Глава первая. Выхода нет только из гроба (1/1)

Не открывая глаз, Блейз зевнул и потянулся. Широко развести руками у него не получилось, потому что они сразу же уперлись в мягкие стенки. Он настороженно раскрыл глаза, но ничего, кроме темноты, не увидел. Парень поднял руки вверх. Меньше, чем через секунду кончики пальцев согнутых в локтях рук уткнулись в гладкую деревянную поверхность.— Блять! — выругался Блейз. — Алькон, мать твою! Я опять в гробу! Ох, сука, подожди, я до тебя доберусь! Я закопаю тебя в глиняном горшке!Он принялся ощупывать себя, чтобы понять, что на него надели перед похоронами. Удушающая бабочка сразу же была сорвана с шеи. Сначала Блейз хотел бросить её в ноги, но тут же изменил своё решение: он подвязал ею свои длинные волосы, чтобы они не мешались, как в прошлый раз, при дальнейшей процедуре восставания из мёртвых.

Пиджак. Это уже действительно казалось лишним. Блейз расстегнул все пуговицы и, немного приподнявшись, стянул его с себя. Перед этим он проверил, на всякий случай, карманы пиджака. Вдруг кто-нибудь из друзей-родственников туда положил что-нибудь? Мобильный телефон, например? Нет, ну, мало ли… Увы, ничего в карманах не оказалось, поэтому сам пиджак полетел к ногам, где Блейз тщательно примял его к основанию гроба, чтобы он не мешался и не занимал слишком много места, бывшего и без того катастрофически мало.Рубашка. А вот рубашка очень пригодится. Блейз не спеша, делая глубокие вдохи и медленно выдыхая, расстёгнул манжеты, скрестил руки на груди, взявшись за её полы, потянул вверх. Теперь она вывернулась наизнанку, он смог высвободить руки. Воротник так и остался на шее, а полы рубашки оказались над головой. Парень завязал их узлом.Это был уже четвёртый раз, когда, волею случая, он оказывался в гробу. Если в 1821 году от него требовалось только скинуть крышку и попасть в прохладное помещение склепа, то все остальные разы он оказывался закопанным в земле.Когда такое неприятное положение застало его в первый раз, то сразу же он поддался панике, израсходовал весь запас воздуха, что был в его гробу, и умер. Очнулся он в том же самом гробу, попробовал сбить крышку, и оказался засыпан землёй. В итоге Алькон, смеясь на всё кладбище, откопал его и дождался того момента, когда брат придёт в чувство. Именно с тех пор в том краю пошли легенды о восставших мертвецах и призраках, бродящих по кладбищам.В следующий раз он добился большего прогресса и всё же вылез на поверхность, но весь в земле, забивающейся ему в рот и в нос. Он тогда едва не задохнулся из-за неё.На этот раз Блейз принял решение попробовать обезопасить свои дыхательные пути от валящейся земли, закрыв лицо рубашкой. По его расчётам, это должно было сработать.Снова ощупал себя. На теле оставалась ещё майка. Хорошо, её можно не снимать. Ботинки он тоже решил оставить – в прошлый раз они не особо мешали, напротив, только помогая утрамбовывать землю.— Что ж, начнём, — Блейз ещё раз глубоко вздохнул и стал расшатывать крышку гроба.Она казалась невероятно тяжёлой. Блейз пожалел, что прятался в этот раз не в России: их гробы, из самой дешёвой древесины, схожей с фанерой, ломались от одного удара, если везло, конечно, и он не разваливался от одного лишь веса земли. Однако крышка постепенно начала поддаваться. Блейз даже порадовался, что в этих краях гробы не заколачивают, иначе ему пришлось бы просто лежать и ждать, когда брат его откопает. Через некоторое время в гроб посыпалась земля.Он подумал о том, что неплохо было бы подкачаться. Чтобы в следующий раз выбираться из гроба было легче. Эти людишки его уже измучили своей манией хоронить всё, что не движется. А что движется, они вскрывали и опять же хоронили. Четвёртый раз в гробу!Мысленно проклиная родного брата, парень продолжал сбивать крышку в сторону. Наконец, она завалилась куда-то набок, осыпав на него огромное количество земли. Теперь действия должны были быть очень и очень быстрыми. Превозмогая ужасающе давящую тяжесть, Блейз сел, и стал окапывать вокруг себя, приминая комья земли к гробу ногами и руками.

Воздуха уже не хватало, Блейз делал короткие резкие вдохи, радуясь тому, что на этот раз земля в его дыхательные пути не попадает. Всё-таки он был прав, использовав для их защиты свою рубашку.Парень кое-как встал на ноги и выпрямился, продолжая разгребать вокруг себя землю, сминать её ногами. Через минуту этих действий, он почувствовал свежей воздух. Поняв, что голова уже на поверхности, он стал активнее орудовать конечностями. Наконец, руки высвободились из плена земли, теперь засыпавшей его лишь по пояс. Он нервно расстегнул дрожащими пальцами воротник рубашки и стянул её с себя.Разумеется, он был на кладбище. Его укрывала мягким прохладным покрывалом ночь. Между могилами вились аккуратные дорожки, выложенные камнем, кое-где светили тусклые фонари, поэтому мгла не казалась непроглядной. Словно кто-то знал, что мёртвые будут восставать из своих могил, и им понадобится свет, чтобы завершить свои земные дела.Впрочем, Блейз был не таким уж и мёртвым, о чём ему сообщали уставшие руки и ноги, всё ещё страдающие под гнётом земли. Останавливаться было ещё рано. Руками он стал разгребать землю вокруг себя, пока, наконец-то, не смог высвободить и ноги.Он упал на свою собственную могилу без каких-либо сил, стараясь восстановить дыхание.— О, ты всё-таки выбрался, — раздался рядом насмешливый голос. — А я пришёл выкапывать тебя.Блейз повернул голову на голос и увидел Алькона. На вид это был молодой человек лет двадцати — двадцати пяти, с длинными, до лопаток, светлыми волосами, собранными в небрежный хвост на затылке. Но на самом деле ему гораздо больше лет, чем казалось на первый взгляд. Засранец выглядел просто идеально в тёмных джинсах и приталенным коричневом пиджаке, под которым скрывался белый свитер. В руке он держал лопату с длинным черенком.Блейз вздохнул ещё раз, принял вертикальное положение. Его заметно пошатывало, но он старался держать равновесие.— Беги отсюда со всех ног, пока я тебя не уебал этой самой лопатой! — он подошёл к брату и, отобрав орудие сельского хозяйства, замахнулся на него. — Алькон, блять, сколько раз просил: никаких гробов!От угроз он перешёл к активным действиям, Алькон еле успел отскочить в сторону.— Да ладно тебе, успокойся, — миролюбиво произнёс он, вставив вперёд раскрытые ладони, словно показывая, что не опасен. — Я же не виноват, что твоя жена решила похоронить тебя. Радуйся, что не кремировали.— Алькон! — прорычал Блейз и снова попытался ударить его лопатой. — Это будет твоя самая короткая партия!Но Алькон не собирался так просто сдаваться. Около пятнадцати минут они бегали вокруг могилы, наскакивали на соседние, носились по кладбищу, едва ли не роняя ненадёжные или старые надгробия, покосившиеся от времени.Кладбищенский смотритель, сидящий в своём домике у ограды, услышал странные крики, решил, что это детишки решили поиграться, попугать друг друга. Он уже вышел из своей сторожки, чтобы выпроводить их за ограду, ведь нельзя мешать отдыхать мёртвым, как увидел эту парочку. Один молодой мужчина убегал от другого, сжимающего в руках лопату, через каждые несколько шагов оглядываясь, чтобы убедиться в том, что его ещё не догнали. Мужчина с лопатой, был в грязной белой майке, весь чёрный, с грязными волосами, словно только что вылез из-под земли. Он неистово матерился, пытаясь ударить другого мужчину.В свете фонарейв другом мужчине сторож признал похороненного два дня назад Кристиана. Несчастный мужчина забежал обратно в домик, закрылся на все засовы, и принялся усердно молиться Богу с просьбами спасти его собственную душу и упокоить душу месье Перье, вызволить её из лап грязного служителя ада.А Блейз и Алькон вскоре выдохлись и повалились на ближайшую могилу в глубине кладбища. Лопата была отброшена куда-то в сторону, а близнецы лежали на земле, пытаясь отдышаться.— Вот… подожди… — прохрипел Блейз. — Я тебя свяжу… и… закопаю…— Кол осиновый в грудь вбить не забудь, — на одном дыхании выпалил Алькон.Блейз рассмеялся хриплым, но, тем не менее, звучным смехом. Если бы кладбищенский смотритель услышал его сейчас, то испугался бы ещё сильнее, чем прежде.— Да-да, это было очень весело, объявить меня вампиром во времена святой инквизиции, — иронично отметил Алькон, почти восстановив дыхание.

— А ты не забыл, как меня на костре сожгли годом позже? — возмутился Блейз. — Вот тут уж действительно приятного было мало!Теперь засмеялся Алькон. Просмеявшись, он повернул голову к своему брату. У него было точно такое же лицо, как и у Алькона с тонкими чертами, только всё вымазанное в чёрной грязи. Волосы такие же длинные и светлые. Редко у них получалось быть абсолютно одинаковыми.Блейз смотрел на небо и восстанавливал дыхание. Он думал о чём-то, и его лицо на миг стало походить на детское, не тронутое тенями бесконечными играми бессмертных, которые они вели на протяжении нескольких веков. Но наваждение тотчас рассеялось, когда Блейз заговорил:— Что там моя жена? — его лицо снова стало взрослым, а брови нахмурились.— В ту же ночь, что похоронила тебя, трахалась с твоим другом, — рассказал Алькон. — Как же его зовут-то… — он задумался. – Адам… Жандарм...— Жан, — раздражённо поправил его Блейз. От былого умиротворения не осталось ни следа. — Значит, он уже оприходовал мою жену. Вот сука. А ведь я ему верил.— Ты сам всегда говорил, что дружбы не бывает, — фыркнул Алькон. Он сел.— Я хотел поверить в её существование, — ответил Блейз. — Помнишь графа Нейлза? Он действительно был предан мне, — приподнявшись, он тоже сел. — Да и ты откуда-то берёшь друзей.— Увы-увы, хорошие люди имеют свойство умирать, — вздохнул Алькон.— В отличие от нас, — добавил Блейз. Перед его глазами промелькнуло бесконечное количество лиц, принадлежащих тем людям, чтобы были некогда дороги ему. Тем не менее, время оказалось беспощадно к ним.Братья снова замолчали, задумчиво вслушиваясь в кладбищенскую тишину. Здесь действительно было как-то слишком тихо. Разве что редкие деревья шумели где-то по периметру.— Ну, хоть один бы призрак появился, что ли, — со скукой в голосе проговорил Алькон. Он снова лёг на землю, подложив руки под голову. Его взгляд был устремлён в черничное небо, на котором рассыпались звёзды, словно маленькие бисеринки на тёмном покрывале.Алькон, как и его брат, прекрасно знал, что видел теперь далеко не всю красоту ночного неба, которая могла бы быть доступна человеческому взору: он смотрел на небо из разных мест, до которых не смогла добраться цивилизация и осветить его, он смотрел на небо средних веков, когда не было ни намёка на электричества, ни надобности в постоянном освещении, он видел небо, не затуманенное выхлопными газами. И то, на что Алькон взарал теперь, не могло сравниться с тем великолепием, что он видел прежде, однако всё равно не мог оторвать взгляда — звёзды очаровывали всё его естество и заставляли задуматься о былом. О детских развлечениях и маминых сказках, о первых прогулках под луной, о неловких объяснениях в любви и клятвах под звёздами, о грандиозных путешествиях в далёкие страны на край Земли, о…— Кстати о призраках, — задумчиво проговорил Блейз после некоторой паузы, заставляя брата вынырнуть из объятий воспоминаний и созерцания. Его глаза сощурились. — Поможешь мне наказать неверную жену?— С удовольствием, — улыбнулся Алькон, чувствуя, что на горизонте замаячило ещё одно развлечение, помимо пряток от брата. Такие развлечения ему особенно нравились.— Тогда пошли наводить красоту на мою могилу, — коварно усмехнулся Блейз. Он встал на ноги, взял лопату и протянул руку брату. — Будет весело, — пообещал он.— Не сомневаюсь, — глаза Алькона азартно сверкнули.Франсуаза Перье никак не могла отделаться от ощущения того, что за ней как будто бы наблюдают. Это чувство преследовало её с самого утра, когда она проснулась, до самого вечера, когда, не выдержав тишины пустой квартиры, она выбежала на улицу ловить такси, чтобы встретиться с Жаном.Жёлтая машина остановилась перед ней, ожидая, когда молодая женщина сядет в салон. Франсуаза расположилась на заднем сидении.— Улица Рише, семнадцать, — назвала она адрес.— Хорошо, — кивнул таксист и машина тронулась. От звука его голоса, Франсуаза вздрогнула и, слегка отклонившись вправо, заглянула в лицо водителю на переднем сидении.— Кристиан?! — вскрикнула она.

Молодой человек, затормозив на светофоре, повернул к ней голову и улыбнулся той улыбкой, что никогда не предвещала ничего хорошего тому человеку, которому была адресована. Определённо, это был Кристиан. Но ведь такого не могло быть, он ведь мёртв!Закричав от ужаса, Франсуаза выскочила из машины и побежала по тротуару прочь от страшного видения. Какая-то невыносимая паника, переходящая в животный страх, разливалась по её телу, подстёгивая, заставляя бежать вперёд, быстрее, быстрее… Она не различала никого и ничего перед собой, убегая, боясь повернуться. Ей казалось, что Кристиан преследует её, хотя она слышала только возмущённые возгласы парижан себе вслед.— Аккуратнее, — сказал ей молодой человек, на которого она налетела. Он поддержал её за локти, потому что столкнувшаяся с ним Франсуаза рисковала упасть на мостовую.Чувствуя, как страх разливается по каждой клеточке её тела, Франсуаза подняла глаза. Кристиан. Зажав рот рукой, чтобы не закричать во весь голос на всю улицу, она отступила назад и оглянулась. Рядом стояла машина такси. Перед ней так и оставался Кристиан. Он не предпринимал никаких действий. Он просто улыбался.Франсуаза бросилась в машину.Она испуганно посмотрела на таксиста. Это был француз с тёмными кучерявыми волосами, а не кошмарный призрак её мужа.— Скорее, улица Рише, семнадцать, — сквозь срывающееся дыхание проговорила она. — Скорее, прошу вас! — голос сорвался на истерический крик.Долго ждать не пришлось, таксист не в первый раз встречался с нервными дамами, которые опаздывали на встречу из-за того, что долго собирались. Уже через несколько секунд машина ехала на улицу Рише. Водитель изредка косился на пассажирку, которую колотила дрожь. Она была симпатичной. С русыми волосами, голубыми глазами, в коротком чёрном платье, как нельзя лучше подчёркивающем все достоинства её аккуратненькой фигурки. Но лицо её было почти что перекошено от страха, губы тряслись, она нервно заламывала пальцы, глубоко дышала, едва не сбиваясь на рыдания.— С вами всё в порядке? — спросил водитель, не в состоянии больше выдерживать этих звуков с соседнего сидения. Кроме того, ему никогда не нравились пассажиры, усаживающиеся на место рядом с водителем. Это ограничивало личное пространство.— Нет, — ответила женщина голосом, полным слёз. — Вы верите в призраков?— Нет, — уверенно ответил водитель.— Я тоже, — Франсуаза уже готова была сорваться. — Но я только что видела своего покойного мужа.Водитель бросил на неё настороженный взгляд, стараясь понять степеньеё сумасшествия.— Вам, наверное, показалось, — осторожно сказал он.— Очень надеюсь на это.Она отвернулась к боковому стеклу. Нет, это ни в коем случае не мог быть её муж, ведь он умер. Умер, чёрт побери! Она сама видела, как гроб с ним опускали в могилу. Никакими сверхъестественными способностями Кристиан не обладал, она точно знала. Да и о каких сверхъестественных способностях может идти речь в двадцать первом веке? Прогресс везде и всюду, никаких чудес, никакого волшебства, ничего паранормального. А этим передачам по телевидению, рассказывающим об экстрасенсах, колдунах, призраках, инопланетянах, Франсуаза никогда не верила. Кристиан тоже говорил, что всё это только глупости, придуманные людьми, чтобы скрасить своё существование.Она вновь вспомнила бледное лицо своего мужа, когда он лежал в гробу. Такое спокойное, умиротворённое. Вспомнила, каким он был при жизни… И сопоставила с сегодняшним видением. Всё же, это, в самом деле, был он. Сомнений не оставалось.Франсуаза издала негромкий стон и закрыла лицо руками, вызвав у водителя очередной приступ паники. Что-что, а дамочка ему попалась странная. Он решил поскорее отвезти её по названному адресу и предоставить самой себе.Расплатившись, Франсуаза вышла из машины и нетвёрдой походкой направилась к дому. Перед тем, как зайти вовнутрь, она огляделась. Вокруг никого не было, но чувство слежки лишь усилилось и больше не отступало. Вздохнув ещё раз, она зашла в дом, поднялась на четвёртый этаж и нажала на кнопку дверного звонка.Ей открыл молодой мужчина лет двадцати пяти — двадцати семи, в прямоугольных очках и с растрёпанной шевелюрой.— Жан! — Франсуаза бросилась вперёд, прижалась к нему и разрыдалась, не в силах более сдерживать свои эмоции.

— Что случилось? — спросил Жан, бережно прижимая девушку к своей груди и втаскивая в квартиру. Тревога разом сжала его сердце. Франсуазу мучили угрызения совести, и она могла пойти в полицию. Сознаться.— Я видела Кристиана, — всхлипнула она.— В смысле «видела»? — удивился Жан. Слова девушки погрузили его в замешательство.— Я села в такси, а он оказался водителем, — она подняла голову, чтобы видеть глаза Жана. — Убежала оттуда и… и наткнулась на него же! Он преследовал меня!Она снова заплакала, заливая слезами его плечо, обтянутое тканью футболки, но, слегка уняв свои рыдания, вновь подняла голову.— Я не сошла с ума, Жан! Это действительно был он!— Но ты ведь понимаешь, что такое невозможно, Франсуаза?— Я понимаю, но… — тело девушки вновь затряслось от рыданий.— Ладно, давай сейчас успокоимся, хорошо? — предложил Жан.Франсуаза только кивнула, и молодой человек осторожно повёл её в комнату.Он усадил её на диван, а сам ушёл на кухню, чтобы налить ей чаю. Конечно, он верил Франсуазе, как можно было не верить, видя, в каком она находится состоянии? Не будет же она просто так трястись от страха. Но поверить в то, что она видела действительно Кристиана, он тоже не мог. Ведь сам видел, как его гроб опускали в яму на кладбище.«Может быть, это её воображение? — подумал Жан, наливая в кружку чай из заварочного чайника. — Скорее всего, разыгралось. Ведь умер он не без нашей помощи. А Франсуаза очень впечатлительная…» Размышляя подобным образом, он слегка поморщился. Всё же, смерть Кристиана Перье была на их совести.Молодой мужчина, глубоко вздохнув, поспешил выбросить из головы прочь эти мысли. Сделанного не воротишь, да и не особо-то он переживал по поводу смерти своего друга. Да, они были друзьями, но можно ли назвать дружбой отношения с человеком, которого ты терпеть не можешь? Притворство, не более. И Кристиан заслужил быть обманутым.Он всегда был слишком жестоким и слишком богатым.В Сорбонне Жан потянулся к харизматичному сокурснику, почувствовав силу, исходящую от него, и возможности, которые она гарантировала. Жану Бертрану, сыну алкоголика, который, буквальным образом, выгрыз себе бесплатное место в университете, такая дружба была дарованием небес.Сначала Жан думал, что Кристиан идеален. Но, сойдясь с ним ближе, Жан начал понимать, что Кристиан Перье не достоин тех благ, которыми Бог одарил его. Он проматывал наследство умерших родителей, устраивал бешеные вечеринки и постоянно пропускал лекции. Однако невероятным образом Кристиан всё-таки сдавал экзамены на отлично, и Жан, кажется, знал, каким, хотя молодые люди никогда не разговаривали об этом — всё-таки Кристиан производил на всех впечатление умного человека. Но всё-таки, Жан понимал, что этот человек не должен иметь то, что он имеет, что всем этим должен обладать он — Жан. И тогда родился план.Теперь, когда дело было сделано, стали появляться первые трудности. С двумя кружками чая он вернулся в комнату, вручил одну Фрнасуазе. Та судорожно сделал глоток. Она уже несколько успокоилась, но всё равно выглядела крайне испуганной.— А теперь давай попробуем ещё раз разобраться в этой ситуации, — спокойно предложил Жан. — Ты говоришь, что видела Кристиана?— Да, — кивнула Франсуаза. — Это невозможно, но это был он. Помнишь, как он улыбался, когда в нас врезалась машина рядом с Триумфальной аркой? Потом он добился ещё, чтобы её водитель покупал новую.

— Помню, – ответил Жан. По его спине пробежал холодок. Он очень хорошо помнил эту улыбку. У того человека, которому она могла быть адресована, обязательно начинались неприятности. Никаким образом нельзя было догадаться, что к этим неприятностям был причастен Кристиан, но, с помощью какой-то неведомой магии, они исходили именно от него.Однажды, всего лишь однажды, преподаватель не захотел принимать экзамен у Кристиана, потому что тот не появлялся на его лекциях. Кристиан лишь улыбнулся, и по университету поползли слухи о том, что преподаватель гомосексуалист и педофил.— Вот так он и улыбался мне. И в такси, и на улице, — продолжала Франсуаза.— Но ведь он не мог вылезти из гроба! — Жан со стуком опустил кружку на журнальный столик. — Оттуда нет выхода! Тем более после такого количества яда, которым мы накачали его!Франсуаза молчала. Из-за убийства мужа ей было не по себе. Она прекрасно понимала, на что идёт, когда начинала флиртовать с Кристианом, но теперь не могла избавиться от угрызений совести. Причём, совесть её не просто грызла, а очень-очень больно впивалась в сердце своими крохотными зубками и коготками, скребя, скребя, скребя…— Послушай, может быть, ты видела его брата-близнеца? — Жана осенило. Конечно же, Франсуаза должна была видеть его брата, а не его самого.— Брата-близнеца? — переспросила она, пытаясь припомнить.— Помнишь, на вашей свадьбе был такой бледный болезненный парень? Андре. Кристиан ещё сказал, что он страдает огромным количеством аллергий, поэтому вынужден жить в Америке под пристальным присмотром врачей.— Но почему тогда он был таксистом?— Может быть, таксист тебе просто привиделся в образе Кристиана, а вот на улице ты встретила уже Андре? Франсуаза, — Жан присел к ней поближе, взял за руку, — это очень тяжело, я знаю. Ты жила с ним, и знаешь не понаслышке, каким тираном он был. Разумеется, если бы он узнал, что это мы убили его, то вернулся бы с того света, чтобы наказать нас. Но оттуда не возвращаются.— Всё верно, не возвращаются.Голос, произнесший последние слова, был тих и вкрадчив, но не предвещал ничего хорошего. И Франсуаза, и Жан прекрасно знали этот голос, и сейчас испуганно вздрогнули. В дверном проёме стоял Кристиан собственной персоной. В той самой одежде, в которой его похоронили. Смертельно бледный, с распущенными волосами, заправленными за уши, чтобы не мешались.Он медленно подошёл к паре молодых людей, которые испуганно прижавшихся друг к другу, наблюдая за ним. Кристиан подошёл поближе, гипнотизируя своим взглядом, вселяя леденящий душу ужас. А потом сунул руки в карманы брюк и непроизвольно отклонился назад, стараясь увидеть кого-то по ту сторону дверного проёма.— Так это ты подбил их убить меня? — весело спросил он у кого-то. Теперь его тон звучал так, будто всё это было частью какого-то замечательного и радостного сюрприза.— Не совсем, — покачал головой молодой человек, появившийся в комнате. Он выглядел точно так же, как и Кристиан: в той же самой одежде, в той же самой позе. — Идея избавиться от тебя, пришла в эту прелестную кучерявую головку, — он посмотрел на Жана. — Я всегда говорил тебе быть осторожнее при выборе друзей, Блейзи.— Хочешь сказать, я проиграл эту партию не тебе? — брови человека, которого назвали «Блейзи», удивлённо поползли вверх.— Я только рекламировал яд. На свадьбе, — в тусклом свете люстры его глаза сверкнули ледяным зелёным пламенем.— То есть, вы замыслили убить меня на свадьбе? — в голосе Кристиана звучало неподдельное удивление. Он посмотрел на Франсуазу с Жаном так, словно только что вспомнил об их существовании. — Так давно?— Мысли масшабнее, братец, — Жан-Поль придумал это ещё в студенческие годы.— Жан, — раздражённо поправил его Кристиан.— Франсуаза была частью плана с самого начала, — не обращая внимания на поправку, продолжал его брат. — Он вас познакомил, чтобы она могла тебя убить. После свадьбы, разумеется. Тут еще играл и тонкий расчёт: твоё состояние должно было перейти по наследству к твоей жене. Я всегда думал, что наши игры безумны и идеальны, но люди... вот, кто истинные гении безумств. В самом деле, ты проиграл эту партию не мне. Но она всё равно будет считаться.Кристиан промолчал, холодно взирая на своего бывшего друга и бывшую любимую. Он походил на святого ангела, грозного и сияющего во всём великолепии божьего гнева.— Что будем делать с ними, Блейз? — спросил второй ангел.— Убьём, — коротко и спокойно ответил Блейз. Его глаза потемнели от ярости, когда он замахнулся антикварной вазой, чтобы ударить Жана. Раздался звон разбитого фарфора и испуганный женский крик. Но он прервался на одной из высоких нот, когда Алькон ударил её по шее ребром ладони. Наступила темнота.— Значит, ты подружился с Жаном и узнал, что он хочет убить меня? — услышала Франсуаза голос своего мужа. Она открыла глаза и увидела, как Кристиан стоит, опершись на лопату, и разговаривает со своим близнецом. Девушка огляделась и поняла, что они находятся на кладбище. Рядом с могилой Кристиана. Эту могилу два одинаковых парня и раскапывали. Точнее, раскапывал тот, другой, Кристиан же просто стоял рядом и улыбался, как ребёнок, который слушал интересную сказку перед сном.— Нет, — отозвался его брат. — Думаешь, мне доверили бы тайну убийства моего близнеца? Твой друг не так глуп.Сзади послышался сдавленный стон. Франсуаза слегка повернула голову и увидела Жана, к которому была привязана спиной к спине.— О, глянь-ка, Блейз, они оба очнулись, — улыбнулся Алькон, выглядывая из ямы. — Ребята, — обратился он к Жану и Франсуазе, — мы почти закончили готовить ваше ложе.— Кто вы такие? — спросил Жан. Каждое слово отдавалось болью в голове, но ему было необходимо понять, что за чертовщина происходит. — Кристиан, ты умер! — слова прозвучали так недовольно, как бывает, когда приходится констатировать несвежесть продукта, который очень хотелось съесть.— Всё верно, умер, — кивнул Кристиан, осторожно прислоняя лопату к надгробию. – Давным-давно… — он мечтательно закатил глаза. — И много, много раз.— Ты хочешь открыть им нашу тайну? — спросил второй парень, удивлённо вскинув брови.— Почему нет? Они всё равно не жильцы больше.Кристиан медленно приблизился к ним и присел на корточки, в то время как его близнец продолжал раскапывать могилу. Молодой мужчина внимательно рассмотрел свою жену, своего друга, а потом заговорил:— Вы, конечно, молодцы, что попробовали, но убить меня невозможно. Этот парень, — он показал пальцем на близнеца, — лет пятьсот уже пытается.

— Пятьсот пятьдесят восемь, если быть точным.— Пятьсот пятьдесят восемь… — повторил Кристиана. — Чёрт, Алькон, столько времени прошло!— А некоторые ценности остались теми же, — хмыкнул Алькон. — Например, деньги всё также правят миром, как и прежде. Эти ребята — очередное доказательство неизменности.— Сволочи, — с какой-то тоской произнёс Блейз. — А я ведь верил вам.— Кристиан, прости, — тихо сказала Франсуаза. По её щекам беззвучно текли слёзы. Она не стала умолять о пощаде, она не заслуживала её, но хотела извиниться. Только сейчас она поняла, в чём дело. Женское сердце слишком слабое, оно очень быстро покупается нежностью, мужской уверенностью, комплиментами и подарками. А Кристиан никогда и ни в чём не скупился. — Я любила тебя. Правда, любила.— Любила, но всё равно подсыпала яд? — брови Кристиана насмешливо поползи вверх. — Раз так, я ничего не понимаю в любви!— Сначала я думала, что ты заслуживаешь этого, — слёзы стекали по щекам Франсуазы серебристыми дорожками, а голос нервно дрожал. — Но я узнала, какой ты, и...— И какой же я? — Кристиан присел рядом со своей женой и преувеличено внимательно посмотрел на неё, собираясь слушать.— Ты удивительный, — взгляд Франсуазы потеплел. — Очень добрый. Чуткий и внимательный. Прости. Я не хотела так поступать. Прости.Она заплакала. Хрупкие плечи дрожали от холода и рыданий. Глаза Кристиана потемнели. Он поднялся на ноги.— Уже слишком поздно, — в его голосе не звучало ни капли тепла.Он подошёл к брату. Тот уже раскопал могилу до гроба. Вместе они сняли крышку.— Думаешь, вдвоём поместятся? — спросил Алькон, на глаз прикидывая размер двух людей и одного гроба.— Поместятся, — холодно ответил Блейз. — Торчащие части отрежем и сверху кинем.Он вернулся обратно к связанной парочке.— Властью, данной мне, — он достал из кармана нож, походивший скорее на небольшой кинжал, — объявляю вас похороненными заживо. Можете подойти к своему гробу.— Как на счёт отпущения грехов? — с усмешкой поинтересовался Алькон. — Мы же священники, как-никак.— Перебьются, — отозвался его брат. — Бог не примет лгунов, убийц и прелюбодеев. И я, Блейз Ренделл, какой бы властью ни был наделён, не стану просить за них. Пусть сгорят в аду, в самом жарком пламене.— Мы встретимся там с тобой, сумасшедший ублюдок — выплянул Жан.— О, нет, — засмеялся Блейз. — В отличие от тебя, я бессмертен. Бог и дьявол отвернулсь от меня, поэтому врата ада для меня никогда не раскроются.Он взмахнул ножом, и верёвки упали. Алькон подхватил Жана, а Блейз Франсуазу, и вместе они потащили их к могиле.Жан пытался вырваться из крепкой хватки Алькона, но безуспешно. Франсуаза, осознавшая весь ужас своего положения, стала плакать и молить о пощаде, тоже безуспешно вырываясь. Братья-близнецы молча толкнули их в гроб и накрыли крышкой. Бешеный вопль доносился из ящика, который закапывали два парня с белоснежными, в свете ночных фонарей, волосами. Единственным свидетелем этой картины была полная луна на черничном небе. Она наблюдала за ними с неба и словно смеялась над людьми, попавшими в безвыходное положение.— Из гроба выхода нет, — тихо сказал Блейз, словно думая, что через толщу земли и тяжёлую крышку пара людей, которых он прежде считал близкими себе, услышат его. — Впрочем, не для всех, — усмехнулся он.