А в жестокой жизни слишком многое решает звон золотых монет... (1/1)

~??~?~?~?~??~Герцог Барма не любил волноваться. И заранее собранная информация обычно предоставляла ему возможность избежать раздражающего ощущения неопределённости. Но теперь…В этом мире его паутина только начинала опутывать все важные для Руфуса точки.Благодаря Перси и близнецам седьмой Уизли вполне представлял себе, что ждёт его в Хогвартсе и где там что находится, но окружающий мир всё ещё оставался для герцога тайной за семью печатями.А ему так хотелось познать… всё.Но пока единственное, что он мог?— это слушать рассказы братьев, порой подкидывая им свежие идеи.Фред и Джордж крепко задумались в тот раз, когда Руфус подошёл к ним с просьбой начертить примерный план расположения кабинетов, лестниц и коридоров. Теперь они корпели над каким-то новым проектом, и особое герцогское чутьё подсказывало ему, что это будет что-то совершенно отличное от их обычной сферы деятельности.Возможно, даже полезное…Хотя на это сильно рассчитывать не стоило.Близнецы… Они были чем-то похожи на Брейка. На маску Брейка. Но Руфус ясно видел и отличия. Его братьев никогда не ломала Бездна. Они не теряли близких и не видели смертей. Они не умели убивать.И, пожалуй, он был этому рад.Герцог слишком хорошо помнил день, когда Шляпник рассказал ему всё. Не как тогда в опере, когда они разыгрывали чудный спектакль для юного Оза; не как член Пандоры члену Пандоры, а как человек человеку.И Руфус порой думал, что бы он сделал, если бы одно только имя, хрустящее, как сахар на зубах, не отдавалось в его сердце сладкой тянущей болью.История Брейка была страшна.Рыцарь, потерявший тех, кому служил. Убийца, оплативший жизни семьи больше, чем сотней чужих. Калека, обманутый демоном в облике маленькой девочки. Шут, коварству и уму которого можно было бы позавидовать, не будь они с герцогом равны в этом плане.Близнецы были похожи лишь на последнюю ипостась этого многоликого белёсого призрака.И седьмой Уизли иногда ловил себя на мысли, что ни за что не позволит Бездне воплотить их в первых трёх. Ни их, ни кого-либо другого. Пожалуй, впервые за всё время своей долгой жизни он полностью понял Шляпника.Никто не смеет тронуть его семью.Великий Герцог Барма об этом позаботится.А пока…Руфус задумчиво взвесил в руке кошелёк с накоплениями. В тяжёлом мешочке мелодично звякнули монеты. К его искреннему удивлению, за три года там набралось порядка пятнадцати галлеонов.Идея попросить мать выдавать ему деньгами стоимость шоколадной лягушки, обязательно покупаемой каждому из детей во время их семейных прогулок в Косую аллею, на праздники и иногда просто так, окупила себя на все двести процентов. Сладкое герцог терпеть не мог, поэтому никаких терзаний и мук выбора не испытывал даже в мыслях.Дверь комнаты скрипнула, заставляя седьмого Уизли отвлечься от довольного созерцания своих богатств.—?А? —?он поднял брови, взглянув на отвисшую челюсть вошедшего Рона.—?Ч-что это? —?наконец, смог выдавить из себя брат.—?Ты ослеп? —?с милой улыбкой поинтересовался в ответ Руфус, демонстрируя туго набитый мешочек,?— Какое несчастье. Надо сказать маме. А это деньги. Мои деньги.—?Откуда?!Более предсказуемой реплики придумать было невозможно. Герцог закатил глаза и вздохнул.—?Если я скажу, что ограбил, убил и закопал в грядке с клубникой Люциуса Малфоя и всех его павлинов, предварительно ощипав последних и продав перья на чёрном рынке, ты мне поверишь?Глаза Рона приобрели идеально круглую форму. Спустя несколько мгновений до него всё же дошёл абсурд сказанного, и мальчик надулся, обиженно уставившись на брата.—?Не хочешь говорить, не надо,?— пробормотал он,?— Но я всё равно не понимаю, зачем тебе столько.—?Погоди! —?брови герцога удивлённо взметнулись вверх,?— Ты не спрашивал, зачем. Ты спрашивал откуда.—?Не всё ли равно?—?Нет,?— спокойно ответил Руфус,?— Сядь-ка. Я расскажу.Рон довольно ухмыльнулся и плюхнулся на кровать.Седьмой Уизли вздохнул. Порой герцога приводило в ступор то, насколько его семья ничего не понимала.Близнецы не знали цену чужим жизням. Молли не знала цену личному пространству. Рон не знал цену деньгам.И, пожалуй, в планы Руфуса теперь входило восполнение этих пробелов.Он кашлянул.—?Помнишь, я попросил маму не покупать мне сладости, а выдавать столько денег, сколько они стоят?—?Ну,?— Рон кивнул.—?Это всё, что я скопил за это время,?— герцог ещё раз тряхнул кошельком и убрал его в карман поношенной куртки, закапывая поглубже в оставшиеся ещё с прошлого владельца конфетные обёртки.—?Но зачем тебе? Мама с папой же купят нам всё необходимое,?— убеждённо протянул брат,?— Хоть мы и бедные. Они так и сказали.Руфус хмыкнул.—?Вынужден тебя разочаровать. Нам купят разве что волшебные палочки и некоторые принадлежности для письма. А остальное опять достанется от близнецов и Перси.—?И что в этом плохого? —?не понял Рон.—?Лично я вовсе не хочу идти в Хогвартс в мантии, которая протёрлась до дыр,?— в голосе герцога послышалась брезгливость,?— Ты только представь, какое впечатление мы произведём! На нас будут смотреть свысока, будто мы какие-то…нищие! А ведь наша семья входит в священные двадцать восемь!—?Папа говорит, что это не повод задирать нос…—?Если мы не будем задирать нос, то остальные будут задирать нас,?— огрызнулся Руфус и тут же смягчился,?— Я вообще-то немного другое имел в виду. Как-то слышал поговорку, в которой говорилось, что встречают по одежде, а провожают по уму. Смотри сам. Мы же не нищие. И мы чистокровные. И нам обязательно нужно показать это. Иначе, боюсь, насмешки и вражда с другими чистокровными нам обеспечены.—?Почему?! —?брат был поражён.—?Потому что, уронив своё достоинство, мы позорим всех чистокровных волшебников. Понимаешь? Я же не говорю, что нам надо объявить войну магглорождённым. Нам просто нужно создать верное впечатление. А для этого прежде всего нужно хорошо выглядеть,?— наставительно сказал герцог,?— Иначе…—?Но Фреда и Джорджа же не травили! И Перси, и Чарли, и Билла! —?Рон из последних сил пытался сохранить прежний мир, рушившийся у него на глазах.—?А кто тебе это сказал? —?тонко улыбнулся Руфус.—?Ну, они же не…Брат замолчал. До него медленно, но верно начинало доходить.—?Они же…—?Ага. Они ничего не говорили. Потому что о таком никому не расскажешь. С нашей семьёй никто не считается, ты же слышал папины рассказы. И сделать с этим ничего нельзя. Только родители расстроятся. Вот так вот. И я лично…—?Ру… —?Рон опустил глаза.Герцог вздрогнул от неожиданности.Этим прозвищем его звали только два человека.Две самых больших привязанности, которые он когда-то себе позволил.А вот теперь ещё брат.Родной.Нервно комкающий в руках покрывало.Руфус улыбнулся.—?М?—?Я… хочу попросить… Ты, конечно, очень долго копил, но я тебе всё верну, я тоже накоплю. Только, пожалуйста… Я не хочу, чтобы меня дразнили!В его глазах стояли слёзы. Герцог вдруг вспомнил, что именно Рона близнецы доставали больше всего, и понял. Это его шанс заполучить преданность братца целиком и полностью.—?Конечно. Я думаю, здесь на двоих вполне хватит. И… не бойся. Я не дам тебя в обиду. В конце-концов, ты же мой брат.От вида благодарной счастливой улыбки, озарившей лицо шестого Уизли, в душе Руфуса даже шевельнулось что-то непонятное, похожее на давно отмершую совесть. Но герцог Барма слишком долго был герцогом Бармой. Странное чувство было безжалостно задавлено и заменено удовлетворением.Рон хорошо играл в шахматы.И его верность вполне стоила нескольких золотых монет.В конце концов, ему же от этого будет лучше.—?Руфус! Рональд! —?послышался снизу крик Молли,?— Где вы пропали? Марш вниз! Мы все уже стоим у камина!—?Пойдём,?— герцог легко поднялся с кровати и, коротко улыбнувшись, направился к двери,?— Нас уже ждут.—?Да…Рон несколько раз моргнул, стряхивая с ресниц слёзы, поднял голову и покорно двинулся следом.Ему вдруг стало казаться, что теперь всё будет хорошо.Надо только верить…И идти за вроде бы младшим, но таким мудрым братом.