Немного науки (1/1)

Оливия не стала разводить лишних церемоний и сразу же, не утруждая себя необходимостью представляться публике, начала свою презентацию.В этом вся Октавиус. Исследования превыше всего. Она как раз из тех людей, кто работает больше семидесяти часов в неделю — насколько я знаю, у неё, в отличие от Отто, даже нет семьи.Пройдя к центру сцены, она взяла оставленные предшественницей лазерную указку и пульт.— Как вы знаете, последние два года моя команда разрабатывала реактор на основе управляемой реакции термоядерного синтеза для EDF Group во Франции. Но… — она обвела зал взглядом, на секунду задержавшись на мне.Несколько быстрых щелчков пультом управления — Оливия не задумываясь промотала приветственные слайды — и перед нами схема реактора, над которым работала её команда.— Однако новое руководство решило отказаться от постройки термоядерного реактора и свернуло проект. Они решили, что на текущем технологическом уровне этот реактор коммерчески неокупаем, — в голосе учёной можно было услышать с трудом сдерживаемые нотки презрения и раздражения по отношению к предыдущим инвесторам, закрывшим её проект.И их трудно за это винить. Оливии нужно предложить что-то кардинально новое, даже прорывное, чтобы сдвинуть исследования с мёртвой точки.— Но это не значит, что у термоядерной энергетики нет будущего! — продолжила своё выступление учёная, — благодаря поддержке ОзКорп и личному вкладу Нормы Озборн…Оливия сделала широкий жест рукой, указав на свою благодетельницу. Беспокойная рябь прокатилась по залу.Чёрт, они с Нормой уже спелись! Я даже не подозревал, занятый своими проектами и разборками с Рукой.— Нам удалось сделать существенный шаг вперёд, — довольная произведённым эффектом, Оливия вновь переключила слайд своей презентации, чтобы показать нам самое главное — новую схему своего реактора.— Дерьмо… — не сдержался я, увидев чертежи, чем вызвал встревоженные взгляды от Гвен и Эм-Джей, стоящих рядом.— Хм, она перешла от токамака к стеллатору, — снова повернувшись к сцене, произнесла Гвен.Да, как и заметила Стейси, в Европе Оливия разрабатывала классический токамак, в то время как на представленной сейчас схеме был очевидный стеллатор. Эта конфигурация названа так в честь Stella — звезда с латинского, что указывает на схожесть процессов, происходящих в стеллаторе на те, что протекают в ядрах звёзд. Именно такой тип реактора разрабатывал Отто. То, что газетчики называли просто: ?Звёздный реактор Октавиуса?.Но стеллатор Оливии существенно отличался от творения Отто. Причём в лучшую сторону, насколько я могу судить. Вакуумный сосуд на схеме имел тороидальную форму, несколько мятую из-за отсутствия азимутальной симметрии, в противовес сферической у Отто. И это было правильное решение. Именно сферическая форма вакуумного сосуда стала одним из ключевых факторов выхода реактора Отто из строя. Всё дело в так называемой ?теореме о еже?, согласно которой сферический ёж не может быть причёсан — хотя бы в одной точке иголки будут стоять перпендикулярно поверхности ежа. При исправно работающих системах магнитного удержания и вмешательстве манипуляторов Отто, места напряжённости удавалось контролировать. Но когда магнитная система дала небольшой сбой, область, скажем так, циклона стала первым местом выброса вещества. Пока Отто при помощи своих щупалец пытался стабилизировать участок, произошёл выброс на другом участке, в результате чего реакция окончательно вышла из-под контроля, и мне пришлось вмешаться, чтобы спасти ситуацию.Тороидальная форма не имеет того недостатка. К тому же… есть ещё одно отличие.— Почему поглощающие экраны так близко к вакуумной зоне? — недоумённо спросила Гвен, оглянувшись на меня, — неточность масштаба?— Это не просто экраны… — помотал головой я, — это стенки. Она комбинирует магнитное удержание с физическим.— Но ни один материал не удержит плазму! Это же… бред.— На самом деле, есть кое-что способное выдерживать даже настолько экстремальные температуры, — возразил девушке я, — но в таких количествах, чтобы сделать из него стенки реактора…Тем временем Оливия дошла в своих объяснениях до самого важного момента.— … всё это стало возможно благодаря разработанному специально для этих целей особому металлу, который практически инертен к тепловому и магнитному излучению, что позволило нам использовать его как дополнительный фактор удержания в дополнение к магнитному полю. Согласно нашим расчётам этот реактор способен выдерживать температуру в несколько раз большую требуемой для реакции Дейтерий-Тритий, что позволит нам в дальнейшем перейти на другие типы реакций с достижением стабильной, — она сделала паузу, выделив главную мысль, — самоподдерживающейся реакции!На какое-то время в зале повисла тишина.Большинство инвесторов не разбирались в вопросе достаточно, чтобы понять, чем представленная схема принципиально отличается от того, что уже было ранее. Да и слова ?стабильная самоподдерживающаяся реакция? хоть из звучали смело, даже в некоторой степени ультимативно, но вызывали уж слишком близкие ассоциации с другой цепной реакцией ядерного распада. Что вызывало инстинктивное опасение слушателей.Но внезапно в тишине раздались громкие и уверенные хлопки. Все посмотрели в сторону, откуда шёл звук.Ну конечно, Озборн. Откуда ещё Октавиус достала бы нужное для реактора количество адамантия?Вслед за Нормой и другие решили поддержать выступление аплодисментами.— В чём дело? — Стейси толкнула меня в бок.Я посмотрел в её глаза и увидел там отражение собственной тревоги.— А что говорит тебе чутьё? — вопросом на вопрос ответил я, — почувствовала что-нибудь сегодня?— Хм… — она задумалась буквально на долю секунды, — Озборн… чутьё всегда на неё сигналило, с тех пор как… сам знаешь, но сегодня, гораздо сильнее обычного.— Вот как… — я задумался.Раз Гвен тоже почувствовала увеличившийся уровень опасности, исходящий от Нормы, значит дело не только во мне.— Ну… — всё ещё ждала пояснений девушка.— В прошлом мире Отто, после того, как связался с Озборнами, — я указал взглядом на сцену, чтобы девушки поняли, кого я имею в виду, — сильно облажался с этим реактором. Катастрофически. Проблем от него после было не меньше чем от самого Гоблина.— Почему ты раньше молчал? — тут же подобралась Стейси.— Оливия была в Европе, — я развёл руками, — я не могу следить за всеми потенциальными угрозами в мире, к тому же, многое здесь не так. К примеру, реактор Оливии выглядит намного надёжнее. Но нужно убедиться, что строить его они будут подальше от города.— Никто не станет строить термоядерный реактор в Нью-Йорке, — фыркнула Гвен.— О, ты бы удивилась…Тем временем довольная эффектом Оливия начала сворачивать свою презентацию, а на сцену поднялась Лидия Харди — спонсор этого мероприятия. Поблагодарив Октавиус за её выступление, она проводила её уход, а сама осталась для заключительной речи, как все думали, но…— Сегодня, — начала женщина, — среди нас есть пара приглашённых гостей. Наверняка, вы о них уже знаете, или хотя бы слышали об их выдающихся достижениях. Профессор Карен Коннорс и её молодой коллега Питер Паркер!Лидия махнула рукой, указывая прямо на меня. Повинуясь её команде, по явно заранее спланированному сценарию, пара осветительных приборов выхватила наши с Карен фигуры из зала.Какого…— Этого не было в программе, но я хотела бы попросить вас подняться на сцену и рассказать о вашем выдающемся проекте, — нагло улыбаясь, заявила Харди старшая.Что за манипулятивные методы?! В приглашении ни слова не было о необходимости нам с Карен выступать. Мы, в конце концов, не ищем инвесторов.Неужели это такая попытка Джеймисон противостоять конкурентам? Ну точно! Я ведь ни разу не давал интервью представителям её агентства. Зато уже несколько раз обращался к Бюлетен, причём практически всегда через Пейдж. И это конечно же жутко бесило Джеймисон, считавшую свою новостную компанию главным игроком на рынке. Провела меня, сука.— Я понимаю, что вы не готовились, — продолжала давить Лидия, — но хотя бы пару слов. Никто не просит выдавать ваши секреты, но всем интересно послушать слова изобретателей без посредников.Зал начал аплодировать, поддерживая слова Лидии. Ситуация безвыходная. Если мы откажемся от выступления сейчас — это бросит тень на репутацию Паркер Индастриз, не говоря уже о том, как данный поступок осветит в своей газетёнке Джеймисон. А если всё же выступим… это ведь головной офис Дейли Бьюгл! Джеймисон подаст это как специальный эксклюзив для своей газеты! И ещё неизвестно как она исказит мои слова и в каком свете подаст их!И как назло ни у кого из нас нет под рукой камеры. Даже всюду таскающая с собой паучий костюм Гвен при всём желании не смогла бы спрятать его под платьем.Я переглянулся с Коннорс, стоящей в другом конце зала. Она тоже выглядела растерянной, никто из нас не ожидал такой подставы. Карен пожала плечами и кивнула в сторону сцены. Она что, предлагает мне одному выступать?! Предательница!Но ничего не оставалось. Я двинулся к подмосткам.Уже со сцены я осмотрел зал, выискивая фото и видеокамеры. Их, конечно же, было много, но среди приглашённой прессы не было ни одного независимого издания. Только подпевалы Бьюгл. Не стоит и говорить, что ту же Карен Пейдж из конкурирующего — практически объявившего Джеймисон войну — Бюлетен, никто сюда не пропустил бы.Довольная собой Лидия передала мне слово, а сама отошла в сторону.— Эм… здравствуйте, — неожиданно для самого себя, я испытал сильнейший приступ боязни сцены и заволновался так, что забыл, как говорить слова.Так, соберись! Подумаешь выступление перед группой миллиардеров, которое потом перемонтируют на кучу роликов и покажут всей Америке. Ах, где моя паучья маска, когда она так нужна…Я схватил агрессивно смотрящий на меня невидящим глазом микрофон за горло стойки.— Моё имя Питер Паркер. Я владелец не так давно организованной компании, о которой вы, наверное, уже слышали ?Паркер Индастриз?. Доктор Коннорс, — я указал рукой на предательницу, оставившую меня один на один с микрофоном, толпой и камерами, — и её помощница Гвен Стейси возглавляют у нас биохимический отдел.Я сделал паузу, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями. Нужно вспомнить методику выступлений и работы с залом. К счастью, мы уже полностью закончили нашу, не использующую сыворотку суперсолдата, версию лекарства, и я могу поведать о нём сейчас.— Наверное, вы хотите услышать о нашем методе лечения рака, — я дождался подтверждающих возгласов из зала, — я постараюсь быть краток, но нам придётся начать с основ. Пара слов о раке. Если не вдаваться в детали, то раковые опухоли представляют собой сбой скопления мутировавших клеток, которые из-за сбоев в ДНК перестают работать на благо нашего организма, отказываются умирать и вообще, ставят собственное выживание выше нашего. Что довольно эгоистично с их стороны, не так ли?Я снова взял паузу. Несколько приглушенных смешков и пара выкриков из зала были мне сигналом, что пока всё идёт не так уж и плохо.— Природа раковых опухолей довольно проста для понимания, но есть вещь, которую гораздо сложнее понять. Если причина появления рака — это случайный сбой в работе клетки, то это должно значить, что чем больше в организме клеток, тем выше должна быть вероятность возникновения рака. Но это не совсем так. Если мы посмотрим на крупных животных, в телах которых намного больше клеток, чем у нас, таких как киты, слоны, даже носороги, то заметим, что они практически не болеют раком. Было много гипотез о том, как именно им это удаётся. Например, теория суперопухолей, которая гласит, что среди раковых клеток, которые непрерывно мутируют, могут появляться новые поколения, так называемые суперопухоли, которые будут пожирать уже родительскую опухоль, со временем полностью уничтожая её, и так до бесконечности. Но вы, наверное, уже слышали, что мы пошли другим путём и не создаём в телах наших пациентов рак для борьбы с раком.Послышались разрозненные смешки от слушателей.— Ещё одной отличительной чертой таких крупных животных является повышенное содержание гена супрессора, задача которого находить взбунтовавшиеся клетки и принудительно уничтожать их. И именно этот механизм воспроизводит наше лекарство. Но работа с генами — весьма сложный процесс. А время у пациентов катастрофически ограничено. Поэтому нам пришлось найти механизм быстрого создания необходимых генов. И тут нам снова помогла природа. Так называемые фаги или вирус бактериофага, который является самым эффективным в мире убийцей бактерий. Он внедряет в клетку бактерии свои гены, заставляя её начать производить копии фага внутри себя, до тех пор, пока она не самоуничтожится, выпуская новое поколение фагов на охоту. К счастью для нас, бактериофаги не только чрезвычайно смертоносны, но и крайне избирательны — они не атакуют никакие другие клетки, кроме определённой группы бактерий, свойственной именно этому виду фагов. Позаимствовав эти три ключевых фактора, мы создали наше оружие против рака. Вопросы?Я выдохнул с облегчением. Кажется, не так уж и плохо вышло.— Но вы ведь сами сказали, что фаги атакуют только бактерий! — встала одна из выступавших сегодня соискателей, — а ваше лекарство, оружие против рака, как вы говорите, оно способно атаковать человеческие клетки? Ведь раковые клетки не бактерии.— Избирательно, да. Мы берём образец раковых клеток больного, — я пальцами показал движение, как будто взял щепоть соли, — и ?учим? наших маленьких воинов их распознавать и атаковать. Часть из них создают свои копии, другие новые копии гена супрессора, который препятствует образованию новых раковых клеток. Нанести вред здоровым клеткам они не способны. Таким образом, уничтожается основная масса раковых клеток в организме, и усиливается иммунная система для дальнейшей борьбы с болезнью.— Извините, — вдруг подняла руку Брок, чем вызвала недовольство стоящей рядом Джеймисон, но затыкать девушку она не стала, — получается, что вылечившиеся пациенты обретают иммунитет к раку?— Нет, не совсем… — возразил я, — мы могли бы так сделать, но за многократно увеличенное содержание гена супрессора придётся заплатить чем-то другим. В долгосрочной перспективе возможно ослабление регенеративных функций или ускорение старения… чтобы избежать побочных эффектов, в течение нескольких месяцев после выздоровления все лишние элементы выводятся из организма, так что, даже если вы уже один раз вылечились от рака, лучше не соваться без защиты в активную зону реактора, иначе — всё по новой.— Могу я тоже задать вопрос? — вдруг взяла слово Лидия, — почему ?Паркер Индастриз??— Что? Я не понял суть вопроса…— Ну, — пояснила Лидия, — вы же занимаетесь биотехнологиями и лекарствами, почему ?Индастриз??— Ах, вот вы о чём. — наконец понял её я. — Хотя биотехнологии прямо сейчас являются нашим главным направлением, это — не единственный и даже не главный приоритет в перспективе.— Я так и думала, — она снова повернулась к залу, — на этом, думаю, можно закончить с вопросами и перейти к следующей части…Я попытался отступить.— Нет… нет, — она остановила меня, поймав за локоть, когда я хотел было спуститься в зал.— Останьтесь, — Лидия подарила мне одну из своих профессиональных улыбок, — дело в том, что Фонд Харди, решил оказать поддержку Паркер Индастриз. Если это может способствовать ускорению создания столь многообещающего лекарства, мы просто не можем этого не сделать.Под шум оваций оживившегося зала и вспышки фотокамер на сцену вышла Фелиция с огромным чеком в руках. Сумма на его лицевой стороне была выведена крупным жирным шрифтом, чтобы все могли видеть семь нулей, словно в каком-нибудь телешоу с призовым фондом.— Мы не ищем инвесторов, — наклонившись к Лидии, прошептал я, — не продаём акции и…— Заткнись, пожалуйста, и помаши в камеру, — не переставая улыбаться ответила она мне, — все детали потом.Вот ведь… я снова в безвыходном положении, не принять это пожертвование я просто не смогу. Хотя я ничем не рискую с финансовой точки зрения — никаких обязательств мы на себя не брали.Пришлось подыграть семейству Харди.Фелиция вручила мне чек и осталась стоять рядом, позируя для камер. Сенсация для Джеймисон, так её.— Пойдём, — шепнула мне младшая Харди и потянула за кулисы.Мне не оставалось ничего иного как подчиниться и последовать за ней.— Что за игру вы затеяли? — я отпрянул от девушки, оставив чек в её руках, как только мы скрылись от объективов прессы.— Это твоё, — улыбнувшись протянула она мне огромный кусок картона, но я не стал его брать.— Мы не продаём акции и не ищем инвесторов! — повторил я тоже, что сказал её матери на сцене, — ты пригласила меня как гостя.— Считай это пожертвованием, — заявила она небрежно, а затем выкинула чек в сторону, — это просто бутафория, мы уже сделали перевод на ваши счета. Можешь сам проверить.— Что? Но зачем…Она склонила голову набок, словно надеялась разглядеть с такого ракурса что-то, чего не видела прежде.— Это благотворительный фонд, — напомнила мне она, — почему мы не можем сделать безвозмездное пожертвование? Вы ведь сами выставили счета на своём сайте? А это, — она махнула в сторону сцены, — просто для показухи.Она права. Мне нечего возразить. Как и Мичам они имеют право обнародовать свой поступок. Тем более — это не налагает на меня никакой юридической ответственности.— Я сюда не за этим пришёл.— А за чем же? — с игривой улыбкой на лице Фелиция шагнула ко мне, — может, за этим?Она достала из своего рукава хорошо знакомый мне листок, что всё это время лежал у меня в нагрудном кармане.— Когда ты… — начал было я, хотя уже и сам догадался, что она стащила его ещё там в зале.Помахав листком перед лицом, она поднесла его к губам, обновив след от помады.— Знаешь, это было довольно грубо, — заявила она, подходя всё ближе, — то, как ты бросил меня той ночью. Тебе стоит искупить свою вину за тот раз, ты так не думаешь?Она прижалась ко мне вплотную, позволяя оценить соблазнительную мягкость её тела и абсолютно недвусмысленно показывая свои намерения. Я мог чувствовать её горячее дыхание на своём лице и слышать, как часто и гулко бьётся её сердце. Я думал она меня сейчас поцелует. Честно.Но вместо этого она просто приложила измазанное в губной помаде приглашение к моим губам.— Питер! — вдруг раздался встревоженный и возмущённый возглас с другой стороны.По лестнице для персонала поднимались за кулисы Гвен и Мэри Джейн.— Кажется, тебе пора выгулять своих сучек, — хитро улыбнулась Фелиция при виде конкуренток.