Драббл 2.5. 16 лет (1/1)

Серые улицы серого Лондона неслись мимо, Земля вращалась под колёсами новенькой чёрной ауди, а дороги поворачивались сами – только так Фигаро мог воспринимать реальность, когда за рулём находился Джек. Гробовая тишина в салоне авто давила на уши и ни капли не способствовала серьёзному разговору, на который старший Банкоран всеми силами настраивался. Фигаро знал этот скрип кожаных перчаток, запах сигар и упрямый взгляд на дорогу – он уже готовился в очередной раз пропустить мимо ушей два-три холодных железных предложения о большой родительской любви к нему и друг к другу, и что одноклассник сына сам пришёл к ним домой, что он настаивал и ещё какой-нибудь слабый аргумент, сказанный до ужаса уверенным тоном – Фигаро было не-ин-те-рес-но. Совсем. Он хотел поскорее приехать домой и запереться в комнате наедине с наушниками и новыми музыкальными дисками. Время шло как назло медленно. Попытка Паталлиро помирить их не удалась: по приезде Джек в своей обычной манере скомандовал ехать домой, и Фигаро, облизнув ложку из-под мороженного в последний раз, быстро поднялся. ?Скоро старческая импотенция нагонит его, – шепнул король уходящему племяннику, развалившись на диване, – и тогда вы наконец заживёте, как нормальная семья?. Фигаро ухмыльнулся с тоской в тёмных глазах. – Ты должен предупреждать, когда собираешься к Паталлиро, – вдруг раздался голос, и Фигаро не стал рисковать, продолжая смотреть в окно: он не знал, теряет ли взгляд Джека свою силу, если смотреть на него через зеркало – как у василиска из популярного с недавних пор в Англии рассказа. – Решил не отвлекать вас, – произнёс Фигаро сквозь прижатую ко рту ладонь, дав понять, что фразу для начала разговора старший Банкоран выбрал неподходящую. – Тебе не стоит так сбегать из дома – я волновался. – У меня переходный возраст – мне можно. – Паталлиро плохо на тебя влияет. – А спящий с моими одноклассниками отец – хорошо. Тишина стала в два раза тяжелей, чем до разговора, но Фигаро отчего-то вздохнул с облегчением. Беседа не принесла ему никакого удовлетворения – он обрадовался её концу. – Ты, вероятно, кое-что не так понял, – тон Джека вдруг чуть смягчился – со стального на… чугунный. Ассоциация вызвала мимолётную улыбку, всё так же скрытую ладонью, но дальнейшие оправдания вновь заставили брови сойтись на переносице. – Я понял. Не утруждайся. – Я люблю тебя и Мараиха… – А, ну раз так, то конечно. Как я мог усомниться. – Происходит то, что происходит. Палец нервно барабанил по рулю, отсчитывая секунды до зелёного сигнала светофора, и Фигаро издал тихое ?пф?, понимая, что Джек нервничает больше не из-за сына, а из-за Мараиха, которому сложившаяся ситуация точно не понравится. – Даже ураганы появляются не на пустом месте. И ?то, что происходит? происходит слишком часто, особенно в отсутствие папы. – Тем не менее, я… – начал Банкоран, но не договорил. – Тем не менее, тебе не идёт оправдываться. К тому же оправдать тебя не может даже большая и искренняя любовь к папе, которая наверняка стала единственной причиной, почему я здесь, а не в детдоме. – Фигаро! – возмутился Джек. Он часто забывал, что наряду с его холодностью в Фигаро дремали гены Мараиха, порой просыпаясь в совсем запущенных случаях. – Я вот дождаться не могу, когда ты набросишься на меня, раз уже на моих одноклассников перешёл – тебе, кажется, вообще всё равно кто! – прикрикнул Фигаро в ответ и схватился за ручку над дверью, когда машина резко затормозила у обочины. Ремень безопасности врезался в грудь, но не причинил боли в отличие от наконец озвученных мыслей. Дверца хлопнула, и Фигаро обиженно взглянул на Джека, заметив трясущуюся руку с зажигалкой. Банкоран вышел отнюдь не покурить – раньше у него не возникало проблем с курением при сыне. Холодный воздух, ворвавшийся в салон, заставил поёжиться. Фигаро упрямо и дерзко подтянул ноги к себе, поставив пыльные ботинки на кожаную обивку сидений, и уткнулся лбом в колени. Наверное, ему не стоило так говорить. Он так не думал. Проще было молчать и слушать, чувствовать огонь в груди и держать рот закрытым, но ?проще? – это не про их семью, а как бы порой ни было стыдно, Фигаро оставался её частью. Банкоран вернулся в авто три сигареты спустя и положил руки на руль, вновь возвращаясь в поток машин. – Прости. Фигаро не ответил, зная, что это дежурное, но искреннее ?Прости? не особенно поможет Джеку измениться, а Фигаро – не обращать на его выходки внимания. Скоро из командировки вернётся папа, и тогда они снова будут счастливой семьёй; нужно всего лишь набраться терпения.