Глава 19. Пусть удача коснётся твоей руки (1/1)

Короткая июньская ночь светлела, и огромный Сент-Луис остался позади. Пароход проходил по линии слияния двух великих рек; уже стало достаточно светло, чтобы видеть, как серая муть, поднятая могучим течением Миссури, растворяется в более прозрачных водах Миссисипи. - Значит, ты убил его, - тихо сказал Джефф Крюгер. Его голос звучал намного твёрже, чем раньше, да и сам он выглядел лучше – сразу видно, что уже давненько не напивается. Русые волосы, прежде висевшие неопрятными лохмами, были аккуратно подстрижены, грязную щетину он сбрил, оставив лишь тонкие короткие усы. Но его левый глаз немного перекосился, бровь теперь сильнее нависала над ним – следствие жестоких побоев, которые он пережил в руках мексиканских бандитов. - Прости, что не сказал тебе сразу же, - сказал Чарльз, глядя на то, как дрожит и тает рябь на линии слияния двух рек. - Я знаю, что Весельчак Барли был твоим другом.- Юэн, - всё так же тихо произнёс Крюгер. – Так его звали на самом деле. Юэн Барли. Мы познакомились на золотых приисках в Калифорнии, десять лет назад. Я тогда был примерно в твоём возрасте, а он постарше на пару лет. Однажды его избили другие старатели, не поделили какой-то участок. С тех пор у него рот перекосился. Только я знал, как он на самом деле ненавидел своё прозвище.Немного помолчав, он заговорил жёстко и резко, в голос прорывалась потаённая боль:- Он перестал быть моим другом задолго до того, как я решил сбежать. Ты же помнишь, что случилось с Дебби. Её можно было спасти, понимаешь? Когда мы попали под огонь там, возле Аннесбурга, нас отрезало друг от друга. Рядом с ней не было никого, кроме тебя…- Я помню, - сказал Чарльз резче, чем стоило. После той истории он постарался забыть о Деборе Крюгер, о том, как жизнь утекала из неё вместе с толчками горячей крови, как отчаянно он пытался остановить кровотечение, как радовался, когда ему это наконец удалось, и какой ужас охватил его, когда спустя день стало ясно, что женщина подхватила инфекцию. – Пуля засела слишком глубоко, я не смог бы её вытащить, даже если бы попытался.- Вот именно, - с горечью ответил Джефф. – Я просил Барли отвезти её в Аннесбург и показать врачу, я умолял, грозил, ругался на чём свет стоит, но он не позволил. Весь город был на ушах с тех пор, как произошла перестрелка, это было опасно… Но у неё был шанс выжить, а Барли ей этого шанса не дал. Она умерла. И вместе с ней умерло всё, что было между мной и Барли. Всё, что мы пережили вместе. Он больше не был мне другом. Когда Дель Лобо схватили меня в Нью-Остине… я стоял там, привязанный, избитый, и вместо того, чтобы помочь мне, Барли сам начал колотить меня. Вообще-то Джефф украл общак, за такое получить по морде – значит ещё легко отделаться. Но Чарльз не стал с ним спорить. Делать ему нечего – защищать Весельчака Барли. Тем более что Джефф продолжал говорить:- Когда ты помог мне скрыться, я несколько дней провёл в пустыне. Прятался. Зализывал раны. Трезвел, - на последнем слове Джефф усмехнулся, в его глазах мелькнули стыд и неловкость. – А потом я нашёл твоего коня. Точнее, то, что от него осталось. Тебя нигде не было, и я решил, что Барли и остальные просто прикончили тебя. Тогда я сказал себе: вот, Джефф Крюгер, хороший человек погиб по твоей вине. Нарвался на пулю, спасая твою никчёмную, пропитанную виски шкуру. Как ты будешь с этим жить?- Во-первых, я не хороший человек. Во-вторых, в случившемся есть и моя вина. Если бы я тогда не наплёл тебе про пейотль, ты бы не попал в Нью-Остин.Джефф покачал головой:- Нет в этом твоей вины. Я сам сделал свой выбор. Я повёл себя, как полный идиот, но я даже рад, что это случилось. Я пришёл в себя. Как будто жизнь дала мне хорошую затрещину. Некоторое время они молчали, глядя на то, как на воде играют лучи восходящего солнца. Джефф курил, стряхивая пепел в воду, и глядя на его руки, Чарльз вдруг вспомнил, как сильно они дрожали в ночь их последней встречи. Сколько времени с тех пор прошло? Тогда был конец марта, а сейчас уже июнь. Даже не верится, что за такой короткий срок произошло столько событий. Рассказывая Джеффу обо всём, что случилось с бандой Весельчака Барли, от того момента, когда Том Макриди выстрелил в колено Канги, и до того, как он сам рухнул в песок, застреленный Инолой, Чарльз словно пережил заново всю ту безумную погоню. Он понимал, что и Джефф сейчас мыслями очень далеко отсюда. Представляет себе последние дни жизни своего старого друга, ставшего врагом. Размышляет, когда же всё изменилось, когда настал тот момент, после которого уже нельзя было повернуть назад. Гадает, о чём Чарльз ему не рассказал.Выбросив окурок в кильватер позади гребного колеса, Джефф спросил:- Я так и не понял: зачем ты искал Ричардса? - Я же сказал. Он спрятал золото в Оклахоме. Джефф усмехнулся:- Дружище, по тебе видно, что никакого золота у тебя нет и не было. - Оно досталось другим, - коротко ответил Чарльз. Он чувствовал себя неловко. Они с Джеффом были знакомы всего ничего: два месяца в одной банде, и то большую часть этого времени Джефф ничего не соображал от пьянства. Так что, можно сказать, они абсолютно не знали друг друга. И, тем не менее, Джефф помог ему. Поручился за него. Назвал его своим другом… Чарльз определённо не хотел впутывать его в свои дела. Он слишком хорошо помнил, что случилось с Джоанной Ларкин. Поэтому ни слова не сказал о том, зачем на самом деле он искал Фила Ричардса, хотя Джефф спросил об этом уже несколько раз. - Когда мы приедем в Монтану? – быстро спросил он, увидев, что Джефф уже открывает рот, чтобы задать следующий вопрос. Крюгер пожал плечами:- Дней через десять. Если повезёт, конечно. У Старушки Мизери непростой характер.- Что?- Старушка Мизери*, - улыбнулся Джефф. – Так здесь иногда называют Миссури. Она много пароходов губит, особенно в такое время года. Сейчас июнь, в Скалистых горах летние ливни, и река разливается. Где-то подтапливает берега, где-то оставляет отмели/ Пароходство – дело рискованное. Послушал бы ты, что рассказывает капитан Драммонд. Он ведь когда-то переселенцев по этой реке возил. Набирал в Сент-Луисе и вёз вверх по течению…?На земли моего народа, - мрачно подумал Чарльз.- … Ты знаешь, я рад, что оказался здесь. Когда я встретил Армихо и остальных, я… Я понял, что у меня появился второй шанс. Шанс прожить не зря то время, что мне осталось. Заняться чем-то по-настоящему важным.- Это ты про контрабанду? – не удержался Чарльз. Джефф взглянул на него очень серьёзно, но в то же время с обидной снисходительностью:- Это не просто контрабанда. Это борьба за свободу. В Мексике творится сущий ад. Правительство грабит людей, всех, кто сопротивляется, пытают и убивают. А Гуарма? Кучка захватчиков объявила этот остров своей собственностью, заковала население в цепи и заставляет работать за гроши до полусмерти. Ты даже не представляешь, какой это ужас – рабский труд, насилие, нищета…- Да куда уж мне, - раздражённо отозвался Чарльз. Джефф смущённо нахмурился, но не успел ничего сказать: позади раздался зычный голос капитана:- Крюгер! Веди сюда своего приятеля!Драммонд сидел на складном стуле возле какой-то двери. Встретившись взглядом с Чарльзом, он кивнул в сторону:- На корабле железное правило: никакого оружия. Когда сойдёшь на берег, можешь забрать его обратно, но пока мы на реке, всё оружие хранится здесь. Хочешь остаться на моём корабле – соблюдай мои правила.- Ладно, - Чарльз не стал спорить, тем более что ни у капитана, ни у кого из контрабандистов он не видел оружия. Заглянув за дверь, он оказался в маленькой каюте, в которой было совсем тесно от ящиков и мешков. Под взглядом пьяных, но внимательных глаз капитана он отстегнул кобуру от бедра, снял пояс и положил его в ящик. Потом вышел наружу – и по его спине пробежал холодок.Словно позабыв обо всех делах, контрабандисты столпились на палубе. Похоже, тут была вся команда. Кроме него и капитана, здесь было десять человек, только половина были белыми, ещё четверо были мексиканцами, а один – негром. Огромный, плечистый, ручищи длинные, волосатые, как у Старого Паука Иктоми из сказок, он на голову возвышался над остальными. Ни у кого из них не было при себе оружия, но Чарльзу сделалось не по себе. Глядя прямо перед собой, он двинулся сквозь толпу. В следующую секунду Чарльз уловил краем глаза какое-то движение, но оно было настолько быстрым, что он не успел увернуться. Огромный негр схватил его за плечи и резко повернул в сторону, прижал животом к фальшборту и наклонил вперёд. Чарльз свесился над водой, совсем рядом вращалось гребное колесо. Сквозь плеск воды и шум колеса Чарльз услышал громкий смех команды. - Наклони его пониже, Самсон! – заорал кто-то, и длинные пальцы, твёрдые, как крючья, впились Чарльзу в руки чуть повыше локтей, выкручивая их назад, наклоняя его ниже над колесом. В глаза летела водяная пыль, вплетённое в волосы перо болталось совсем рядом с быстро крутящимися лопастями. Он сжал зубы. Должно быть, эти типы ждут, что он запаникует, начнёт с криком и руганью вырываться из рук Самсона. Вместо этого он замер, немного ослабил мышцы, а когда контрабандист, решив, что сопротивления не будет, чуточку разжал хватку, Чарльз резко подался в сторону и назад, вывернулся из захвата и уже сам схватил Самсона за грудки и толкнул назад. Будь Самсон чуть поменьше, пролетел бы сквозь толпу, как бегущий кролик сквозь траву, но великан устоял на ногах. А вот трое контрабандистов, в которых он врезался, попадали, как кегли.Капитан Драммонд расхохотался, хлебнул немного из бутылки, и виски пролилось ему на брюхо. Самсон тоже усмехнулся, верхняя губа криво приподнялась, обнажая острые зубы. Чарльз выпрямился, отбросил с лица мокрые волосы, сжал кулаки:- Ну? Кто следующий?- Спокойно, - усмехаясь, произнёс Драммонд. – Спокойно, мальчик. Мы просто веселимся, правда, ребята?Недружный смех был ему ответом. Чарльз обвёл толпу потемневшими глазами, потом снова посмотрел на капитана:- Мне не было весело- Хочешь остаться на моём корабле – соблюдай мои правила, - повторил капитан свои недавние слова, немного сдвинув седые брови. – Мы всех новеньких так встречаем, это традиция. Здесь все через это проходили. Даже малыш Самсон – правда, малыш?- А то как же, - ухмыльнулся Самсон. Обернувшись, Чарльз увидел в толпе знакомое лицо – Джефф Крюгер неподвижно стоял у фальшборта, его лицо окаменело, в глазах мелькнула вина. Видно, когда его принимали на борт, тоже совали головой в колесо. Чарльз почувствовал укол обиды: Джефф был не обязан ему помогать, но мог хотя бы предупредить.- А ты чего ухмыляешься, Уилл Хэмфри? – гаркнул внезапно капитан, и все смешки смолкли. Толпа зашевелилась, выталкивая наружу худого потрёпанного человека – того самого Уилла, благодаря болтливости которого Чарльз и попал на корабль. Застыв на месте, Уилл испуганно смотрел на капитана, медленно и неловко моргая опухшими веками.- Ну, приятель, - протянул капитан, - кому ты ещё рассказал, куда и зачем мы едем?- Н-никому, - запинаясь, пробормотал Уилл. – Капитан, вы же знаете…- Я знаю только то, что ты меня подвёл, Уилл Хэмфри! Мы все видели тех троих дегенератов на пристани, и слышали, как они звали тебя! Так что спрашиваю в последний раз, - капитан быстро встал, схватил Уилла за воротник, и бедняга беспомощно задрал голову, – кому ещё ты рассказал?- Никому! Простите, капитан, это больше не повторится!- Что думаете, парни? Простить? – Драммонд обернулся к команде, и та разразилась хохотом. – Вот и я о том же! Нет, Уилл: если уж так сильно пересохло в глотке – у тебя есть для этого целая река! Кто за то, чтобы старина Уилл повисел над колесом?- Стойте, нет! – возмутился Чарльз, но его голос потонул в общем шуме. Контрабандисты, не дождавшиеся криков предыдущей жертвы, толпой накинулись на Уилла Хэмфри. В этот момент крики перекрыл громкий голос Самсона:- Капитан! У нас гости!Все остановились и обернулись туда, куда указывал Самсон. В тающем утреннем тумане проступали очертания небольшого судна, медленно, но верно следующего за ?Синей Цаплей? со стороны Сент-Луиса.- Видно, таможенники, - невозмутимо сказал капитан. – Ничего, оторвёмся! Прибавить ходу, ребята! А ты, Уилл, ещё легко отделался! Запомни: снова напьёшься – запру тебя в трюме с этим краснокожим занудой, и пусть у тебя уши вянут!Контрабандисты быстро вернулись к работе, кто-то побежал в котельное отделение, подбросить побольше угля в топку и ускорить ход корабля. Только Уилл продолжал сидеть на палубе, отряхиваясь и отплёвываясь от воды. Чарльз встретился взглядом с глазами Уилла, полными озлобленности, унижения и обещания не забыть это унижение – и сжал зубы, чтобы не вздохнуть и не выдать своей тревоги. Кажется, он только что завёл себе нового врага. Что ж, он здесь не для того, чтобы авторитет зарабатывать. Уже через десять дней он будет там, где мутная река Миссури очистится от всей грязи Юга, станет чистой и прозрачной от снегов Скалистых гор. И больше никогда не встретит этих людей.*** ?Синяя Цапля? продвигалась вверх по течению Миссури, делая остановки в укромных бухтах и у пристаней подозрительных захудалых посёлков, пережидая самые светлые дневные часы, когда на реке встречались другие суда, и продолжая путь ночью. Июньские ночи были коротки: не успевал отгореть закат, как на другом конце неба, точно его отражение, занимался рассвет, и чтобы успеть за ночь пройти расстояние побольше, паровой двигатель выжимал все силы, пронзая ночную тишину гудением и шумом, выбрасывая в усыпанное звёздами небо клубы чёрного угольного дыма. Такая скорость несла в себе серьёзную опасность: течение Миссури было капризным и коварным, под поверхностью мутной воды крутились завихрения и водовороты, поднимавшие с рыхлого дна тучи песка, так что дно реки, словно пустыню, выстилали песчаные барханы. Эти наносы песка создавали отмели, на которые корабль запросто мог напороться. Так что время от времени ?Синяя Цапля? останавливалась, и Самсон вместе с ещё парой матросов бросали в воду лот, проверяя, глубоко ли дно. В одну из таких ночей, когда пароход уже прошёл почти половину пути до Монтаны, обстановка на палубе была тревожной. День команда провела на берегу, в небольшом портовом городке, в котором капитан купил угля для парового двигателя. Вместе со всей командой Чарльз таскал тяжёлые мешки по трапу с пристани на корабль. Возле машинного отделения ?Синей Цапли? находилось тесное помещение с обитыми железными листами стенами, с квадратной ямой в полу – бункер; сюда ссыпали уголь из мешков. Долгая и тяжёлая работа, кошмарная жара в машинном отделении и солнцепёк снаружи, тучи комаров, гудящих над илистым берегом – всё это раздражало контрабандистов, вокруг звенела ругань, и пару раз чуть не вспыхнула драка. Чарльз чувствовал себя лучше, чем остальные: к труду он привык, гораздо сильнее его раздражала невозможность остаться одному. Двенадцать человек не могли разминуться на крохотном корабле, и после пяти дней пути Чарльзу до смерти осточертели ухмылки и презрительные взгляды. Команда корабля состояла из таких же отщепенцев, как он, но ни это, ни то, что он уберёг команду от ограбления, не добавило ему популярности. Даже здесь никто не относился к нему как к равному, за исключением Джеффа. Ну и Армихо, кока и по совместительству судового врача, который одинаково раздражался и орал на всех, от матроса до капитана.В городке до команды дошли дурные слухи: несколько дней назад в верховьях реки случилось наводнение. Коварное течение Миссури резко изменило своё направление, водяной поток вонзился в обрывистый берег, размывая землю, ворочая камни, с корнем вырывая деревья. Жители городка, возбуждённо размахивая руками, рассказывали, что ?Бабы, когда стирать шли, во-о-от такой плавник на берегу видели!?, ?Лодку Ника Спенсера на щепки разнесло, сам едва жив остался?, и ?Старина Питер спьяну свалился в воду, угодил меж двумя стволами, так их течением столкнуло, и голова лопнула, как арбуз?. Теперь вековые стволы плыли вниз по течению, наперерез ?Синей Цапле?. Но пережидать беду времени не было: капитан Драммонд заявил, что легко проведёт корабль между стволами, как делал уже множество раз в былые дни.- Боитесь – сидите дома! – гаркнул он, когда пара человек из команды заикнулись было о том, что безопасный путь стоит дня задержки. – На Миссури работают мужчины, а трусливым мальчишкам место на Миссисипи!Так что теперь корабль шёл по ночной реке, и почти вся команда была на палубе. Пока что путь оставался чистым, в мутной воде отражались звёзды и тусклые огоньки фонарей – часть команды, чтоб справиться с тревогой, ну и отметить середину пути заодно, играли в карты и пили. Не опасаясь, что за шумом двигателя их кто-то услышит, они громко хохотали и спорили. Чарльзу хотелось побыть одному. Он устроился на корме и вытащил из сумки гармонику. Играя, он смотрел на западный берег. Там, почти неразличимая в темноте, тянулась его родина. Небраска. Ровная Вода. После того, что он увидел сегодня на берегу, на душе было тоскливо. Грязь, мусор, уродливые строения, пьяные мужчины, избитые женщины, грязные дети… В стойбище, где он провёл детство, тоже всякое бывало. Люди ссорились, болели, голодали, но он не помнил такого страшного убожества и озлобления, как то, что царило в портовом городке. И таких гор мусора тоже. Неужели это и есть цивилизация? Музыка оборвалась жалкой тоскливой нотой, и Чарльз раздражённо сунул гармонику обратно в сумку. - Эй, - окликнул его Армихо, - кончай тоску нагонять. Идём, поможешь мне.Спустившись вслед за Армихо в камбуз корабля, Чарльз заметил на стене огромный нож странной формы. Он был похож на кавалерийскую саблю, но был не таким длинным и кривым. Едва заметный, плавный изгиб клинка, узкого у рукояти и широкого на конце, без кровостока, но сразу видно – серьёзное боевое оружие. Чарльзу захотелось дотронуться до клинка, щёлкнуть ногтем по металлу, чтобы услышать низкий суровый звон, проверить кончиком пальца остроту лезвия. Но вместо этого он отвёл взгляд – и так уже слишком долго рассматривает чужую вещь. У многих индейских племён, в том числе и у его собственного, существовали древние и строгие традиции гостеприимства. Если гостю нравилась какая-то вещь в доме хозяина, и он это показывал даже не словами, а просто долгим взглядом, то хозяин был обязан предложить эту вещь в подарок. Так что Чарльза, как и других индейских детей, строго учили вести себя в гостях прилично и не таращиться на хозяйское добро, чтобы не прослыть жадным и не позорить людей, воспитавших его. И хоть он потерял своё племя ещё в детстве, а эти правила до сих пор помнил. Всё-таки Армихо заметил его взгляд и усмехнулся, блеснув серебряным зубом:- Нравится?- Я думал, капитан запрещает носить оружие на борту.- Это инструмент, - живо ответил Армихо. Его маленькие чёрные глаза лукаво блестели. – Тростник рубить.- В таком случае мой томагавк тоже просто инструмент.- Скажешь тоже, - снова усмехнулся Армихо и снял клинок со стены. – Я знаю, вы, индейцы, очень цените свои топоры, но в ближнем бою нет ничего лучше мачете, - он любовно провёл пухлой рукой по клинку, взвесил его на раскрытой ладони, потом на ребре, зажав между большим и указательным пальцем, демонстрируя баланс. – Томагавк может только рубить. А мачете может рубить, колоть и резать. - То-то я никаких тростников по берегам не вижу, - приподнял брови Чарльз. – От страха попрятались, наверное.Армихо рассмеялся:- А ты не такой зануда, каким кажешься.- Не боишься, что капитан узнает, что у тебя есть такая вещь?- Он и так знает. Говорю же, это всего лишь инструмент, - Армихо повесил мачете обратно на стену и кивнул на люк в подпол. – Давай, помоги мне. Ящик тяжёлый, а лестница шаткая. Я подниму его, а ты заберёшь.Откинув люк, он спустился вниз по приставной лестнице. Чарльз заглянул следом за ним. В слабом свете лампы заблестели гладкие бока глиняных бутылей, наполнивших практически весь нижний отсек. На каждой бутыли были белой краской нанесены буквы: ?ХХХ?. Знак тройной перегонки. Значит, вот где хранится тот самый самогон, который капитан Драммонд везёт на север. Армихо протянул наверх ящик, наполненный бутылками – обычными, стеклянными, с пивом.- Муншайн эти морды не получат, - ухмыльнулся он. – Хватит с них пива. Взял? - Да, - Чарльз повернулся, поставил ящик на пол. А в следующую секунду пол под ногами накренился, ящик с громким дребезгом отъехал в сторону. Чарльз ухватился одной рукой за откидной стол, и смог удержаться на ногах, а вот Армихо, судя по грохоту упавшей лестницы и отчаянной испанской ругани, повезло намного меньше. Ругань тут же потонула в ужасном хриплом скрипе, ржавым сверлом вонзившимся в уши. Что-то огромное и твёрдое ползло под днищем корабля, издавая громкий скрежет. Сквозь громкий стук собственного сердца Чарльз услышал, как в соседнем отсеке заволновались лошади, уловил среди сердитого испуганного ржания голос Таимы.- Ты там живой? – крикнул он, опускаясь на колени перед люком. Продолжая ругаться, Армихо протянул руку наверх, и Чарльз легко вытащил его наружу. - Что это было? Мы сели на мель?- Хуже, - хрипло отозвался мексиканец. – Быстро наверх!Выбежав обратно на палубу, Чарльз застыл на месте, глядя на реку. Вся поверхность воды, ещё недавно совершенно чистая, теперь была испещрена длинными чёрными полосами. В мутной воде колыхались огромные куски деревьев. Отломанные кроны, сучья, ветки и целые стволы плыли вниз по течению с невероятной скоростью. Чарльз раньше и не представлял себе, насколько быстро течёт Миссури. На палубе кричали. Кто-то пробежал мимо Чарльза, едва не врезавшись в него. Несколько человек сгрудились у фальшборта, вытаскивая наружу одного из матросов – при толчке того выбросило за борт, но он каким-то чудом успел ухватиться за отстающую обшивку. Самсон протянул к нему огромную руку, сцапал за шиворот, как котёнка, и легко втащил обратно.- Сбавить … ход! – заорал капитан Драммонд. – Ты, … , быстро … к машине, … тебя в …!!!Несмотря на весь ужас положения, Чарльз на секунду восхитился красноречием капитана – сам он и половины этих слов не знал, а ведь как-то раз целое лето работал грузчиком. Кочегары побежали в машинное отделение, остальные заметались по палубе, проверяя, хорошо ли закреплены мешки и ящики, хотя совсем недавно уже проверяли это. И вдруг среди общего шума раздался новый скрежет. На этот раз дерево не нырнуло под киль корабля, а только скользнуло по левому борту. Перепутанные, поломанные ветки трещали и ломались, столкнувшись с обитым железными полосами бортом. Драммонд расхохотался:- Что, Старушка Мизери, обломала зубы? Врёшь, не возьмёшь!Но радоваться было рано – со стороны левого борта раздался панический крик:- Человек за бортом! Капитан, сюда!Бросившись на крик, Чарльз увидел, как среди мутных волн мелькает чья-то голова. Звёздный свет выхватил из темноты бледное, перекошенное от ужаса лицо Матео, одного из мексиканцев. Похоже, его тоже выбросило за борт при толчке, но ему повезло меньше. Хрипло крича, человек барахтался в воде, течение уносило его всё дальше от корабля.- Надо спустить лодку, - выдохнул Джефф.- Нет, - только и смог ответить капитан. – Деревья её разнесут на раз-два. Деревья… Чарльз посмотрел вниз, чувствуя, как во рту становится сухо и горько от подступающего страха. Как-то раз, ещё ребёнком, он видел, как готовили церемонию Танца Солнца. Все взрослые из племени отправились в лес, чтобы срубить дерево и принести его на место проведения ритуала, и ни разу за всё время, что дерево рубили, очищали от веток и несли через лес, оно не коснулось земли – люди несли его на плечах. Для этого понадобились силы целого племени. Но река намного сильнее человека. Она несла деревья с такой же лёгкостью, как упавшего человека, шутя, словно щепки, крутила вековые стволы. Если Матео не захлебнётся, то запросто попадёт в водоворот между двумя деревьями, и они раздавят его.Кто-то из команды бросил верёвку, но её длины недоставало. Капитан закричал, приказывая полностью остановить двигатель, но это тоже было непросто – уголь ещё продолжал полыхать в топке, и даже если полностью перекрыть тягу, пароход ещё некоторое время будет продвигаться вперёд. А между тем расстояние между кораблём и человеком становилось всё больше. Нужно было что-то делать, причём срочно. Чарльз огляделся по сторонам, схватил моток толстой верёвки, перекинул его через плечо, как бандольер, потом бросился к лодке и вытянул из неё длинное весло. А затем, прежде чем кто-то успел его остановить, побежал к борту, прямо под которым сейчас проплывало длинное дерево.- Что ты делаешь? – закричал Джефф. Чарльз прыгнул. Сапоги слегка разъехались на мокрой, осклизлой коре, но ему удалось сохранить равновесие.- Ты что, совсем … ? – взревел Драммонд. – А ну вернись!- Конечно, сейчас крылья отрастит и вернётся! – язвительно ответил Армихо. Выставив в сторону руку с тяжёлым веслом, Чарльз быстро пошёл вперёд, на середину ствола. Всё время он не отрывал взгляда от Матео, который продолжал хрипло кричать и барахтаться где-то впереди, и не смотрел вниз. ?Ты же тысячу раз перебирался по упавшему стволу на другой берег, - уговаривал он себя, хотя сердце бешено прыгало в груди. – Тут то же самое, бояться нечего?. Вот только деревья, по которым он перебирался через реки и пропасти, обычно не крутились под ногами, норовя сбросить его, точно необъезженная лошадь.За спиной раздался стук, и дерево покачнулось. Чарльз обернулся и увидел Армихо. Мексиканец выпрямился, на его поясе блеснуло мачете, в руке было зажато второе весло. Не сговариваясь, оба добрались до середины дерева и начали грести. Это было сложно: огромный, тяжёлый, скользкий ствол был совершенно не похож на каноэ, и управлять им, как лодочкой, было невозможно. И всё же им удалось выровнять его так, что теперь он плыл прямо по направлению к Матео.- Осторожно! – гаркнул внезапно Армихо. Чарльз обернулся и увидел, что слева на них быстро летит другой ствол. Оба выставили вперёд вёсла, пытаясь оттолкнуть дерево и избежать столкновения. Чарльз почувствовал, как весло дрожит в его руках: ему не хватало сил остановить дерево. Куда ему тягаться с течением реки, которая, судя по её поведению, совершенно не хочет, чтобы по ней ходили эти ужасные пароходы, засоряющие её воды сажей и угольным шлаком… Другое дерево не только не остановилось, натолкнувшись на вёсла, но и с угрожающим скрипом придвинулось ближе. Вода между стволами заволновалась, вёсла затрещали. В следующую секунду дерево, на котором сидели Чарльз и Армихо, дрогнуло и крутанулось от силы течения. Чарльз потерял равновесие и соскользнул в воду.Он тут же нырнул, подобравшись, крепко прижав к груди руки, сжимающие весло. Над его головой два дерева столкнулись, обдав его роем сверкающих пузырьков. Если бы он не успел нырнуть, если бы не убрал вовремя руки с поверхности воды, брёвна раздробили бы ему кисти. Одной рукой Чарльз сорвал с плеча моток верёвки и вынырнул справа от столкнувшихся стволов, протягивая вверх руки, сжимающие весло и верёвку. Армихо тут же выхватил их из его рук. Продолжая удерживать моток в руках, Чарльз снова нырнул, проплыл под деревьями, пропуская верёвку между обломанных сучьев. Вдвоём с Армихо они связали стволы между собой, потом Чарльз снова взобрался на скользкое дерево. Теперь у них вместо неустойчивого бревна было что-то вроде примитивного плота, и они с удвоенной силой заработали вёслами. Наконец они смогли приблизиться к Матео. Бедняга успел уцепиться за обломанную ветку, но течение крутило его, как игрушку. Завидев поблизости товарищей, мексиканец хрипло вскрикнул от радости и изо всех сил поплыл навстречу.- No! Para! – закричал Армихо, и Чарльз сразу узнал эти слова. ?Нет! Остановись!? Но сам закричать не смог: гребля отнимала все силы и всё дыхание. Да и кричать было поздно – Матео уже понял, что угодил в ловушку. Он оказался между двух обломков дерева, которые быстро, наискосок, двигались навстречу друг другу, зажимая Матео, как ножницы. В ужасе парень рванулся к одному из них, ухватился за ствол, перекинул через него ногу, будто садясь в седло. А потом обломки столкнулись, и над рекой раздался ужасный хруст, утонувший в болезненном стоне.- Mierda, - прорычал Армихо. Посиневший от боли Матео снова сполз в воду, его рубашка зацепилась за спутанные корни, и дерево поволокло его вниз по течению. Только в этот момент Чарльз и Армихо оказались достаточно близко. Вытянув весло, Чарльз не с первой попытки, но всё же смог зацепить скользкий корень и задержать дерево ровно настолько, чтобы Армихо сумел нагнуться вперёд, одним точным ударом мачете разрубить корень, за который зацепился Матео, и протянуть ему руку.После того, как они втащили бледного, еле живого человека на свой импровизированный плот, трудности не закончились. Наверное, минут пятнадцать ушло на то, чтобы просто развернуть два связанных ствола против течения – если бы не Армихо, ловко обрубивший мешающие корни и ветки своим прекрасным оружием, пока Чарльз изо всех сил работал двумя вёслами, это бы им нипочём не удалось. Глядя на его короткую толстую фигуру, с удивительной ловкостью балансирующую на скользком плоту, Чарльз хрипло выдохнул:- Научишь меня?- Чему, драться на мачете?- Да.- Я подумаю, - Армихо грохнулся рядом и взял весло.Ещё недавно, несмотря на торчащие ветки, они двигались очень быстро – течение несло их само. Теперь же им приходилось работать вёслами из последних сил, а продвигались они всё равно медленно, и ?Синяя Цапля?, блестящей точкой застывшая где-то на горизонте, как будто совершенно не приближалась. Только спустя полчаса, когда небо уже пожелтело, предвещая рассвет, Чарльз и Армихо наконец смогли приблизиться к кораблю. Вокруг него по-прежнему плыли по воде обломки дерева, команда отталкивала их длинными баграми, но самые тяжёлые всё-таки натыкались на борта, царапая обшивку. На борту стоял Джефф; сжимая в пальцах верёвку, он наклонился вперёд, в свете зари было видно, как побледнело его лицо. Его высокий, с залысинами, лоб казался белым, как известняк, вокруг глаз залегли серые тени. Как только Чарльз подгрёб чуть ближе, Джефф бросил верёвку. Чарльз поймал её и закрепил на ветке дерева.- Взбирайтесь! – крикнул капитан. Чарльз покачал головой и крикнул в ответ:- У него сломана нога! Нужно подтянуть дерево поближе!Самсон и ещё двое схватились за верёвку и потянули. Брёвна пододвинулись чуть ближе к кораблю. Джефф спустился на полпути по скобам в борту корабля, протянул руку и взял у Чарльза весло, передал его наверх. Пока Армихо продолжал аккуратно загребать воду, не давая бревну крутиться на верёвке и слишком близко подплывать к кораблю, Чарльз склонился над Матео:- Держись, друг. Обхвати меня за шею.Полуживой от боли и перенесённого страха, мексиканец обхватил его сзади холодными руками. Чарльз схватился за верёвку и полез наверх, перебирая руками, которые от усталости уже так сильно онемели, что даже почти не болели от жёсткого каната. Добравшись до скоб, он повис, позволяя Джеффу подхватить Матео и подтолкнуть его наверх, где его тут же вытащили на палубу. Когда Чарльз карабкался по скобам вслед за Джеффом, силы ему наконец изменили, голова закружилась, и он едва не сорвался в воду, но Джефф успел схватить его за плечи и вытащить на палубу.- Ну ты и сорвиголова, - проговорил он серыми, дрожащими губами. А потом сделал такое, на что Чарльз, не будь он в таком плачевном состоянии, точно ответил бы ударом: взъерошил ему мокрые волосы. От возмущения Чарльз даже ничего не смог сказать. Только молча схватился за фальшборт и поднялся на ноги, протягивая руку лезущему по скобам Армихо.- Думаю, мы с тобой точно заслужили муншайн, - сказал мексиканец, утирая с пухлого лица воду. И стоило ему это сказать, как со стороны левого борта раздался оглушительный треск.Двигатель снова заработал, колёса закрутились, а два связанных бревна не успели отплыть в сторону. Закачавшись на волне, поднятой гребным колесом, они развернулись вокруг своей оси и ткнулись концами прямо в колесо. Колесо взревело, ломая обрубки веток, дрогнуло и застыло. Два бревна медленно поплыли дальше по течению, покачиваясь на волнах, точно насмешливо махая на прощание покалеченной ?Синей Цапле?.* Misery - ?беда?, ?невзгода?. Поскольку это слово похоже на ?Миссури?, именно такое прозвище реке дали люди, работавшие на ней в 19 веке.