Глава 2 (1/1)

— Выходи, Алауди. Кабинет главы Дисциплинарного комитета озарила небольшая, но яркая вспышка света, в которой появился светловолосый мужчина. Голубые глаза смотрели на Хибари с неприкрытым презрением, в ответ получая практически такой же взгляд, разбавленный лишь еле заметной ноткой удивления. Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Затянувшуюся паузу прервал голос Реборна: — Итак, Хибари, весь следующий месяц ты проведешь под опекой Алауди, он будет наблюдать за тобой и, при необходимости, давать советы. Также, каждый день на час он будет материализовываться для проведения тренировки. А теперь мне пора идти. Чаосу! Как только Реборн выпрыгнул в окно, в кабинете повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь негромким дыханием двух хранителей, которые буквально сверлили друг друга презрительными взглядами. Казалось, даже воздух стал тяжелее из-за напряжения, повисшего в воздухе. Первым нарушил тишину Хибари: — У меня есть дела поважнее, чем тратить на тебя свое время, травоядное, так что исчезни, иначе я забью тебя до смерти, — произнес Кёя, взяв в руки какие-то документы и пробегая по ним глазами. — Ты слишком наглый и самоуверенный, мальчишка. Твои угрозы для меня не страшнее жужжания комара. Я сам не в восторге, что придется нянчиться с тобой целый месяц. Я делаю это лишь по просьбе Примо, так что поднимайся. Мы идем тренироваться. — Тренироваться? Мне это не интересно. Но если ты так настаиваешь, я забью тебя до смерти, — с этими словами Хибари кинулся в сторону детектива, доставая тонфа и целясь в лицо. Но все попытки ударить мужчину были тщетны. Он с ловкостью кошки уворачивался от каждого удара, будто играя с Кёей. Но через минуту Алауди надоело. С легкостью отбив тонфа, он заковал руки Хибари в наручники и, закинув того на плечо, запрыгнул на окно. Перепрыгивая с одного подоконника на другой, мужчина добрался до крыши школы, игнорируя попытки парня вырваться. Скинув Хибари со своего плеча и сняв с него наручники, Алауди отошел на несколько метров и принял боевую стойку. Даже в утренних сумерках было видно, как зло сверкнули глаза Кёи, не обещая ничего хорошего своему оппоненту. Медленно поднявшись на ноги и отряхнув одежду от пыли, Хибари с вызовом посмотрел в голубые глаза детектива, в которых плескалась насмешка. Этот взгляд еще больше разозлил парня. От Хибари начала исходить темная аура убийства, а глаза стали похожи на глаза демона, столько ненависти и желания убить отражалось в них. Не дожидаясь каких-либо действий со стороны детектива, юноша выплеснул свою ярость через пламя облака и ринулся в сторону Алауди с неконтролируемым желанием размазать того по крыше. Удары посыпались один за другим, но не достигали цели. Алауди с поразительной легкостью парировал и уклонялся от них, а в глазах у него читалась все та же презрительная насмешка. Мужчину откровенно забавляло все происходящее. Ему ничего не стоило победить наглого юнца, возомнившего себя сильнейшим. Но просто победить мало. Алауди хотелось размазать юного хранителя, показать свое превосходство, чтобы мальчишка понял, насколько он ничтожен перед ним. С каждым шагом, с каждым взмахом тонфа желание растоптать и подчинить мальчишку становилось все больше. Последней каплей стал удар тонфа в солнечное сплетение, который заставил Алауди отлететь на пару метров. Слишком погрузившись в свои мысли, мужчина открылся для удара, чем не пренебрег воспользоваться Хибари. Пока первый хранитель не оправился от удара, Кёя пошел в контратаку, желая закончить с этой битвой одним ударом, но Алауди смог увернуться. Избегая попадания тонфа, мужчина достал наручники и прежде, чем Хибари успел отреагировать, заковал его руки и ноги, повалив на крышу. Колено Алауди упиралось парню в копчик, а руки прижимали голову к холодной поверхности крыши, не давая возможности вырваться. Хибари понял, насколько он сейчас беззащитен. Он недооценил своего противника, за что и поплатился. Сейчас, когда он лежал скованный по рукам и ногам, прижатый к крыше, чувствуя, как различные мелкие камешки и другой почти незаметный глазу мусор впиваются в кожу, Кёя просто трясся от собственной ярости и никчемности. Так легко проиграть… Для Хибари это было позором. — Надеюсь, ты понял, мальчишка, насколько наши уровни различны. Ты мне не ровня. Сейчас ты всего лишь глупый ребенок, который идет на поводу у собственных эмоций, как животное, подчиняющееся своим инстинктам. Из-за этого твои движения слишком предсказуемы, но, несмотря на это, у тебя есть неплохой потенциал. Я помогу тебе стать сильнее, научу тому, что знаю сам. Взамен ты будешь слушаться меня во всем и не станешь создавать мне лишних проблем. А сейчас мне надоело твое общество, встретимся завтра, Кёя, – с этими словами Алауди снял наручники и исчез во вспышкесвета. — Для тебя я Хибари-сан, — шипя от злости, произнес Кёя, поднявшись с грязной крыши.