Глава VIII. Красная оправа. (Часть вторая) (1/1)

Эбина очнулась в незнакомом для неё месте. Глаза резал яркий свет, а в нос врезался запах кварца, столовой еды и других пациентов. Она лежала на больничной кушетке, укутанная в теплый плед. Пока девушка прибывала без сознания её помыли и переодели в больничное тряпье, дававшее небывалый простор. Однако, дискомфорт, что преследовал с того самого дня всё никак не покидал её. Всё тело неприятно ломила боль, будто кони пробежали. Её овеяла тревога в ожидании, что сейчас в палату ворвётся оголтелые родители и устроят настоящую ?Санта-Барбару?, но в комнату вошёл только врач. В её глазах он был очень высоким, со статной, подтянутой фигурой, с продолговатым лицом и карими глазами, в которых, несмотря на усталость от ненормированного графика, отражался золотистый лучик света лампы. Его темные с проседью по бокам волосы, аккуратно зачёсанные назад, оставляли открытым благородный лоб, на котором, только по долгим наблюдениям, можно было заметить следы морщин, пересекавших одну линию другой. На нём был белоснежный халат с отглаженным воротником и большими карманами. Халат застёгнут на металлические пуговицы круглой формы. Через шею перекинут стетоскоп.— Уже очнулась? Это хорошо. Прошу, не вставай, - пошутил он. Из верхнего кармана он достал маленькую фонарик-ручку и, подойдя к ней, посветил в оба глаза по очереди, проверяя реакцию зрачков. Затем продолжил. – Я Таканава, твой лечащий врач. И, глядя на твой встревоженный вид, сразу отвечу: ты сейчас в центральной больнице. — А это ещё зачем? – спросила Эбина недовольно дернув руками. Они были аккуратно привязаны ремнями к металлическому каркасу кушетки.— А ты как думаешь? – хмыкнул Таканава. – Я в курсе о твоём ?спуске? вниз. Зачем ты это сделала?Девушка хохотнула.— Я не самоубийца. Хотела бы покончить с собой - прыгала бы головой вниз или с большей высоты. Может, просто лестницы не люблю? Врач устало вздохнул.— Давно я в отключке? – спросила она.Таканава задумчиво посмотрел на наручные часы.— Приблизительно семь часов, - посчитав ответил он, махнув рукой на окно. – За окном глубокая ночь, если что.— То есть, получается… — Сегодня уже суббота, - подтвердил Таканава. – Вчера тебя привезла Хирацука-сенсей, а мой бывший пациент попросил держать всё в строгой секретности. Эбина коротко улыбнулась.— Значит, он правда сдержал всё в секрете, - шепнула она про себя.— Но, лично мне кажется, всё это зря, – услышав её Таканава заговорил важным тоном. – Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить всё это. Но нам надо будет провести полное обследование и сделать ещё пару тестов. Твои ушибы и царапины мы обработали. И... Ещё тебе нужно будет поговорить с нашим психотерапевтом.— Зачем? - сказала она. – У меня всё в порядке.— Хм, будь у тебя всё в порядке, ты бы тут не лежала, да ещё и под вымышленным именем. — Я не собираюсь обсуждать это и точка. Таканава строго на неё взглянул.— А как насчёт домашних? Наверняка сейчас твои родители бьют по тревоге. — Не, не парьтесь, они не хватятся. Подумают, что я осталась с ночёвкой у подруги. Им не впервой, - сомнительно отмахнулась девушка..— Всё равно, рано или поздно тебе придётся их оповестить, - заключил врач и направился к выходу.— Скажите… - послышался робкий голос за его спиной. – А можно связаться с вашим ?бывшим пациентом??— Сейчас? В три часа ночи? – на её вопрос врач удивлённо скинул бровь.— Ой, простите. Я просто ещё не привыкла ко времени.Открыв дверь Таканава немного опешил.— А знаешь… Моим пациентам можно в любое время. Хочешь я его позову? — Да нет, не стоит. Куда он в глубокую ночь-то…— Вообще-то, он тут, в больнице. Правда, где сейчас он пропадает я не знаю, но для тебя могу поискать.От услышанного девушка приободрилась. За её ребяческой улыбкой и возбуждённым взглядом бушевал настоящий ураган радости! — Правда?— Правда, - кивнул Таканава.Прочистив горло Эбина пыталась вернуть себе прежний невозмутимый вид.— Если вас не затруднит, то пожалуйста.***Хикигая расслабленно улёгся в кресле в одной из многочисленных палат. В комнате тускло горел свет и самым ярким источником был настенный телевизор. Он без всякого интереса перещёлкивал каналы, один за другим. На нём была кромешно-чёрная футболка с изображением черноусого мужчины, с грубым, но по-мужски привлекательным лицом. ?BIG BROTHER IS WATCHING YOU? — гласила подпись под лицом. Вытянутые ноги были небрежно прикрыты пиджаком униформы. В довесок к остальному на лице были остатки бессонницы, что было видно по черным кругам под глазами. Дверь открылась и в палату зашёл Таканава.— Что ты тут делаешь? – заговорил он сердитым шёпотом. – Это же палата госпожи Абэ!— Телевизор смотрим. Милейшая женщина и довольно хороший слушатель. – ответил ему Хикигая даже не одарив взглядом.— Так она же в коме, - воскликнул врач, щурясь в её медкарту.— Ох, вот как… А я думал из-за той штуки у неё во рту.— Это эндотрахеальная трубка, - пояснил врач. – Ты тоже её глотал, когда временно был на ИВЛ.Юноша поморщился и высунул язык.— Твоя подруга очнулась. – сказал Таканава.— Она мне не подруга. – коротко пояснил Хикигая.Таканава встал перед ним задёрнув за спину халат и выставив руки на поясе.— Тогда кто она тебе? Зачем все эти игры в тайны? То, что с ней произошло, вовсе не шутки, а уголовная статья.— Просто одноклассница, - с оправданием ответил Хикигая. – Я знаю, но она захотела оставить всё в секрете.Таканава помассировал переносицу и вздохнул. Тяжёлый получился у него вздох, даже искренний. — Серьёзно, сегодняшняя молодёжь для меня загадка века.— Она что-нибудь спрашивала? – спросил Хикигая.— Угу. Тебя. – врач прочистил горло. – В смысле, она спрашивала о тебе.— Почему именно я? – возмущался парень с не охотой вставая с нагретого места. — Вот у неё и спросишь. Четвёртый этаж, палата 111. – говорил Таканава, провожая его взглядом. – Хирацука-сенсей коротко рассказала мне о случившемся. Сказала, что девушка сиганула в окно сразу после разговора с тобой. — А больше она ничего не рассказывала? – выругался юноша, встав у двери.— Она очень обозлилась на тебя. — Да я заметил. – добавил Хикигая стоя к нему спиной и ладонью поглаживая щеку. – Вот уж импульсивная тётка.— Да, это было… Неожиданно. Но, мне кажется, вполне оправданно. – Хикигая обернулся на него косым взглядом. – Та девушка… Она ведь доверилась тебе. А ты взял и сделал только хуже. Наверняка ещё и гадостей наговорил, как обычно.— Что ещё за ?как обычно?? – сказал юноша. – Просто был с ней честен.— Эх, парень… Правда не всегда помогает.— А когда она вообще помогала?— Вот иди и попытайся выяснить. – поторопил его Таканава. – Только на этот раз, пожалуйста, не облажайся.Фыркнув в ответ Хикигая, выскочил в коридор и зашагал в указанном направлении.***?Палата 111? - гласила маленькая табличка на двери. Набрав побольше кислорода в лёгкие, он плавно повернул ручку двери и украдкой заглянул в комнату. Из-под усталой и физически измотанной физиономии вдруг образовалась щенячья улыбка. Он подошёл к ней поближе, дабы разглядеть. На лбу зиял синяк, а на правой щеке пугающая царапина. Руки всё также привязаны к каркасу кровати.— Ещё будешь так делать? – наклонился он к ней, кивая в сторону окна. – Учти, здесь высота намного больше.В ответ она активно замотала головой. Доверившись ей в ответ, он со всей осторожностью освободил обе конечности. Пока она довольно потирала затёкшие запястья, Хикигая пододвинул табурет и присел рядом с ней.— И всё-таки ты здесь. – произнесла она с коварным видом, будто выиграла раунд в поединке. — Приказали. – сказал Хикигая.— Ты это говоришь специально.— Нет. – покачал он головой. – Я это говорю потому, что так оно и есть. К тому же не люблю лицемерие.— А чрезмерная жестокость тебя не смущает? – сказала Эбина. – Плевать. Меня всё и так устраивает.— Вопрос всё тот же - почему именно я? – спросил он, оперившись на трость.— Я не знаю. – девушка с грустью пожала плечами.— Хочешь говорить? Пожалуйста. – он кивнул в сторону полки с её личными вещами. – Я подам тебе мобильный телефон, говори с подружками хоть до посинения.— Сейчас? Глубокой ночью? – повторила она с той же интонацией, что и врач тогда.— А кто, в наши дни, спит в такое время на выходных?Она ничего не ответила, а только отвела взгляд в сторону, недовольно надув щечки. — Я даже не знаю о чём нам разговаривать. – растерянно произнёс Хикигая. – О погоде, что ли?— Да, давай о погоде. – закивала Эбина.— Ага, конечно. – сказал он с сарказмом и с кислой рожей. – Не буду я говорить с тобой о погоде.— Ну можно не о ней! – девушка вскочила в сидячую позу. – Как насчёт манги?!— Э… Манга? — А то! Наедине два человека разговаривают о ней намного охотней, чем о погоде. Вот ты, например, с кем-то ведь иногда обсуждаешь её, правда?Хикигая вновь прикоснулся к щеке. — Раньше обсуждал.— И какую мангу ты обсуждал в последний раз?— ?Блэйм?, кажется… - с задержкой сообщил юноша. – Мне она понравилась.— А почему? – настойчиво спрашивала девушка.— Почему, спрашиваешь… Наверное, за тот безграничный мёртвый мир постапокалиптического киберпанка, я думаю. Где множество секторов, мрачные, неуютные коридоры, узкие проходы, спотыкающиеся о переплёты труб и кабелей. Где сотни пустынных, безжизненных этажей и опасность, подстерегающая на каждом шагу, - ответил он.— А мне всегда ?Гинтама? нравилась. Не знаю почему. Может мне просто нравится абсурдный, пропитанный сатирой и сарказмом, сюжет, а может, я просто ценительница гротеска, как вида искусства, - сказала она.— Абсурдный, говоришь… - сказал он, встав со стула. – Абсурдный – это наш с тобой разговор. Бессмыслица, абсолютно безрезультатная трата времени. Это ведь ничего не изменит.— Изменит! - сказала она. Хикигая замер в ожидании продолжения. – Как раз время и изменит. Время всё меняет к лучшему.— Нет, это лишь глупая поговорка. Время ничего не меняет. Меняют лишь поступки. Если не совершать поступков, то всё останется на прежних местах. - сказал Хикигая и направился к выходу. – Пойду вздремну.***?Ну и зачем я ей соврал?? - сказал он себе, пока стоял у торгового автомата. Громоздкий аппарат задребезжал и выплюнул пару банок с горьким кофеином. В тот момент Таканава сидел в своём просторном кабинете и что-то записывал. Хикигая поставил одну из банок на его рабочий стол, а сам встал перед окном. Он дернул за металлическое ушко банки, после чего послышался щелчок. За окном был виден далёкий горизонт, за которым уже начал появляться багряный диск светила.— Очень мило с твоей стороны. – сказал врач, не отвлекаясь от работы. — Отчасти, я виноват в нашей бессоннице. – ответил Хикигая.— Отчасти? — Ну ладно, полностью. Мне обе баночки отдать в качестве подношения?Таканава улыбнулся краем губ. — Говорили о чём-нибудь? – спросил он.— Ага. – Хикигая сделал глоток. – О манге.В ответ Таканава засмеялся.— В твоём окружении все такие беспечные и упрямые?Хикигая не ответил. Его лицо поморщилось, а рука произвольно сплющила полупустую баночку.— Нога болит? — Постоянно. – хрипло ответил парень.— Ты давно не заходил ко мне на осмотр. – сказал врач с беспокойством. – Сколько раз в день принимаешь?— По-разному. Иногда даже по несколько штук за раз.— С ума, что ли, сошёл? - Таканава взглянул на него, как на умалишённого.— Понемногу начинаю…— То есть? Хикигая отвернулся от окна и сел напротив врача. Тот, в свою очередь, отодвинул все бумаги и внимательно смотрел на собеседника.— В ушах постоянно звенит, галлюцинации всякие. Теперь ещё и бессонница из-за этих снов… Ну, знаешь, такое чувство? будто в матрицу погружаешься. По ощущениям всё такое… Настоящее… Живое... А когда просыпаешься, то подолгу приходишь в себя и не можешь отличить что реально, а что нет. И ведь сколько не жри эти таблетки, ни черта не помогают как раньше.— М-да, плохо дело. Очень плохо. Не думал, что дойдёт до такого, но… – Таканава озадаченно почесал затылок. – Придурок ты, Хикигая. У тебя не только крыша поедет, но и почки откажут от такого давления! Утром сдашь кровь на анализы. Возможно, придётся пройти процедуру гемоперфузии.— Но как же…— Потерпишь до вечера. Мне нужно время, чтобы подумать над возможными вариантами.***Не совсем ранним, но всё же утром, Хикигая торчал в диализном зале. Пока парень беззаботно лежал, кровь прогонялась по проложенной ?магистрали? в бесшумный аппарат и оттуда циркулировала обратно в его артерии.— Скукотища. – пробормотал Хикигая. – Долго ещё?— Пару часов, не меньше. – ответил ему Таканава, пока сестра смерила показатели с монитора. – Людям с почечной недостаточностью приходится по три раза в неделю приходить сюда и делать гемодиализ. На процедуру уходит как минимум три часа.— О-о-о, я сейчас расплачусь. – съязвил юноша.В кармане Таканавы что-то приглушенно запищало. Он высунул из него старенький пейджер и быстро глянул на содержание миниатюрного дисплея.— Пейджер? – удивился Хикигая. — Есть три важные причины, почему старый добрый пейджер лучше и надёжней этих плоских штук. – гордо ответил тот, небрежно повертев смартфоном в руке. – Первая причина – это сеть. В больнице есть много мест, где стоит изоляция от рентгеновских аппаратов, а в некоторых сотовая связь и вовсе строго запрещена. А эти малыши используют низкочастотные волны, которые лучше проходят сквозь стены. Вторая причина – это надёжность. Мобильные телефоны обычно имеют связь с одной вышкой, а если произойдёт тайфун или сильное землетрясение? Падение метеорита? А может нападение Годзиллы? Сотовые службы будут фактически забиты или вообще перестанут работать. Тогда какой от них прок? Каждая больница имеет подстанцию, которая, собственно, передаёт сигнал пейджерам. В добавок ко всему - они очень крепкие. Ну, и последняя, третья, причина – это автономность. Сколько прослужит смартфон? Один день, может от силы – два. А пейджеры могут пахать без подзарядки неделями, а то и больше.Хикигая внимательно слушал. Его даже посетила мысль похлопать рассказчику за информативность, но руки были заняты.— Какая ёмкая ностальгия по твоей архаичной молодости. – сказал юноша.— Или, скорее, выглядит как нехитрая рекламная интеграция компании ?Tokyo Telemessage?. Правда, пейджинговой связи в Японии осталось совсем недолго. - Таканава сухо пожал плечами. – В общем, меня зачем-то вызывают в приёмную. Пойду выяснять.Закончив разговор, он развернулся и ушёл. Терпение – не лучшая сторона Хикигаи. Даже первый попавшийся журнал не помогал преодолеть хандру. Как ни старайся всматриваться в текст, слова все равно проносились мимо него.— Развиваешь кругозор? – на пороге послышалась едкая насмешка Юкиноситы. Её обворожительный внешний вид напрочь выбил из него всяческое желание парировать ей в ответ. Он даже на миг перестал владеть членораздельной речью, то ли дело произнося несуразные междометия вслух.— Мне это чрезвычайно лестно. – девушка шутливо прикрыла лицо ладонью. – Что с тобой, стыдогая? Неужто тебя здесь перепрошили? — Всё продолжаешь издеваться, а сама того не замечая слилась с собственной рубашкой в один цвет, - произнес он в ответ.— Хикки! А как же я? – возмутилась Юигахама, робко высунувшаяся из-за спины темноволосой подруги. Он внимательно оглядел её с ног до головы и пришёл к выводу, что для Юигахамы Юи одежда всегда имела особое значение. Это не просто ткань, раскроенная по определенному лекалу и прикрывающая тело. Для неё это козырной инструмент воздействия на окружающих. Например как сейчас.— Хикки, что случилось?! – сказала девушка, тревожно взглянув на сложную технику рядом с ним.— Полагаю, ему разогревают кровь. Он ведь у нас такой хладнокровный. - девушка сузила глаза в две змеиные щёлочки и сделала несколько шагов в его сторону.— Ты сегодня прямо жжешь, Юкиносита. – замахал свободной рукой Хикигая, словно бы обжёгся от её напалма. – А, собственно, что тут Юигахама забыла?— Дурак! Мы ведь всё равно остаёмся с ней друзьями, - обиделась та.— Я подумала будет правильно поставить Юигахаму в курс дел, - оправдывалась темноволосая. – Она ведь член клуба, как никак.— Как только Юкинон мне об этом рассказала, то я мигом примчалась сюда. То, что случилось с Хиной – это… Это… Угх! Где бы ни был этот подонок – надеюсь, что его поймают и кастрируют. Да чтоб он сдох! – продолжила Юигахама с излишней экспрессией.— Кто сдох? – спросил появившийся из ниоткуда Таканава.— Ой! Да мы так… О своём болтали. – осеклась покрасневшая девушка.?— Скажите, как она? – поинтересовалась Юкиносита.— Спит. Дал ей успокоительное. – ответил врач. – Физически она поправится.— А психически?Таканава выдержал недолгую паузу.— Что касается её психического здоровья… Сложно сказать, что творится у неё в голове. Я так понимаю, она всегда была девушкой необычной, потому и пытается справиться по-своему. – сказал он и махнул на лежащего Хикигаю. – Всё, что ей сейчас нужно – это невинные разговоры.— Без понятия о чём с ней болтать. - растерянно сказал парень.— В этом и смысл. – продолжил Таканава. – Хочет говорить о манге? Пожалуйста. Она хочет обыденности, хочет знать, что жизнь продолжается. Хикигая понимающе кивнул.— Хорошая идея. Скажу, что жизнь и без неё шла своим чередом. Люди рождались, умирали, влюблялись, расходились. И, возможно, для тысячи других людей день её изнасилования оказался даже самым счастливым днём. – отшутился Хикигая, за что тут же получил от врача легкий подзатыльник.— Не в такой форме, балбес.— Заставь её заговорить об этом, - вдруг вклинилась в разговор Юкиносита. – Она должна осознать произошедшее.— Нет не должна. – резко ответил Таканава.— Но делать вид что ничего не произошло…— Самый лучший вариант из всех. – закончил за неё он. – Что она действительно должна осознать, так это стоящие моменты в жизни.— Возможно вы правы. Вот только делать вид, что ничего не произошло нельзя. У неё просто нет другого выбора.Глядя за их словесной перепалкой, Хикигая перевёл глаза на притихшую Юигахаму. Уловив на себе его нефритовый взгляд, девушка осеклась. Чувство давящей ответственности вынуждало её что-то добавить от себя.— Эм… Скажи ей… - замямлила она, затем вздохнула и продолжила. – Пусть лучше спит дальше.— Здорово. Вы все мне очень помогли. – сказал он присутствующим с явным сарказмом. — Не ищи правильных слов, Хикки. Потому что неправильных тоже нет, - произнесла Юигахама мягким голоском. — Правильные слова всегда найдутся, - сказал Таканава. – Вот только нужно понять, где их черпать…***Когда Эбина очнулась вновь, то рядом с ней на том же табурете сидел всё тот же юноша, словно никуда и не уходил.— Расскажи мне что произошло. – сказал Хикигая, отложив портативную консоль.— Чего? – спросонья забормотала девушка.— Расскажи мне, что произошло в тот день. – повторил он.— И тебе действительно интересно? — Ещё как. – соврал парень.— Наглый врун. Хикигая пододвинулся чуть ближе. — Это не должно искалечить твою жизнь. – сказал он. – И ты абсолютно ни в чём не виновна. Попался гад, вот и всё. — Я прекрасно знаю. – закивала девушка.— По статистика вероятность того, что случится насилие больше, чем сердечных приступов во время землетрясения.— Очень здорово, что ты так подготовился, - девушка состроила довольную гримасу. – Я прекрасно понимаю и осознаю произошедшее.— Тогда чего ты хочешь? – вскипел юноша. — Просто поговорить. – спокойно ответила Эбина.— Я не тот, кто тебе нужен. Почему ты так слепо доверяешь первому встречному?Она состроила угрюмую мину, а с её губ сорвался грустный вздох.— С тобой ведь тоже случилось что-то плохое? – сказала Эбина, бросив взгляд на его ногу. Она говорила медленно, еле различимо. – Разве тебе не нужен был этот разговор? Вот он, тот самый момент. Ты можешь не сдерживать эмоции.Хикигая продолжил молча сидеть и отвечать на её томный взгляд. Он так и не решился произнести что-либо в ответ. Пока они обменивались взглядами в дверь раздался короткий стук.— Хм… Таканава бы не стал стучать, - сказал Хикигая, в сторону двери. – Ты кого-то ждёшь?— Да. – ответила девушка уже с обычным выражением, затем взглянула туда же, куда и он. – Пароль!— Уф. Нам что по шесть лет? – прозвучал монотонная ругань по ту сторону двери.— Неверный пароль! – в ответ прокричала она.?Знакомый голос? - подумал Хикигая.— Мстит парню из Эдо… — А бьет в Нагасаки деда. – закончила пословицу Эбина. – Заходи.Дверь со скрипом отворилась и в комнату вошла она. Короткие шортики в комбинации с колготками, из-под распахнутой куртки виднелась чёрная майка и неприкрытая лебединая шейка, а заплетённая коса непроизвольно качалась за спиной девушки. На завитке уха сверкала пара запорных колечек. Балансируя на грани подросткового вызова и изысканной женственности, выглядело довольно впечатляюще. А какие голубые у неё глаза, словно туманом подернутые. И взгляд их неторопливо переместился на юношу. И там, где должны обитать изумление и радость, разыгрались лишь досада и смятение.— А я всё голову ломаю, чего остальные волонтёры торчат здесь. – сухо произнесла Кавасаки. — И тебе привет. – ответил он ей почти в той же форме.Эбина удивлённо взглянула на них.— Я и подумать не могла, что вы состоите в настолько близких отношениях. – хихикнула она.— Не придумывай. – перебила её Кавасаки. – Мы всего лишь ?одноклассники?.В её устах звучало больше укором, нежели чем констатация чего-либо. — А вас двоих что связывает? – спросил Хикигая. – В школе по вам не скажешь, что вы закадычные друзья.— Мы ещё со средней школы дружим. – бодро пояснила Эбина. – Верно, Саки-Саки?— Дружили… - ответила та, с едва заметным румянцем на лице. – Н-не называй меня так при ?посторонних?.Хикигая устало закатил глаза.— Значит наедине можно? — Нигде нельзя. –ответила Кавасаки, вернув себе прежний обмороженный вид и снимая рюкзак с плеч. – Здесь всё, что ты просила принести. Охнув от радости, девушка покопалась в рюкзаке и достала оттуда изношенный на вид чехол. Из него она извлекла старомодные очки овальной оправы, в цвет мытого песка.— Ну? Как я выгляжу? – спросила она юношу, водрузив их на нос.— Как жертва насилия, - неудачно пошутил тот и направился к выходу.— Постой! Мы ведь так и не поговорили!— С ней и говори. Я тут лишний, как… Эм… Третья нога. – ответил Хикигая, стукнув тростью об ногу, затем бесследно исчез за дверью.За неприкрытой дверью было слышно, как в кабинете Таканавы шла оживлённая беседа. Слышался смех Юигахамы и голос Юкиноситы. Хикигая прислушался краем уха, чтобы узнать о чём идёт речь.— … Но мне и до него всегда хватало странных пациентов, - ответил Таканава сидя за своим столом. – Вот была одна девушка, студентка, на вид красивая. Приходила проверяться на венерические, а оказалась – беременна. Юмор в том, что у неё были длительные отношения с парнем, который свято убеждал меня в том, что это невозможно, ведь ему ещё не доводилось делить с ней ложе. — Значит, она была не так уж и верна своему молодому человеку. – сказала Юкиносита.— Это ещё что... Девушка попалась упёртой и попросила наврать её парню, что якобы можно забеременеть и через крышку унитаза в общественном туалете.От услышанного у Юигахамы чуть челюсть не отвисла.— А так действительно можно?! – возбужденно спросила она.— Технически - можно. – раздался голос Хикигаи позади. – Однако, между крышкой и девушкой должен находится парень.Таканава издал короткий смешок.— И чем же всё закончилось? – поинтересовался Хикигая, прежде чем лечь на софу. – Что ты ему сказал? — А то, что по недостоверным источникам, в мире был зафиксирован лишь один случай человеческого партеногенеза. Их случай был вторым, - улыбнулся Таканава. – А мне, как за научное открытие полагались скромные пятьдесят тысяч йен.Хикигая сложился надвое от хриплого смеха.— Возмутительно! Доверяй врачам после услышанного. - сказала сердитая Юкиносита. – Прикрывшись благородной профессией, вы обманули несчастного бедолагу. Он же будет теперь воспитывать чужого ребёнка, думая, что это агнец божий? — Юная леди. Хвала тому же создателю, что этот бедолага оказался не настолько туп, чтобы поверить в подобное и на следующий же день залез в интернет. Видать, там его и вразумили, раз на следующий день он прибежал весь красный, как помидор. - Таканава покачал головой. – Финал истории таков, что парень теперь дважды подумает, прежде чем доверять кому-либо, а девушка получила по заслугам. Деньги, кстати, я вернул. Матери-одиночке они больше пригодятся.— Грустная, но в то же время весёлая история. – сказал Хикигая.— Хикки! Ты был у Хины? Как она? – вдруг вклинилась Юигахама, подсев рядом с ним. – Мы видели Кавасаки-сан в приёмной. Она ведь пришла к ней?— Да. Думаю, что она в порядке. – прозрачно ответил он, затем продолжил. – Вы не могли бы оставить нас наедине? Это по личному вопросу.Девушки переглянулись между друг другом, затем одобрительно кивнули. Когда последняя из них пропала из виду за дверью Хикигая уселся напротив Таканавы.— Сильно болит? – спросил врач.— До завтра постараюсь потерпеть. – ответил тот, нервно постукивая ногой.— А что там Эбина? — Не пойму, то ли дело в её вопросах, то ли я туго соображаю. Она спросила: ?Бывало ли мне плохо?.— И что ты ей ответил? — Ничего. – ответил Хикигая. – Я не знаю как бороться с её вопросами.— Вопрос ведь простой. Скажи ей правду, расскажи про травму, о том, как много потерял…— Да ей не правда нужна. – перебил его юноша. – Она чего-то ищет. — Может связи с тобой? – сказал Таканава. – Она просто идёт с тобой на контакт. Пытается тебе открыться.— Она не спрашивает об анализах, или о том, сколько ей здесь ещё торчать. Она ждёт моих слов, мой личный жизненный опыт, чтобы интерпретировать его в массы. — Глупость какая. – коротко хохотнул Таканава. – Просто скажи ей правду. Хикигая ткнул тростью кнопку лифта, и та с монотонным звуком загорелась жёлтым светом. Послышался скрежет и стальные двери плавно раздвинулись. Встретившись с ним взглядом Кавасаки вздрогнула на месте и уступила немного места. Юноша встал рядом с ней, прямо напротив панели управления.— Мне на первый. – коротко пояснила она стеклянным голосом.?В следующий раз не будет такого же шанса. Пока не поздно нужно сказать что-нибудь умное или смешное.? - подумал он, закусив губу и, словно на бегу начал придумывать варианты диалогов, пока лифт медленно опускался вниз.— Как… Как дела? – спросил он. В его голове начался бушующий шторм из обвинений. ?Идиот! Ты бы еще денег у неё в долг попросил или который час спросил? - ругал он себя за столь примитивную жесть.— Н-нормально. – ответила она с поджатыми плечами. – А у тебя?— Тоже пойдет. – сказал он. – Правда, запах хлорки уже порядком надоел.— Ну так нюхай что-нибудь другое. Хикигая хрипло засмеялся и продолжил смотреть на её мутное отражение...— Уже уходишь? Девушка кивнула.— Мне скоро на работу. – сказала она. – Ты уж позаботься о ней.— Угу.Раздался звук открывающихся дверей. Сигнал о том, что время вышло. Кавасаки сделала несколько шагов вперёд, затем неуверенно бросила на него взгляд через плечо. Мимо прошла полноватая женщина и зашла в кабину лифта.— Молодой человек, вы едете или как? – сказала она, вопросительно взглянув на парня.— Пешком пройдусь. – ответил Хикигая, покидая металлическую коробку.— П-просто хотела сказать: ?До понедельника? - произнесла она робким голоском.— Я тоже хотел что-то сказать, но из головы будто вылетело. – сказал Хикигая, нервно почесывая затылок, - И ничего толкового на ум не приходит.— Завтра я подменяю напарника, – сказала Кавасаки, вынув из кармана спичечный коробок и протягивая юноше. На лицевой стороне красовалась величественная морда царя зверей и причудливое название на английском. На обратной был напечатан адрес и контактные данные заведения уже на японском. – Там есть адрес, где я работаю. Это в центре города. Приходи после шести. Как раз будет время собраться с мыслями.— Обязательно приду. – молниеносно ответил тот.Услышав ответ, девушка подарила ему очаровательную улыбку.— Ну, тогда до завтра? — Да, до завтра. – ответил Хикигая бодрым голосом и проводил её взглядом.//***Эбина сидела на кровати и смотрела в окно. Она настолько погрузилась в собственные мысли, что не успела заметить появления Хикигаи в её палате.— Наверное, мне пришлось легче, чем тебе. – сказал он, усевшись на свое место. – Не знаю, каково тебе пришлось, но, судя по твоей реакции, это хуже, чем жестокость собственной бабушки.— И что она тебе сделала?Он несколько раз прокрутился на табурете, затем продолжил.— Мои родители всё время работали, сколько себя помню. Постоянные разъезды, постоянные командировки. Мы с сестрой часто жили у неё. Не то, чтобы я их как-то осуждал за это, ведь благодаря этому они обеспечивали нас всем необходимым. Но бабушка была человеком своенравным, любила дисциплину и порядок. Я при ней по струнке ходил, боялся, что выставит за дверь или ещё что похуже. Она жила в Киото, говорила с забавным киотским диалектом. Как правило он известен своей мягкостью и вежливостью. Ненавижу этот диалект… Как и от любого другого кансайского диалекта меня просто воротит.— А что родители? Они никак не реагировали? – спросила девушка.— Они бы вряд ли поверили моим словам. Скорее наоборот, сказали бы, что, мол, сам виноват. – ответил он. – Я тебе открылся. Теперь твоя очередь.Эбина какое-то время продолжала пристально наблюдать за ним сквозь свои очки, чем вызывала легкое замешательство.— Из этой истории хоть что-то правда? – с сомнением спросила она.— Всё. – коротко пояснил он.— Ты бы не стал так сильно переживать из-за этого.— Много ты обо мне знаешь? — Ты бы не стал так сильно переживать из-за этой истории – повторила она.— Ты принимаешь всё слишком близко к сердцу.— Да ты не слышишь, что я говорю! — Я слушал, просто ты сейчас так странно реагируешь. – мягко проговорил Хикигая.— Я злюсь на тебя, потому что ты мне врёшь! – сказала она сердитым голосом и развела руками. – Что мне такого сделать, чтобы ты не считал, что я не в себе из-за случившегося?— Ничего.После громкого спора наступило неуютное молчание. Девушка отвела взгляд, рассматривая серый пейзаж за окном.— Значит, твоя история правда? – спросила она.Хикигая нервно заводил взглядом по сторонам. — Для кого-то – да. — Но не для тебя?Он устало вздохнул и зашагал по комнате.— Это могло случится с кем угодно. Какая разница – со мной или с кем-то ещё?— Других ведь нет в этой комнате?— Нет! – сказал он и махнул в сторону окна, - Они ведь там, снаружи. Учителя, почтальоны, юристы. Кому-то удалось в жизни всё, а кто-то остался ни с чем. Так всё и устроено. Неужели твоя жизнь зависит от того, с кем ты находилась тогда в комнате?— Этот момент зависит от того, с кем я сейчас в комнате. – сказала она плаксивым голосом. – Оглянись вокруг. Вся наша жизнь – это безумная череда комнат и дверей. В них мы встречаем людей, они формируют нашу жизнь. Разве не так?Хикигая уже в который раз оказался нем. Всё, что он мог, это снова виновато смотреть в её покрасневшие от слёз глаза. — Хикигая. – раздался грубый голос Хирацуки за его спиной. – На минуту.Он ещё раз взглянул на собеседницу. Та, шмыгая носом, уткнулась головой в колени. В коридоре стояли с озадаченным видом Юкиносита с Юигахамой.— Избавьте меня от этого, в конце концов. – начал жаловаться он.— Только что говорила с Таканавой, - сказала Хирацука. – Пришли результаты тестов. Во-первых, у неё хламидиоз. Это довольно неприятно, но лечится.Юкиносита заботливо заткнула подруге уши, когда та охнула от удивления.— А во-вторых – она беременна.В отличии от сдержанной Юкиноситы, которая лишь слегка поникла, Юигахама сдерживаться не стала и предалась эмоциям. С её глаз посыпались мелкие искорки и послышались приглушенные всхлипывания.— Таканава сказал, что готов записать её на процедуру прерывания. Эбина будет под вымышленным именем, никто даже не узнает о том, что она тут была. Нужно лишь получить её согласие. – сказала учительница полушепотом. – Пойду сообщу ей об этом.— Нет. – остановил её Хикигая, загородив проход тростью. – Я сам с ней поговорю.***Эбина молчала. Она казалась грустной, даже подавленной. Скорее всего она просто вымоталась за последние сутки. И слушать, как её дела ухудшаются с каждым разом, уже произвольно входит в пагубную привычку.— Ты в порядке? – спросил её Хикигая. Он был буквально рядом с ней, теснясь на одной кровати. – Хотя глупый вопрос, конечно. Но я имею ввиду ты больше или меньше не в порядке чем пять минут назад?— В принципе также. – сказала она, пожав плечами.— Это хорошо. Аборт – штука неприятная, но…— Я не буду этого делать. – перебила его Эбина. - Не хочу.— Боишься? – спросил он.— Хочу его оставить. Это ведь зарождение жизни.Хикигая уже по инерции начал закатывать глаза и заряжать новую порцию брани, но в последний момент передумал, лишь слегка кивнув.— Верно, хоть и зарождается она не по обоюдному согласию. И поэтому должна всенепременно прерваться.Она косо посмотрела на него.— Но ведь любая жизнь священна. – сказала она.Тут Хикигая сдерживаться не думал. Ведь, как правило, если хочешь рассориться с человеком, то ты должен говорить с ним или о религии, или о политике.— Я тебя умоляю. Для кого она священна? – надменно произнес он, и начал расхаживать вдоль комнаты, словно павлин. – Ни для меня, ни для тебя она не священна. А судя по количеству катаклизмов и богам нет дела до нас.— Не надо мне тут бить доводами. – фыркнув, ответила она. — Почему же не надо? – удивленно спросил Хикигая. – Вот, например Мао Цзэдун, его жизнь была священной? А жизни его жертв тоже были священны?— Но мой ребенок же не Мао Цзэдун. – сказала она, сверля руками вески.— Ну, или любая жизнь священна, или…— Хватит! – крикнула меня. – Хватит с меня философской херни!— Из-за философии ты не избавляешься от плода насилия. – ехидно ответил юноша.— Это убийство! Я против этого, - сказала она повышенным тоном. – А ты за?— Не в качестве общей нормы, конечно…— Значит лишь для нерождённых детей?— Именно! – уверенно ответил Хикигая. Выдержав недолгую паузу, он продолжил. – Существуют определённые правила. Делая исключения из них, нужно чётко провести границу. Все, кто в курсе, сочтут правильным убить того подонка, но тогда где же провести черту? Что правильно, а что нет? Каких подонков убить можно, а каких оставить в живых? Споры про аборты хороши тем, что сколько ни пререкайся на публике, всем ясно, что существует черта – рождение. В плане морали разницы почти нет, но на деле – она огромна.Эбина внимательно вслушивалась в каждое его слово. Уголки её губ слегка приподнялись.— Тебе ведь нравится этот разговор? – спросила она.Хикигая сам того не заметил, как в очередной раз увлёкся. — Для меня это всё равно, что рыбе находиться в воде, а птице – в небе. Такие разговоры – мой конёк, моя стихия. – сказал он, улыбающимися глазами.— А другие? — Другие?— Например, разговоры о личном? О чувствах или пережитых эмоциях?Тут его взгляд стремительно потускнел.— Там нет ответов. – сказал он. – А если нет ответов, какой смысл говорить?Эбина понимающе поникла головой в колени.— Ты здорова. Тебе нечего здесь торчать.Она потёрла покрасневший нос и взглянула на него щенячьими глазами.— Я не хочу уходить. Мне тут хорошо.Хикигая молча кивнул.— Попрошу Таканаву не выписывать тебя. – ответил он. Эбина сняла очки и начала протирать стёкла.— А вообще, мне уже порядком наскучили эти монотонные стены. Сразу возникло желание прогуляться на свежем воздухе, - сказал он, разминая суставы и искоса поглядывая на девушку. – Что ты об этом думаешь?***Вечерняя Чиба… Что может быть прекрасней? Её улицы еще несколько часов назад были истоптаны суетливыми потоками людей, но сейчас здесь воцарилось спокойствие. Некогда заполненный отдыхающими парк теперь завораживает своей тишиной. Можно спокойно насладиться его красотой, освещённой луной и иллюминацией. Именно поэтому вечерняя Чиба похожа на тихую гавань, куда прибывает корабль чувств после насыщенного и даже немного напряженного плавания.— Хорошо иногда вот так проводить время. – весело сказала Эбина, шагая рядом с ним.— Само собой. Это ведь непозволительная роскошь. – ответил Хикигая.— Знаешь, те, у кого столько свободного времени, нередко страдают от недостатка ума. – сказала она, глумливо прикрываясь ладонью.— Ну да, конечно. Бок о бок они продолжали неторопливо шагать вперёд.— Почему, по-твоему, это произошло? – спросил Хикигая.— Я не хочу об этом говорить. – резко ответила девушка и ускорила темп.— Я тоже. – крикнул он ей вслед. – А жаль.Эбина остановилась и взглянула на небесное светило.— А может это какое-то испытание? Тест или проверка? — Ну да, конечно… - ответил он острым сарказмом. – Боги мучают тебя, чтобы в итоге помочь, а не просто из ненависти. Так ведь легче думать.— Снова ты пытаешься заставить меня усомниться, провоцируешь. А ты сам? Ты хоть во что-нибудь веришь? – спросила она.— Нет, там абсолютный мрак. - сказал парень, постучав себе по виску. – Всяко лучше, чем верить во что-то бесконечно вечное.— Тогда всё, что мы делаем, будет абсолютно бессмысленным. Неважно какие поступки совершаем, ведь им не будет ни награды, ни наказания. Я не смогу так жить.— То есть, судя по твоим суждениям, тебе важно знать будет ли в итоге тот парень наказан? – спросил Хикигая.— Мне важно знать, что всё это не просто так. – искренне ответила она. – Меня это утешает.— Угу. Утешает… Тебе сейчас хорошо, внутри греет…Она протягивает ему руку и смотрит на него долгим, внимательным и почему-то очень грустным взглядом. — Меня Изнасиловали, Хачиман. – она впервые произнесла его по имени. – А тебе что мешает утешиться? Что не даёт покоя?Он ничего не ответил.— В первый раз я вижу такой удивлённый взгляд у тебя на лице. – задорно произнесла она.— Замолчи. – цыкнул Хикигая, усевшись на лавочку. Эбина подсела рядом. Она периодически глубоко вздыхала, смотрела на него грустным взглядом, и снова погружалась в задумчивость.— Как думаешь, тот парень… Он переживает о содеянном?— А если и так? Тебе бы стало ещё легче? – ответил он.— Ну зачем ты так всё время? Вместо ответа новый вопрос...— Меня не интересует о чём переживает он. Сдались мне его душевные терзания. Сейчас мне важно знать, что ты чувствуешь.— П-правда? – спросила она влажными глазами.Хикигая пожал плечами.— Ну я ведь заперт с тобой в комнате. Она смущённо улыбнулась.— Почему ты выбрала именно меня?— Потому что в тебе есть что-то такое… - объясняла она, пытаясь найти ответ в его нефритовых глазах. – Тебе тоже делали больно.Он отвернулся в сторону искусственных огней и тяжело вздохнул.— Это была не бабушка. – коротко ответил он. Эбина вопросительно склонила голову.— История, что я тебе рассказал, тогда в палате – это чистая правда. Только вот не было никакой бабки с кансайским диалектом. — А кто тогда? – поинтересовалась Эбина.— Мой родной отец… Он умер полгода назад. Они оба замолчали, каждый думая о своём.— Хочу рассказать тебе, что со мной случилось. – сказала она.— Хочу послушать. - ответил он.(YPPAH – It’s Not the Same)Хикигая ходил по полупустому коридору, весь взвинченный и тревожный. Каждый сделанный шажок больной ногой сводил челюсть. Он взглянул на табличку у двери и бесцеремонно вошёл.— Наконец-то ты пришёл. – сказал врач. – А то мы уже заждались.Говоря ?мы? Таканава имел ввиду себя и гостью, что сидела спиной к юноше.— Как всегда, никакого чувства такта. – сказала женщина, взглянув через плечо.— Мама. – ответил он с волнением и своими тяжелыми мягкими шагами подошёл ближе. Его мать – светская женщина, занимающая высокую должность на работе, но при этом имела низкий статус в глазах собственного сына. Она всегда отличалась от остальных моральной чистотой, неумением приспосабливаться к обстоятельствам, лицемерить. Женщина имела приземистую фигуру, которая элегантно подчёркивалась классическим костюмом антрацитового оттенка. Силуэт её пиджака приталенный, а брюки - прямые и со стрелкой. Её длинные черные локоны собраны в аккуратный хвост. Больше всего Хикигая старался избегать её пристального взора. Её большие глаза имели раскосую форму и широкие веки. Помимо этого, они почти целиком белые, потому зрачки казались сравнительно маленькими, как у хищной кошки при ярком свете. Куда бы она ни смотрела, везде её взгляд выглядел грозно, словно она видит насквозь. Это было ключевой особенностью её пронзительного взгляда – всегда чувствовать фальшь окружающих. Возможно, эту черту унаследовал и юноша, чему был очень предельно рад.— Мы как раз обсуждали особенности твоего нового лечения. – пояснил Таканава.— А можно ближе к сути? – сказал он, хаотично разглядывая интерьер и поглаживая ногу. Таканава поставил пластиковый бутылёк на стол и развернул. ?VICODIN? – гласила латинская надпись на жёлтой наклейке.— Я поговорил с несколькими коллегами. Одна из них посоветовала мне это. Доктор Пак хороший врач и отличный диагност. – сказал врач, одобрительно кивнув. – Мы с госпожой Хикигая обсудили как будет осуществляться контроль за приёмом, как в школе, так и за её пределами. С первым нам поможет Хирацука-сенсей, она охотно согласилась следить за тобой и быть посредником. А за вторым будет следить твоя сестра. — Мы с ней сейчас не особо ладим. – сказал юноша.— Тем более. Это будет отличной возможностью для вас прийти к какому-либо компромиссу. – строго заверила мать.— В случае необходимости, чтобы пополнить запас, тебе нужно будет приходить сюда. Без моего рецепта тебе никто и нигде не выдаст такого лекарства. – продолжил Таканава. – Викодин – сильнодействующее обезболивающее, содержащее гидрокодон, который, в свою очередь, является опиоидом. О всех побочных эффектах ты должен сразу же сообщать мне. Теперь мы будем видеться ещё чаще.Хикигая достал одну пилюлю и начал внимательно её разглядывать. На белой оболочке было выгранено латинское слово ?VICODIN?.— Теперь мое полное благополучие зависит от вас, – сказал он и разом проглотил таблетку.— Твоё благополучие зависит исключительно от тебя самого. – строго заверил Таканава.— Тогда мы более не смеем отнимать ваше время. – сказала мать Хикигаи и отвесила учтивый поклон. – Нашей благодарности нет границ.— Что вы, госпожа! – замялся врач. – Это мой долг, как врача.Мать и сын молча дошли до парковки. — В чём дело? – спросила женщина, садясь в автомобиль.— Ты езжай. – махнул он ей рукой. – Я ещё пройдусь, подышу.— Прекращай шляться в такое время. – сказала она строгим тоном. – Подумай лучше о сестре.?Если так переживаешь за неё, то могла бы и сама почаще появляться дома? - сказал он про себя.— С тех пор как не стало твоего отца мне приходится чуть ли не жить на работе. – грустно проговорила мать, словно прочитав его мысли. – Я надеюсь, что вы двое будете ладить как прежде.Хикигая ничего не произнёс в ответ, лишь проводил пустым взглядом удаляющийся силуэт автомобиля. Когда огни задних фар пропали из виду, он посмотрел в небо. Из-за лекарства луна казалась ему более насыщенной и яркой. Вдохнув полной грудью, он улыбнулся самому себе и зашагал по тротуару. Пока он шёл, на обочине, рядом с ним пристроился вишнёвый спорткар Nissan GT-R Nismo с карбоновым капотом. Раздался гудок клаксона и из шикарного авто вылезла столь же шикарная Хирацука Шизука.— Эй, пешеход! – крикнула она, подойдя к невысокому ограждению.— Эффектное появление. – сказал Хикигая, встав напротив. – Специально красуетесь?— А то. – сказала она, гордо выпятив грудь и ладонью зачесав волосы назад. Женщина несколько секунд пыталась удержать серьёзное выражение на моське, но не выдержала и прыснула. Она протянула руку и легонько коснулась его щеки. Он в свою очередь оторопел, но отворачиваться не стал.— Болит? – она виновато опустила взгляд и задумчиво пожевала губами. – Я, наверное, переборщила.— Да нет. – сказал Хикигая. – Я-я как бы сам виноват.— О боже! Мне было так неловко появляться при твоей матери. – сказала женщина, стыдливо прикрываясь ладонями. – Она, кстати, у тебя красавица.— В нашем роду все женщины невероятно красивы. – ответил Хикигая. – Только мужчины уродами получаются.— Ну я бы не сказала, что уродами… - ответила Хирацука, стрельнув глазками. – Ты, кстати, голоден? Поехали со мной? В качестве извинения, я угощаю. – предложила женщина.— Грех отказываться от такого предложения. – согласился он.По дороге выяснилось, что оба имеют обоюдное пристрастие к лапше. Хирацука даже предложила показать свое любимое место. Удобные дубовые стулья, барная стойка, тематические фотографии, видеоклипы поп-идолов. Из-за того, что заведение расположено в уютном подвальчике, там всегда тепло зимой и прохладно летом.— Почему вы поручились снова смотреть за мной? – неожиданно спросил юноша, пока они ели.— Потому что чувствую некую вину за твое состояние. Это ведь я недоглядела. Вот и думаю исправиться, так что не жди пощады с понедельника. – сказала она, цапнув палочками в его сторону. Хикигая шутливо приподнял руки, затем продолжил есть.— Мне удалось уговорить Эбину.— Я слышала от Таканавы. Он сказал, что у неё все будет хорошо. – кивнула Хирацука. – Не думала, что скажу это, но ты молодец.— Комплимент и укор в одном предложении? – хохотнул Хикигая. – Для такого нужен явный талант.Когда трапеза подошла к концу Хирацука пододвинула к себе пепельницу и с удовольствием закурила. Она молча сидела и смотрела вверх как табачный дым сворачивается в воздухе в серую трубочку жгута.— Ну, пора бы и честь знать. – женщина хлопнула себе по коленям и встала с насиженного места. Хикигая мысленно с ней согласился и начал собираться. Её яркий спорткар заметно выделялся среди других монотонных автомобилей.— За руль пустите? – неожиданно для себя спросил он.— Не наглей, Хикигая. – фыркнула женщина. – В этот раз ограничимся тем, что я тебя просто подброшу.Хикигая до сих пор удивлялся откуда у простого школьного учителя средства на подобную роскошь.— Шестьсот лошадиных, разгон от нуля до ста за две с половиной секунды, - Хирацука нежно провела рукой по машине, словно ласкала её. – Эта крошка мне дороже жизни. За неё я, фактически, лишилась души. Ну, и почти всех сбережений.Звук сигнализации мелодично пикнул, давая понять, что врата в рай открыты. Удобно устроившись за рулём Хирацука, вновь заговорила.— Когда я сажусь за руль своей малышки, то забываю о всей земной суете, о том, что вокруг, и все мои невзгоды улетучиваются через выхлопную трубу.Хикигая понял, что пытается донести его собеседница. Что лоно Эдема состоит из натуральной кожи и ворсового ковролина. Прежде чем сесть рядом, снизу на боковой панели Хикигая увидел, еле заметным шрифтом слово ?Monas? латинскими буквами.— ?Монада? - заметила Хирацука куда устремлен его взгляд.— И что это значит? – спросил он.— Ну, тут как посмотреть. – сказала Хирацука и сдала задним ходом. – В эзотерической философии утверждается существование двух Эго в человеке – смертного или личного и высшего, божественного и безличного. Принцип самосознания ну или, короче говоря, ?Я есть Я?. Если первое ?Я? – личность, то второе – индивидуальность. Рычание могучего шестицилиндрового движка было чётко слышно даже внутри салона. На перекрестке их остановил красный огонь светофора.— Основополагающим этого бессмертного ?Я? является высшая триада, не китайская триада, не путай. – Хирацука подняла указательный палец вверх. – ?Атма?, что является божественным ядром, заключено в ?Буддхи? – духовная душа, духовный разум, что называется ?Сердцем?, даёт способности проникать в сущность вещей путём мгновенного озарения, точнее, интуиции или же чувствознания. Загорелся зелёный и машина снова продолжила движение. Через несколько улиц Хирацука свернула на скоростное шоссе и продолжила плавно плыть в унисон с другими водителями.— Соединения ?Атма? и ?Буддхи?, - продолжила Хирацука. – Образуют ?Манас? – сознание, ум абстрактного мышления. Это и есть ?Вечная Монада? – огненное зерно духа, неуничтожаемо и неизменно, нерушимо и вечно. Оно одинаково у всех людей, оно и является бессознательной основой жизни каждого человека.Хикигая задумчиво почесал затылок.— То есть, как в Нирване? – спросил он.— Это и есть Нирвана, дурачок. – улыбнулась Хирацука. — И как это связано с набором гаек, винтиков и металла?— Люди всегда вкладывают глубокий сакральный смысл в незначимые, по вселенским меркам, вещи. – ответила она. Проехав какой-то промежуток времени, машина завернула в узкую улочку с одинокими таунхаусами.Хикигая устало зевнул.— Неужели было скучно? – обиженно спросила Хирацука.— Вовсе нет! Даже наоборот. Просто не спал прошлой ночью.Они остановились напротив одного из домов-гигантов.— Надеюсь, ты сделаешь хоть какие-то выводы из всей этой истории. – сказала она, обернувшись к нему. Он поднял взгляд и многозначительно кивнул ей в ответ.— Знаете, сегодня Эбина столько раз испытывала меня на правду. – начал он. – И я понял важную вещь…— Какую?— Что, говоря о правде человек может быть уверен лишь субъективно и одномоментно в своих утверждениях. Потому что слова или действия, о которых он говорит, являются суммой навязанных ему впечатлений.— Для каждого правда своя.От услышанного Хикигая не на шутку перекосило.— А значит не существует…— Если люди сомневаются в правдивости сказанного, то они начинают опираться на факты. — Но факты не имеют никакого значения. Они как битое цветное стекло реальности, из которого можно составить какой угодно витраж правды, сделав его для тех, кто готов любоваться именно им. – Хикигая вышел из салона, поблагодарил учителя и захлопнул дверь с обратной стороны.