В прошлом (1/2)

– Кейт! – громко отозвался я, подняв голову. Ланс резко вздрогнул, глядя на меня с опаской, но я не обратил на него никакого внимания.Та девушка.Если память не обманывает меня, та девушка, что подобрала мою пачку сигарет и вернула ее, была она. Это была Кейт.Я словно вынырнул на поверхность из илистой густой жижи, вдохнул живительный глоток. Но сделал я это не сам, мне помогли… помогла…Невесть откуда у меня появились силы встать, хоть и с трудом, хоть и опираясь на бортик раковины, по левую сторону от меня. Хоть ноги едва держали меня, подгибаясь в ослабевших коленях. Хоть мне было очень херово, голова гудела и отдавалась болью по всей окружности черепа. Во рту застыла горькая злокислая желчь, которая вызывала рвотные позывы, отчего на глаза набежали слезы.

Зажмурившись, я сжался в болезненный комок, с силой вжимаясь обеими руками, – не взирая на боль и неудобство из-за гипса, – в бортик раковины, перед которой стоял. Пустой желудок судорожно сворачивался, выступил холодный липкий пот.Но сердце билось с невиданной ранее силой, ему было тесно в моей груди. В ушах стучало… стучало мыслью, желанием.Кейт.Я должен увидеть Кейт.Руки тряслись, ладони вспотели так , что незафиксированные пальцы заскользили, и рука в гипсе резко скользнула с шумом внутрь раковины. Я едва сдержал равновесие, которое едва не потерял скорее из-за невыносимой боли. Или слабости.Прошипел сквозь стиснутые зубы, сильно опустив голову.

Удивительно, но боль помогла вернуться к разуму, из которого вылетели все мысли, все воспоминания. Именно сейчас я в полной мере осознал, где нахожусь.

Я услышал легкие шаги, безошибочно распознав Ланса за спиной. Но испытал лишь ревущее отчаяние, потому что он не нужен сейчас. Не нужна его гребаная поддержка, ничья не нужна! Ланс, Кирилл, да кто угодно мне сейчас ничем не могут помочь…Перед глазами снова возникло воспоминание с девушкой, с которой я столкнулся в день своей выписки из больницы. Сейчас оно стало ярче, отчетливее… может, додумал, вообразил, но я был в полной уверенности, что это была Кейт.Я почувствовал прикосновение в районе лопаток, но дернулся вперед так, словно меня только что сильно обожгли.

Локти согнулись, колени подогнулись, я оперся на раковину почти всем корпусом, приложившись лбом в холодный мрамор раковины рядом с краном. С трудом, с болью, отрывисто дыша. Боль в руке отступала.– Логан… – Голос Ланса едва улавливался мной сквозь шум в ушах, словно он находился очень далеко.

Не рядом.– Кейт… – вырвался с моих уст едва слышный хрип.Я встречался с ней. Я точно встречался с ней в том кошмаре, который я так старался забыть.

Успешно забыл, бросил в темный чулан в своем подсознании, но, как выяснилось, плохо заколотил дверь…?Отец, без чьего ведома я не мог выписаться из больницы, позаботился о том, чтобы меня встретил водитель с одной единственной задачей – привезти меня домой, где наверняка мама организовала богатый ужин к моему возвращению домой.Когда я подходил к машине, из нее вышел мужчина, заставивший меня остановиться на полпути к нему. Вопреки всем моим ожиданиям, он улыбнулся мне, поприветствовав.– Ваши родители с нетерпением ждут Вас. Позвольте, я отвезу Вас домой, – сказал он, еще и открыв дверцу, приглашая меня сесть на заднее сидение.Я довольно долго стоял, не в силах поверить своим глазам.Передо мной стоял человек, который к тому же был выше меня ростом и гораздо шире в плечах. Здоровый, средних лет мужчина со шрамами на лице улыбался мне благодушно.– Ты… Вы вообще в курсе, что рабство отменили два века назад?! – зло заговорил я, подходя к мужчине.Шрамы состарили его. Шрамы, которые я оставил на его лице.В последний раз я видел его лежащим на полу подземной стоянки моего дома. Я помнил, прекрасно помнил, как избил его до полусмерти. До потери сознания, во всяком случае. Когда эти серые хладнокровные глаза уже не могли на меня осознанно глядеть.И сейчас, глядя на этого великана, я вдруг осознал, что не я, поддавшись необъяснимому гневу, избил его, – это он позволил мне избить себя, не смея применить ответную силу против сына хозяина. Наверняка, он сам не подозревал, насколько далеко я могу зайти.– В курсе, мистер Зильберман, – он даже усмешки сдержать не мог. Ему сейчас было гораздо веселее, чем мне.– И ты все равно продолжаешь работать на мою семью? – продолжал дониматься я, не в силах понять его.– Да. Мне увеличили зарплату, – снова криво усмехнулся водитель.– Смеешься надо мной? – сдержанно процедил я сквозь зубы, глядя в его насмешливые глаза.– Ни в коем случае, молодой господин, – улыбнулся он, жестом приглашая в салон автомобиля. – Прошу Вас сесть в машину.– Нет, спасибо, – отозвался я и, обойдя машину, направился по длинной аллее в город, не в силах подавить в себе смешанные чувства.Я избил его, мог ведь и убить, если бы меня не остановили, а он так учтив со мной.Или это я идиот? Чего-то не понимаю?– Мистер Зильберман! Логан, сядьте в машину, – кричал он мне в спину, но я никак не отреагировал на него.Он завел машину и ехал вровень со мной по аллее, пока я не вышел в город. Пока я не пошел к остановке, возле которой и он остановился.

Я вставил в уши наушники, делая вид, что не замечаю его, дожидаясь нужного автобуса. Но я видел, как он коротко переговорил с кем-то по телефону, после чего тронулся с места и уехал.С отцом говорил.***Впервые в жизни я ездил на автобусе, к счастью, с помощью интернета и любезных незнакомцев, я смог сориентироваться, как мне добраться до Белгравии. Вскоре я пешком от остановки дошел до дома Кирилла.– Здоров, Логан! – поприветствовал меня Виталий Платонов, отец Кирилла. – Ты что это тут забыл у нас? Кирилл с блондинкой у тебя дома, готовят вечеринку по случаю твоего возвращения.Я с большим напряжением находился в обществе лучшего друга отца, и понять не мог, в курсе ли он, откуда я вернулся. Ведь, для всех, я уехал в Испанию по семейным обстоятельствам.Но больше всего я был разочарован, из-за того, что хотел отстрочить свой визит домой и встретиться с друзьями в неформальной обстановке.Облом.– Можно я воспользуюсь вашим водителем, чтобы добраться до дома? – спросил я.– А разве твой отец не побеспокоился об этом? – спросил Виталий, глядя на меня неожиданно серьезно.В этот момент, я понял, что он в курсе всего. По крайне мере того, где я был.– Я сбежал от водителя. Ко мне отправили бедолагу, которого я избил до полусмерти, из-за чего меня упрятали в психушку. Может, отец рассчитывал, что я снова наброшусь на него и вернусь обратно?– Хорошее же мнение у тебя об отце.***Когда я еще не успел приехать к дому, когда мы только въехали в Боацидею, меня уже начало одолевать удушье. Настолько сильное, что я едва ли не остановил водителя Платоновых, едва ли не попросил его развернуться и увезти меня отсюда подальше.Когда мы въехали на территорию моей семьи, я вышел из машины и взглянул на за?мок, у меня все внутри сжималось до боли. Этот дом еще никогда не представлялся мне столь мрачным… столь громадным… одиноким… столь чужим.Я не видел в нем родного дома, в котором родился и вырос.***Пусть я и вошел в дом с тяжелым сердцем, меня встретили так, что я забыл о своем состоянии. Здесь были родители, Кирилл и Ланс.Мама самая первая подбежала ко мне и очень крепко обняла, так сильно, насколько хватало ее сил. Я с удивлением заметил, что она выглядела намного лучше, чем за последние наши встречи. Она коротко постриглась, выглядела ухоженней.Отец подошел к нам, создав неловкость между нами. Но после недолгого приветствия, мы крепко обнялись.Ланс с Кириллом успели развлечь меня перед ужином, успели разыграть, да так увлеклись, что после того, как они облили меня шампанским, когда открывали, мне пришлось пойти принять душ и переодеться.За весь ужин мама не пила алкогольные напитки, только сок. Отец немного выпивал, был излишне болтлив, много шутил. Мама улыбалась.

Даже я порой не сдерживал смешка, особенно когда отец спорил с Кириллом по пустякам. А Ланс в своей манере старался их утихомирить.В один из таких моментов, я наблюдал за этими тремя, когда почувствовал, как на мою руку мягко легла ладонь матери. Я поднял на нее взгляд, но она с улыбкой смотрела на отца и моих друзей, а не на меня.Крепко сжав ее ладонь, я старался не омрачить это хрупкое настроение и не омрачать этот вечер своими нахлынувшими чувствами, своими обидами. Вынужденно усмехнулся, когда Кирилл, громко отодвинув стул, встал на ноги. Вышел на середину комнаты, и в шуточной манере выставил руки как в боксе, глядя на Ланса.– Поди сюда, благородный, назови меня еще раз дикарем…***Вечер прошел так быстро. Я не уловил того момента, как мы уже проводили моих друзей домой.– Ты решил вернуться из-за Винсента? – как гром среди ясного неба отец обрушил на меня этот вопрос, когда мы возвращались в Большую гостиную.

Веселого настроения как не бывало, я уже смотрел в усталые строгие глаза отца под навесом хмурых бровей.– Уильям, я же просила тебя подождать с этими разговорами! – не выдержала мама, подойдя к настенному бару, достала лед и виски. Вскоре она уже с наслаждением сделала глоток охлажденного ирландского напитка, не замечая моего разочарования.– Ты должен понять, что мы не имеем права насильно держать Винсента, – продолжал говорить отец. – Не осталось никаких шансов, что он выживет… – голос отца дрогнул, но он быстро взял себя в руки, сжав руки в кулаки.Я не сумел уловить переход, когда безоблачное небо вдруг застилали грозовые тучи.Я во все глаза смотрел на отца, на мать. Они так изменились за считанные секунды. Сейчас представлялись абсолютно чужими людьми.Хотя почему? Они снова стали теми, кого я видел весь прошедший год.

Как я мог так легко купиться на этот спектакль, что они устроили к моему возвращению?

– Мы не посмели попрощаться с Винсентом без тебя, но ты уже здесь, – говорил отец.

Он еще много чего говорил, много логичных, но бесчеловечных слов.В какой-то момент я не выдержал, быстро подбежал к отцу, схватил за грудки.– Что ты несешь?! – зло спросил я, глядя прямо в его синие глаза. – Ты пьян, иначе я не могу найти оправдания твоим словам! Тому, что ты собственными руками хочешь убить своего сына! Винсента!!!?Каким-то бессознательным движением я нащупал вентиль сломанной рукой, и из крана полилась струя воды. Отлипнув от мрамора, я опустил голову под струю воды.Холодная.Снова зажмурил глаза, когда вода начала стекаться на них, раздражая. Раздражая до слез… которые горячим потоком срывались из-под опущенных ресниц.С силой сжал зубы. Сильнее сжал вентиль свободными от гипса пальцами, совсем не чувствуя физической боли, сильнее вжался в бортик раковины другой.В тот поздний вечер я сбежал из дома, всю ночь потратил на то, чтобы пешим шагом из загородного поселка ?Боацидеи? добраться до Лондона. В ту ночь я в последний раз попытался дозвониться до Захария:?Номер не обслуживается?Я выбросил свой телефон на обочину дороги.?Я скитался небрежно,Я искал тебя, где ты??Первые три или даже четыре дня я бродил по улицам города, забредал в такие места, о которых и не подозревал даже.

Почти не останавливался.

Шел, не чувствуя усталости.

Не смотрел по сторонам, не видел перед собой никакой цели.Налаженный сон в больнице снова нарушился, ночевал на вокзале в зале ожидания, прикинувшись пассажиром, ожидающим поезд. Спал по два-три часа, потом уходил. На третью ночь ко мне подошел охранник, который уже запомнил меня, просил предъявить билет. Во избежание проблем, я просто ушел.Таким потерянным я никогда не был.

Я не знал, что мне делать, куда идти.У меня не было средства связи, я не взял с собой даже карты, лишь немного налички, на которую я покупал себе перекусы.

Помню, я тогда действительно пожалел о том, что выкинул телефон.

Знал лишь то, что не мог вернуться домой.На четвертый или пятый… или третий день бессмысленного скитания я по памяти на автобусе добрался до Белгравии. Не рискнул зайти в дом Кирилла, побоявшись нарваться на его родителей. Несколько часов околачивался поодаль, следя за воротами.

И лишь когда увидел, что из ворот выехала машина, в которой был лишь один Кирилл за рулем, я вышел на дорогу, преградив ему путь. До сих пор помню его ошарашенное лицо, после того, как он резко затормозил.?– Так тебе все-таки удалось сдать на права, – не преминул подколоть шокированного друга, который вышел из машины.– Ты! – закричал Кирилл, подбежав ко мне и толкнув в грудь, что я подался назад. – Какого ты под машину полез, меня чуть Кондратий не хватил!– Так ты купил права? – усмехнулся я, подавив раздражение после его толчка. Смотрел на непривычно серьезного русского друга.– Да пошел ты! – психанул он, вернувшись к автомобилю, так как его уже, сигналя, обгоняли другие машины. – Садись! – крикнул он, захлопнув за собой дверцу.***– Тебя где вообще носило эти дни?! – кричал Кирилл, ведя машину. – Ты хоть представляешь, что с твоими предками творится?! Твоя мать в истерике постоянно плачет, отец подключил всевозможные службы и людей из подполья для твоих поисков! Знаешь, сколько раз они нам с Лансом звонили?! Вдруг мы тебя прячем! Даже мои родаки сели мне на голову, не верят, что я не в курсе твоего местонахождения!– За дорогой следи! – не выдержал я, чувствуя, как в разы ухудшилось мое настроение.

Я уже тысячи раз пожалел о том, что решил с ним встретиться. Какого черта мне вообще показалось, что Кирилл единственный, кто поймет меня и поможет, ведь именно за помощью я и хотел к нему обратиться.– Заткнись! Ты сейчас просто молчи! – не выдержал Кирилл, не сводя взгляда с дороги.Твою мать, я и не подозревал, что он способен так психовать.– Ладно, я могу тебя понять, – уже более спокойно заговорил Кирилл, он даже скорость слегка сбавил, но так и не сводил взгляда от дороги. – Тебя можно понять, Логан! Учитывая все, через что ты прошел за последние полтора года. Может и не совсем, но я понимаю, почему ты сбежал. Могу понять, почему ты не хочешь общаться с родаками, но, б****, я твой друг! Я всегда готов прикрыть тебя, ты должен это знать! Даже Ланс, несмотря на свою ситуацию с герцогом прикрыл бы тебя! Твою мать, Логан! – снова заорал он, когда остановился на светофоре.– Да не психуй ты, – бросил я, отвернувшись к окну, но почувствовал тычок в плечо, что вновь повернул голову к другу.

А в следующую секунду я схватился за нос, согнувшись вперед.– Твою мать, Кирилл! – кричал я, превозмогая боль. Черт, я даже не уловил момента, когда его кулак двинул мне по носу.Несколько минут в машине стояла тишина, лишь был шум езды и мое неровное дыхание. Когда боль стихла, более или менее, я откинулся на спинку сидения. Хорошо еще, что кровь носом не пошла.– Полегчало? – я первым нарушил тишину, искоса глядя на Кирилла.– Да…***– Так что? Ты хочешь оборвать все связи с семьей? – спросил Кирилл, затягиваясь сигаретой.Я не сразу ответил, бездумно глядя на Темзу. Мы заехали на берег реки за городом. Была еще ранняя весна, мало кто бродил здесь.– Не знаю. – Облокотившись задом на капот машины Кирилла, я взял бутылку пива. Кирилл стоял чуть впереди, пристально смотрел на меня. – Не могу я находиться в доме, не могу смотреть на отца, на мать. Я не знаю, Кирилл. – Я сделал несколько больших глотков, быстро ополовинив бутылку.– Но так пропадать…– Отцу плевать, да и маме тоже, – с раздражением прервал я Кирилла. – Она желает больше увидеть дно бутылки, а отец помешан на контроле… Ты знал, что он хочет похоронить Винсента?Кирилл ничего не ответил, и я посмотрел на него. Он стоял в замешательстве, не зная, что сказать.– Уже столько времени прошло.– Да знаю я, что шансов почти нет! – снова перебил я его, и глаза неожиданно защипало. Порыв ветра сбил слезы, но я быстро смахнул влагу со щек. – Но я могу думать только о том, что люди выходят из комы, даже более продолжительной, чем у Винса…Я запнулся, зажмурившись. Внутри все сжималось, горло сдавило судорогой, но я старался оставаться непринужденным.– Если мы отключим его от аппаратов, разве это не будет убийством? Я не готов пойти на такой шаг. – Шмыгнув носом, я быстро провел рукой под глазами. Сделал еще пару глотков.– Чем я могу тебе помочь?

Я взглянул на друга, натянуто улыбнувшись.

– Дай денег?Резко выпрямился, вытащив голову из-под струи ставшей ледяной воды, и застыл на месте. В глазах резко потемнело, к горлу подступил уже столь знакомый ком, вызывавший обильное слюновыделение.

Терпи.Терпи…Кейт.

Зажмурив с силой глаза, я старался, пытался воспроизвести ее образ в своей голове. Ее лицо…Но прошлое беспощадно ломало эти попытки, наваливаясь на меня все сильнее. Я уже не был уверен, что это действительно прошлое, что я не переживаю это всё здесь и сейчас.С финансовой помощью Кирилла я снял захудалую комнату в старом многоквартирном доме в неблагоприятном районе Ист-Энда, где мог ночевать.

Но становилось все хуже. Если первые дни после побега из дома я постоянно бродил где-то, то сняв комнату, я почти не вылезал из нее. Я много, но плохо спал.

Просыпался от кошмаров, и снова засыпал.

Мне все меньше хотелось есть, вставать с кровати. Соседи были шумными, но я даже на них не обращал внимания.Лишь изредка за месяц выходил в магазин, в основном за сигаретами, и чем-нибудь для перекуса.

В один из таких походов я напоролся на наркодиллеров, которые толкали дурь за домом, в котором я тогда жил.?Я подходил к темнокожим парням, коих было двое. Они выглядели немногим старше меня. И до сего дня, скорее вечера, я не раз видел, как они околачивались здесь, за домом возле сломанной скамейки. Время от времени к ним подходили разного типа люди, молодые и не очень, мужчины и женщины, в деловых костюмах и в оборванных одеждах. Несколько раз от меня не ускользал и сам процесс обмена.

Вот так просто, открыто, хоть только в вечернее время. Никому до них не было дела, полиция в этом районе почти не бывает, только в случае критических ситуаций со смертельным исходом, вроде тех же передозировок.Быть может, я и сейчас прошел бы мимо, как обычно, но моим вниманием завладела темнокожая взлохмаченная девчонка лет двенадцати в расстегнутой куртке, которая была ей заметно мала. Она надрывно плакала, хватая одного из парней за руку. Ее грубо отпихивали, но она упрямо возвращалась, цеплялась за ту же руку.– Пожалуйста! – кричала она, не переставая плакать. – Моей маме очень плохо! Она умирает!Меня переклинило. Эта сцена, эта девочка вызвали во мне волну эмоций, которая попросту снесла плотину, построенную за последнее время. В груди стало слишком тесно, больно, что она начала тяжело вздыматься.

– Да ты задрала! – психанул парень, сильнее толкнув девчонку, что она грузно упала на землю. – Вали отсюда! – кричал он, угрожающе нависая над ней. – Вали, а то пристукну!Девчонка сильнее разрыдалась в голос, вызывая во мне неконтролируемую неприятную дрожь в теле, тяжесть в груди и невыносимую головную боль. Вдруг мне послышалось, что кричала не только она.

Их так много, их крики оглушали!Дикое раздражение быстро перерастало в ярость. Мне хотелось только одного, чтобы она заткнулась! Чтобы они все заткнулись!?Дальнейшие события произошли быстро, сумбурно. Я напал на одного из диллеров, совершенно не думая о последствиях. Не думая о том, как опасно связываться с подобными людьми, особенно из-за тех, кто стоит за ними, кто поставляет им наркоту.?Вернулся домой, в однушку, которую снимал, с окровавленной рукой с разбитыми костяшками. Прислонился к закрытой двери спиной, тяжело дыша.

Дышал так, словно очень долго, быстро и без остановок бежал. Руки тряслись, глаза зажмурены, ноги подкосились, что я сполз по двери и рухнул на задницу, прижимая к себе согнутые колени трясущимися разбитыми руками.Страх сковал сердце от осознания того, что я натворил.Возник порыв позвонить, что я даже вскочил на ноги, обвел бешеным взглядом маленькую комнату с кроватью. Телефон быстро нашелся на подоконнике единственного окна. Телефон, который купил Кирилл, заставив меня взять его на всякий случай.Я подбежал к нему, резко схватив его трясущимися руками и с безумствующим сердцем. А в голове лихорадочно бились мысли, кому позвонить.Кириллу? И что он сделает? Расскажет отцу о том, в какие неприятности я вляпался, в очередной раз, твою мать! Тот доложит моему отцу…Проще мне самому отцу позвонить или Гордону Уайту… и что?

Телефон не включался, давно разряженный. Взгляд заскользил по беспорядку в поисках зарядной.Отец без особого напряга разберется с проблемой, которую я создал. Скорее всего у него в этом районе есть свои люди. Да черт с этим! А потом за шкирку, силой привезет меня домой и снова запрет там, или снова кинет в психушку. И тогда я окончательно сойду с ума, и точно сдохну!Сжав телефон, я с вспыхнувшей яростью швырнул его на пол, схватившись руками за голову, водрузив пальцы в немытые сальные волосы. Закрыл глаза, судорожно втянув в себя воздух.Черт, я в тупике! Твою мать, я в таком дерьме!Мне все еще может быть страшно? Страшно за свою ничтожную жизнь?! Я действительно так сильно испугался, поняв, что разозлил, возможно, очень опасных и неадекватных людей?Чего испугался? Того, что меня изобьют до полусмерти? Застрелят? Пырнут ножом? Свернут шею? Что именно заставляет все внутри меня выворачиваться в страхе за это никчемное существование?Я запутался.

Я снова подумал о Захарии, возникло сильное желание позвонить ему. Достучаться, наконец, до него. Сказать, мол…?– Смотри, в каком дерьме я оказался, – сказал бы я ему. – Вытащи. Помоги…?Черт, я так запутался.Что хочется только одного.И я содрал глотку криком, согнувшись пополам, сильнее сжимая голову.?А на следующий день, вечером ко мне нагрянули гости.?Стук повторился.Он был гораздо раздражительнее и нетерпеливее, чем первый, который я, лежа в кровати, благополучно проигнорировал.

Звонок не работал.Я закрыл глаза плотнее, проваливаясь в уже привычную дремоту, когда дверь разошлась ходуном под напором ударов уже ногой.Ощущения, словно по голове долбили.Резко распахнув глаза, я с трудом, с последующим головокружением принял сидячее положение. С трудом встал на ноги и поплелся к двери, без всякой задней мысли. Только раздражаясь все сильнее.Я отпер замок и тут же отскочил назад, когда дверь резко распахнулась из-за очередного удара ноги.И именно в этот момент я напрягся. Попятился назад, во все глаза, с проснувшимся страхом, глядя на незваных гостей.Предчувствие, интуиция кричали: – Это они. Те, кого я так вчера испугался.Последствия, с которыми только мне, без всякой помощи семьи и друзей, разбираться.Первым вошел двухметровый, – без преувеличений, – негр с очень широкими плечами и длинными руками. Один только он, казалось бы, занял собой половину этой коморки, которую язык не повернется назвать квартирой.Он был очень злой, его почти черные глаза в окружении выделяющихся белков смотрели на меня крайне враждебно, заставив меня напрячься еще сильнее, быть готовым к нападению.

К моему удивлению, в этот момент я начал анализировать собственные возможности, в случае схватки с ним. Уроки Стивена явно не прошли задаром. И мой глаз быстро зацепился за его правую ногу, на которую он едва заметно хромал.

Вот оно слабое место.Я был готов к нападению. Даже страх отступил, как и, ставшая хронической, усталость.Но гость так и не сделал больше никаких движений. Стоял. Выжидал.Чего?– Я узнаю этот взгляд, – раздался звонкий мужской голос за спиной этого двухметрового, от которого я с трудом переводил взгляд.

Мое внимание было настолько увлечено им, что я не заметил, как справа от него, чуть позади, встал белокожий тощий мужчина лет тридцати. Он был намного ниже своего спутника, у него были длинные, по плечи, с виду чистые, но спутанные светлые волосы.– Ты явно оцениваешь своего потенциального противника, выискиваешь слабые места, – насмешливо пояснил он, с явным интересом глядя на меня. – И нашел ведь!Он широко растянул свои тонкие губы в поистине кровожадной улыбке. И все его выражение лица показывало, что он жаждет яркого, экспрессивного представления.Он главный, – безошибочно определил я.

Он словно держал этого двухметрового на поводке, а тот только и ждал команды. Чернокожий так и не сводил с меня своего взгляда.– Джейк – профессиональный игрок в баскетболе, – неожиданно сказал он, и я заметил, как чернокожий, наконец, оторвав от меня свой взгляд, нахмурился и посмотрел на спутника через плечо. Белокожий только развел руки в стороны, вскинув брови. – А что? Это не секрет, – сказал он ему, и снова посмотрел на меня. – Он год назад получил травму правого колена, которая сгубила его спортивную карьеру. Не смотри на меня, он уже обнаружил твою слабость, – снова пояснил он своему спутнику, который уже стоял ко мне боком, с яростью глядя на тощего.– Зачем вы пришли? – вырвалось из меня из-за возникшего раздражения и ярости.Страха совсем не осталось. Только холодная ярость, проснувшаяся из-за того, что мой покой нарушили. Раздражение из-за абсурдности их поведения, вернее, поведения этого лохматого. И настороженность, когда в мозгу только и билась тревога об опасности.Они оба посмотрели на меня. Но в этот раз, двухметровый Джейк остался безучастным, когда вперед него ко мне подошел его спутник. На его лице снова была эта ухмылка, предвкушающая зрелища.

Я с трудом заставил себя не шевелиться, когда в голову бил, пытаясь вырваться наружу, столь знакомый гнев. С огромным трудом, с силой сжав руки в кулаки, заставил себя сохранить рассудок.

– Ты же явно не из этих краев, парень, – снова заговорил он, не переставая ухмыляться. – Появился недели три назад из ниоткуда белый парень в квартале черных.– Такой уж черный квартал? – процедил я сквозь зубы, не в силах проигнорировать его насмешливый тон.– Какой дерзкий, – восхитился лохматый, переглянувшись с негром. – Становится все интереснее, не находишь, Джейк? – Тот ухмыльнулся ему в ответ, и снова взглянул на меня, уже гораздо менее враждебно.– Что вам нужно? – не удержался я снова, не в силах терпеть пустой треп, в ходе которого меня выставляли каким-то диковинным зверем, которого, словно размышляли, убить или забрать в свой зоопарк.Какая идиотская ассоциация, мать их!От собственных мыслей я разозлился еще сильнее.– Вы пришли из-за моей вчерашней потасовки с наркодиллерами? Хватит играть со мной, делайте, что хотели!

Эти двое, словно издеваясь надо мной, снова переглянулись между собой. Светлокожий усмехнулся, не так, как до этого, скорее удивленно.– Что ты там хотел сделать с ним, Джейк?

– Переломать ноги, – быстро ответил двухметровый Джейк, снова посмотрев на меня. Теперь я вообще не уловил в нем никакой враждебности.Да твою ж, что здесь происходит?!Я сжал челюсти, почти до боли. Но сдержался от слов. Особенно, когда неожиданно подумал, что, возможно… Всего лишь возможно, моя вчерашняя проблема разрулится гораздо менее болезненно…– Зачем ты избил наших парней вчера? – неожиданно задал вопрос лохматый. – Не то чтобы меня сильно интересовало это, но ты оставил товар. Да и не похож ты на ширяющегося. Тебе что, просто хотелось почесать кулаки?Я сильнее стиснул зубы, не имея ни малейшего желания делиться с ними своими мотивами, которые я, на самом деле, сам плохо понимал.– Не хочешь отвечать? – разочарованно протянул тощий, снова взглянув на своего спутника. – Джейк…– Там была девчонка, – неожиданно даже для себя самого ответил я, перебив его.

Черт, какого?..– Что за девчонка? – тут же заинтересованно спросил патлатый.Как ни странно, я нисколько не пожалел о том, что сказал. К черту гордость, когда на кону стоит жизнь, вернее целостность моих ног. Тем более, кажется, к моим словам действительно отнеслись серьезно.– Не знаю, лет одиннадцати. По ходу, ее мать ширяется, она просила бесплатную дозу. Я прошел бы мимо, если бы один из ваших парней не свалил ее на землю, – зло говорил я.

Зло, потому, что мне было не остановиться.

Зло, потому что я пытался оправдать себя в глазах этих ублюдков.Зло, потому что я хватался за соломинку, потому что я пытался спасти свой зад.

Зло, потому что…– Да ты прям благородный рыцарь, парень! – засмеялся патлатый после недолгого осмысления моих слов. Он снова посмотрел на двухметрового, что у меня уже закрались сомнения в том, что именно он лидирует в их команде.– Собирайся, – неожиданно сказал мне Джейк с уже знакомой мне ухмылкой, которая до этого момента красовалась только у его тощего спутника.– Чего?– Спокойно, боец, – усмехнулся патлатый, выставив руки в примирительном жесте. – Видишь ли, мы не можем оставить твой вчерашний поступок, пусть и благородный, без внимания. Ты же не настолько наивный, чтобы надеяться на это? – с издевательским смешком спросил он.

И снова повернул голову к двухметровому, который с ухмылкой неотрывно следил за мной.

– А Бен таки заскучал в последнее время, не правда ли, Джейк? – Джейк лишь слегка кивнул, все еще глядя на меня. – Надеюсь, моя интуиция меня не подводит, – хмыкнул.– Не только твоя, – неожиданно для меня, заговорил Джейк, все еще не сводя с меня своего взгляда. – Моя тоже кричит, – усмехнулся.?Твою мать! Какого черта я так подвластен воспоминаниям, событиям, которые и так помнил. Пусть не так ярко, пусть не так живо!Эти воспоминания никогда не были под запретом, так какого черта?!Меня переполняла такая дикая ярость, что я закричал.Нет.Не закричал.Как оказалось, лишь сдавленно что-то промычал сквозь стиснутые зубы, все еще держась за чертову раковину, чтобы не свалиться от чертовой слабости, от чертового изнеможения!Я открыл глаза.

…, которые я все это время сильно жмурил.

…, которые с диким раздражением реагировали на свет.

…, которые уставились в зеркало.

…, которые с трудом восстановили ясность и смотрели в собственное отражение.

Глаза, на которые смотрели другие, словно чужие, синие, почти черные, глубоко запавшие в глазницах, еще больше уродуя бледное лицо.Я не узнавал себя в собственном отражении…?Мне не оставалось ничего, кроме как обуться, плевав на душ, плевав на то, что на мне была далеко не свежая одежда. Просто было достаточно обуться для того, чтобы выйти из квартиры и последовать за ними.Молча.Выслушивая иногда от худощавого, который позже представился как Чарльз, какие-то нелепые, не совсем понятные для меня тогда выражения.Он что-то говорил о том, что он сразу понял, что у меня за плечами долгие тренировки бойцовским навыкам.

Спросил, уточнил, уверился.Сказал... Он много говорил.

– Ты, парень, слышал о базе Бена? Нет? Ты точно не из наших краев, – хмыкнул он. – Это бои на ставки. Отыграешь один бой, выиграешь, твой долг перед нами будет уплачен. Ну а если нет, Джейк тебе реально ноги переломает. Ну а если да, то делай, как знаешь. Может, втянешься. На боях можно неплохо зарабатывать, нечего тебе размахивать кулаками на улицах. – Он усмехнулся. – Я вот думаю, тебе ли повезло наткнуться на нас добреньких, или нам? Я весь в предвкушении, Джейк!***Чарльз привел меня на базу тем же вечером, здание внешне казалось заброшенным, коих было множество в этом районе. Как только мы вошли, он втолкнул меня в безумствующую толпу, которая следила за ареной.

Как увидел саму арену, окруженную проволочной сеткой, не мог оторвать своего взгляда от людей на ней, которые не просто били друг друга, они швыряли друг друга в сетку, а толпа ликовала.Я почувствовал волнение, мурашки, как угодно, когда толпа ликовала, когда победителем вышел один.Бои на ставки.Бои без правил.Я слышал об этом. Но сам никогда не сталкивался с подобными мероприятиями.Чарльз схватил меня за руку и повел прямо к сетке, к человеку в белой рубашке, к воротнику которой был прикреплен микрофон.– Сделаем сегодня подарок Бену, Марк? – услышал я его слова, обращенные к хмурому мощному мужику. – Бен давно не проявлял интерес к боям, ты не считаешь? А я нашел великолепного бойца, я надеюсь, – улыбнулся худощавый, взглядом указав на меня.– Ладно, у меня на сегодня осталась одна заявка, от Черепа, – не слишком-то и ломался мужик, ухмыльнувшись. Он посмотрел на меня, потом на Чарльза. – Думаешь, твой боец справится с ним?Во мне проснулся гнев от такого пренебрежения, но больше из-за того, что я попал в абсолютно незнакомую мне обстановку, из-за того, что я ничего не понимал. Но меня по спине похлопал патлатый, и от чего-то я успокоился.– Давай, для начала мы поглядим на их бой, – улыбнулся он человеку с микрофоном на вороте рубашки.Я не успел поймать момент, как этот мощный мужчина с хмурым выражением лица вошел в сетку и во всеуслышание обратился к толпе.– Вы готовы к новому зрелищу?! К нам поступили заявки на новый поединок. Прочный, как сталь Череп! – провозгласил оратор.Я в замешательстве посмотрел на толпу людей, которые загудели после слов Марка. Некоего Черепа здесь большинство знали.– Раздевайся, – услышал я слова Чарльза, и посмотрел на него. – Здесь принято сражаться обнаженными по пояс, снимай куртку и то, что под ней. Быстрее, – сказал он мне, отвлекшись на темнокожего парня, который тронул его за плечо, поприветствовав его.Я так и не понял, куда делся тот двухметровый. Да и черт с ним.Я снял куртку и, поняв, что никто не собирается ее у меня взять, кинул ее на пол поближе к сетке, чтобы не топтались на ней. Когда я приступил к футболке, чтобы снять и ее, мой взор снова был направлен на Марка, шагающего по возвышающейся арене.– И против него выступит молодой боец с улицы! Поприветствуем новичка, бросившему вызов Черепу! – прокричал он, вскинув руку в сторону входа в сетку.Меня быстро схватили за руку, что я мигом отреагировал, вывернув ее из захвата Чарльза, который быстро поднял руки в примирительном жесте.– Спокойно, боец! Поднимайся в клетку, – жестко сказал он, кивнув на арену.Я посмотрел на ведущего, который с диким раздражением смотрел на меня, нетерпеливо махнув рукой, чтобы я поднимался в клетку.

Когда я двинулся к арене, рядом со мной шел патлатый Чарльз.– Ты главное, не нервничай. Череп только выглядит грозно, его удары сильны, но в нем нет гибкости, то есть, он весьма неуклюж. Еще он довольно медлителен. Разберешься, – наставлял он меня, скривив носом. – Ты когда в последний раз мылся, парень? – не выдержал он, вызывая во мне раздражение. – Ладно, если выиграешь этот бой, – продолжил говорить он, когда мы уже начали подниматься по ступенькам в клетку. – У нас здесь имеется раздевалка с душем. Спокойнее, – жестко сказал он, когда я напрягся после того, как ко мне подошел какой-то мужик и начал хлопать меня по ягодицам и даже по паху, спускаясь вниз к ногам.

– У нас так принято. Мы не заставляем бойцов обнажаться полностью, но в штанах можно много чего спрятать. Хоть бои без правил, некоторые правила все же имеются, – говорил Чарльз. – И еще совет, – остановил он меня, когда я, после того как меня быстро обыскали, готов был уже выйти на арену. – Ты десять минут пробудешь в клетке один, люди должны оценить тебя, прежде чем делать ставки, – он ухмыльнулся, продолжив:– Если хочешь заработать больше на своем первом поединке, не стоит производить хорошее первое впечатление о себе, понял? Иди, – он подтолкнул меня в клетку.– А вот и наш новичок, леди и джентльмены, – громко представил меня Марк, усмехнувшись. – Надеюсь, ты готов парень, твой противник уже жаждет порвать тебя на куски.Я не смотрел на него, на миг ослепленный светом от прожекторов, направленных на арену. Прикрыл глаза рукой, а мой взгляд блуждал по затемненным лицам из толпы. Они все смотрели на меня, многие ухмылялись и недоумевали, многие кричали, и я слышал их:– У тебя еще молоко не обсохло на губах!– Вали к мамочке, пацан!– Вали домой, здесь тебе не детская площадка!– Он же совсем малыш!– Пацан, беги отсюда, пока Череп не размазал тебя по стенке!И все в том же духе, что мне действительно стало не по себе. В какой-то момент мне действительно хотелось трусливо сбежать.– Я даю вам десять минут, чтобы сделать ставки! Наслаждайтесь зрелищем! – крикнул Марк и хлопнул меня по обнаженным лопаткам так, что удар его ладони хорошенько обжег меня.

Я даже опасливо взглянул на него. Увидел, как он покинул клетку. Дверь закрыли.В этот момент мне действительно стало не по себе, сердце гулко билось в груди.

Я словно оглох, когда стоял посреди клетки. Видел безумные, жаждущие крови лица людей, видел, что они кричали, их открывающиеся рты, но не слышал ничего, кроме стука собственного сердца. Я словно прирос к полу, не в силах пошевелиться.Чувствовал себя зверем в клетке зоопарка.Все же та ассоциация не была лишена смысла…Сжимая руки в кулаки, смотря в пол, я сильно пожалел, что согласился на эту весьма сомнительную авантюру. Но с другой стороны… переломанные ноги. Я прекрасно осознавал, что против Джейка у меня не было шанса. Особенно, когда мое внимание на его слабое место было так быстро раскрыто.Потерял ход времени, что, когда мои нервы сдали, я хотел сбежать. Пошел к двери, хотел потребовать, чтобы меня выпустили, но замер на полпути.

Дверь открыли, в клетку вошел невысокий лысый мужчина. Голый по пояс, он был весь покрыт татуировками.