s0ep00. По следам / История в профиль (часть 1) (1/1)

?После столь продолжительного знакомства с моим другом и зная о его талантах не понаслышке, я всё же был обескуражен, когда в нашу гостиную на Бейкер-стрит ввалился подвыпивший моряк, одетый в характерный потрепанный бушлат и высокие сапоги. Мне пришлось хорошенько напрячь зрение, прежде чем в провонявшем тухлой рыбой незнакомце я наконец узнал Шерлока Холмса. Он поприветствовал меня наклоном головы и тут же втолкнул в комнату мальчишку, до сего момента прятавшегося за дверью. — Это Гусберри, — сказал Холмс. — Способный юнец, один из самых хитрых беспризорников во всём Лондоне и мой лучший помощник, несмотря на его глаза. Я попрошу вас, Ватсон, угостить его чем-нибудь съестным, пока я меняю свой костюм на более привычный. Без промедления он удалился в свою спальню, и я остался с этим способным, но хитрым юнцом один на один. На вид ему было лет восемь, хотя наверняка на самом деле было больше; худой и тихий, с гигантскими глазами навыкате — из-за этого, догадался я, Гусберри и получил своё прозвище. Он остался стоять на том же месте, где его оставил Холмс, словно боялся шевельнуться и получить за то оплеуху, однако внимательно и настороженно осматривал гостиную. — Доктор Джон Ватсон, — приветливо протянул мальцу руку я, чтобы хоть немного успокоить нашего сухощавого друга и сгладить возникшую между нами неловкость. — Гусберри, сэр, — ответил он, обратив на меня быстрый пытливый взгляд, а затем вновь принялся за разглядывание комнаты. Поняв, что я сам по себе ему не особо интересен, я предложил Гусберри усесться в клиентское кресло и подождать, пока вскипит чайник и его благодетель вернётся с комнаты, чтобы выслушать его историю. Через несколько минут появился Холмс в чёрном костюме, подтянутый и сдержанный, как и всегда. Он расположился на своём привычном месте, сложил кончики пальцев вместе и погрузился в глубокую задумчивость, я бы даже сказал, оцепенение, в то время как Гунсберри активно прожёвывал предложенный ему пряник, запивая его горячим чаем, и продолжал осматривать обстановку нашей гостиной. Как только мальчонок подкрепился, Холмс заговорил: — Ты можешь говорить открыто при моём друге Джоне Ватсоне. Расскажи ему то же, что сегодня рассказал мне, пока мы направлялись на Бейкер-стрит, и постарайся не упустить ни одной детали. — Хорошо, сэр, — пообещал юнец и обернулся ко мне. — Я услышал эту историю, пока сидел под окнами таверны ?Колесо Фортуны?; я люблю слушать истории, а моряки, как я считаю, рассказывают самые занимательные. Моряков звали Олгарен и Мариус, они только что прибыли из Словении в порт Англии на шлюпке. — Весь путь они проделали в шлюпке? — удивился я. — Конечно, нет, сэр. Они перебрались в шлюпку, когда берег почти виднелся вдали. Основную часть плавания они проделали на торговом судне — Демитре. Однако шхуну они потопили, чтобы не принести страшную заразу в цивилизованную Англию. ?Если на судне действительно свирепствовала какая-то зараза, но два члена экипажа всё равно вышли в город, едва ли потопление корабля смогло уберечь жителей порта от новой вспышки инфекции?, — подумал я, но продолжил слушать рассказ Гусберри. Тот продолжал: — Демитра вышла из порта Копер с восемью пассажирами: великой княгиней... (Я забыл имя, сэр... — обратился мальчонка к Холмсу, на что получил быстрый ответ: — Не столь важно, продолжай.) ... доктором Шармой и его глухой дочерью, лордом и леди Ривен, их слугой Адисой и графом Дракулой. — Ты сказал, что на борту было восемь пассажиров, но ты назвал семь имён, — уточнил я. — Да, мистер Ватсон, один пассажир был болен и никому не показывался. Капитан укрывал его в каюте по поручению мистера Балауера. Поначалу их путешествие казалось обыкновенным: они везли кукол из Венгрии на продажу, порох, уголь, селитру и садовый грунт; ветер дул попутный, никакая беда не предвиделась. Однако в первую же ночь пропало два человека: матрос и великая княгиня. Они исчезли бесшумно, словно сами прыгнули за борт. На палубе остались лишь лужи крови. Весь экипаж перепугался, пассажиры настояли на обыске корабля — явно где-то скрывался убийца. Но обыск ничего не дал, никого постороннего найдено не было. Тогда все подумали, что человек, совершивший кровавые преступления, один из членов экипажа или пассажир. После этих двух смертей в следующую же ночь случились другие: пропала леди Ривен, на столе с перебинтованной ногой был растерзан рулевой, будто каким-то диким зверем. Медлить больше было нельзя — необходимо было проверить каюту больного пассажира, которого укрывал капитан. Вы думаете, что это он убийца, сэр? — Я предполагаю, однако не спешу делать поспешных выводов, — отозвался я. — В этом вы совершенно правы, сэр, потому что этим пассажиром оказалась женщина, монахиня из венгерского монастыря. Она была слишком слаба, чтобы совершить все те жестокие расправы, что случились за две ночи на корабле, но она знала точно, кто был виновен в преступлениях. Это был граф Дракула. Он выпивал кровь пассажиров, а затем сбрасывал их за борт. Вы не верите мне, сэр? Слуга лорда Ривена тоже не поверил! Он выстрелил в него из револьвера, но граф Дракула даже не поморщился. Он самое настоящее чудовище! Монахиня пыталась спасти пассажиров и экипаж, создала круг из страниц священной книги, но Дракула перехитрил их всех, заставив выйти за пределы круга. Тогда в схватке они схватили графа и подожгли его одежды, после чего тот завопил и бросился за борт. На том кошмар прекратился. Они ждали неделю, когда граф Дракула снова объявится — монахиня верила, что он сумел выжить. Она уговорила спасшихся добраться до суши в шлюпке, а корабль потопить, чтобы на сушу не добралась та зараза, которую он распространял. Так из всех пассажиров и членов экипажа остались лишь Мариус и Олгарен, и теперь они рассказывают эту историю в кабаках и тавернах. Я успел послушать её дважды, прежде чем пересказать её вам, сэр! Гусберри закончил свою пылкую речь как раз на том моменте, когда я уж подумал, что вот-вот его глаза от восторга выкатятся на ковёр. Он ждал от меня ответной реакции, но я молчал, боясь задеть его детские чувства, поскольку в волшебную сказку моряков про кровавое чудовище, не страшившегося пуль, нисколько не поверил. Вместо ответа мальчонке я устремил взгляд на Холмса. Тот тоже ожидал моего вердикта, и мне ничего больше не осталось, как высказать свои размышления. — Будучи врачом, мне трудно поверить словам моряков, что свинцовые пули револьвера, попав в человека, не приведут его к неизбежной гибели... — осторожно заметил я. — То-то и оно, что это был не человек, мистер Ватсон! Граф — настоящее чудовище! — пропищал Гусберри. — Хотя я могу признать, — продолжил я, — что его поведение — закономерность из-за серьёзного помешательства рассудка... — Мистер Холмс, расскажите сегодняшнее наше открытие! И мистер Ватсон поверит истории моряков! — воскликнул юнец в нетерпении. — Расскажите ему! — Терпение, Гусберри, терпение, — грозно проговорил Холмс, видимо, уже не в первый раз за сегодня, и мальчишка сразу умолк, зажав ладошкой рот. — Услышав впервые эту историю от моего маленького друга, к сожалению, Ватсон, я не смог отбросить её как обыкновенную выдумку пьянчужек, какие постоянно рассказывают в тавернах. Не так давно я получил письмо с просьбой отыскать одного человека в Лондоне, и при выяснении подробных обстоятельств дела меня осведомили о графе Дракуле и его сущности. Я учёл все известные о нём факты и предположил, что в его намерения входит путешествие в Англию. — Как вы это поняли, Холмс? — Здесь всё достаточно просто. Как я уже обмолвился, меня попросили отыскать человека по имени Мина Мюррей, проживающей в Лондоне. Её fiancé несколько месяцев назад отправился в поместье Дракулы для подписания бумаг на приобретение аббатства Карфакс в Англии. Не зря же граф приобрёл здесь поместье, — значит, он задумал переехать сюда. — Но зачем вас просили найти невесту этого адвоката? — Затем, что из своей поездки адвокат так и не вернулся. Напротив, его неожиданно обнаружили в женском венгерском монастыре — он искал спасения под кровом божьим. Мисс Мюррей требовалась, чтобы подтвердить, что в обители Святой Марии Будапештской действительно находится её жених. — Кто просил найти мисс Мюррей? — Монахиня этого венгерского монастыря. — Та самая монахиня с корабля? — удивился я. — Да, Ватсон, та самая. Сестра Агата Ван Хельсинг. Она продолжила дело своего прославленного деда, изучала легенды, пыталась найти в них логику и закономерности. Очень успешно, между прочим. Честно признаться, после этих слов моего друга я был обескуражен. Холмс, рационалист и мыслитель, всерьёз говорил о легендах, где в каждой строке воспеваются небылицы! Я уже даже подумал, а не смеётся ли надо мною он со своим юным протеже? Но детектив был как никогда серьёзен, даже хмур. Потому я не посмел прерывать его рассказ. — Отыскать мисс Мюррей было несложной задачей, если использовать мои методы. Потребовалось несколько часов, прежде чем я нашёл её и сообщил сведения о её женихе. Как я предполагалось, она тут же сорвалась с места, чтобы его увидеть. Я ждал недели, когда она наконец возвратиться в Лондон из своего путешествия. — И она возвратилась? — Да, в одиночестве. Я хотел было поговорить с нею о случившемся в Венгрии, но она не пожелала меня принять — теперь она никого не принимает. Надела траур, замкнулась в себе. Тогда достать необходимые мне сведения помог этот юркий пройдоха. Расскажи, что ты добыл, Гусберри? — Я подслушал, что жених мисс был уже мёртв, когда она прибыла в монастырь, но двигался, будто живой человек, и говорил с нею. Из-за того что граф пил его кровь, он стал nosferatu — не-живым. В итоге её жениху воткнули кол в сердце. А в монастыре граф и его волки убили всех монашек. Одна мисс Мина спаслась! — Я вижу, Ватсон, что история кажется вам вымыслом, особенно те части, которые рассказывает мой маленький друг Гусберри. Я понимаю ваш скептицизм, однако вам придётся поверить, ведь ни одного слова лжи не прозвучало в наших словах. — Сознаюсь, мне верится с трудом. — Подождите тогда ещё немного, Ватсон. Возможно, дальнейшее повествование заставит вас доверять нашим словам, — проговорил Холмс и попросил обратиться к моей памяти: — Припомните, мы были в больнице Святого Варфоломея недавно и попросили мистера Хупера предоставить нам возможность осмотреть несколько тел. — Я прекрасно это помню, Холмс. Мы искали обескровленных людей с ранами на шее. Нашли трёх — все видные деятели общества: член палаты общин, учёный и литератор. Скотленд-Ярд встревожен, заголовки газет пестрили разнообразными теориями. Вы даже попросили мистера Хупера оказать вам личную услугу: всякий раз уведомлять о нахождении подобных тел в морге. — Отлично, что вы держите эти вещи в памяти, потому что они важны для понимания всего дела. Убитый член палаты общин, учёный и литератор — без сомнения, жертвы одного человека. Об этом говорит форма укусов на их шеях. Из отчёта мистера Хупера: тела обескровлены. Я же заявляю: их выпил граф Дракула. — Что значит ?выпил?? — Это значит, мистер Ватсон, что граф Дракула вампир и пьёт кровь людей, чтобы продлевать свою жизнь! — вмешался Гусберри с восторгом, словно речь шла не о кровавых убийствах. — Да, всё верно, — подтвердил Холмс. — Подождите, ведь из рассказа моряков мы знаем, что граф Дракула был подожжён на корабле ?Демитра? и упал за борт, а сам корабль потоплен. — Видимо, граф спасся. — Каким образом? — Здесь мы переходим в поле предположений. Есть несколько возможных вариантов, но я не стану их озвучивать, не все детали мне ясны. Однако мы сможем узнать разгадку этой истории сегодня же, если отправимся по адресу, который с Гусберри нынче добыли. — Мальчонка на этих словах довольно улыбнулся и замотал головой. — Я прошу вас, Ватсон, вступить тоже в эту игру, которую развязала сестра Ван Хельсинг, но не сумела кончить. Игра против Дракулы опасная, многие достойные люди, выступившие против него, мертвы. Предвижу, что мы и не можем остаться в стороне и спокойно наблюдать за его деяниями. — История кажется мне наполовину выдумкой, Холмс. Но я доверяюсь вам и готов предоставить помощь в этом деле, какую только способен оказать, — сказал я, и мы с Холмом пожали друг другу руки, будто скрепили некий союз. КомментарийLe fiancé с фр. ?жених?. Gooseberry или Гусберри с англ. ?крыжовник?, а также герой романа Уилки Коллинза ?Лунный камень?. Мальчик приобрёл такое прозвище из-за глаз, похожих на ягоды крыжовника. P.S. Главы схлопнутся в одну большую со временем. А пока удобнее всего писать и выкладывать по частям.