Часть II. Противостояние. Глава шестнадцатая. Дети – цветы жизни, или семейная тайна. (1/1)

-Эдвард-После того, что случилось в Лиоре, я пару дней проходил букой. Жени продолжала прикалываться – мол, что я теперь точно на сову похож с таким видом. Но я не обращал на это внимания. Хм… Хотя, может, она хотела так отвлечь меня, приободрить?.. Тогда бы придумала способ получше…Сейчас мы уже вернулись в Сентрал. Мустанг расспросил нас о том, что мы делали в Лиоре, и нагрузил документацией.— Забыть все-все, что раньше было,И жить спокойно и легко…Ах, если б все так просто было,Ах, если б все так просто было,То было б скучно и нудно, — напевала Жени, ставя роспись на очередном листке бумаги.— Рифмоплет ты ляпистый… Тебе бы все петь! – пробормотал я, просматривая отчет о ситуации в Ист Сити.— А что? Не дуться же мне несколько дней подряд, как некоторым, — сказала девушка, откладывая лист с подписью и откидываясь на стуле.

— Ой-ой… — фыркнул я.— Эд, тебе надо быть не таким загруженным, — продолжала Женевьева. – И тогда здоровья будет больше, и нервы будут целее.Она еще меня учить будет… Ладно, в этом она, в принципе, права…— И как ты предлагаешь действовать, чтоб не быть загруженным? – спросил я, глянув на подругу.Она закусила палец, думая, затем встала, подошла ко мне и решительно положила мне руки на плечи. Я аж дрогнул.— Надо будет потребовать у Мустанга отпуск. Съездим в Ризенбург, развеемся! – сказала Жени.— Ты шутишь? Он нас никогда не отпустит! – сказал я с усмешкой.— Вовсе нет – я вполне серьезно! – проговорила подруга. – Ты вообще когда в последний раз отдыхал, а?Я задумался. А в самом деле – когда?— Э-э-э-э-э… Не помню… — протянул я.— Вот! Так что надо вам отдохнуть, батенька, от всей этой макулатуры, гомункулов и иже с ними! – серьезно заявила Женевьева, ткнув пальцем мне в нос.Я убрал ее палец и усмехнулся. Упрямая девчонка. Но все-таки наивная тоже – Мустанг точно откажет нам в отпуске…* * *— Хм… Ну что ж… Хорошо! – после минутного раздумья сказал Мустанг. – Вы можете взять себе десятидневный отпуск…Я обомлел. Мустанг дает добро на отдых?! МУСТАНГ?!! Боже, что стряслось с этим миром, пока меня не было?..— … но сперва вы кое-что сделаете, — продолжил генерал-майор. Так и знал, что просто так халявы не будет. – Видите ли, близкий друг главнокомандующего, генерал Сэндсон, отправился в штаб-квартиру армии в Саут Сити. Он просил приглядеть за его внуками, Камиллой и Алексом…— Генерал-майор, вы намекаете на то, что теми, кто будет за ними присматривать, должны быть мы? – спросила Жени, хотя по ее лицу было видно, что она в принципе знает ответ на свой вопрос.— Именно, — кивнул Мустанг.— А родители что, заняты, что не могут заняться детьми? – спросил я.— Заняты? Хо-хо, нет, Стальной, — ответил генерал-майор, садясь за свой рабочий стол. – Они погибли в прошлом году во время осады в Сентрале…Кто-нибудь, ударьте меня гаечным ключом по башке…— Оу… Мы не знали… — сказала за меня Женевьева.— Ничего, — Мустанг окинул взглядом нас обоих. – Ну, так что, согласны присмотреть за детьми? Я не думаю, что это составит вам особого труда.Мы с Жени переглянулись и хором ответили:— Согласны…* * *— Эти сорванцы сейчас в комнате отдыха, — сказала майор Хоукай, когда мы шли за ней, дабы забрать детей.— Надеюсь, это займет не очень много времени, — сказал я.— Генерал будет отсутствовать в течение трех дней. Так что не очень долго, — проговорила майор.— Лиза, а ты знаешь их? Какие они? В смысле, хулиганы или спокойные? – поинтересовалась Жени.— Ну… Как сказать… Камилла — милая девочка, а вот Алекс… Малолетний террорист, вот кто он… — спокойно ответила Лиза и остановилась у двери. – Все, пришли.Мы с Женевьевой наверняка сейчас подумали одно и то же – вот влипли…— Сочувствую вам, ребятки… — покачав головой, сказала майор Хоукай. – Ладно, мне пора. Еще уйма дел…Она развернулась и направилась обратно по коридору. Мы же с Жени вошли в комнату.— Бер-реги-и-ись! Бомба! – стоило заглянуть внутрь, как мне тут же в голову прилетела подушка, и я рухнул на пол.— Какого черта?! – возопил я, стаскивая подушку с лица, но тут же на смену первой прилетела вторая.— Ой, — в проеме двери показались мальчик и девочка.Мальчик был на вид лет одиннадцати, с вьющимися каштановыми волосами, серыми глазами, одетый в зеленую майку и синие штаны. Девочка же была, похоже, на пару лет помладше него, с забранными в два хвостика светлыми волосами, карими глазами, одетая в клетчатое синее платьице.— Дядь, извините, мы не хотели вас зашибить, — проговорила девчушка.Со стороны я услышал негромкое хихиканье – Жени, видите ли, развеселило то, что меня назвали ?дядей?. Я тихонько прорычал, отшвырнул вторую подушку в сторону и поднялся.— Ерунда. Чай не гаечным ключом получил… — проговорил я. – Так, стало быть, это вы Камилла и Алекс?— Агам! – хором сказали дети.— А вы кто такие? – спросила Камилла, глядя то на меня, то на Жени.— Хм, а что, не узнаете? – мне хотелось проверить, слышали ли детишки про великого Стального Алхимика.Ребята долго и пристально рассматривали нас с Женевьевой.— А! Так вы же эти… Стальной и Чудотворный алхимики, да? – с озарением на лице произнесла девочка.— Именно! – кивнул я.Хех, а нынешняя детвора осведомленная, оказывается!— А я думал, что вы выше ростом. А я вам почти до плеча! – нахально усмехнулся Алекс.— Что-о?! Ах ты маленький… — моментом вспыхнул я, но Жени зажала мне рот рукой.— Алекс, не нужно говорить таких вещей, — сказала она с легким укором.— Ой-ой, тоже мне мамочка нашлась. Сама сперва подрасти, а потом учи уже, — показал язык мальчуган.— Маленький гаденыш… — прошипела ядовито Жени.Я усмехнулся, глянув на нее. Теперь-то она побывала на моем месте…— Куда мы пойдем? – спросила Камилла, когда мы вчетвером вышли из штаба.— А куда б вам хотелось? – задала в ответ вопрос Жени.— Ну-у-у-у… Можно пойти в центральный парк! – предложила девочка.— Можно. Эд, ты как? – Женевьева перевела взгляд на меня.— Ну… соглашусь с вами, — пожал плечами я.— А ты, Алекс? – обратилась подруга к мальчугану.— А чем можно заниматься в парке? – скучающим тоном спросил тот.— Ну-у… Так как сейчас середина зимы, то мы можем слепить снеговика, поиграть в снежки… половить снежинки наконец! – сказала Жени.Алекс закатил глаза, но кивнул, говоря этим, что он согласен идти в парк…… Через некоторое время мы пришли в центральный парк. Народу было прилично – детвора носилась по снегу, строила баррикады и из-за них вела прицельный обстрел снежками сверстников и своих родителей. Царил шум, гам и суета.

— Здорово! Тетя, пошли играть! – Камилла дернула Жени за рукав формы.Тут хихикнул я. Тетя… Хороша в девятнадцать лет тетя! Подруга втихую показала мне язык и кивнула девчушке.— Пошли! Только зови меня Жени и обращайся на ?ты?, — сказала она.Камилла кивнула и стала дергать за рукав меня.— И ты давай с нами, дядь! – сказала она, улыбаясь.— Меня зовут Эдвард, или просто Эд, — усмехнулся я. – Ну пойдем!— Братик, а ты будешь играть? – Камилла глянула на Алекса.— Вот еще. Снежки – игра для малышни! – сказал хмуро тот и сел на скамью неподалеку.Мы с Жени переглянулись, пожали плечами и пошли вместе с Камиллой играть.Да-а-а-а. Какое удовольствие приносил обстрел Жени снежками!

— Получай! – она пульнула мне в ответ.— Ха, мазила! – я в который раз увернулся, швыряя в ответку два ?снаряда?.— Береги-ись! – на меня сзади наскочила Камилла, и я брыкнулся носом в снег.Ну нет, наши не сдаются! Я перевернулся и стал щекотать маленькую нахалку.

— Эй, грязный прием! – Женевьева дернула меня за хвост волос и насыпала за шиворот снег.— Ай-ай-ай! – вскрикнул я, вытряхивая холодную белую массу. В этот момент на меня накинулись обе девчонки, завалив в снег.— Мальчишкам бой! – со смехом крикнула Жени.— Спасите, убивают! – тоже кричал я, ухахатываясь.Усевшись на валящемся мне сверху, Женевьева глянула на Алекса. Затем взяла горсть снега, слепила снежок и кинула в мальчугана.— Эй! – возмутился тот.Девушка показала ему язык. Парень прорычал, наскоро слепил снежок и с криком ?Ну все, держитесь!? начал обстрел. В общем, теперь уже игра в снежки была на четверых…* * *— Что ж… Нам сказали приглядывать за ними. Значит и находится мы пока будем в том доме, где живет генерал… — протянула Жени.Был уже поздний вечер. Мы окончили игру в снежки и шли по улице Сентрала.— Ну да, наверное, — кивнул я. – Нужно будет позвонить Алу и Анне и сказать, что три дня мы будем жить в особняке Сэндсона.Алекс и Камилла шли чуть впереди, что-то радостно обсуждая.— Везет тем, у кого есть брат или сестра… — проговорила Женевьева.Я глянул на нее.— А ты была единственным ребенком в семье? – поинтересовался я.Подруга опустила голову. Челка закрыла ей лицо. М-да, Эдвард, когда ты научишься думать, прежде чем задавать вопросы?— Извини… Наверное, не стоило… — начал было я.— Нет-нет, все нормально, — Жени подняла голову и махнула рукой.

— Так и… ты была одна? – снова спросил я.После минутного молчания подруга сказала:— Нет. Когда-то у меня был старший брат. Его звали Кристиан…Так вот чье имя тогда она произнесла! Но… почему же при этом смотрела на того парня-гомункула? Неужели…— Он был замечательный, — приулыбнулась, продолжая, Женевьева. – Всегда помогал мне. Мы с ним играли в различные интересные игры. Больше всего нам нравилось играть в ?Искателей?. Это когда кто-нибудь спрячет вещь, а другой ее пытается найти. Предварительно ставятся два условия: на случай, если спрятанное будет найдено и наоборот. Победивший получает одно, проигравший расплачивается другим… Мы целые дни напролет проводили, играя в эту игру. Но в один прекрасный день… Тогда началась Первая Мировая война. Кристиан отправился на фронт, а мы переехали в Мюнхен. Спустя несколько месяцев нас известили о его гибели…— Это ужасно… — проговорил я.Жени шмыгнула носом.— Отец сказал, что хоронить Кристиана не будет – он хотел кремировать его… Однако… — она закусила губу. – Помнишь гомункула по имени Страх?— Черноволосого, способного создавать ловушки из неприятных воспоминаний? – протянул я.— Да, — кивнула подруга. – Так вот: он точь-в-точь похож на моего брата. Только глаза у Кристиана были при жизни серые, а волосы – каштановые, как у матери… Чувствую я, отец превратил всю нашу семью в гомункулов… Разве что сам еще остался человеком…Она поглядела по сторонам, затем негромко спросила:— Я могу тебе довериться?— Э… Ну мы вроде как друзья… Можешь, конечно… — проговорил я.— Хорошо… — Женевьева прикрыла глаза. – Мой отец… Сколько лет бы ты дал ему?Вот тебе и вопросец в лоб. Я призадумался, вспоминая облик Фламеля.— Ну… Не больше сорока-сорока пяти точно… — ответил я.Жени несколько нервно хохотнула.— Ну насмешил… Хотя и неудивительно – мой отец поистине молодо выглядит для своих истинных лет… — сказала она. – Сейчас я тебе расскажу то, что является самой главной тайной нашей семьи… Я сама узнала об этом случайно, и отец не знает, что мне об этом известно.Я приготовился внимательно слушать все, что будет говорить подруга.— Когда-то давно, когда была жива еще первая жена моего отца, Перренелль, он проводил эксперименты по созданию Философского камня, — начала Женевьева. – Моя мама была его подмастерьей вместе с Перренелль. Первые попытки были неудачны, но затем отец достиг успеха – камень был создан. Однако в 1397 году (по нашему летосчислению) умерла Перренелль. Отец хотел ее воскресить, но передумал и затем женился снова – уже на моей маме, Ханне. Они вдвоем испытали на себе камень… В итоге им удалось получить себе вечную жизнь и молодость.— Молодость?.. Странно. Когда-то в молодости мой отец вместе со своей тогдашней любовницей Данте тоже создали камень, однако вечной молодости они не получили… — проговорил я с сомнением.— Эд, не забывай – наши миры имели разную алхимию, — посмотрела на меня Жени. – В моем мире камень имел свойства дарить вечную жизнь и молодость, исцелять все болезни, превращать все неблагородные металлы в золото. Именно поэтому многие алхимики столетиями пытались создать его, но все кончалось либо полным провалом, либо гибелью самих алхимиков. Философский камень – Lapis Philosophorum, Красная Тинктура, Пятый Элемент, Эликсир Бессмертия, Панацея Жизни… Мой отец, Николас Фламель, был первым, кто добился успеха. И вот… он на этом свете прожил уже почти шестьсот лет.Она коротко хмыкнула.— Однако же… — протянул я. – Почти как мой отец. Только вот мой недавно умер – его убил Зависть.— Его звали Хоэнхайм, да?.. Такое же имя было у алхимика нашего мира, только он носил прозвище – Парацельс. Дилетант и шарлатан, но все же выдающийся человек, как говорил мой отец, — сказала Женевьева.— Может, потом поподробнее расскажешь об алхимии и алхимиках вашего мира? – я-то думал, что в том мире алхимией мало кто занимался, и то – крайне давно. А оказывается… М-да…— Если интересно – расскажу… — сказала подруга.Повисло молчание.— Эй, мы пришли! – крикнул нам Алекс.Мы и в самом деле пришли к особняку Сэндсона. Рассказ Жени, конечно, немало удивил меня. Что ж… придется думать, как противостоять Николасу. Но это уже вместе с остальными…