12. 1|16 (1/1)

***11 часть - Групиhttp://ficbook.net/readfic/260476дабы не нарушать порядок глав***12.Жизнь прекрасна! Хотелось бы вот так провопить Киёкаве.Клуб будет тренироваться на юге. Это же так здорово! И все в предвкушениях уже собирают свои пожитки.Но Ишихама уходит. Оно-то и понятно, почему уходит. Не то, чтобы они были прям не разлей вода друзьями, но… всегда грустно видеть чьё-то разочарование и досаду. Особенно, когда с ним вы взбирались на эту гору и, придя в клуб в одно и то же время, буквально росли вместе. А теперь Киёкава – в стартовом. А он – на скамье. Причём не просто на скамье… Он на скамье после того, как выходил в стартовом. Конечно, захочется большего.Хотя это не сильно печалило Казуми. Больше пристыжало, но он отгонял от себя это – это же был естественный отбор, ведь так? Он не виноват, что остался в стартовом. Совсем-совсем не виноват.Задумавшись так, ему вдруг показалось, что и чувство вины исходит вовсе не оттого, что друг уходит из команды.– Киё-кун,– позвал его Дори-сан из соседней комнаты,– а вот это твоё?Они решили убраться друг у друга в квартирах перед отъездом, и собрать в процессе вещи к летним каникулам. Вратарь держал в руках чьи-то – точно не его – стринги. Мужские, кожаные стринги. Ах, был такой чел! Был-был… А он, что же, потопал без трусов? Э, ну, это было уже почти год назад! О господи, вот ерундища-то... Нет, с ним было жутко круто, такой мощнячок с густыми длинными ресницами, высокий, серьезный и нежный…– Тц,– цыкнул Дори-сан и, не дожидаясь ответа, засунул чужой трусняк в мусорный пакет.Вот блин! Небось на лице все воспоминания всплыли!Чувство стыда усилилось. Может, это из-за того, что за утро его парень уже третий раз находит какую-то стремоту, валяющуюся по углам малюсенькой квартиры? Сначала журнал специфического содержания, потом фотку с сенсеем (пришлось рассказывать, почему это они по пояс голые обнимаются, и да, у них было что-то, но то была ерунда, и давно, и неправда)… Теперь вот на добивание – труселя. Просто супер.И без того между ними сохранялась какая-то дистанция после их первого раза. Киёкава будто ощущал, что секс всё же должен быть исключительным моментом, типа тортов по праздникам. Хотя всё равно выгадывал момент, чтобы подкатить и завалить на постельку любимого мужчину. Иначе шарики за ролики ехали, и на тренировках начинался синдром муравьёв в штанах, когда вообще можно даже было не смотреть на вратаря, просто знать, что он рядом и имеет тебя в виду, и… Ну не ходить же перед парнями со стояком, оправдываясь ?боевым возбуждением??!Но его чутье не могло обманывать. Мидорикава был чем-то огорчен. Может, стоит спросить его напрямую об этом? Ведь он довольно честный и открытый человек. Возможно, есть что-то, что его не устраивает, и он не хочет об этом говорить – но так ведь нельзя.Он закончил протирать пол, когда Дори-сан позвал его из коридора.– Я поеду.– Э?! Но мы же договаривались, что будем вместе собираться!– У меня что-то не то настроение уже.– Дори-сан, пожалуйста, я сейчас переоденусь и поеду с вами, подождите, пожалуйста! – Киёкава побежал, на ходу стаскивая с себя домашние штаны, и вдруг услышал, как хлопнула дверь. Сердце облилось холодом.Он напялил первые попавшиеся джинсы и выскочил из дома, едва не забыв запереть квартиру.Мидорикава шел по улице, вовсе не стремясь как можно быстрее слинять и даже, наоборот, как будто ждал, что Киёкава его догонит.– Дори-сан!– Да, нам нужно поговорить.И он замолчал, видимо, обдумывая, как сказать. Казуми злился – на то, что всё-таки был прав, и между ними непробиваемая стена разных мировоззрений, на то, что не мог никак выдавить правду, на то, что вообще всё это затеял. И ведь была масса шансов избежать этого ужаса!Они ехали в метро, и Мидорикава то хмурился, то снова немного улыбался, то просто рассеянно рассматривал рекламу.– Киё-кун,– начал вратарь, когда они уже выходили из подземки.– Ты можешь мне пообещать, что не бросишь E.T.U. после этого разговора, вслед за Ишихамой?Всё упало. В горле пересохло, и захотелось раз-слышать последний вопрос.Они снова замолчали, потому что Дори решил ждать ответа, а Казуми не мог ничего выдавить.– Дори-сан,– наконец собрался с мыслями Киёкава,– я хочу знать, почему.– Н… просто потому что я натурал, возможно,– вратарь непринужденно пожал плечами,– но я и сам не могу определить. Он оглянулся на каменеющего с каждым шагом защитника: – А вот теперь я спрошу тебя – о чем это мы? Судя по твоему выражению лица, могу сказать, что о разном…Киёкава цыкнул, и отвел взгляд, бесясь. Уже и неважно, о разном или нет.– Ну, давай-ка я расскажу по порядку, если ты не против. Или ты уже… пойдёшь?– Не пойду,– насуплено буркнул Киёкава, поднимаясь за Дори-саном к его квартире.Прошли, разулись, и натянутая нить молчания снова начала дребезжать от напряжения.Так непривычно в его квартире – он был всего лишь пару раз, и то, только на чай. В основном встречались у Киёкавы.– Киё-кун,– Мидорикава развернулся в проходе и, сложив на груди руки, с легкой смущенной улыбкой начал рассказывать,– мне просто не по себе.– От чего? От того, что я пристаю?Дори фыркнул, но опустил глаза.– Отчасти, возможно. Мне неуютно быть ведомым,– он глубоко вздохнул, почесал переносицу.– Но не только в физическом плане.– Э?– Мне… я… Я удивлен, что меня так сильно взбесили эти трусы сегодня.Киёкава нахмурился.– Да, я знаю, что это даже как-то по-детски, но ничего не могу с этим поделать. Я как будто ... сам не свой. Неприятно ощущать, что...– Что вы – мой? Ну, тогда, может быть, не стоит так утруждаться? Может, я пойду сейчас домой, и мы продолжим просто как коллеги?! Забудьте, что я сказал, что люблю, в конце концов, это мои проблемы!Мидорикава хотел было уточнить, потом спротиворечить, затем что-то воскликнуть, но в запале Киёкавы ничего из этого не сделал и успел поймать защитника за локоть только лишь у самой двери.– Нет! Подожди!Казуми молчал, не пытаясь даже оглянуться.– Мне...– Очень жаль? Не надо. Всё нормально. Из команды не уйду.– Нет...Он притянул его к себе, предлагая широкую грудь для опоры, и заключил в объятья.– Казуми,– вратарь аккуратно провел по светлым волосам пальцами и хотел что-то добавить, но забил и просто притянул его за подбородок к себе и стал нежно целовать. Сладко, будто вылизывая мороженое.Киёкаву разбил озноб, и волна страсти, раскрошив слабую волю, смела всю его злость и решимость. Нет, куда же он уйдёт! Это же... Самый обалденный мужчина на свете... Его мужчина... Как можно отказываться от него?! Сумасшедший... Просто идиот...– Идём в ванну,– и, не дожидаясь ответа, вратарь буквально приволок его в ванну – просторная, с небольшим топчаном, всё так ухожено... Он усадил его как раз на этот топчан, вымыл руки и присел на колени перед ним, смотря в глаза, стесняясь улыбаться. Его руки гладили бёдра Киёкавы. Это расслабляло, намекало... Но...– Дори-сан, я...– М?– Мне на самом деле всё равно, вы меня или я вас.Мидорикава усмехнулся.– Для меня также,– он отвёл взгляд в сторону, улыбаясь уголком рта.– Просто... у тебя такая бурная сексуальная жизнь до меня была. И мне становится как-то не по себе находить подтверждения тому, что ты... ну... И мне не нравится, что тебе есть с кем меня сравнивать... И я, наверное, просто ревную, фф,– он задрал взгляд в потолок, нелепо усмехаясь над своей глупостью.– Мне не с кем вас сравнивать, Дори-сан.Киёкава откинулся к стенке спиной и чуть развёл ноги. Им овладевало желание отдаться Мидорикаве, чтобы, возможно, что-то доказать или что-то подтвердить, но он мало думал о цели. Ему хотелось, чтобы Дори-сан показал ему, как он ...– Дори-сан,– он тяжело дышал от разыгравшейся фантазии,– возьмите меня,– сквозь зубы.Мидорикава с нажимом прошёлся ладонями по ногам Киёкавы, затянутым в джинсы и, по-доброму улыбнувшись, спросил:– Ещё раз?– Хочу, чтоб вы меня взяли,– прикрывая глаза от похоти.– Как хочешь? – пробираясь пальцами под футболку к тренированному животу.– Сильно. Вот так, как сидим. Чтобы видеть, как вы будете кончать.– Чтобы видеть, как я буду тебя трахать,– внезапно зверский оскал, расстегивает джинсы.– Да...– почти шепотом, почти скуля.– М, скорее...Стянул с себя футболку, бестолково попутался пальцами на ширинке брюк Мидорикавы, дал снять с себя последние остатки одежды... Его кружило и трясло от желания, и вратарю передавалось его состояние: он тоже боролся с собой, чтоб не прокусывать кожу, вгрызаясь в плечи Киёкавы, чтоб не ушибить его, тиская и подкидывая, усаживая поудобнее... Достал какой-то тюбик с маслом, всё залил, так пошло вхлюпывая пальцами в непривычный к вторжениям анал… Но как это было долгожданно! Казуми подхватил себя под коленку, другую ногу положил на мощное плечо Дори и рукой вцепился в край топчана. Нежно-больно, рвано-приятно – движение его пальцев там, и пьяно, и остро – его поцелуи. Растрепанные волосы, налипающие на виски и залезающие в рот, уже не раздражали его, он только сдерживался, чтобы, причитая не просить ещё. Но…– Дори-сан! Мм...– Да? - выдохнул Мидорикава.– Хочу больше...– его тон не был просящим или жалко-умоляющим, это был огрубевший от страсти голос безумца, звереющего в предвкушении.– Что ?больше?? – шепнул с усмешкой Мидорикава ему прямо на ухо, послав жарким дыханием нестерпимую волну мурашек.– Хочу...– он сглотнул, опуская ногу и обхватывая ею Мидорикаву за талию, рукой находя его пах,– член, чтоб вы вставили мне, и... ммм...– Как тебя заводят всякие такие разговорчики, м? – хмыкнул вратарь, рассыпая невнимательные поцелуи по шее Киёкавы.– Только с вами… М!– Не сдерживай голос…Он подал бёдрами вперёд, направляемый рукой Казуми, и скривился-зажмурился от ощущения узости и жара, захватывающих его, неумолимо втягивающих внутрь, глубже...– Ох,– выцедил он, пытаясь не кончить, не смотреть на стройного любовника в агонии под ним,– Киё-кун...Блондин, запыхавшись, не мог сосредоточить взгляд, то и дело вздрагивая, напрягаясь и расслабляясь, сокращения анальных мышц отзывались во всем его теле сладкой судорогой. Он протянул руки и привлёк вратаря к себе, впиваясь поцелуем в его губы, не давая дышать. Дори вошёл в него полностью и лишь немного, незначительно двигался, массируя членом крепкие стенки сдавливающего лона.– Дори-сан! Нн… н-не двигайтесь... - и добавил шепотом: – Так хорошо...! Аах..х..м...– О нет. Оннет..С этим Мидорикава выгнулся назад, царапая соски Киёкаве и мощно и быстро с размахом несколько раз вбился бедрами, заставляя Казуми зайтись в припадочном неожиданном оргазме.– Ааааа! Нн… ст... ах! М! Оо… оо...– выдавал защитник, пытаясь удержаться на топчане, уже не заботясь о стонах и криках, сметенный наслаждением.– Ой, мальчики, что это вы тут... делаете?– Блять! Бабушка, сюда нельзя!!!Мидорикава шустро захлопнул дверь, вмиг побледнев, потом покраснев, и пот градом покатился с его висков.Киёкава, сомлев, не успел даже испугаться от этой оказии и только истерично похихикивал.– А вот это ещё одно ?но?, которое я с тобой не успел обсудить,– он смотрел в сторону, смущенно подбирая слова.– Может, поэтому и нервничал.– Пх, ну не мама, так бабушка, ничего страшного. Вы же защитили меня от неё… уже… немного.Вратарь неловко посмеялся.– Да уж, от маразма тут защитишь...