Одним словом - жуткий (1/1)

Город ещё не проснулся, но редкие машины создавали шероховатый гул на проспекте за окном, который совершенно не успокаивал, как это было раньше. Такси развозили по домам ночных гуляк и просто тех, кому не посчастливилось этой ночью остаться дома, в объятьях сна. Впрочем, Тодороки также не спал, несмотря на то, что был дома, в мягкой постели и уютном мраке, которые сохраняли в комнате плотные шторы. Несильная, но надоедливая головная боль мучила его который день, он уже и не помнил, когда это началось. Вроде бы в конце прошлого месяца он почувствовал доселе несвойственную ему усталость и первое робкое давление. Но тогда он списал все на утомительные геройские будни. Было и вправду много дел. Помимо выслеживания и подготовки к взятию опасной группировки злодеев, нужно было ещё контролировать и обучать молодых студентов из UA, которые, ко всему прочему, оказались девчонками... Пришлось потерпеть их отнюдь ничем неприкрытые домогательства, а ведь Шото уже и забыл, что это такое. С годами число фанаток у него вовсе не убавилось, однако так плотно и долго с ними он почти не контактировал. Каждый робко протянутый, с неизменной мечтательной улыбкой и глазами, полными надежд неизвестно на что, стаканчик кофе по утрам сопровождался мутью в голове. Каждый новый вызов, отвлекающий от главного дела, аккуратно просверливал что-то в мозгу. Допросы, старые и новые улики, стоящие над душой полицейские, и документы, много-много документов, работу с которыми, двупричудный не то что не доверял другим, просто не хотел нагружать сотрудников, которые были завалены не меньше его самого.Но вот, операция по нейтрализации преступников завершилась, злодеи были переданы в руки полиции, стажировка у студенток закончилась, а головная боль по какой-то причине осталась.Так он и лежал в своей постели, глядя в серый потолок без единого изъяна, прислушивался к шуму за окном, зарывшись пальцами правой ладони в волосы, ероша их и массируя кожу у корней, пока не пришло хоть и коротковременное, но облегчение от прохлады. Тогда он поднялся с постели и подошёл к окну."Вот сейчас я раздвину шторы и увижу новый, яркий день. И все будет хорошо. — выдохнул молодой мужчина с тенью улыбки на лице. Мелкая фактура ткани охотно впитала тепло пальцев, на аккуратное и даже какое-то заботливое оттягивание кольца на карнизе отозвались мерным постукиванием и протяженным, будто удивлённым шумом уезжающей шторы. — Но ещё же рано. Ты больше не будешь спать?".Тодороки только улыбнулся в очередной раз самыми уголками губ. В его глазах отразилось облачное небо, на самом краю которого едва-едва забрезжил рассвет, норовя лизнуть апельсиновым языком крыши многоэтажек. Он очень любил и берег свое гнездо. Решил не съезжать из семейного дома на отдельную квартиру, как только стал профессиональным героем, а поднакопить средств, чтобы позволить себе сразу хорошее и просторное место. Но помимо этого, Тодороки, как бы это странно не звучало, полюбил плюшевый уют. Вся мебель в его квартире была максимально мягкой, такой что просто затягивала в себя, если прыгнуть с разбега. А ухоженный бамбук в напольных горшочках и две изысканно простых икебаны не давали забыть о прошлых предпочтениях. Впрочем, даже в этих икебанах одним из элементов являлись срезанные ветви вербы, мохнатые "котики" которых, вкупе с общей плюшевостью пространства, с преобладанием песочных и бежевых тонов, так и выражали собой то, чего не хватало этому человеку. Кухня в этом смысле ничем не отличалась от других комнат, только столешницы и шкафчики здесь были твёрдыми и угловатыми, а обеденного стола и вовсе не наблюдалось. Вместо этого на полу ютился маленький чайный столик для небольшой компании и два мягких кресла-мешка. Одно расплылось возле самой батареи, на которой давно нашла себе место цыплячье желтого цвета варежка-прихватка. Там и устроился Шото, как только вылил в чашку с бледным рисунком кошачьей лапы свежезаваренный кофе. Он очень ценил комфорт и уютное спокойствие этого места, но в последнее время даже это не могло снять усталость и притупить головную боль. Ничего ровным счётом не происходило, часы мерно тикали, минутная стрелка на секунду зависла на цифре двенадцать, часовая на шести, поделив круглое поле ровно напополам. Тодороки нравились ровные половинки, помимо страсти к мягким и теплым вещам, была в нем ещё одна странность - он был жутким перфекционистом, как во взглядах на внешний мир, так и в поведении. Потому, прежде чем минутная стрелка успела перевалить за двенадцать, он поднялся, поняв, что просто сидеть не имеет смысла, дневная смена в офисе ещё не началась, но ведь и ночная не подошла к концу, а значит, можно смело отправляться на работу. Тодороки отворил дверь офиса ровно в 7:00 и тут же поморщился от резкого света — на улице было довольно облачно, а все надежды на ясный день угасли вместе с теми самыми апельсиновыми брызгами рассвета, потому в просторном холле были включены лампы но... "Зачем же все сразу? — подумал Шото. — Ослепить меня хотите?". Но уже спустя пару быстрых морганий, от которых веки сложились гормошечкой, он понял, что парень-уборщик, приводивший помещение в порядок, наверняка хотел избавиться от всех, даже самых мелких следов, пронесшейся ураганом ночной смены. Вместе с ним за стойкой ресепшена трудилась и Очако Мидория — основной администратор агентства. Она разбирала какие-то бумаги и писала очередную заметку на стикере для человека, который сменит ее через полтора часа, а после клеила бледно-желтый квадратик прямо на отмытую до блеска стойку, на которой и без того уже расстилалась целая поляна из заметок, и этот стикер был явно не последний. По лицу девушки было ясно, что ночь не прошла спокойно и только бодрое приветствие уборщика заставило ее обратить внимание на вошедшего.— Шото? — удивилась она, суетливо поправляя взбившиеся волосы, — а ты сегодня рано.— Ага, решил не ждать начала смены, займусь отчётами по последнему делу, — в будничном, бесцветном тоне ответил разноволосый, направляясь к своему кабинету. — Но их ещё Иида ночью закончил, — поспешила остановить героя шатенка.— О. — Это застало врасплох и даже как-то расстроило. — Ну раз так, — протянул он, возвращаясь к стойке, — может есть какое-то задание, где пригодилась бы помощь, раз уж я здесь?— Пока нет, — покачала головой Очако так, что длинные передние пряди ее волос красиво заколыхались, — но можешь помочь тут прибраться, — улыбнулась она хитровато, до узких щелей вместо глаз.О да, Тодороки любили привлекать к уборке, когда тот не был занят, потому что ему это дело не то что нравилось, просто мужчина знал, что если сам все сделает, будет меньше раздражаться из-за неровно сложенных бумаг, не по цвету расставленных папок и не до идеального глянца вылизанных поверхностей. — Только давай освещение сделаем чуть менее ярким, а то у меня прям в глазах двоится, так режет.— Я тебя понимаю, — отозвалась девушка, и через пару секунд холл остались освещать лишь две лампы над стойкой, а уборщик удалился мыть другие помещения. Рабочий день прошел без сюрпризов, то есть без серьезных происшествий. Шото как обычно патрулировал улицы в паре с Йоараши Инасой. Первое время они с ним плохо сходились в характерах, и смысл их сотрудничества можно было объяснить лишь пользой сочетания причуд — ветренные потоки Йоараши с великой скоростью распространяли пламя Тодороки на далекие расстояния и делали его более направленным. Но со временем они стали лучше понимать друг друга, взаимно привыкая к новым условиям, хотя привыкать в большей степени приходилось спокойному и скупому на эмоции Шото, потому как громкий и жизнерадостный Инаса вносил много смятения в его жизнь. Последний же готов был идти напролом, чтобы заполучить расположение огненно-ледяного героя, но в последствии, не без намеков самого Шото, поубавил свой пыл, и тогда из простых коллег они переросли в товарищей, а сейчас и вовсе являлись друзьями. Йоараши бодро вышагивал по тротуару, Шото не отставал от него, разглядывая немного мутные очертания улиц — все же бессонница давала о себе знать, когда им поступил очередной вызов. — Ребята, поезжайте в Хосу, координаты сейчас высылаю.— Что там, Очако? — спросил Тодороки по своей рации.— Пока не известно. Гражданские пожаловались на сильный трупный запах. Полицейские уже едут туда, но на всякий случай потребовали героев.— Приняли, — коротко ответил Шото и кивнул напарнику. Они направились к отмеченному месту на карте, не сворачивая с маршрута, который рисовал навигатор, впрочем, Тодороки было достаточно взглянуть лишь раз, чтобы понять куда идти. Он знал этот район и те мрачные места, свидетелем опасности которых сам когда-то являлся.— Неприятное местечко, — приглушённо нарушил молчание Инаса.— Не то слово, — ответил двупричудный.Старые воспоминания ожили в сознании, обретая четкость и яркость, как будто это было не так давно. В тех мрачных переулках погибло много героев и был ранен старший брат Теньи Ииды, а позднее и он сам. И даже сейчас, когда с тех событий прошло было более десяти лет, район Хосу считался, как и сказал Шторм, "неприятным местечком". Не удивительно, что героев вызвали туда, несмотря на то, что на место уже выехали полицейские, от него едва ли можно было ожидать чего-то хорошего.Чем больше Шото вспоминал, тем сильнее ощущалась головная боль и усталость, поэтому он переводил все внимание то на дорогу, то на мощную спину Инасы, но отвлечься смог лишь когда они добрались до места. На первый взгляд в переулке не оказалось ничего серьезного, трупный запах источали тела мертвых животных, сваленные в темном углу, куда никто не заглядывал и редко проходил мимо. — Боже, так трудно было их закопать или в контейнер хотя бы бросить? — возмущался один из криминалистов.— Ясно, нам нечего здесь делать, — недовольно щёлкнул языком полицейский и без особого желания повернулся к героям и произнес, — извините, что отняли время.— Да ничего, — тут же ответил Инаса со свойственным ему оптимизмом в любой ситуации, — бедняжки, — погрустнел он, кивнув на небольшую кучу разлагающихся тел.Шото от этого зрелища и запаха мутило, голова уже разрывалась от боли, и он не сразу понял, что группа полицейских действительно собирается покинуть переулок. Все это ему очень не нравилось. Быть может, в его состоянии он был более подозрительным и пессимистичным, а может, тому виной были нехорошие воспоминания об этом месте, но что-то из этого заставило его окликнуть специалистов, которые уже успели собрать чемоданы.— Подождите, может заберёте одно из тел, и проверите его? — сказал он твердо.— Что? Вы серьезно? Зачем нам этим заниматься? — поднял брови мужчина в специальном костюме.Тодороки прокашлялся под удивленный взгляд Йоараши и заговорил громче, чтобы другие также могли расслышать.— Может быть, я преувеличиваю, но вам не кажется это странным? Трупов хоть и немного, но достаточно, чтобы посчитать это выходящим за норму. К тому же, на них нет крови, а от чего тогда они умерли? Если они были бездомными и кому-то мешали, почему нельзя было просто сообщить в службу по отлову?Полицейские, которые до этого своей единственной задачей считали вызвать специальных санитаров, чтобы те избавились от "мусора", который беспокоил население округи, теперь задумались. Хоть они и оставались скептичны, а всё же прислушались к Тодороки и забрали с собой тело небольшого кота. — Мне кажется, у меня паранойя. Может, я зря им все это наговорил? — делился своими переживаниями Шото, когда они с напарником возвращались на прежнее место.— Нет! Я тоже думаю, что это странно, Тодороки! Это было бы странно, даже не будь оно в Хосу, — заявил Йоараши, — кстати, — добавил он, оглядываясь на всё ещё бледноватого друга, — ты в порядке? Выглядишь не очень.Шото, несмотря на то, что уже месяц нормально не спал, выглядел не так плохо, потому что слишком много внимания уделял внешнему виду, а все следы усталости сам он, да и остальные, списывали на плотную занятость, от которой герой ещё не успел оклематься, и на нервы, что пострадали опять же из-за нее. — Спасибо, я в порядке, — губы гетерохрома немного растянулись, а взгляд смягчился, но для Йоараши, который знал этого человека не менее десяти лет, это было подобно нормальной улыбке. Все, кто хорошо был знаком с Шото, знали, что он плохо выражает эмоции и очень редко на его лице можно наблюдать что-то отличное от постоянного спокойствия, невозмутимости и даже некоторой серьезности. Однако не обращая внимания на скудную мимику, можно было понять, что все далеко не так, как он утверждает. Запавшие глаза, бледные губы и матовый, усталый взгляд говорили сами за себя. Но Йоараши решил не спорить с другом, лишь бросил на прощание, когда их смена подошла к концу:— Хорошенько отдохни на выходных!— И тебе того же, — в ответ слетело с дрогнувших и сухих, как осенние листья, губ.Мужчина направился домой, по пути отмечая, что чувствует себя усталым и в то же время напряженным. В квартиру он зашёл, не включая свет, чтобы не спугнуть сонливость, если та на него соизволит навалиться, и даже принимал душ и искал домашнюю одежду в синеватом полумраке. Не хотелось делать ничего: ни есть, ни спать, ни думать. И он не думал, забираясь в постель с бутылкой воды и пластинкой таблеток от головы, но тут телефон, лежащий на прикроватной тумбе, зазвонил. Тодороки взял устройство и поморщился от резкого света экрана, касаясь кнопки принятия вызова почти не глядя.— Я слушаю.— Шото, привет, — послышался голос старого друга.— Изуку? Привет, что-то случилось? — Было приятно слышать теплый и немного навязчивый тон, вопреки искажениям, которым тот подвергался. Они с Изуку давно не общались, потому что работали в разных, хоть и схожих по своей значимости сферах. Мидория являлся врачом-онкологом в одной из лучших больниц города. Из-за своей занятости в текущем месяце Шото не мог с ним встретиться, но была ниточка, не позволяющая им все это время сильно отдаляться друг от друга. Этой ниточкой являлась Очако, которая, как мы знаем, работала в агентстве бок о бок с Тодороки, и также являлась его хорошей подругой. Шото был знаком с этой семейной парой ещё до того, как они поженились. Это была дружба, проверенная временем и различными превратностями судьбы.— Да нет, я так, поболтать, узнать как дела, — усмехался в трубку Мидория, и Шото представил, как играют веснушки на его лице с этой улыбкой.— У меня все хорошо, вот недавно с работы пришел, как ты поживаешь? — отвечал он, невольно, приподнимая уголки своих губ.— Ой, точно, я не подумал, что ты, должно быть, только вернулся, устал, наверное?— Да нет, все в порядке, я очень рад, что ты позвонил. — И это было правдой.— И я рад тебя слышать, — улыбнулся в трубку Мидория, но со следующими словами его тон слегка изменился.— Очако сказала, что ты пришел на работу раньше, хотя за последнее время все в агентстве были очень загружены... Неужели ты не думаешь, что нужно отдохнуть, пока все относительно спокойно? — не без упрека и беспокойства, говорил он.— Я, если честно, хотел бы, но мне последнее время не спится, наверное, мозг не может расслабиться после всего, — неохотно отвечал разноволосый. — Как ты считаешь, Изуку, ты же медик, такое может быть?Ему не хотелось никого беспокоить, тем более, когда на то не было оснований. Он просто устал и перенервничал, вот и все. Однако друг был иного мнения.— Может, а давно у тебя бессонница? — интересовался он.— Где-то месяц, — напряг память мужчина.— Это нехорошо. Тебе нужно обратиться к врачу, — при этом тон голоса в трубке приобрел нотки бескомпромиссности.— Да ерунда...— Нет, не ерунда, и я сейчас не только о твоём здоровье беспокоюсь. У тебя наверняка ухудшилось внимание, это скажется на работе.Услышав это, Шото понял, что Изуку уже не переубедить, поэтому он предпочел сдаться по-хорошему.— И что же вы мне посоветуете, док? — сказал он, не без тени доброй насмешки.— Ничего не посоветую без осмотра, — колюче ответил тот. — Как у тебя с выходными? На какой день можно записать на прием?— Так быстро? — немного запаниковал гетерохром, но ещё пара жестоких реплик друга вынудили его дать требуемый ответ.— Уф, ну завтра я свободен, потом на следующей неделе.. — Завтра подходит, — перебил Изуку, — я напишу тебе утром к которому часу подойти, скорее всего, это будет первая половина дня, так что ничего не планируй, — решил он за друга.— Хорошо, — только и смог выдохнуть Тодороки, про себя отмечая, что, может, это и не такая плохая идея.— Договорились, — радостно ответил Мидория и продолжил разговор уже на другую тему. Они проговорили ещё около 15 минут, в основном о работе Шото, потому что друг очень живо интересовался миром героев и был большим не то, что фанатом, можно было смело утверждать, что у Изуку мания на все геройское и на самих героев в частности. Порою, он делился такими подробностями о причудах и боевых стилях последних, каких Тодороки сам не знал. — Ладно, завтра увидимся, я напишу тебе в 9, — попрощался звонивший и после того как услышал ответное "увидимся", положил трубку.Под действием лекарства Шото проспал около трёх часов и неизвестно с какой стати проснулся, ведь голова была абсолютно пустой, а тело казалось тяжёлым и совершенно не отдохнувшим, и при этом оно категорически отказывалось восполнять силы. Мужчине пришлось подняться с постели и вяло поплестись на кухню, чтобы исключить голод, как одну из вероятных причин бессонницы. Ужин он успешно пропустил, заболтавшись с Изуку, а после просто не было сил на перекус и так хотелось хоть ненадолго забыться во сне. В холодильнике его ждала порция риса с овощами, которую он не прикончил ранее, да и сейчас не особо хотелось. По неизвестной причине только от вида еды Шото мутило, но ему было необходимо себя чем-то занять, раз возможность поспать все равно была упущена, а для занятий нужна была энергия.Микроволновка в доме героя была бесполезным предметом, вопрос с разогревом пищи полностью решала одна из причуд. Но вот конкретно сейчас произошло нечто странное. Тодороки чуть не выронил контейнер со своим ужином, когда не смог во время остановиться. Контейнер не расплавился, лишь покрылся темными полосами от языков пламени, рис не нагрелся. На секунду Шото будто потерял контроль, но так же быстро его вернул."Мне определенно нужно как следует выспаться", — думал мужчина, настойчиво запихивая в себя не слишком прогретое содержимое контейнера, но запивая горячим чаем. Только последние наблюдения за собой не позволяли надеяться на продолжительный сон. Как он и предполагал, заснуть не удалось даже на сытый желудок, и дело здесь было вовсе не в чашке чая, которую он в себя влил. До самого утра Шото было даже нечем занять себя, чтобы убить время, и ожидание нового дня казалось бесконечно долгим и тоскливым.Ровно в 9:00 на его мобильный пришло смс от Изуку, где тот извинялся за то, что не сможет лично его осмотреть, так как время приема, на которое записали гетерохрома в регистратуре, совпадало с приемом давнего пациента онколога. Но это, как ни странно, не расстроило Шото, потому что другому, незнакомому доктору ему будет проще "пожаловаться" на самочувствие, тогда как Мидории он жаловаться совершенно не желал. Быстро набросав пару строк в ответ, мужчина ненамеренно дал добро мозгу на разворачивание сложных вычислений, результатом которых стало точное, практически до секунд, время, в которое он должен выйти из квартиры, чтобы появится в больнице за пятнадцать минут до приема. У него был ещё час, который не на что было тратить, ведь от нечего делать он полностью собрался ещё до того, как получил сообщение от друга. Тодороки пробовал читать, но строки текста сливались на глазах, а буквы двоились, телевизор раздражал, как и радио. Все достало. В приёмном отделении больницы он появился, к своему разочарованию, в 10:03, и с удрученным видом направился к широкой стойке ресепшена и, по совместительству, регистратуры. В здании было немало пациентов и медперсонала, но Тодороки хорошо подготовился к этому, натянув на себя медицинскую маску и скрыв волосы под тонкой бесформенной шапкой. При этом он ловил на себе некие сочувствующие взгляды. Ну да, вероятно лиловые запавшие веки, маска и шапка, скрывающая волосы, заставляли окружающих подозревать у него страшный недуг. Да ещё этот красноречивый шрам на глазу...Имена и фамилии героев не являлись секретом для общественности, поэтому красноволосый медбрат за стойкой регистратуры не смог скрыть своего изумления, когда Шото представился.— Вы довольно рано, — глухо и ломано выдавил парень, сверяясь с расписанием приемов на экране компьютера. Наверняка в этот момент, в его голове пронеслось что-то вроде: "Черт побери, это же герой Шото, в мою смену! Я не буду слишком наглым если попрошу автограф?".Последний только тяжело вздохнул. Да, он не точно рассчитал время, потому и пришел раньше, да, он надеялся, что медбрат, который, судя по реакции, был готов закричать сейчас на всю больницу, не похерит ему всю конспирацию, и да, он просто хотел чтобы это все скорее закончилось, потому что ненавидел пребывание в подобных местах.— Присаживайтесь возле первой смотровой и ждите своей очереди, — совладав с чувствами, бодро объяснил красноволосый. Разумеется, Шото он сдавать не стал, потому что хотел первым и без конкуренции добиться секундочки внимания одного из сильнейших и самых популярных героев, но пока что ему оставалось только проводить взглядом такую непривычно неприметную фигуру.Ожидание в очереди оказалось нисколько не томительным. Пациенты перед Тодороки заходили и выходили так быстро по сравнению с другими смотровыми, что это было даже подозрительно. Причем все они выходили жутко недовольными, а одна женщина с ребенком и вовсе была красная от злости, требуя от того самого медбрата на ресепшене бланк для жалобы. Однако очередь Тодороки подошла до того, как он успел понять, что конкретно не так. Вся проблема заключалось в принимающем докторе, который оказался даже для такого терпеливого и невозмутимого человека, как Шото, грубым неотёсанным мудаком, настолько он был невыносимый. А Шото и не ожидал, что в этой жизни встретит кого-то помимо злодеев, кого бы он, без преувеличения, мог охарактеризовать одним словом — жуткий.