Часть 4 (1/1)

Ванда всегда считала, что напиваться с самого утра это дурной тон. Ее внутренняя леди громко и четко говорит свое ?Фи? на подобные события и мероприятия. До сегодняшнего дня этот внутренний голос промолчал только два раза. Собственно, сегодня настал третий. И уж лучше бы это ?Фи? звучало бы не переставая.На весь небольшой город есть всего лишь три кафе и только в одном из них подают мало-мальски приличную выпивку. По ироничному стечению обстоятельств в этом же кафе есть детский аниматор. В центре зала празднуется чей-то детский день рождения, а мисс Максимофф забилась в темный угол, как какой-то вампир, и вместо крови глушит бурбон. Чем же поминать национального американского героя, как не национальным американским виски?Вена на правом локте немилостиво болит, но где-то посередине грудины болит намного сильнее. Завтра скорее всего на месте неудачной инъекции расплывется большой синяк, но завтра наступит еще очень нескоро. За это время Питер проведет восемь уроков в школе, убежит из города часа на три-четыре, а потом будет читать ей лекции, в лучших традициях почившего сегодня Капитана Америки о вреде чрезмерного употребления алкоголя.Ванда наполняет свой стакан на два пальца и старается пить этот излишне терпкий напиток не спеша, как Старк учил ее пить четырнадцать лет назад. Они ожидали, что Стив будет кричать на Тони, что тот спаивает малолетку. В тот день была ее первая миссия, где ей всё-таки пришлось убить преступника. Практически голыми руками, ей тогда, в пылу схватки, вкололи блокатор. Стив же рухнул на диван по другую сторону от нее и тоже налил себе виски.Она настолько погружена в воспоминания, что даже не замечает, как к ней кто-то подходит. Магда чуть отшатывается, когда Ванда вздрагивает всем телом от неожиданности, но быстро принимает спокойный вид и спрашивает:—?Ванда, у вас что-то случилось?С одной стороны, Максимофф хочется рассказать, оставить память о Стиве, не о Капитане Америке, как можно в больших людях. С другой, даже ее собственный брат не понял ее траура по человеку, которого она не видела уже почти девять лет. Магда смотрит с неподдельным волнение, и женщина просто выдает:—?Вы видели сегодняшние новости? Вчера перед зданием белого дома расстреляли одного хорошего человека.Эйзенхард тяжело вздыхает и садится в кресло на против. На удивленный взгляд Ванды она только мягко улыбается и поясняет:—?Мои родители говорили, что никто не должен скорбеть в одиночестве. Расскажите о нем, я обещаю, что не выдам ваших слов ни одной живой душе.Ванда скомкано кивает и жестом просит принести официанта еще один бокал. И лично наливает своей неожиданной слушательнице бурбон. Она не знает с чего начать и потому спрашивает:—?Почему вы не на работе?—?Взяла отгул, маме Кассии взбрело в голову, что праздновать детский день рождения в рабочий для их родителей день более чем отличная идея,?— закатывает глаза женщина, подозрительно принюхиваясь к напитку в бокале,?— Нина бы очень расстроилась если бы не пошла на день рождения единственной подружки. Планировалось, что взрослый стол будет сидеть отдельно от детей, но все они такие напыщенные. Будто они не из этой деревни.Тишина. Ванда не знает с чего начать. Магда не знает, что можно спросить. Почти что патовая ситуация. От этой мысли Максимофф начинает смеяться. Тихо, истерично, с надрывом. Вспарывая этим смехом старые загноившиеся раны. Глаза у нее красные, даже алые, но не одной слезы не катится. Выглядит это жутко, особенно в сочетании с черными кругами под глазами и бледными губами, искусанными до крови.—?Это я виновата в его гибели,?— наконец признается она в том, что ее терзает,?— Это я была виновата в том, что началась гражданская война, а в следствии и смертей многих хороших людей. Я могла смириться с каждой из них, но Стив… Это началось слишком давно. У меня были дети. Двое мальчиков близнецов. Я была замужем за Виженом.Ванда трет веки и морщится, вспоминая все то, о чем она пыталась забыть почти десять лет. Она смогла сбежать в Польшу от гражданской войны, но от себя сбежать так и не сумела. В ее семье быстро бегать может только ее брат.—?Хотя нет, это началось еще раньше. Не многие одобряли участие шестнадцатилетней девочки в инициативе Мстителей. Ко мне относились тепло, но осуждали поначалу за то, что я там была. Кроме Соколиного Глаза, который меня туда и привел, сразу согласился с моим присутствием в отряде только Стив. Он хорошо помнил себя до сыворотки. Когда рвался защищать страну на одном энтузиазме. Я стремилась не совсем к этому, но подобным путем сыскала его одобрения. Чаще всего именно он брал меня на миссии, поначалу мелкие. За ним с моим присутствием смирился Тони. В тот вечер они о чем-то очень долго разговаривали, я не застала конца развязки, но на следующее утро Старк позвал с ним на миссию. Знаешь, он всегда был, наверное, и остается, одиночным игроком. У Старка были свои причины на то чтобы не доверять многим. Не знаю, как сейчас, но в то время, он предпочитал работать один. Далеко не всем из команды он смог довериться. Если ситуация обязывала, в напарники он предпочитал брать Стива. Они друг друга даже по кличкам звали, а не по позывным: шлемоголовый и крылатоголовый. Я не знаю, что Стив ему сказал, как он заставил довериться мне до такой степени.Ванда делает глоток бурбона и замолкает. Магда не может понять, о чем она думает. Со стороны доносится детский смех и натянуто завышенные песенки, которые раздражают взрослых, но несомненно радуют ребятню.—?Иронично. Кто-то умирает ежедневно, но жизнь все равно продолжается. Даже если это целая эпоха и легенда.—?Все-таки мы в Польше, а не в США. Думаю, там несомненно траур,?— осторожно замечает Магда.—?Нет там траура. Стив Роджерс был давно объявлен международным преступником. В штатах его обычные люди скорее ненавидят за то, что он истоптал свой идеальный образ и сверху посыпал пеплом иллюзий. Люди чертовски хорошо ведутся на ярлыки, похожие на ?международный розыск?. Скорее всего его даже ?свои? не оплакивают, те, за чью свободу он выступал. Скорбят по нему сегодня, наверное, человек семь от силы. И поверь мне, сильнее всего именно Тони Старк. Тот, кто выступал противоположной стороной в этой войне.Ванда думает, что впервые говорит с кем-то не по работе помимо брата за очень долгое время. Быть может за все время, что они провели в Польше. Она явно превратилась в угрюмую старую ведьму, которая живет на отшибе города. Даже свой алый костюм она сменила на черные одеяния. Ей кто-то когда-то сказал, что траур ей к лицу.—?Знаешь, мне больно за Старка. Он любит брать на себя вину. И за это он тоже возьмет на себя. Особенно за это. Не этого он хотел, когда выступал за регистрацию. И совершенно точно не хотел смерти Капитана от рук Шерон Картер у стен Белого Дома. Они были друзьями, а может даже и ближе. Я никогда не понимала этой их химии. Просто они были и все. Очень долгое время я считала их константой в своей жизни. В детстве, в отличие от Питера, я была одиноким ребенком. Мне всегда было сложно сходиться с людьми, несмотря на то, что я слегка телепат. Росла без отца. Мама была хорошей женщиной, одна перебиваясь с одной работы до другой пыталась нас с Питером поднять. К несчастью, она не смогла смириться с тем, что я сильно пошла внешностью в отца. Отношения у нас до сих пор прохладные. Я боялась причинить другим людям вред и потому избегала компаний. Эти двое стали мне не просто наставниками. Они стали мне первыми друзьями. Потом были и другие. Однако еще ни в ком я не была уверена до такой степени.Ванда опять молчит и прикрывает глаза. Вслушивается в собственное сердцебиение. Вроде бы еще жива, но будто давно нет. Она живет от одного города до другого. От одного урока до другого. От срыва и до блокатора.—?У меня были мальчики близнецы. Ульем и Томас. Знаешь вопрос о крестных даже не стоял. Знаешь, из нас четверых по-настоящему в бога верил только Стив. Просто вроде бы это было так принято. Мы с Виженом пытались жить максимально обычной жизнью. Насколько могли обычно жить мутант со слабо представимыми границами способностей и робот-синтезоид с контролирующим кристаллом вот тут?— она стучит себе пальцем по лбу,?— У нас даже был домик в Нью-Джерси. Спасителям мира неплохо платят.Ванда допивает бокал и смотрит на время. Магда смотрит на постепенно начавших собираться родителей с детьми. У нее было на вскидку еще полчаса, дальше придется либо бросить девушку в одиночестве, либо подсаживать Нину к ним за столик. Ни один из этих вариантов пани Эйзенхард не нравится, но выхода из ситуации не было.—?Не волнуйтесь, слишком сильно вам засиживаться не придется. Развязка близко. Вам, наверное, интересно что же такого совершила я, что стало отправной точкой того кома событий, что привели к гражданской войне. У меня случился нервный срыв. С тех пор я периодически принимаю блокаторы. Это было почти десять лет назад. С нашей профессией было логично, что однажды ты можешь не уберечь близких. Моим детям в этом году исполнилось бы двенадцать лет,?— Ванда поджимает губы снова наполняя бокал,?— Вижена чем-то приложили, и он перестал испытывать человеческие эмоции. Он решил все за нас обоих. Как итог развод и девичья фамилия. Каждый из моих знакомых пытался подойти и посочувствовать мне. Мол какая я бедная несчастная. В один момент я не выдержала. В тот день пострадало много хороших людей. Реальность кипела. От особняка Мстителей остались только щепки. Стив умудрился всадить мне шприц с блокатором. Пробил грудину иглой до самого сердца. Это как укол адреналина наркоману, у которого передоз. Три секунды ада, а потом тишина. Эта ночь разделила мстителей. Просто потому что они поняли, что сосуществовать всем рядом опасно. К тому же, люди начали бояться той силы, что есть в каждом из так называемых ?супергероев?. После этого я ушла из Мстителей. Пыталась пойти нянечкой в детский сад, но меня не приняли. Поэтому решила помогать восстанавливать школу для мутантов Чарльза Ксавьера.Ванда жестом просит еще один стакан и счет, а затем разливает остатки. В книжку ложится пятьсот злотых. Магда с интересом наблюдает за процессом, но от купюры немного в шоке. В стране объявлено военное положение. Зарплаты подолгу не платят. В их городе это целая проблема купить некоторые продукты, а тут такие деньги. Однако не смотря на свою фамилию пани Эйзенхард считать чужие деньги не любит, а потому быстро заставляет себя отвлечься, снова начиная слушать монолог Максимофф:—?Это была традиция Стива. Каждый раз, когда он кого-то оплакивал, он шел в бар. Пока бутылка не кончалась он рассказывал об этом человеке. Если он был один, то случайному посетителю или бармену. Всегда находились те, кто был готов его выслушать, даже не зная того, что он Капитан Америка. Остаток бутылки он разливал на одного человека больше. Последний тост, часто он же был и первым, звучал об ушедшем. Это была его традиция и его же этой традицией и проводить в последний путь.Магда согласно поднимает бокал вслушиваясь в чуть дрожащий голос. У нее было много вопросов, но не один она не решилась задать. Это бы оскорбило чужой траур.—?За Стива Гранта Роджерса. Героя, благодаря которому выиграли вторую Мировую Войну. Мстителя, несколько раз спасший мир. Воина, сражавшегося за то, во что верил. Человека, которого никогда не останавливали препятствия на его пути. Друга, который был готов сам умереть, но не отдать своих на растерзание. За того, кто несмотря на все это говорил ?просто Стив?.Ванда резко опрокидывает в себя весь бокал. Магда, вздрогнув всем телом от предстоящих ощущений, повторяет за ней. Оба стакана перевернутые дном в верх ставятся на стол. Обе женщины вздрагивают от неожиданно подошедшей Нины.—?Почему вы отзываетесь хорошо о человеке, который является преступником? —?Такие наивные глаза Ванда видела только у Питера. Даже ответить резко не получится, глядя на эти два голубых блюдца.—?Запомни, малышка. Он был политическим преступником. Обычно это те люди, которые отстаивают свое мнение, которое идет в разрез с мнением государства. И которых это государство заткнуть не может. Очень часто это могут быть хорошие люди. Не суди о человеке по ярлыкам.Нина очень старательно кивает, усаживаясь рядом с мамой, но задавать еще вопросы слабо знакомой тете стесняется. Ванда немного пьяна и слегка не контролирует свои действия. Она растягивает губы, обнажая два ряда белых и острых зубов. Максимофф вздрагивает всем телом от понимания произошедшего, но ни Магда, ни Нина не реагируют на ее акулью улыбку. Она поднимается с дивана и бросив ?У вас потрясающая дочь, Магда?, почти убегает из кафе.