канаде. Вот что.—?Ч-чего-о-о? —?Гамильтон поднялся с дивана. —?Всю жизнь думал, что я?— один тут с хреновым детством, извините уж за эгоизм. Так ты-—?Немного сирота, ага. —?хмыкнул Маллиган так легко, будто он каждый день рассказывает о том, как он дожил до вуза. Переведя глаза на взгрустнувшего Лафайета, он пихнул его в плечо, мол: ?Да не парься?. После этого парни не решались затрагивать столь щекотливую тему и говорили об обыденных вещах, даже упомянули отношения Джона и Элайзы, которые все трое находили очень чувственными и милыми. Также они решили поиграть пьесу, которую разучивают сейчас, поимпровизировали и повеселились (стоит упомянуть, что Александр таки достал из-под кровати свою старенькую гитару, Жильбер?— кларнет, а Геркулес просто отстукивал ритм). Спустя полчаса, в общагу пришёл Аарон, пропустивший этот мини-концерт, но заставший троих друзей за уборкой инструментов.—?Представьте себе, сегодня индейки по скидке,?— сообщил он соседям, положив пакет на стол. Те продолжили устанавливать шкаф, который нечаянно задели, как будто ничего и не услышали. На это Бёрр тихонько добавил:?— Ну, а ещё алкоголь был ужасно дешёвым.Что и требовалось доказать?— троица тут же примчалась к нему, услышав одно лишь ?алкоголь?. Бёрр немного посмеялся, а затем, предвкушая свою смерть, произнёс:—?Но в День Благодарения пить не принято. И я, скрипя зубами, прошёл мимо таких желанных мною бутылок.Юноши разочарованно начали ворчать и угрюмо стонать, приговаривая, какой, чёрт возьми, Аарон Бёрр идиот.Но делать нечего, против традиций не попрёшь, так что сожители принялись готовиться к празднику. Картошку, благо, до Бёрра дошло купить, но вот с другими важными блюдами возникли трудности. Тем не менее, пока Геркулес запихивал в индейку чеснок, Алекс резал овощи, а Аарон чистил картошку, Жильбер, используя свои навыки флирта и природное обаяние, смог выпросить у соседок, тоже оставшихся в общежитии, клюквенное желе и четыре кусочка тыквенного пирога. Всё-таки, хорошо, когда в компании есть такой человек…***…но, к сожалению, от этого человека нет ни одной весточки уже два месяца. И Джеймс безумно по нему скучал, ужасно переживал и просто смертельно боялся его потерять. За эти два месяца он стал гораздо тревожнее, чаще плакал по вечерам, всё больше и усерднее учился, работал в библиотеке и вчера нашёл у себя седой клочок волос. В общем, без Джефферсона Мэдисону очень плохо. Не спокойней, как он утверждал. Наоборот.И вот, сейчас, когда все едят индейку и наслаждаются выходными, он стоял напротив какого-то дерева, хандрил, хотел умереть и нервно курил, постоянно откашливаясь. Для него курение в новинку?— со здоровьем Джеймса эта вредная привычка лишь усугубляет ситуацию.Внезапно кто-то приобнял его за плечи, забрал сигарету и задул её, нарочито строгим, дерзким, но одновременно нежным и таким родным голосом говоря:—?Курить вредно, малыш Джейми.Сердце Мэдисона в тот момент чуть не остановилось. Сзади него стоял Томас, чтоб он сдох, Джефферсон, который стал причиной постоянных выгораний, пяти бутылей валерьянки и кучи слёз. Хотелось прижаться к груди его дорогого друга, крепко его обнять и не отпускать…—?Да, я всё-таки приехал. Благодаря Вашингтону, меня не выгнали, представляешь! Он мне написал, когда я приехал.Но вместо этого Джеймс развернулся к Томасу и холодно ответил:—?Думаю, моё здоровье?— не твоя забота, Томас.И прошёл мимо него, даже не пожав руку.Джефферсон, естественно, побежал за ним и схватил его.—?Слушай, Джеймс. Я реально извиняюсь за то, что не писал. Понимаешь, там лимиты, а я не мог-—?Всё в порядке, Томас. —?оборвал его Джеймс и направился в свою общагу. Том шёл за ним, чувствуя, что ничто не в порядке. Совсем.***—?Ребят, короче, мы сейчас только приехали, и я немного боюсь,?— сообщил Джон друзьям по телефону, действительно слегка обеспокоенный. —?Типа, а вдруг я им не понравлюсь, а потом они просто не разрешат мне общаться с Бетти, и произойдёт пиздец?—?Да не ссы, всё будет норм. —?по-свойски успокоил его Геркулес, махнув ладонью вниз.—?Согласен с Герком. Просто будь собой, и всё нормально будет. —?подхватил Александр, подняв большой палец вверх и решительно улыбнувшись.—?Ну, а если не будет, то всегда есть Марта и ?У Энтони??— добавил Аарон, хмыкнув. Сидящий рядом Жильбер дал ему подзатыльник.—?Не слушай его, mon ami. Всё будет хорошо.—?Ля, ребзя, спасибо, от души. Ок, я пошёл.?—?Джон сбросил трубку.Лафайет скрестил пальцы за друга. Увидев хихикающих друзей, он пожал плечами:—?А что? Я всё ещё верующий!***—?А я вот нет, Джеймс! —?воскликнул Томас, стукнув руками по столу. —?Я не думаю, что всё в порядке! Если бы всё было хорошо, то ты бы не ходил таким подавленным.—?Ага.Мэдисон с самым умиротворённым лицом, какое он только мог сделать, наблюдал за беспокойством Джефферсона, сидя на диване. Тот действительно переживал за друга, признавал свою вину (что случается очень редко) и напряжённо ходил по столовой-гостиной-кухне. Он разглядывал комнату, которая выглядела довольно депрессивно с мусорным ведром, в котором покоились красные бумажные платки, с открытым бутыльками лекарств и кипой книг, среди которой виднелась просьба директору по поводу не отчисления Томаса Джефферсона. Похоже, Мэдс старался ради него, что заставляло оставшуюся совесть краснеть от стыда вместе с хозяином. В конце концов, Томас нагнулся к Джеймсу и оттянул рукав его толстовке. Как оказалось, всё было лучше, чем он предполагал: поперёк вены было видно четыре несильных, уже запёкшихся, надреза, от которых у Джефферсона сжалось сердце. Мэдисон попытался вырваться, но это оказалось бесполезной выходкой?— его сосед обладает более крепким телосложением, чем он. Внезапно, Том прижал друга к груди, зацеловывая его лоб и на одном дыхании шепча:—?Слушай, Джеймс, слышишь? Спасибо за все твои чёртовы старания ради сохранения меня в этом вузе. Думал, что это Вашингтон постарался (нет, конечно, он тоже молодец, но ему ведь лишь поговорить и всё), а это ты, ради меня, Боже! Прости за то, что не писал, прости, слышишь? Я чувствую себя таким ублюдком. Прости, ладно? Просто рейс там, а до меня написать по Инстаграму не дошло. Прости своего друга-идиота, ладно? Я не думал, что ты будешь так сильно переживать, Джеймс! Про-—?Я и не обижался. —?ответил Мэдисон, задыхавшийся от духоты и переизбытка чувств, которые так тщательно прятал.—?Думаешь, я настолько глупый, чтобы не заметить?—?Нет.—?Тогда прости!—?Я уже простил, Том.Лучшие друзья обнялись ещё раз. Наконец, те, кого нельзя разделять на слишком длинное время, воссоединились. В такой день! Они определённо чувствовали себя самыми счастливыми людьми на земле!..***…В отличие от Лоуренса, который, после семейного ужина с родителями Бетти, чувствовал величайший дискомфорт за всю свою жизнь. Теперь тот раз, когда он, рассказывая стих в первом классе средней школы, запнулся и всё забыл, казался ему простой шуткой, а лекция от отца из-за разбитой вазы?в детстве?— жизненным уроком. За этот семейный ужин он три раза подавился индейкой, случайно выронил клюквенное желе на колени, и, наконец, стакан с яблочным сидром сдавил так, что бедный лопнул и напиток вылился прямо на белоснежную скатерть. Джон мог поклясться, что после этого в глаза Скайлерам он смотреть не сможет. А с ними жить ещё два чёртовых дня! Боже, на что он пошёл?Да, это тот самый Джон Лоуренс, который ввязывается в драки, без зазрения совести может материться при старших и считается тем ещё любителем выпивки.Веснушчатый парень зашёл в гостевую комнату, в которой он будет ночевать, сел на постель и зарылся руками в свои, наспех помытые этим утром, курчавые волосы и вздохнул: ?Что же, как говорится, всё пошло по пиз-?—?Джеки? —?дверь приоткрыла слегка обеспокоенная Элайза. —?Ты в порядке?Джон не ответил. Элизабет вздохнула, присела рядом и обняла своего ?горе-кавалера?. Тот ответил на объятия, слегка расстроенно выдохнув:—?Знаешь, мне кажется, что твои родители после этого меня к тебе и на пять метров не подпустят.—?Не преувеличивай! —?утешала Бетти, гладя его по слегка щуплой спине и прижимаясь ближе. —?Даже несмотря на некоторую неуклюжесть, я уверена, что ты им понравишься! В конце концов, я думаю, нет людей, которым ты неприятен!—?Чарльз Ли. —?хмыкнул Лоуренс. Бетси закатила глаза и легонько ущипнула парня за шею, покрытую веснушками.—?Не будь пессимистом, Джеки! И, в случае чего, я сбегу с тобой!Джон и Элайза тихонько рассмеялись, прервав телесный, но не зрительный контакт. Лоуренс провёл ладонью по щеке Скайлер, погладив её большим пальцем и прошептав:—?Как же мне с тобой повезло, Бетти.Элизабет хихикнула и по-детски смутилась. Внезапно, она слегка покраснела и поцеловала Джона. Да, это нельзя было назвать каким-то взрослым, серьёзным поцелуем?— обычный чмок, который обычно бывает у детей в младшей школе. Однако из-за него веснушчатый покраснел сильнее всякого ребёнка. Бетси, увидев реакцию Джеки, рассмеялась и потрепала его взлохмаченные космы. За её спиной послышался смешок Анжелики, наблюдавшей все эти нежности за стенкой.—?Господи, Лоуренс, был бы ты таким же ангелочком всю жизнь, а не только с Бетси. Тогда нам всем жилось гораздо легче. —?прошептала она, к сожалению, слишком громко для притихшего дома. Джон встрепенулся и виновато взглянул на сестру своей девушки.—?О, Анжи! Короче, это, я хотел извиниться. Я н-неловкий какой-то сегодня, наверное. Вот.—?И, я так думаю, ты прощён. —?сказал басистый голос, из-за которого мурашки на спине веснушчатого забегали галопом. Из-за двери выглядывал мистер Филипп Скайлер, собственной персоной. Джон подпрыгнул и склонился в нелепом поклоне.—?А, да, мистер Скайлер? Что Вы сказали? Извините за тот кавардак, что я устроил, я-—?Давай просто о нём забудем, Джон. Я видел, как ты обращался с Лизи и понял, что ты её действительно любишь. Да и сам ты юноша неплохой,?— мужчина подошёл к парню и пожал его мокрую от страха руку. —?Считай, что принят в семью. Будь верен?— все мои условия.—?А я желаю, чтобы вы любили друг друга и не ругались слишком часто. —?добавила пришедшая миссис Кэтрин, взявшая мужа под руку и приятно улыбнувшаяся.—?Просто не сюсюкайтесь так, как вы это делали сейчас, и я не буду вас трогать,?— встряла Пегги, вынырнувшая из шкафа, где, похоже, следила за влюблёнными. Получив укоризненные взгляды от сестёр и родителей она подняла руки вверх. —?Ну, а что? Мне не нравится, когда взрослые люди ведут себя, как маленькие дети!Элайза дружелюбно закатила глаза, оттащила младшую сестру от шкафа и крепко обняла. Та немножко подулась ради образа, но на объятия ответила. К ним присоединился Лоуренс, а вскоре вся семья Скайлеров обнималась, хихикая. И тут уж Джон понял, что, оказывается, идеальные семьи существуют. Одна, по крайней мере, точно.Это самый необычный и, похоже, лучший День Благодарения в жизни Лоуренса. Да и в жизни Мэдисона, наверное. И?— чего уж греха таить?— Геркулеса, которого Мари поцеловал в щёку по желанию Александра в ?Бутылочке?.