Первый шаг (1/1)

Если бы мне дали возможность вернуться в прошлое, чтобы никогда не прилетать в Муглу и, очевидно, не встречать в своей жизни Наре, то я бы не раздумывая отказался. Да, любовь к ней причиняет мне боль. Но я готов терпеть все эти страдания и унижения ради ее лучезарной улыбки, от которой мое сердце привыкло пропускать удары. Чёрт. И я ещё смел говорить про то, что она мазохистка... Да ведь я такой же. Вау, а мы, оказывается, неплохая парочка. Готовы сгорать ради счастья любимых, которым все равно на нас. Но в моем случае не все так плохо. Наре хотя бы считает меня другом, а значит не оставит меня в одиночестве. А вот Санджара интересуют только собственные чувства. Он не готов утешать ее. И, скорее всего, Наре будет приходить ко мне и вытирать слезы об пиджак- салфетку, потому что знает, что на моей груди можно выплакаться. Она для неё как опора. Вроде без неё может стоять, но, делая шаг и чуть пошатываясь, сразу же хватается. Я уже прибыл к воротам, с обратной стороны которых вылазиют длинные стебли вездесущих кустов. Стучусь, но не настойчиво. Спустя несколько минут мне открывает дверь сонная Эльван, поправляющая свою маску для сна. Ее глаза больше не слипались, а во всю таращились на меня.– Что ты тут делаешь? – завопила она, как сирена, тем самым призвав Наре. А я уже мысленно успел ?поблагодарить? судьбу за это чудесное утро. Терпения мне. И желательно побольше. – Доброе утро, – оставляю в себе все те же доброжелательные качества, несмотря на некую неприязнь к этой женщине.– Нет, совсем не доброе. Наре, почему он здесь? – спрашивает у своей подруги, которая даже не поднимает на неё взгляд. Еще немного и... Да, Наре потянулась к волосам.И я уже предвижу будущие события. – Эльван, я забыла тебе рассказать об этом. Мы с Гедизом помирились. Теперь мы снова друзья, – от последнего слова затылок зачесался у меня. Аллергия? – Как ты могла? Мы же с тобой друзья, – сдерживаю смех. Черт, я скоро взорвусь, – Я думала, ты мне доверяешь, – откашливаюсь, дабы не вызвать подозрения и неодобрительные взгляды. Нет, все же я ошибался. Это утро не такое уж и плохое. По крайней мере, можно хорошенько посмеяться. А, учитывая, что у меня давно не было поводов для веселья, я использую этот момент. Хах, Эльван действительно считает себя хорошим другом, да ещё и таким, которому можно доверять? Не смеши меня, дорогая. Где же ты была, когда твой любимый Эфе посреди ночи вышвыривал из особняка хрупкую девушку с маленькой дочерью? А, вспомнил. Ты наблюдала за представлением, довольно приговаривая: Да, так ей и надо. Я не прав?– Эльван, прости. Я со всеми этими событиями совсем забылась, – оправдывается она.– Ладно, я переживу это, – делает обиженный вид и, топая ногами, уходит. Смотрю на Наре и задаю немой вопрос: Ты открыла бизнес? Это детский сад для взрослых? По выражению лица Челеби можно понять, что и ее это все не очень то и устраивает. Она обессиленно раздувает щеки и наконец приходит в себя. – Гедиз, а и вправду. Что ты здесь делаешь? – Да, память у тебя немного ухудшилась, – подтруниваю ее, – Не обижайся, но это так, – выставляю руки вперед, словно создаю щит перед собой, – Мы ведь договорились, что будем лечить твои раны. – Будем лечить раны друг друга, – приподнимает брови и напоминает мне об этом.– Мои раны будут залечиваться одновременно с твоими, не переживай, – мягко улыбаюсь и внушаю ей свои дружеские намерения. Знала бы она, что все совсем иначе...Мы проходим к ней в спальню и я смотрю лишь только в пол, стесняясь оглядеться по сторонам. Но даже так я могу много чего узнать. Например, по запаху определяю, что здесь есть фиалки. Наре развязывает во мне любопытство своими движениями. Она открывает шкаф, и я заглядываю в него краем глаза. Идея. – Наре, приступим к первому шагу новой жизни?– О чем ты? Кидаю взгляд на вешалки, на которых аккуратно развешана одежда, и намекаю ей. – Поменяем все! Начнём с одежды... – и я, как эксперт моды, осматриваю ее гардероб и с важным видом подвожу итог, – Знаешь, я счастлив, что не нашёл здесь этих странных платьев Эльван, – вызываю у неё улыбку, но она явно сопротивляется и не даёт губам волю. Конечно, не может же она предать подругу. – У тебя слишком много чёрного цвета. Наполни жизнь яркими красками, – наполни себя жизнью.– Говорит тот, кто стоит передо мной, одетый в чёрные штаны, чёрную водолазку и синее пальто, – отмечает мой стиль, приближаясь на шаг, и это вызывает во мне прилив восторга. Она обратила на меня внимание...И я сейчас как маленький мальчик, которого любимая воспитательница похвалила за прилежное поведение. Я осторожно подхожу к вещам и дотрагиваюсь до вешалок. Осматриваю различные худи и толстовки, широкие штаны, которые прячут стройную фигуру Наре. И все они такие блеклые на фоне ее свежести. На ее лице играет весна, а в шкафу царит поздняя осень. Качаю головой и закрываю дверцы. – Решено. Мы едим в магазин и ищем тебе новую одежду. – Сумасшедший! – толкает меня кулачком в предплечье и смеётся. И я вижу, как она свободна и открыта, – Ты иди. Я переоденусь и выйду. Оказывается, единственной преградой для наших нормальных человеческих отношений была моя любовь. Как же глупо это звучит...Она посчитала меня своим врагом из-за Санджара. Я уверен, если бы мы с ним не были связаны, итог наших с ней отношений был бы другим. Выхожу из дома и приближаюсь к воротам, проходя мимо Эльван, провожающей меня презрительным взглядом. А мне так все равно. И хорошо.Однако моя приподнятость сменяется на злость при виде Эфе, внезапно появившемся во дворе. Чёрт. Только его здесь не хватало... Ну, кто следующий? Сахра, госпожа Халисе, Каврук, Зехра? Твою мать... У Санджара беснующий взгляд. Он намеревается схватить меня за пальто, но я ловко перехватываю его руку и тяну вниз. – Что ты здесь делаешь?! – выкрикивает мне в лицо каждое слово и чуть ли не разбрызгивает слюни, – Или же ты не можешь смириться с тем, что дочь посла выбрала не богатого папиного мальчика, а обычного парня из деревни? – выдаёт свои комплексы, а я усмехаюсь. – Знаешь, мне иногда кажется, что ты полюбил вовсе не Наре, а именно дочь посла. Тебе наверняка всегда льстил тот факт, что дочь посла влюбилась в тебя – сына дровосека. Ты тешил свое эго. Возвышал себя, опускал её. Разве нет? – удостоверяюсь в своих предположениях по быстрой смене реакции на его лице. Он растерян. Мышцы расслабляются, но потом снова напрягаются. Он принял мои догадки и теперь хочет отомстить мне за то, что я обнажил правду. – Что ты несёшь?! – поднимает кулак, но не успевает замахнуться. Его останавливает Наре, ошарашенная всей этой неприятной сценой. – Санджар, успокойся. Все нормально, слышишь? – быстро проговаривает она, будто боится не успеть предотвратить катастрофу.– Так значит? Вчера выгнала меня, а уже сегодня с другим развлекаешься? – снова выставляет ее виноватой во всех проблемах.– Что? Нет, мы... – не может договорить, так как её грубо прерывает Эфе.– Ты ищешь мне замену, но знай, никто не будет любить тебя так, как я! Никто не будет тебя калечить так, как я... Да шатал я эту вашу легенду и любовь! Санджар, оставляя после себя осадок на душе, уходит. Я думал, что Наре станет плохо и она начнёт плакать, но ошибся. Она привыкла к такому? Или же приняла его слова? И от первого и от второго вопроса по мне пробегаются мурашки.***Мы с Наре заходим в один из самых дорогих бутиков Муглы. Великолепная витрина, потрясающая одежда на манекенах так и зазывали нас внутрь. Милые консультанты сразу же подошли к нам и стали расспрашивать про интересующие товары. Но мы с Наре отказались от их помощи, решив справиться самостоятельно.Челеби подходит к первой стойке и вытаскивает вешалки. Оценивает вещь и кладёт обратно. И по мне, словно чугунной сковородкой ударяют воспоминания. Дежавю?И так продолжалось бы бесконечно, если бы я не влез в это дело. Помню, что она не любит розовый, а также много цветов на одежде. Я сразу же подобрал ей образ: красный топ и черная юбка с небольшим вырезом. Наре удивлённо смотрит, но потом соглашается и примеряет одежду в гардеробной. Выходит и кружится перед зеркалом, пока консультанты о чем-то бурно перешукиваются. А мне так все равно на них, на мнение окружающих. Я просто залип, глядя на неё. Смольные волосы ложатся на спину, покрытую маленькими звёздочками- родинками. На губах матовая помада нюдового оттенка, которая так хорошо подчёркивает форму. Наре подходит ко мне и приподнимает брови, спрашивая мнение. – Ты потрясающе выглядишь... – ловлю недоумевающий взгляд и добавляю, – Подруга. Да, подруга... – Гедиз, зачем мне такой образ? – Как зачем? А работа? Ты хотела изменить свою жизнь, поэтому это следует делать по полной. Завтра ты приедешь на работу. И никаких но, – чеканю я, не желая слышать ее отговорки.– А ты? Где теперь будешь ты? – Я продал свои акции Санджару, получил деньги. Хочу вложиться в новый бизнес. – Мне жаль, что все так произошло, – опускает глаза в пол и мнёт ткань юбки.Тогда по твоему взгляду я бы и не сказал, что тебе было жаль...***Я уговариваю ее освежить свою причёску и сделать что-нибудь с волосами, но она отнекивается и говорит, что те ей слишком дороги. Они напоминают ей о матери, ведь у неё были такие же непослушные локоны. В итоге мы выходим из торгового центра с кучей пакетов в руках. Наре смеётся над моей шуткой, а я все уговариваю себя не верить ни во что и не надеяться. Глупый! Она считает тебя другом и только! Чёртово сердце... – Наре, я хочу кое-что подарить тебе. Закрой глаза, – говорю я, когда мы садимся в машину. Она послушно смыкает веки и вытягивает вперёд ладони. Тонкие пальцы нетерпеливо трясутся. Достаю из бардачка небольшой предмет и вкладываю в ее руки. Наре смотрит на дневник, а потом на меня и в голове у неё возникает множество вопросов. А я возвращаюсь в прекрасное прошлое, стертое ее боязнью и превращенное в соль, которую я сам себе буду сыпать на кровоточащие раны, усугубляя и без того безнадёжное положение. – Записывай сюда свои дела. Я недавно узнал, что жизнь потихоньку меняется, когда мы что-то планируем. Или, например, люди, думающие о суициде, ищут смысл дальше жить вот в таких дневниках. Они знают, что у них остаются незаконченные дела, поэтому не могут попрощаться с жизнью. – Но я не думаю о самоубийстве.Как знать, милая.То, что ты связала свою жизнь с Эфе уже можно считать первым звонком. – Теперь нет, – напоминаю ей о тех случаях, когда она взбиралась на скалу, – Запиши свой список дел на завтра. Она качает головой и даже не пытается противиться моим словам. Берет ручку и выводит на листке изящные буквы. ?Встретиться с отцом?.– Зачем? Что-то случилось? – Нам надо поговорить. Есть кое-что, что тревожит меня. – Поделись, не держи в себе. – Мне постоянно снится один и тот же сон. Точнее это воспоминания из детства, связанные с отцом. У нас с ним плохие отношения и я хочу узнать причину. Подозреваю о том, что я не его дочь. – Но... Почему ты так думаешь? – Я много раз слышала его обвинения в сторону мамы. Он говорил о том, что я не похожа на него. Надеюсь, ты понимаешь о чем я, – неловко добавляет и тянется к волосам. Догадываюсь, как ей тяжело говорить об этом.– Да-да... Но что-нибудь изменится? Допустим ты сделаешь ДНК тест. Если окажется, что вы не родные друг другу? – Знаю только, что мне точно понадобится поддержка. И твоя в том числе, – подмигивает и начинает собираться. Отбрасывает волосы назад, застегивает пуговицы на пальто и проводит меня взглядом. – До встречи, Гедиз. – До встречи, Наре.***Поворачиваю голову, так как слышу сзади себя приближающиеся шаги. Солнце освещает путь дьяволице с ангельским личиком и светлой прядью волос. Сахра чуть улыбается, мы обмениваемся любезностями и я без всяких чувств приступаю к делу. – Я позвал тебя, чтобы обсудить некоторые изменения в плане. Нам с тобой придётся играть во влюбленную парочку, чтобы помирить Наре с Санджаром, а потом объявить на свадьбе об убийстве. Эфе посадят, Наре освободится, а ты отомстишь. – То есть для тебя не проблема играть в моего возлюбленного, когда твоё сердце отдано другой, – удивляясь, вскидывает бровь.– Наре думает, что мы с ней друзья и что я отказался от неё, – после этих слов чувствую, как пульсирует горло из-за сдавливающего кома.– Но ты ведь не отказался, – получает ответ по моему холодному взгляду, – Хорошо, тогда обними меня, потому что за нами сейчас следит Санджар. Не поворачивайся, смотри на меня. Обнимай? – напоминает мне, пока я нахожусь в ступоре. Заставляю себя протянуть к ней руки и обхватываю предплечья. Тяну на себя, и ее голова устраивается на моей груди. Пальцы зарываются в копну волос. Эти объятия не приносят мне ничего. Однако всё же чувствовать тепло другого человека спустя долгое время очень приятно.