Последний день в Симбирске (1/1)

3 часть.Суета в усадьбе Покровских была скорее исключением, чем правилом: обычно всё шло своим чередом, но в этот день, толкучка в конюшне и в самом особняке не прекращалась. Особенно много девок было на кухне. В дорогу, они готовили пироги с мясом и зеленью, тушили цыплят, запекали ячменные лепёшки, отваривали куриные яйца, а дворовых детей послали за сбором свежих ягод. В конюшне, к бедному Василию подослали подмогу, но Катерина, проходя мимо, всё равно не смогла удержаться, чтобы не поругать то, как он собирал лошадь.- Ты куда такую сбрую взял? Совсем умом тронулся?! – перемахнув через забор, спешно подошла к парню.- Как приказано, так и делаю, – продолжал снаряжать.- А у самого мозгов нет? – одернула уздечку и сразу же перехватила седло. – Она сжарится в этом! – повесила слишком тяжелое седло для дальних путешествий. Вдохнув резкий, но такой родной запах вспотевшей сбруи, она грустно улыбнулась и хотела дать указания что делать дальше, но вспомнила о своей новой должности. ?Служанка, черт подери?, - мотнула головой. Василий, будто почувствовав замешательство Катерины, подошёл ближе и усмехнулся.- Че, никак угомониться не можешь?- А то и не могу, что ты ни на что не горазд и сейчас всё неправильно сделаешь!- Да ладно, всё я нормально сделаю.- Так надо не нормально делать, надо отлично! И в этом твоя проблема, – скрестила руки на груди.- Хорошо, хорошо, я действительно сделаю всё как надо, завтра и проверишь, – уже знал о её новой должности, что было неудивительно: слухи по двору разлетались очень быстро. Катерина, ещё раз вздохнув, вспомнила про то, куда вообще она направлялась и, взглянув на лошадей, мысленно пожелала им удачи. Да и самой Катерине она была необходима...Вдох, выдох...Стук в дверь и натянутая улыбка.- Эм, здрасьте, я...- Да-да, Катерина, заходи, – не обратив внимание на неё, просто открыли дверь и унеслись по своим делам.- Ага, – неуверенно шагнула и огляделась. Да, Анна Вячеславовна жила ох как не бедно: мебель, видно Французскую, выписывала точно она, а стулья на тонких гнутых ножках и рисунки в мелкий цветочек на пуфиках только подтверждали это. Оттоманки, обшитые монохромной материей, отлично вписывались в общую приятную атмосферу прихожей и говорили об утонченности вкуса хозяйки. Анна Вячеславовна всегда казалась Катерине воздушной и мечтательной девушкой, и убранство особняка играло этому мнению на руку. Почему-то она так и представляла хозяйский особняк - невесомым и довольно милым. Её сразу же послали помещице. Получить распоряжения.- Ваша Милость, – поздоровалась Катерина, склонив голову.- Да-да, здравствуй, – Анна была занята чтением и даже не оторвала взгляд от книги.- Чем я могу быть полезна? – поинтересовалась, осторожно сделав шаг вперёд.- А тебе разве Николай не дал список с указаниями? – продолжала читать.- Никак нет, - услышала отрывистый вдох.- Ну что же это такое! – резко захлопнув книгу, Анна уставши закатила глаза. – Ни минуты покоя, – покачала головой и взглянув на служанку, охнула. - Что же на тебе надето?! – вытаращила глаза, посмотрев на Катерину и вскочила со стула: та, не переодевшись после конюшни, стояла в хозяйском кабинете с грязными ботинками и ободранным багровым подолом платья. Длинные волосы были так взъерошены, что создавали ощущение гривы, и спадали непокорными завитками на удивленное лицо. Катерина не поняла реакции помещицы. Ну платье и платье? Что такого то?- А в чём, собственно, дело?- Боже мой, почему ты не переоделась в вещи, которые тебе дала Мария?- Так она мне ничего и не давала, – пожала плечами.- Как это?- Вот так и не давала, – скрестила руки на груди.- Боже мой, какая она нерасторопная... - от резкого подъёма закружилась голова и Анна снова присела. Обхватив голову, она чаще задышала.- Ваша Милость, вам плохо? – Катерина подбежала к Анне Вячеславовне. – Ваша Милость...- Всё в порядке, такое случается, – отмахнулась, заметив обеспокоенный взгляд чёрных глаз. – Право, всё в порядке, – попыталась улыбнуться, но вышло плохо. Анна уже много лет страдала от недомоганий, поэтому такие потемнения в глазах и резкая слабость в теле – норма для неё. Но объяснять это каждому, просто невозможно, поэтому она всегда уверяла, что с ней всё в порядке, чтобы понапрасну люди не беспокоились.- Точно?! Может позвать кого?- Нет-нет... То есть да. Позови Марию и передай, чтобы она как можно скорее привела тебя в божеский вид, – покачала головой и отдала копию листа с распоряжениями, что Катерине надобно сделать.- Поняла вас, – пробежалась глазами по списку. В принципе ничего сложного: собрать вещи, упаковать саквояж.Этим она и занималась весь оставшийся день.Переодеваться было муторно и долго, платье, которые выбрала хозяйка, было не сказать, что узкое, но страшно неудобное из-за новомодной сеточки. Она противно кололась и сколько бы Катерина не отодвигала её, она всё равно резала кожу. Также сборы вещей оказались отнюдь не простыми, как думала Катерина. Пока она собрала только все мольберты прошло два часа и начало вечереть, но Анна Вячеславовна была разносторонней личностью и увлекалась не только живописью: чтение, поэзия и музицирование – для всего этого, нужен был отдельный багаж.Катерина, под конец дня, совсем вымоталась и сидя на маленькой табуретке, с удовольствием ужинала пшеничной кашей, совсем недавно приготовленной Анфисой – чёрной кухаркой. Рядом с ней сидели все дворовые девки и пара камердинеров* с конюхом.- Катерин, а Катерин! – толкнула её в бок Настька. – Ну чего же ты сидишь такая печальная?- А че тешиться то? Упахалась я, сил нет, – доскребала остатки каши.- Я думала ты дряхлишь из-за того, что с нами не хочешь прощаться... - задумчиво протянула.- Ну и это тоже, – усмехнулась и тоскливо посмотрела на Настьку. Она красива. Очень. Кучерявая и румяная девушка была ностальгическим прошлым, Катерина всё ещё помнила мягкость её волос и сладость её губ, но уже совсем не скучала по ней. Она смогла перебороть эти чувства, единственное, что никак не могла простить – на кого Настька променяла её. Василий. Катерина поморщилась, когда тяжелая мужская рука легла на плечо подруги.- Ну ты это! – Василий воскликнул, не обратив внимание на реакцию приятельницы. – Не переживай, вернёшься ещё к нам! – прижав к себе Настьку, неумело, но искренне подбодрил. Катерина ухмыльнулась, вспомнив про свой план. Нет. Подруг и друзей она точно видела в последний раз. Тяжело покачав головой, признала, что привязалась к ним. Невеселость души компании, распространилась на всех присутствующих и сидящий напротив них камердинер попросил:- Катерин... Затяни, а, – сказал частую фразу всего двора. Катерина, кашлянув, и глубоко вдохнув, прикрыла глаза, начиная, петь.- По Дону гуляет, по Дону гуляет, по Дону гуляет Казак молодой... - низкий женский голос ещё сильнее погрузил дворовых в грусть. ?В саду дева плачет, в саду дева плачет, в саду дева плачет над быстрой рекой?, - негромко подхватили девушки. ?Её утешает, её утешает, её утешает казак молодой?, – парни также с удовольствием вступили. Через два куплета, когда Казак в песне спросил деву о причине её слез, Катерина стала петь с большим надрывом, затмевая своим голосом всех: ?Цыганка гадала, цыганка гадала, цыганка гадала, за ручку брала?, - с последней строчкой, неосознанно взяла ладонь Настьки. Так, песня продолжалась, пока не наступил последний куплет: ?Подайте гитару, подайте гитару, я песню спою. Прославлю цыганку, прославлю цыганку, за правду её?, - с этими словами, Катерине действительно подали гитару и, что интересно, повеселев от грустных мотивов, молодые люди взялись за более веселые мелодии и через час уже спев десяток песен, горланили ?Ах вы, сени мои, сени?, выпивая крепкие напитки. Катерина, любимица двора, танцевала уже с бубном на столе, отбивая незамысловатый ритм.?Выходила молода?, - семь ударов ножками об стол, на последнем резво припрыгивает. ?За новые ворота?, - сверкает белыми зубками. ?Выпускала сокола из правого рукава?, - закружилась и подол её красной юбки стал игриво развеваться, оголяя смуглые лодыжки. Хохотнув, она продолжила озорно заливаться.Парни с завистью смотрели, как их девки восхищенно резвились рядом с их харизматичной подругой, но пропускать веселье было бы глупо, поэтому намахнув ещё несколько стопок, стали также пританцовывать. Катерина не отказывала себе в удовольствии опустошить ещё несколько кружек со спиртным и, раскрасневшись, стала распевать цыганские песни на русском языке.Проводы Катерины сильно контрастировали с тем, что происходило наверху.?Анна Вячеславовна читала очередной роман и только ход настенных часов нарушал тишину. Влажные губы, от ещё не впитавшегося ночного крема, волнительно поджимались, но она каждый раз одергивала себя, не разрешая ?вредной? привычке проявиться даже в одиночестве. Муж сказал бы: ?губы и так как ниточка?. От этой фразы, даже прокрученной в голове, её всегда передергивало. Оторвавшись от книги, она пригладила волосы. ?Снова этот мерзкий рыжий цвет начал выглядывать, пора бы уже осветлять?, - устало покачала головой и накинула воздушный шёлковый халат. Выйдя на балкон, она вдохнула летний ночной аромат и задумчиво всмотрелась вдаль: темные крыши домов освещала яркая полная луна, деревья приятно шелестели, а тёплый ветерок ласково обдувал длинную шею барышни. Мирно и спокойно, Симбирская усадьба засыпала и Анну тоже клонило в сон...___________________________________Камердинер – слуга при господине в богатом дворянском доме