Аморогерпетогомофоб (1/1)
- Он живой хоть?- Это она.- А где ты видишь?- Так та маньячка сказала.- Да? Ну ладно...И тишина в квартире. Гробовая.
Мы с Джоном, как девицы на панели, стоим раком и смотрим. На нас смотрят в ответ немигающим взглядом. И тишина-а-а...Сэр Людвиг трется об ноги, чайник кипеть и не собирается, а на столе вместо обычного хлама стоят в ряд по росту шесть бутылок. Пиво, водка, коньяк, вино, шампанское, ликер.
Но ладно бы мы смотрели на свои отражения в этих бутылках или, например, на худой конец в кастрюле... Нет! Мы пялились на собственные искаженные рожи, смотрящие на нас со стекла огромного террариума.
Когда его монтировали, устанавливали и оформляли, а под ухо мне зудела бешенная девица со стремным ящиком, Джон, мой друг еще по институту, бродил за Людвигом, моим котом, и жаловался, что эта тварь если и поможет мне устроить личную жизнь, то только путем пожирания моего благоверного.Он вообще любит жаловаться, мой Джон. А еще выпить, погулять, поругаться с женой и рассказывать мне вечерами, какая же она замечательная и какая он скотина, ибо изменяет ей направо и налево. Говоря "направо" выразительно смотрит на меня, а я, не менее выразительно, смотрю на его руку. Правша он, мой Джон.
Правша, среднего телосложения, сероглазый и русоволосый. Добрый, славный, но такая свинья, когда пьяный. А пьем мы с ним не так уж чтобы часто...Ну раза два в месяц. Хорошо, три. И по праздникам.
А утром его забирает женушка, злая, как сама Карисса. Мне попадает чем-нибудь по башке за то, что я спаиваю ее мужа, и умилительная парочка удаляется. И через неделю радостный Джон вновь появляется на пороге салона с бутылкой!Непробиваемый человек.Хотя он самый и сбежал от жены ко мне, как только услышал в телефоне фразу: "Джон, у меня теперь есть змея!"Да, у меня действительно есть змея. Зеленый питон. Девочка.Черт подери, как же я ее боюсь!!!Никогда прежде не отличался герпетофобией, но эта полутораметровая тварь так смотрит, что у меня по спине табуном бегут мурашки. Бегут и прыгают, снова бегут... Это нервное, да.Свернулась на ветке под большой лампой и буравит нас желтым глазом. Зеленая, ухоженная, чешуйка к чешуйке. Мать твою...Если после этого Хью не окажется богом секса, я удавлюсь. Точнее, суну голову в большой террариум.Эта здоровая махина из стекла, пластика и кучи прибамбасов, стоивших немыслимых денег, заняла у меня половину кухни! Хоть в этой половине и валялся раньше разный хлам, но все равно!
Теперь под вторым этажом, где за белоснежными занавесками стоит волшебная моя постель, живет хищная зверюга и стоит клетка с ее кормом. Кормить буду крысами раз в три недели. Живет зверюга в кусочке тропического леса с водоемом, ветвями и кучей разных цветочков и прочего. Ее греют с одной стороны, с другой водичкой прыскают, а я должен вокруг прыгать, убирать ей территорию и крысок давать периодически.
Зашибись. Но ради ходячей кареглазой фобии согласен. Делать-то больше и нечего.- Она точно живая?- Если нет - пущу на платье врагу народов, - фыркнул я, таки выпрямляясь и потирая спину. - Будет свадьба в зеленых тонах!Джон, завороженно глядящий змее в глаза, вдруг шарахнулся от террариума, как от чумы.- Она мне подмигнула!- Мья-я-я! - одновременно взвыл пушистый, но придавленный Людвиг.- Она не могла тебе подмигнуть! И сойди с моего кота!- Ты и про жену мою так говорил! Мол, не может такая зубрилка подмигнуть!- Джон, прекрати истерику!
- Алекс! - вдруг замер он, смотря на меня глазами размером с двухфунтовую монету. - А давай назовем змею Мэри!- Тебе одной Мэри мало?!- Мя-я-я!- Людвиг!За всем этим я сначала даже не услышал, как в двери салона позвонили. Замечательно! Сейчас начнется настоящий концерт!И, пока Джон в спешном порядке закрывал террариум с новонареченной Мэри ширмами, я мячиком скатился по лестнице. О, пробегал, кстати, мимо зеркала, полюбовался на себя любимого: блондин, средненького телосложения, мордочка симпатичная, но со щетиной кое-где. Глазки большие, водянистые. И самокритичность на отметке "Я правлю вселенной!". А к тому прилагаются синие джинсы, белая рубашка навыпуск с завернутыми рукавами и пара плетеных кожаных браслетов. Ну и тапки. Красавчик!Но в дверях меня ждал не мой, ломающийся уже с неделю, принц, а его папа, оглядевший меня так, будто пришел того самого принца замуж выдавать.
- Добрый вечер, мистер Ларкинз, - степенно произнес он, смотря на меня сверху вниз. - Вы выполнили мои указания?- Добрый вечер, сэр, - надеюсь, что важный вид сделать получилось. - Все в лучшем виде. Изволите осмотреть?А ему идет черное пальто, полы которого, удивительно чистые, едва не метут мокрый асфальт. Снег основательно подтаял, расплылся лужами. Черт, а капельки дождя в благородной седине... так, не хочу смешиваться с лужей под его ногами!- Да, пожалуй, - согласился-таки он после паузы и обернулся, пока я поспешно отодвигался от двери.
Никогда мне в себя не вбить хорошие манеры! То от дикого раздражения рычу, то лужей вот растекаюсь. Нет, ну как последняя дама этого несчастного города!И в данный момент моя тушка ближе-таки ко второму агрегатному состоянию, ибо из машины, припаркованной около салона, на чистый (как специально!) кусок асфальта шагнул... нет, оттуда выплыл гигантский букет роз, кремово-белых, благоуханных и покрытых мелкими каплями, заблиставшими в лучике солнца. И я, как всегда в похожие моменты, поднял взгляд на небо. Надо же было посмотреть, не летает ли там самолет, не разгоняет ли, зараза, вечные облака! Но нет, не летал.
Хотя, судя по взгляду Джеймса, улыбнувшегося самыми уголками губ, можно было решить, что там шарится невидимый истребитель и реактивным своим двигателем гоняет облака, как пастух овец!Знаю, я ни разу не романтик.
А вслед за розами, как и предполагалось, появился Хью, моя робкая принцесса, с такой мрачной миной, что истребитель бы рухнул, увидь пилот эту смесь смущения, недовольства и, черт возьми! - страха! "Блюдо" сверху сполна присыпали предчувствием изрядных приключений на пятую точку, а от того, что оные наверняка связаны с моей персоной, смотреть на него было невозможно. Вместо этого хотелось погладить и слезно попросить прощения за то, что я такая тварь и никак уже не повалю его в постель, чтоб он успокоился!- Здравствуйте, - сухо пробормотал он, осматриваясь, как затравленный зверь.
Вот, мол, место моей гибели. Ага, милый, конечно. Тут и падет твоя последняя крепость!- Добро пожаловать! - аж расплылся я, понимающий, что в улыбке моей мало дружеского и приятного. Она скорее, как оскал голодного существа, перед которым поставили горячий стейк, источающий аромат, несравнимый ни с чем, кроме райской амброзии.
Как я еще облизываться не начал...- Кхм! - вдруг прокашлялся Джеймс. - Сынок, что же ты встал? Проходи!И Солсберри-младший шагнул в салон, как на эшафот: с гордо поднятой головой, прямой спиной, будто к ней линейку привязали и такими глазами, что я аж поперхнулся. Хотя поперхнулся я не только от вселенской скорби в изумительно красивых глазах, но и от ткнувшегося в нос букета. Все капли с него тут же оказались на моей мордочке, а от насыщенного аромата я радостно расчихался, пока Хью держал несчастные розы на вытянутой руке, а Джеймс, стоя от нас чуть в сторонке, прикрывал глаза рукой.- Это... - хрипнул я между чихами, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. - Оч-ч-чень мило с вашей стороны... Пчхи!- Будьте здоровы, - автоматом выдал этот мученик, но букета не убрал!Пришлось его кое-как подхватить и, нещадно чихая, пригласить гостей в дом. Боже, дай мне пережить этот вечер!