Глава IV. (1/1)
Не люблю дождь. Всегда так серо и сыро, а потом лужи везде. Наверно странно слышать такое от англичанки, но дождь я терпеть не могла с самого детства. Особенно с той ночи, когда умерли родители. Тогда ведь тоже был дождь, причем с грозой. С тех пор я боюсь грозы. Особенно молний. Сразу тела родителей всплывают в памяти...Сейчас же, наблюдая за барабанящими по стеклу каплями, я чувствовала радость. "Сегодня я наконец выйду отсюда!"После моего неудавшегося суицида прошло две недели. Я уже окончательно оклемалась, но Юми всё равно, ни на шаг от меня не отходит. Хоть я и начала пить кровь, но режим у меня сбился окончательно. Я могу спать как днём, так и ночью, то бессонница по несколько суток, то дрыхну весь день, как сурок. Иногда приходит Андерсон, приносит мне книги почитать. Отношение паладина ко мне несколько улучшилось. По крайней мере, в его взгляде больше не проскальзывала былая злоба.Яркая вспышка молнии вернула меня в реальность. Я шарахнулась в сторону. Громыхнуло не скоро. Это хорошо. Значит молния далеко. Мне почему-то постоянно кажется, что она должна попасть именно в меня.Внезапно в дверь постучали.- Кто там?- Я, - ответила дверь голосом Андерсона.- Заходите.Сказать, что Александр был мокрый, значит не сказать ничего. У меня вообще возникло ощущение, что он добирался сюда вплавь. Вода текла с него в три ручья. Священник был без зонта и без очков. Хотя, толка от зонта нет в такую погоду. А от очков тем более.Паладин прошёл через всю комнату, оставив после себя цепочку мокрых следов, и сел в кресло.- Ну и погодка, - устало пробормотал он. - Чего стоишь? Одевайся, гулять пойдём.Я улыбнулась. Андерсон сейчас напоминал кота, которого искупали и забыли высушить. Я не удержалась и позвала: "Кс-кс-кс". Александр поднял голову. Моя улыбка стала ещё шире.- Серас.- Я быстро.Когда я вернулась, Андерсон всё также сидел в кресле, но теперь листал пухлый томик "Евгения Онегина". Недавно падре здраво рассудил, что нечего мне целыми днями плевать в потолок, и решил приобщить меня к классической литературе. "Онегин" стал первым произведением из длинючего списка, с которым мне предстояло познакомиться.Остановившись в дверях ванной, я снова позвала его: "Кс-кс-кс", - но паладин даже ухом не повёл.- Ты всё?- Да. А куда мы пойдём?- По Ватикану погуляем. Может, в Рим сходим, - он отложил книгу. - Пошли.На улице был не просто дождь, ливень. За струями воды было плохо что-либо видно. Я улыбнулась и полной грудью вдохнула пахнущий озоном воздух. Хотелось прыгать от радости и бегать по лужам. Но воспитание всё-таки меня сдерживало. Андерсон накинул мне плащ на голову. Мы пошли вниз по улице.Город поражал своим великолепием. Жалко только, что приходилось обходить стороной все памятники культуры, потому что они, так или иначе были связаны с церковью. Издалека полюбовавшись Собором святого Павла и Сикстинской капеллой, я обратилась к священнику:- А в Риме красиво?- Конечно. Хочешь, пошли. - Я быстро закивала. Мужчина на секунду осёкся. - Только ко мне на секунду зайдём.- Зачем?- Я переоденусь.- Зачем?- Я же не пойду туда в рабочем.Немного поплутав по улицам, мы зашли в небольшой дом. Андерсон жил на третьем этаже. В его квартире была миниатюрнейшая прихожая. В углу стояла пара кроссовок, на вешалке - куртка. Из коридора выходило 3 двери: налево в комнату, прямо в кухню, направо в ванную. Я попыталась заглянуть в комнату, но Андерсон захлопнул дверь перед самым моим носом.- Не надо туда заглядывать.- Почему?Александр закусил губу и задумался.- Там последствие апокалипсиса, - наконец сказал он.- Страшный суд?- Нет. Страшный суд будет, Там, - он показал пальцем наверх. - А здесь - то, что будет на Земле.- Разрушенные здания, покорёженные машины, горы трупов?Падре снова задумался.
- Да, пожалуй, это всё там есть. Ты проходи пока на кухню.Кухня тоже была небольшая, но на ней с лёгкостью уместились холодильник, несколько шкафчиков, плита и обеденный стол. На столе, спокойно развалившись, спал толстый серый кот. Он был таким большим, что лапы свешивались с одного конца, а хвост - с другого. Искариот встал рядом со мной и ткнул кота в бок.- Подъём.Тот его проигнорировал, лишь хвостом махнул.- Вставай! - мужчина потряс животное.Кот повернулся к нам и открыл изумрудно-зелёные глаза, два раза моргнул, встал, потянулся, развернулся кругом и снова лёг, свесив конечности с противоположных концов стола. Мужчина вздохнул.- Ладно, черт с тобой, - и ушёл в комнату.Я села на табурет и посмотрела на ушастую голову кота.- А как его зовут?Вообще я рассчитывала на что-то банальное, типа Снежок или Пушок, или имя одного из апостолов, но ответ Андерсона поверг меня в шок.- Фридрих. Полное - Фридрих Анна Мария. Фридрих, какого хрена ты спал на моей рубашке? - заорал он.Кот резко вскочил, издал неразборчивое: "Мя?" - словно говоря: "Это не я", - и поспешно скрылся в ванной. Я проводила его сочувствующим взглядом и посмотрела на вышедшего из комнаты Александра. Он выглядел очень необычно. Синие потёртые джинсы, чёрная футболка. Искариот, всегда ходящий в строгом костюме священника, сейчас, кажется, даже выглядел моложе. Он удивлённо приподнял бровь, поймав мой восхищённый взгляд и спросил:- Чай будешь?Я кивнула. Мужчина щёлкнул выключателем чайника и достал из корзинки на столе печенюшку. Послышалось тихое: "Мяу". Я обернулась. На пороге стоял Фридрих и жадным взглядом смотрел на печеньку.- Нет, - ответил ему Андерсон.Кот подошёл к самым его ногам и поднял голову, чтобы заглянуть в глаза паладина.- Мя-ау.- Нееет, - возразил тот.Александр зажал печенье зубами и пошёл за кружками. Анна Мария последовал за ним, вскарабкался вверх по ногам и уселся на голову. Мужчина обернулся, и мне пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не засмеяться при виде следующей картины. Кот свесил голову, вцепился зубами в край печеньки и пытался вытащить её изо рта паладина. Андерсон схватил его за шиворот с намерением оторвать от себя. Безуспешно. Тогда Искариот, придерживая печенье двумя пальцами, вытащил его изо рта и задумчиво произнёс:- Да ты, наверно, жрать хочешь?Фридрих разжал зубы, повернулся к одному из шкафчиков и поскрёб по дверце лапой, а затем спрыгнул с головы хозяина и сел рядом с миской. Андерсон насыпал туда корм.
Закипел чайник. Чай у священника был вкусный, печеньки тоже. На кухне было более менее прибрано, на холодильнике висела большая-пребольшая куча миленьких магнитиков с видами разных городов. Но когда я спросила, откуда они, то мужчина ответил каменным голосом: "Из ада". Я благоразумно промолчала, не став развивать эту тему.Наконец чай был выпит, печенье съедено (я оставила пару штучек коту, а то его жалко), и мы пошли гулять по Риму. В древнем городе мне захотелось осмотреть всё-всё. Весь день мы гуляли по улицам и пошли домой только тогда, когда Андерсон попросил его пристрелить.- Зачем? - я удивлённо посмотрела на лежащего, на лавочке священника.- Я сейчас сдохну, - честно признался паладин.- Но вы же регенератор.- Но это не означает, что я бессмертный пони, который может безостановочно ходить в течение четырнадцати часов, - он подставил лицо струям дождя.Я пожала плечами и скрестила руки на груди. Энергия, целых два месяца дремавшая во мне, требовала выхода. Я начала прыгать и потягиваться. Александр недоумённо посмотрел на меня.- Я тебе поражаюсь. Как ты ещё можешь двигаться, - по лицу мужчины было заметно, что он готов уснуть прямо здесь и проспать часов двадцать, не меньше.Я остановилась и хлопнула в ладоши.- А давайте, к вам пойдём?- Зачем?- Ну, я сейчас всё равно не усну, а вы меня хоть чаем угостите.Искариот сел и широко зевнул.- Хорошо, пошли.Кот находился в той же самой позе, в какой мы нашли его в первый раз - спал на столе. Андерсон сел и положил свою голову рядом с кошачьей.- Фридрих, пристрели меня.Анна Мария согласно мяукнул и повернулся ко мне, мол, где пистолет? Я покачала головой и молча села рядом. Однако после восьми кружек чая к Искариоту вернулись силы.Было уже далеко за полночь. Я, наконец, почувствовала, что засыпаю. Александр отнёс меня на кровать и заботливо укрыл одеялом. Я улыбнулась сквозь сон: "Спасибо".