Часть 30 (1/1)
Разгуляйся. Кути до распада, спускай стипендии, зарывайся там в волосы броской картинной новой, но сквозь эту вечную мясорубку дерьма и времени,я прошу,пожалуйста,меняпомни.*Игры, моя девочка, пронизывают нас до основания. Протыкают нас своими острыми иглами (ты же никогда не замечала этой забавной игры слов, верно?) насквозь и не дают сорвать со своего наконечника. Жизнь - игра, а игра - это жизнь. Вот такая вечная аксиома.Жаль, что жизнь - та еще стерва, и игры у неё нечестные, хитрые, предательские; никогда не знаешь, что случится за поворотом. Может, откроется новый коридор, может, ты на всей скорости вмажешься в тупик или окажешься в мрачном тоннеле со светом в самом конце - неумолимо приближающимся и опаляющим мертвенным холодом.Аню многие приписывали к разряду впечатлительных девочек-фантазёрок, игнорируя тот факт, что она мастерски умеет возвращаться с небес на землю. Под давлением обстоятельств ли, по своей воле ли - не суть важно. Она знала, как правильно представить образ так, чтобы до него можно было почти-дотронуться. Со временем это начало выходить само собой, и сегодня она чертовски об этом пожалела.Аня почти физически ощущала склизкую поверхность тупика, упершегося ей в лопатки - влажную, пропитанную плесенью и покрытую мхом, - а глаза практически по-настоящему слепили фары несущегося на нее поезда - она была почти уверена, что он размажет её. И мокрого места не останется. А сам, невредимый, играючи снёсший препятствие, устремится дальше - давить других несчастных. С другими судьбами, с другими лицами.Мысли смешались, роем вились на затворках сознания; захочешь - не зацепишься, слишком быстро, гадины, ползают туда-сюда, как тараканы или ещё кто. И только одна, чёрная, пульсирующая, билась, проталкиваясь в сердце: "Лучше падать с обрыва, чем так".Аня сидела за столом, судорожно сжимая его края. Стены, пол, потолок - всё было стабильно, и землетрясение не раскачает. Но её не отпускало ощущение, что она где-то высоко в небе, на трясущемся в зоне турбулентности кресле, которое при одном неверном действии пилота рухнет в пропасть вместе со всем самолётом.Но Аня сама была пилотом, и рядом не волновались такие же, как она, испуганные пассажиры. Она была ответственна сама за себя. И она не знала, на какую кнопку жать, чтобы не сойти с ума, отключить ужас, смешанный с шоком, взять себя в руки, нанести на лицо привычное уже выражение принятия всего, что происходит... не разрушить их с Крисом мир, трещащий по швам.Который - вот неожиданность! - был уже разрушен. Более того - разгромлен к бесам. Его руками. Его.Рыжая стискивала подлокотники так, словно они были кислородной маской. Тело била крупная дрожь. Нестерпимо хотелось отвернуться, забыть, проклясть Антона, по вине которого запись оказалась на её компьютере, и потом снова забыть. Теперь уже окончательно. Только что-то не позволяло даже шевельнуться - держало перед экраном и заставляло смотреть.Смотреть на лицо, встречающее ее по утрам с просьбой приготовить завтрак, теперь искажённое гримасой ярости, боевого азарта и пьяного безумия, испачканное кровью. Смотреть в глаза, всегда такие заботливые, а теперь горящие животным огнём.Нет, это не её брат. Это берсерк в его шкуре.Зажмурившись, Аня нажала на крест в правом верхнем углу экрана, закрывая видео. Однако папка все еще была открыта, и рядом с видео мерцала иконка простого вордовского документа, ничем не отличающаяся от тех, что Аня миллионы раз создавала, начиная писать очередной школьный реферат."Не буду открывать".... или всё таки открыть? Будет ли это лучше?Лучше для кого? Для них, для брата... или для неё? Говорят же, что горькая правда предпочтительнее сладкой лжи.Сомнения разрешились неожиданным образом: в квартире раздался дверной звонок, оповещающий о возвращении Криса.Рыжую прошиб холодный пот.Сердце оборвалось. Словно ножом кто-то перерезал волосок, на котором оно держалось.Инга, отшатнувшись, зацепилась о ковёр и рухнула в так удачно оказавшийся рядом стул. Видимо, отец, творя что-то с полкой под самым потолком и использующий его в качестве стремянки, забыл убрать. Она бы поморщилась от тупой боли, вызванной столкновением, но почти не почувствовала её - глаза застлала красная пелена, а в ушах ещё звенели отзвуки собственного крика. Всё тело содрогалось в судорогах; Инга ощутила приближение тошноты к горлу и зажала рот руками - чтобы не завопить повторно, как сраная девица из слюнявых низкобюджетных хоррор-кинолент, чтобы не дать ужасу выплеснуться в физической форме прямо на пол.Это не их руки к ней тянутся. Не их.Она не в том грязном месте. Она в своей квартире, родной и уютной.Их нет. Здесь всего лишь Эльдар, который вред ей вряд ли причинит.Инга не знала, почему была в этом уверена. Но она была, а своим чувствам она привыкла доверять.Эльдар замер на месте, словно боясь пошевелиться, и стоял так, пока Инга не сумела нормально вздохнуть. Только тогда он поднял руки, будто сдаваясь, и отошёл на шаг назад, рисуя между ними дистанцию:- Я не приближаюсь, слышишь?Инге бы что-нибудь съязвить, но вместо этого из легких вместе с воздухом выдохнулось тихое:- Слышу.Такое отвратительно на нее не похожее и откровенно палевное. Так не хотелось свою слабость демонстрировать, а она позорно прокололась. Да еще перед кем! Правильно Олег говорил, не умеет она долго маски на себе держать.- С тобой не все в порядке, - констатировал факт Эльдар, отвечая на заданный в самом начале своего неожиданного визита вопрос.- Да неужели? - усмехнулась Инга, убирая со лба взмокшие пряди непослушной челки. Живот снова свело спазмом. - А я-то думаю, что ж такое творится, а тут ты, святоша хренов, открыл, так сказать, глаза мне.
Почему я это говорю?Почему я не могу скрываться перед ним?Инга подняла взгляд и поняла, что он смотрит на неё внимательно и спокойно. Её охватил озноб.Он видел её насквозь.Она внезапно почувствовала себя стоящей нагишом в рентгеновском кабинете. Неуютно. Стыдно. Странно.Часы тикали под потолком. Раз-два, раз-два, раз, вечность, бесконечность, два...- Ты мне ничего не объяснишь? - наконец прервал эту бесконечную череду ударов секундной стрелки Эльдар.- Нет, - твердо произнесла девушка, ни секунды не колеблясь.Не ему. Не кому-то ещё. Даже под страхом смерти - нет.Мефисто пожал плечами и сказал, как нечто само собой разумеющееся:- Как хочешь. Тогда я сам найду объяснения.В следующий момент Инга уже услышала, как открывается дверь, а потом, перед самым финальным её хлопком, до её слуха донеслось громкое, похожее на гром средь ясного неба:- Когда у меня получится - а у меня получится, - с тебя двойной долг. Считай, в качестве компенсации за потерянное время и извинений.По щеке скатилась слеза, прокладывая дорожку на слое тональника.Я не хочу.Только вот сделка есть сделка, и долг есть долг.Я не хочу.Не хочу открывать эту дверь.Вдруг его глаза?..Замок щелкнул, и в коридор проник тусклый свет с лестничной площадки. Даже удивительно; обычно за пределами квартир свет включают ближе к девяти вечера, когда на улице становится совсем темно. Всё остальное время идёт так называемая "экономия электроэнергии". Неудобная и раздражающая. Не все же могут на ощупь передвигаться или как кошки сквозь тьму глядеть!Сегодня всё шло наперекосяк, и так рано зажёгшийся свет Аню в этом лишь ещё больше убедил.Силуэт Криса казался слишком массивным и... пугающим. Впервые за все шестнадцать лет её жизни - пугающим.Рыжая попятилась, давая ему дорогу. Точнее, она лишь оправдала себя этим; на самом деле её страх отогнал её глубже в квартиру. Непонятно, почему - ведь спасения в ней всё равно не найдёшь. Она не её; она принадлежит им. И в какую сторону не отворачивайся - Крис всё равно будет рядом.
По полу стелился сквозняк. Противный и склизкий. Иллюстрация того промозглого ветра, что вился у нее в животе, разрывая в клочья внутренние органы.- Эй, Хреналька, ты что такая бледная? Болит что-то?У брата голос ласковый, заботливый. При иных обстоятельствах Аня бы в нем растаяла или, быть может, даже кинулась к Крису в объятия, чтобы он её согрел и утешил. Или хотя бы привычно бросила в ответ пару язвительных фраз, отложившихся в памяти с легкой руки Екатерины. Но сейчас далеко не та ситуация. У Ани возникали серьезные сомнения в том, что она скоро сможет даже просто подойти к нему ближе, чем на метр, без ваты в коленях. Этим днём она слышала лишь звериный рык; тот самый, что издавал он на той записи, когда перекидывал соперника через всю "боевую площадку". Возможно. когда-нибудь этот рык будет обращен к ней? К родной сестре.
Губы привычно, но с усилием растянулись в улыбку:- Нет, со мной всё в порядке. Правда.Ложь."Он замечает нервозность в голосе?"- Ну, смотри у меня... Ужин есть?- В холодильнике.- Мерси! - брат поцеловал ее в макушку и отправился на кухню. - Я сам себе разогрею, не парься.А она почувствовала себя брошенной посреди пустыни без капли воды в запасе. И это было даже на грамм приятнее, чем оставаться в присутствии брата.- Мефисто? Вот уж кого не ожидал услышать! Какими судьбами?- Уж не просто так, мой друг. Мне кое-что нужно. Окажешь мне услугу?- Смотря какая она.- Взломай мне компьютер некой Инги Мельниковой. Нужны все операции, проводимые ею за последние... м-м-м, давай за последний месяц. Думаю, придётся попотеть, она хакер и наверняка хорошенько защитила свой компьютер. Но, Вики, если ты справишься, моя благодарность будет безмерной.- Каковы пределы этой безмерности?- Прощу тебе весь долг до последней копейки.- Что ж ты сразу не сказал! Ясен пень, я согласен!Завязки бывают выигрышными для одних и проигрышными для других, но только развязка всегда открывает истину и расставляет точки над ё._________________________________________* (с) Неон АсОт автора: лол, здрасьте.