Часть 1 (1/1)
Она до сих пор не может перевести дыхание, буравя расфокусировавшимся взглядом дрожащую полутьму коридора. Жива. Удивительно, чёрт возьми. Увидеть метаморфозу Беннера и умереть – фраза гораздо более актуальная, чем предшественница, с Парижем которая. Чуть-чуть не состоявшееся доказательство – сама Романофф...Кошки-мышки с Халком до добра, само собой, не довели. Мышку, не глядя, со всей силы приложили о стену, и, сказать честно, скребя пятками по полу в неконтролируемом, близком к панике порыве хоть как-то отодвинуться от разъярённого гиганта, Наташа уже успела попрощаться с жизнью, обречённо вжавшись спиной в холод ребристого металла. Но жизнь, спасительно невежливая, не помахала ей в ответ – Халка, ринувшегося к ней, в буквальном смысле снесло.
Хотя – снёс...Это ведь мог быть только Тор. Спасибо асгардцу...На мгновение Романофф обмякает, едва не сползая по покорёженной стене. Руки трясутся, как у наркоманки, мокрые, холодные, дыхание - с хрипами вперемешку, и про запас словно уже не осталось ничего – всё забрали эти смертельные салки... Она обессиленно утыкается затылком в прохладную пластину, со свистом выпуская воздух сквозь стиснутые зубы.
Тело ощущает себя одним сплошным синяком. А сквозь зияющую брешь доносится яростное рычание, от которого сердце сжимается, грохот, лязг, словно корабль решили разодрать на паззл. Хотя можно представить, что творится, когда дерутся полубог и фактически неуязвимый, неистовый монстр. Можно, но не нужно...Сочетание практически утратившего управление воздушного судна и вырвавшегося на свободу Халка внушает что угодно, кроме оптимизма. Тор вряд ли его утихомирит, скорее всего, они попросту доломают корабль вместе...С ним даже доктор не справился...
Немилосердно заныла щиколотка. Романофф едва заметно морщится, нахмурившись. Мысли бьются в голове, как рыбы в садке, без порядка, без смысла, и одна другой мрачнее. Этот зарвавшийся бог как нельзя выгоднее подгадал первый срыв доктора больше чем за год, умный, расчётливый ублюдок... Беннер и Халк...Джекил и Хайд, только в сто раз опаснее...Проклятье, что ей делать?!Динамик сухо и деловито потрескивает, но Фьюри на связь не выходит. Это бесит до дрожи, отвратительной, беспомощной дрожи. Локи вряд ли будет сидеть зрителем, когда тут разыгрывается такая драма. Наверняка у него в запасе ещё пара трюков, да похлеще подрыва двигателя. А разобраться с поломкой снаружи под силу теперь только Старку. Одному, под огнём...И как нельзя острее чувствуются липкие пальцы мерзкого, холодного, колючего страха, с наслаждением ковыряющегося в душе. Ей так хочется верить, что Старк разберётся...Так хочется...Внезапно громыхает ещё дважды, и стена словно дёргается навстречу позвоночнику.
Сердце, пропустив удар, обрушивается куда-то в желудок.
Под ними 18 тысяч метров.
А потом – эффектный занавес спектакля Локи...Слишком живо она представляет всё это - страх понемногу вытесняет ужас, совершенно неконтролируемый, жуткий, ищущий выхода, отчаянно рвущийся наружу ужас. Романофф, вцепившись руками в волосы, съёживается в дрожащий ком, чудовищным усилием воли не завыв в голос, не взмолившись хоть кому-нибудь, да хоть Старку, раз боги теперь такие! Они же падают, нет, несутся, съедая метры, стремительно, неотвратимо приближаются к земле, чтоб там их разметало в пыль на радость торжествующей инопланетной твари!..?Это Бартон. Он вырубил все системы и рвётся на тюремную палубу. Меня кто-нибудь слышит?!? - сбивая с предыстерийного состояния, под ладонью нервно стрекочет сжатый в горсть динамик - долгожданным голосом Фьюри, звенящим, напряжённым не хуже натянутой тетивы...Стоп. Тетива?
...Бартон?Сквозь толстую пелену паники на поверхность сознания выныривает сочащееся злобой шипение Локи.
В голове резко, как вспышкой, проясняется. Сокол. Этот свой трюк асгардский божок уж совершенно точно посвятит ей.И вот тогда её страх мгновенно сменяется до смешного спокойной, знакомой решимостью. Вместе с ненавистью. Острой, яростной, слепящей ненавистью, такой, что вполне поспорила б с ненавистью Локи, и, раздери его демоны, не проиграла бы. Тюремная палуба, значит...Романофф выдыхает, с трудом узнавая собственный охрипший голос:- Это агент Романофф. Я на связи.