Глава 31 (2/2)

Я любила эту весну.Я любила математику. Хоть мне и стоило больших сил концентрировать свое внимание на цифрах при его присутствии.

Я любила конец учебного дня.

Я любила вести с ним диалоги. Любила его слушать. Любила его голос. Никто в моей жизни больше так не умел интересно рассказывать о чем-либо.Я любила город ночью. Разноцветные огни, которые проносились за окнами его машины. Ночь придавала всему волшебство.Я любила его запах. У меня всегда была очень хорошая память на ароматы. Закрывая глаза, я могла в точности произвести в голове малейшие нотки его парфюма, неуловимого, легкого и волнующего. Я также любила запахи, ассоциирующиеся у меня с ним: пьянящий аромат только-только начинающейся весны, который холодной свежестью залетал в раскрытое окно автомобиля, этот запах трав и природы, едва прослеживающиеся флюиды первых подснежников, а еще ненавязчивая нотка кожаной обивки с привкусом сандала.Я любила его. Боже, как же сильно я его любила.Наши разговоры становились все длиннее. Очень скоро я стала смотреть ему в глаза во время беседы и уже не робела, когда он был рядом. Постепенно я начала узнавать его.

- Вы верите в Бога? – удивленно спросила я однажды, задумчиво вертя в пальцах тонкий серебряный крест на его шее - еще одно мое открытие.Учитель лишь пожал плечами.- Отчасти, - его пальцы изучающе коснулись моих нахмуренных бровей. - Тебе это не нравится?- Да нет… дело не в этом. Кресты носят сильно верующие люди, высокодуховные и… - я запнулась, поняв, что несу полную чушь. Отчего-то образ Александра Владимировича в моей голове никак не хотел налаживаться на портрет человека, истинно верующего в Бога.

- Я не слишком высокодуховен? – в его голосе звучала насмешка.- Не знаю… Но это забавно.- Математика была для меня в детстве тем же, чем была религия. Потому что и религия, и математика утверждают, что могут объяснить весь мир. Мне кажется это весьма занятным.

Я находила в нем черты, которыми можно было восхищаться.

С ним мне никогда не было скучно.Как в калейдоскопе, проносились дни с неделями, незаметно прошел март, и теперь я была так отчаянно влюблена, что двойственность наших отношений почти позабылась.

666- А после парка зашли в супермаркет, поели мороженого и пошли домой, - закончил свой рассказ про прошлые выходные Федя.

- Мороженого? – рассеянно переспросила я, заканчивая в тетради последние штрихи заданной учительницей таблицы по истории. Самой же учительницы (и по совместительству завуча по учебной части) в кабинете не было, поэтому можно было свободно разговаривать, не торопясь выполняя задание.Чем мы, собственно, и занимались, удобно разместившись на уже давно за нами «забитых» второй и третьей партах левого ряда. Точнее, писала задания только я, Федя уже успел к тому времени закончить, а Маша же и не думала этим заниматься, хотя урок подходил к концу.- Мороженого-мороженого, - кивнул головой Егоров, сидевшая с ним Сивцева зачем-то резким движением закрыла лицо ладонями в театральном «смущении», так что очки, которые она отобрала у Егорова, и кривляясь, напялила на себя, едва не слетели с ее носа. – Там акция на него была, купи два - получи третий в подарок, так и вышло у нас девять штук. Пришлось его, правда, есть на улице.- В конце уже в нас не лезло и мы кормили мороженым голубей, - вставила Маша, важно поправляя указательным пальцем очки. – Правда, мне идет?- Звучит интересно, - механически произнесла я, продолжая записывать даты в таблицу, фактически не слушая, что мне говорят, желая поскорее закончить эту монотонную работу.Федя, раздраженно щурясь, попытался выхватить у Сивцевой свои очки, но в очередной раз лишь получил по руке и сдавленно ойкнул.Раздался задиристый смех Машки.- Без очков совсем, что ли, не видишь? – весело спросила она.- Вижу, но расплывчато.Наконец закончив заполнение таблицы, я с облегчением отодвинула от себя тетрадь. Начало новой учебной недели выдавалось ужасно скучным. Размяв уставшие писать пальцы, наигранно улыбнулась парню, обиженно потирающему руку.- Значит, выходные удались? – подвела «итог» я.Сивцевой, наконец, надоело забавляться с очками, и, вернув их Егорову, она переключила свое внимание на меня.- Удались. Жалко, что ты не пошла. Что у тебя, кстати, за срочные дела то были?Да… дела.- Помогала маме с рассадой, - немедленно ответила я заранее вызубренную отмазку. Получилось у меня излишне радостно для такого известия, но, похоже, этого никто не заметил. Настоящая же причина моей «занятости» была куда более приятной.- Сочувствую… меня предки тоже все хотят вытащить на все выходные на дачу. Тоже мне, нашли бесплатного разнорабочего!.. Каждый год одно и то же. Я на свои руки неделю потом не могу смотреть, после этой дачи!- У тебя же две старших сестры.- У них сейчас сессия, и родители их сильно не дергают.Маша недовольно нахмурила брови, а после, будто вспомнив о чем-то приятном, ее лицо внезапно просветлело.- Даш, пойдешь с нами после уроков ко мне? – оживленно защебетала подруга. - Мы хотим накупить вкусных ништяков и устроить вечер кино. Отдохнуть хоть немного от зубрежки и нервов перед ГИА.«Мы хотим» - меня вдруг резануло это словосочетание. Теперь Маша и Федя говорят друг о друге никак иначе, как «мы».

Стало опять обидно. Мне даже показалось, что меня пригласила Сивцева только из вежливости. - Не получится, - сухо ответила я, обиженно отводя от нее глаза, умом понимая, что веду себя, совсем как ребенок. – У меня сегодня репетиторство. - Ре-пе-ти-тор-ство, - по слогам произнесла Сивцева, будто пробуя это слова на вкус. – Ну, тогда ладно… не будем тебя отвлекать от учебы. Как-нибудь в следующий раз.Я неопределенно пожала плечами, внутри раздраженная донельзя.Хороша подруга!По-моему, она даже не расстроилась из-за моего отказа, потому что мгновенье спустя она уже активно обсуждала с Федей выбор фильма на этот вечер, абсолютно игнорируя мое присутствие. И снова я почувствовала себя какой-то лишней, кем-то ненужным на этом празднике жизни…"Ну и пусть! – зло думала, собирая вещи в сумку, когда прозвенел звонок на перемену. – И не нужна мне Сивцева! Все равно она со мной общается, только когда ей что-то от меня нужно. Я ничего не потеряю от прекращения дружбы с ней".Весь остальной день я решила просто игнорировать Машу, но, к моей огромной досаде и злости, она даже не заметила этого. Уж слишком оживленно все время то шушукалась с Федором, то смеялась и сплетничала с сидевшей перед ней на первой парте Ерохиной, с которой они вдруг нашли общий язык. И все бы ничего, но настоящим ударом для меня стало то, что на последнем уроке Сивцева предложила Катьке заглянуть к ней сегодня на фильм, на что та немедленно согласилась.На этом настроение было испорчено окончательно.- Пока, Даш, - несмело попрощался со мной Федя, когда я раздраженно перекидывала сумку через плечо, всеми фибрами души ненавидя девушку, сидящую рядом с ним. – До завтра.- Ага, - сухо кивнула я ему, выходя из кабинета информатики. За моей спиной тут же раздался взрыв хохота двух новых «закадычных» подружек, причину веселья я так и не расслышала.

Словами не передать, какой силы обида бурлила во мне, пока я шагала до кабинета математики. Чтобы я ни говорила и ни думала в приступе злости, но Машка была моей единственной подругой в этой школе. И дружили мы с ней очень давно. Одно дело Ерохина, с которой у нас никогда не было особо теплых чувств, или Федор, с которым я дружила лишь небольшой промежуток времени, но Маша…Умом я понимала, что виновата в нашем охлаждении сама, но чувство предательства не хотело проходить. Единственным моим желанием стало найти утешение в объятиях человека, ставшего самым дорогим в моей жизни. Только он принимал меня такой, какая я есть, со всеми моими тараканами и глупостями.Александра Владимировича я предсказуемо нашла одного в кабинете математики. Склонившись над столом, он скучающе что-то заполнял. Мое сердце привычно застучало чаще при виде его, и даже разбитое настроение на мгновенье улучшилось.Но только на мгновенье.- Здравствуй, Дарья, - не поднимая взгляда от своих записей, протянул учитель.

- Здравствуйте, - наигранно беззаботно отозвалась я. – Чем занимаетесь?- Отчеты.- Ммм… - промычала я, приближаясь к нему и равнодушно глядя на документы на его столе. - Интересно?- Не то слово. Есть предложение получше?Я сделала еще шаг, прислоняясь боком к его столу и обхватывая себя руками.- Может… - тут мой голос предательски дрогнул. - Может, поедем куда-нибудь отсюда?И тут, наконец, он отнял голову от бумаг и поднял на меня глаза.- Что случилось?В глазах защипало, и я отвернулась.- Ничего.- Оно и видно, - мужчина невозмутимо протянул руку вперед, беря меня за руку и разворачивая к себе. Мгновенье - и я оказалась у него на коленях прижатой к его груди, чувствуя прикосновение чужих губ к своим волосам. Руками я крепко вцепилась в его пиджак, безбожно сминая его и давая наконец волю злым слезам обиды, накопившимся во мне. Я, зажмурившись, спрятала лицо на его груди. На меня успокаивающе подействовало чувство защищенности, исходившее из его объятий, постепенно я переставала всхлипывать. И все неприятности этого дня потихоньку начали рассеиваться.

До моего слуха донесся легкий вздох:- Опять Сивцева?В последнее время я часто ходила подавленная из-за подруги, о чем теперь стала регулярно «плакаться» учителю, как единственному близкому для меня человеку. А сегодняшний день стал последней каплей.- Мне все равно на нее, - хрипло пробормотала я, по-прежнему крепко стискивая отвороты его пиджака. – Пусть делает что хочет. Ненавижу ее.- Ты уж определись: все ли тебе равно на нее, или же ты ее ненавидишь.- И то, и другое.- Вы помиритесь.- Нет. Никогда.- Сколько драматизма, - хмыкнул мужчина. – Ладно. Куда ты хочешь поехать?- Уже никуда, - пробормотала я, наконец успокоившись окончательно и подняв голову, робко подняла на него глаза. – Давайте просто посидим здесь?- Как скажешь. А дальше все было как обычно. Сначала Александр Владимирович просто шептал мне на ухо разные нелепые вещи, пока я, перестав озабочено хмуриться и смеясь, не начала вырываться. После мы много говорили, затеяли спор о какой-то ерунде, затем он едва не довел меня до бешенства своими подначками, а после мы бесконечно долго целовались в пустом кабинете. За окном постепенно садилось солнце.- Точно не хочешь никуда поехать? – спросил он меня, когда я, взглянув на время, ужаснулась и в спешке начала собираться домой.- Не сегодня, - пробормотала я. – Обещала маме помочь.Что было чистой правдой.- Дарья, все в порядке?Я кивнула, и, ухватив его за ворот рубашки, наклонилась и легко поцеловала его в губы.- Я люблю вас. До завтра.Признание далось мне на удивление легко и естественно. Словно признатьсяв том, что не могу жить без кислорода.Уже когда я вышла из его кабинета, раздался громкий звук удара чего-то упругого об стену, что в тиши давно опустевшей школы прозвучало как выстрел. От неожиданности я едва не вскрикнула.Отрикошетив от стены, к моим ногам подкатился до боли знакомый баскетбольный мяч.