9. Нормальность (1/1)

Падение. Резкий толчок. Что-то надавило на грудь. Вдох не получился. И снова. И снова. А вот теперь, наконец, да.Урывочные ощущения были отвратительными, даже болезненными, но с ними возвращалась жизнь, а смерть отступала с выкашливаемой водой. Засаднило горло. Защипало в носу. Диего слабо захрипел и мотнул головой, открывая наконец глаза. Мир расплывался и тонул в сумерках; небо напоминало черную похоронную ткань. Ди отвел от него глаза и попробовал пошевелиться. К конечностям будто привязали гири.Он лежал у края бассейна, головой на чём-то мягком, и весь дрожал: ветер резал мокрую кожу будто ножом. Стукнули зубы, так что пришлось сжать челюсти. Щеки коснулся теплый коричневый мех. Диего быстро узнал куртку Манфреда Фордринга и совсем растерялся.— Ты как?Голос тоже принадлежал Мэнни, присевшему рядом и склонившемуся над ним. Глаза казались темными безднами, почти как провалы мертвых окон; бледное лицо, как обычно, ничего не выражало ― ну разумеется, пьяными утопленниками наследных принцев не удивить. Манфред тоже промок насквозь, с его волос и одежды текло. Но он почти не дрожал, лишь изредка машинально поводил плечами, будто разгоняя мурашки. Диего еще раз прокашлялся, собрался с силами и наконец спросил его:— Что случилось?Он не сразу сообразил, как это тупо: мозг за языком не успел, да и эмоции нелепо рассинхронились. Первым охватившим Диего чувством почему-то была прежняя досада из-за двух дней игнорирования, глупая и бессмысленная; затем пришел запоздалый страх и лишь затем ― благодарность. ?Спасибо? ― вот что правильнее было сказать, а с идиотскими вопросами об очевидном повременить. Но кто бы повернул время вспять?— Ты упал в бассейн, потому что, похоже, выпил больше нужного, — ответил Мэнни ровно то, что Ди и ожидал, ― и забыл, как плавать.Несмотря на флегматичный, лишенный насмешки тон, Диего, как ему самому показалось, залился краской до корней волос ― и даже озноб от этого не спас. Да и кто бы не лопнул от стыда в такой ситуации? Все опять вышло максимально дебильно ― и опять именно с Фордрингом, да что такое? Но как ни странно, Диего совершенно не захотелось врать Манфреду так, как он соврал Эл Джей про чертову аллергию на хлорку.— Я… — он замялся и начал осторожно ощупывать тело, до конца не веря, что вообще жив, — не забыл. Я не умею плавать, Мэнни; боюсь воды. Извини. ― На всякий случай он уточнил: ― Это ведь ты выловил меня? Весь вымок… черт.Манфред кивнул. Теперь он выглядел обескураженным и слегка расстроенным.— Ничего страшного. Прости, я не знал, что у тебя с этим проблемы.— И лучше, если никто не узнает, — отозвался Ди, пытаясь приподняться. ― Школьный позор, сам понимаешь… нет, мне плевать, но все же.Плевать, ну конечно. Но Мэнни, никак не комментируя просьбу, молча помог ему сесть. Тут же Диего, ощутив острое головокружение, покачнулся и обессилено привалился к его плечу. Снова пришлось бормотать извинения, снова захотелось провалиться сквозь землю, но Мэнни, поддержав его, мягко ответил:— Помедленнее. Ты пробултыхался там немало.Они постепенно встали, и опять у Диего предательски подкосились ноги. Злясь на себя и все сильнее стуча зубами, он сжал плечо Манфреда. Только бы не упасть или не начать глючить, этого ещё не хватало. Почти раскидал плохих парней школы, сроду не имел проблем со здоровьем, а сейчас шатается, как перепившая чирлидерша. Чёрт возьми, он же хищник, или как? И не нужна ему ничья помощь, даже Мэнни. Особенно Мэнни, который завтра опять будет вести себя так, будто вытащил из воды пустое место.— Я… пойду к Элли, попрощаюсь. — Диего отвернулся и сделал пару нетвердых шагов. — Попрошу поискать тебе сухую одежду. И домой. Веселитесь. И… ещё раз спасибо, за все. Я в долгу.Мэнни не ответил. Диего уже увереннее пошёл вперёд, к садовой дорожке. Все его усилия были сконцентрированы на том, чтобы не шататься, не оглядываться, не трястись и держать спину.В алой гостиной стало намного тише: музыку, как и свет, приглушили. Гости рассосались, но не совсем; многие не спешили по домам. Все, кто мог, целовались по углам; кто не мог, — по тем же углам приканчивали остатки алкоголя, тихо болтали, играли в карты или дремали. Сид храпел на полу, ровно в центре ковра, нежно прижимая к себе пустую коробку из-под пиццы одной рукой и какую-то явно слепошарую рыжую девушку ― другой. Казалось, все счастливы и умиротворены.Хозяйка вечера тоже вернулась сюда: лежала на диване, устроив голову на коленях сидящего рядом Бака. Диего замер, прислушиваясь. Каким бы убитым он себя ни чувствовал, любопытство встрепенулось. Что тут успело случиться? С кем? Неужели эти двое наконец-то поладили? Элли не спала. Она говорила очень тихо:— Я им как родная… и каждый раз вот так косячу, разочаровываю их, то одно, то другое. Понимаешь?Определенно, поладили. Бак молчал, пристально всматриваясь в её лицо; рука осторожно перебирала волосы, высохшие, но закудрявившиеся сильнее.― Я неудачница, Бак? ― Элли заморгала.— Нет, миледи… а разочарование страшнее, чем сломанный стол или выпитая текила. Намного.— Уууу… — неопределенно провыла Элли, шмыгнув носом. ― И все-таки из меня ужасная дочь. И почему меня не вернули в приют?― Кто бы вас вернул… ― начал Роджерс, но осекся на полуслове: заметил подошедшего Диего. Спокойствие и нежность с лица почти сразу испарились; Бак резко поднял голову и прищурил глаз. — Что это с тобой? Лица нет.— Упал, — лаконично ответил Ди.― Вижу… ― Взгляд Бака выразительно обвел мокрую одежду, но вопросов не последовало, кроме одного: ― Порыться в их вещах, найти тебе что-то посуше?― Второй этаж, пятая дверь направо, гардеробная родителей ― промычала Элли, судя по всему, пребывающая в похмельной прострации: на Диего она смотрела осоловело, будто не видя, что с ним что-то не так. ― Возьми пиджак… тебе пойдет папин пиджак… и ботинки…― Мне ничего не нужно. Только если Манфреду… ― начал Диего и заметил двусмысленную полуухмылку Бака. ― Эй. Нет, мы упали в воду не вместе.― Ну-ну. ― Теперь Бак оскалился усмешкой, показывая нижний зуб. ― Рад, что вы… упали, так или иначе. А то это уже становилось смешно.И это говорит фрик, явно не первый месяц бегающий за Элли Джордан?― Что именно тебе смешно? ― деланно нахмурился Диего, но Бак не ответил.― На Манфреда налезут папины джинсы. ― Элли зевнула. Она выглядела умилительно и, к счастью, пока не лезла с лишними расспросами. Вряд ли в обычном состоянии она так вяло реагировала бы на то, что сразу два ее одинаково странных одноклассника окунулись в бассейн под покровом темноты.― Ладно, Бак. ― Диего решил пообщаться с Роджерсом начистоту в более адекватном состоянии и попросить больше так не острить. ― Я уезжаю домой. Ты же присмотришь за Элли?Бак кивнул, но сухо, на автомате, явно уйдя в свои мысли, ― и эти мысли уже не были веселыми. Он по-прежнему смотрел в упор, смотрел так, будто скучная книга вдруг стала крайне занимательной и даже захватывающей. Диего так же сухо поблагодарил, забрал из угла за креслом свою сумку с вещами и собирался уходить, когда снова услышал в спину вкрадчивый голос:— Ты случайно ничего не хочешь мне рассказать? О своем купании? Или… может, о справедливости?Для откровений он выбрал максимально херовый момент ― но, похоже, прекрасно знал, что и зачем делает. Диего обернулся резко, как ужаленный. Бак смотрел не на него, а опять на Элли, и все же во взгляде сквозила уже не мягкость влюбленного кретина, а настороженность ласки, готовой к броску. ?Думал, сбежишь? Нет?. Бак лишь притворялся, что отвлекся, психованный ублюдок. Озноб охватил тело с новой силой, мышцы сковала слабость. Но Диего упрямо покачал головой:— Нет. Мне нечего тебе рассказывать. И мне пора.— Тогда бесплатный совет. — Бак слегка подался вперед и вдруг взял со стола начатую бутылку. — Выпей ещё. Не столько, чтобы опять ?упасть?. Чуть-чуть.— Нет, спасибо, — мотнул головой Диего. — И так перебрал.― И все же. ― Да зачем? ― Ди начал злиться. От одного вида текилы его мутило.— Так… — неопределённо пробормотал Бак, продолжая протягивать ему бутылку. — Чтобы… не слышать. Сегодня сложная ночь. Она только началась. Голубой глаз ярко блеснул. Диего сам не знал, что заставило его в конце концов подчиниться и взять текилу. Конечно, пить прямо сейчас он не стал — опасался свалиться на ковер и уснуть рядом с Сидом, что само по себе не могло воодушевить нормального человека.Держа бутылку за горлышко, Ди вышел из дома и втянул носом промозглый воздух. Навстречу медленно выступила тёмная фигура, успевшая снова накинуть меховую куртку. Фордринг выглядел очень непривычно с липнущими к лицу волосами. Он сказал:— Тоже уезжаю. ― Пауза. ― Подбросить? Диего остановился и обхватил себя за плечи, пытаясь согреться. Манфред, к счастью, хотя бы не стал предлагать куртку ему ― это было бы верхом унижения. Но взгляд, красноречиво говорящий ?Ты не в порядке?, заставил опустить глаза и опять крепко-крепко стиснуть зубы. Они упрямо стучали.― Там вообще-то еще осталась еда… немного. И выпивка. И люди. ― Диего не знал, зачем это говорит. ― Тебе дадут что-нибудь сухое, я попросил.― У меня нет желания оставаться, тем более, это уже дурной тон ― приходить так поздно. ― Кажется, Мэнни подступил на шаг.― Тогда зачем ты вообще приехал? ― Диего поднял глаза и успел поймать секундное замешательство. Мелькнула догадка ― и погасла. Да нет, конечно, нет.― Просто проезжал мимо и подумал заглянуть. ― Манфред пожал плечами. ― Я часто катаюсь ночью, проветриваю голову после сложных домашних работ.Забавно. Оказывается, он не особо умеет врать. Теперь Диего не сводил с него глаз, думая, нужен ли вопрос ?И что заставило тебя передумать?? или сил выяснять маловато. Он обернулся. В доме Джорданов светилось лишь несколько окон, но от них почти физически веяло желанным теплом. А вот кожа уже вся была в мурашках.― Так подвезти? ― повторил Мэнни. ― У тебя неважный вид. Насколько я помню, ты живешь в нескольких кварталах от нашего района. Не хотелось бы, чтобы ты потерял сознание по дороге, а шансы на простуду у тебя и того больше.Первой мыслью было, конечно же, отказаться ― надоело попадать в неприятности, а потом выезжать буквально на загривке наследного принца, удачно оказавшегося рядом. Хватит. Это чревато. Особенно чревато, учитывая произошедшее на кладбище и выпитое сегодня. Рядом с Мэнни… что-то замыкает в голове. Если замкнет сегодня, последствия из-за алкоголя могут быть самыми непредсказуемыми. Но ноги всё ещё не особо слушались, как и мозги. Тело трясло, а возвращаться за одеждой в дом Джорданов и попадать под взгляд-рентген Бака Роджерса не хотелось. Единственное, чего хотелось, ― свалить как можно скорее. И, сдаваясь, Диего склонил голову:— Буду благодарен.Нужно просто держать себя в руках.Мэнни успел опустить у автомобиля верх и включить отопление, поэтому в салоне оказалось умопомрачительно тепло. Обессилено откинувшись на спинку сидения, Диего прикрыл глаза ― на пару секунд, только на пару, не больше, он себе обещал. Хаммер тронулся. В лицо задул ветерок из едва приоткрытого окна, ровно такой, чтобы освежать. Строгий голос Манфреда вырвал Диего из цепкого полусна:— Давай сначала заедем ко мне, это рядом. Найду тебе что-нибудь сухое, а заодно пару таблеток от похмелья.― А мне нужно? ― вопрос был риторический, но Мэнни снизошел до ответа:― Таблетки? Судя по твоему состоянию, не помешают.— А твой… ― спохватился Диего, подумав о дяде-мафиози, посылавшем отцу лилии. Манфред мысль легко угадал и уверил:— Его сейчас нет в городе. Уехал вчера.Обделывает какие-нибудь дела, о которых Мэнни, разумеется, болтать не станет. Но Диего и не собирался допытываться. Личность Антонио Аллэтристе пока не настолько его занимала, точно меньше, чем собственная разваливающаяся жизнь с галлюцинациями и неконтролируемыми чувствами. Этот мертвый дом… голоса…— Ясно, ― он сказал это, просто чтобы не молчать. ― Я так понимаю, спорить с тобой…— Нет смысла, — не поворачиваясь, ответил Манфред. Его глаза не отрывались от подсвеченной дороги. ― В конце концов, я тоже скинул бы шмотки.Ди кивнул. Действительно, он будто подзабыл, что Манфреду пришлось нырять за ним. Вот херня. Сейчас последние месяцы учебы; пропускать занятия себе дороже, а если Фордринг сляжет с простудой после приступа героизма, будет вообще трэш. Это не то, что можно позволить себе перед поступлением в колледж, а особенно в Лигу Плюща. Нужно хотя бы… извиниться еще раз, что-то объяснить? Помедлив и набравшись мужества, Диего осторожно спросил:— Думаешь, я упал в бассейн, потому что перебрал, верно?— Это не моё дело. — Манфред склонил голову и включил музыку. ― Но вообще-то, мне кажется, это не очень похоже на тебя.В ночной тишине голоса ?Битлз? раздались особенно отчётливо:?It's been a hard day's nightAnd I've been working like a dog?— Мэнни… ― снова окликнул Диего, понимая, что тема не исчерпана.— Да? ?Ты мне нравишься. Просто до одурения. Я не понимаю, как это произошло и почему так быстро; я в душе не ебу, что с этим делать и насколько сильно ты дашь мне в зубы, если о чем-то догадаешься. Но я ничего не могу с собой сделать. Я даже не смог выбросить твой портрет. Еще не опустился до того, чтобы передергивать на него, но…?— Спасибо, ― сказал Диего вслух. ― И за эти слова, и за твою помощь.— Как сказал бы Сид, ?Таков принцип стаи?. — Манфред неожиданно снова улыбнулся ему в темноте. — Я так привык, хотя не скажу, что в восторге от последствий, ― например, когда ко мне лезет все тот же Сид. ― Брови сдвинулись. ― Что он мне, ребенок что ли? Он даже не моя собака! Но, возможно, у нас это семейное; дядя тоже защищает своих.― А кого ты считаешь своими, Мэнни? ― голос немного сел, Диего прокашлялся. Ему важен был ответ: совпадет ли с тем, что видела со стороны Эл Джей?― В этом и проблема. ― Манфред опять не сводил глаз с дороги. ― Никого. В широком смысле всех, кто влипает в неприятности, но…― Но это не совсем то, ― легко догадался Диего. Мэнни посмотрел на него с грустным удивлением. ― Для стаи нужно что-то большее, чем спасенный зад.― Да и поздно ее заводить. ― Лицо Фордринга оставалось непроницаемым. ― Скорее всего, потому что я заносчивый мудак, у которого слишком высокие требования к людям.В этом могла быть своя правда. Диего догадывался: далеко не все крутые парни любят делать как Сото ― окружать себя стайками подпевал (Зак и Оскар, субтильные, бестолковые и ведомые, были во многом именно подпевалами). Некоторым крутым парням, наверное, хочется тусоваться с кем-то настолько же крутым. А найти такую компанию, да еще потом не дать ей перессориться и разбежаться, непросто.Они немного помолчали. Подумав, Диего все же произнес:― А ведь многие хотели бы узнать тебя лучше. ― Многие?.. ― Мэнни сбросил скорость и посмотрел в упор. Поняв, что слова могут истолковать неправильно, Ди уточнил:― Сидни, например. И Элли Джордан. Они благодарны тебе и уважают тебя. Они, возможно, не то, что удовлетворяет твоим требованиям, но…― Они хорошие люди, ― мирно закончил Манфред. Теперь у него был задумчивый вид; Диего пожалел, что затронул непростую тему. ― Я знаю. А про требования… Диего, если что, я говорю не про какую-то там крутость, которой нужно обладать, чтобы расположить мое величество.Будто мысли прочел. Диего постарался принять самый шутливый вид, хмыкнул и подколол:― Да ладно. Про что же еще?― Про способность терпеть мою угрюмость, да и прочие причуды. ― Мэнни поджал губы. ― И не задумываться о том, с кем я живу и от кого веду род. Возможно… ― он помедлил, потом заговорил чуть тише, ― поэтому меня изначально зацепил ты. Ты не просто меня не знаешь. Ты не лезешь, а просто... общаешься? Тебе все равно, кто я. Это здорово.Значит, ?зацепил?, что бы это ни значило. Озноб и так давно прошел, теперь еще и стало жарко, сердце забилось чаще. Диего открыл рот, закрыл и беспомощно облизнул губы. Мэнни сосредоточенно вел машину. Вряд ли он ожидал ответа; возможно, даже жалел о словах. Скорее всего, жалел: руки так и сжались на руле.― Да, мне важнее, какой ты. У меня достаточно своих тайн и… причуд, ― сказал Диего, просто чтобы сгладить неловкость, а потом вздохнул. ― А вот моя… стая была неправильной. Точнее, ― слова дались болезненно, ― её давно нет. И это к лучшему. Новую я вряд ли заведу. И это тоже к лучшему, а то одни проблемы. У меня. И от меня.Дома проносились мимо, светлея иногда жёлтыми прямоугольниками окон. Горожане спали, а кто не спал, досматривал ночные шоу. Диего никуда не спешил: он предупредил тётю, что может остаться у Эл Джей или прийти за полночь. Она наверняка уже легла, в доме вряд ли горит свет. От мысли о пустой улице, расцвеченной лишь ржавым светом редких фонарей, стало не по себе. Страх опять прорвался изнутри, обдал холодом мозги, уже частично лишившиеся волшебного действия алкоголя. И об этом страхе захотелось кому-то рассказать.Решившись, Диего медленно произнёс:— Я видел кое-что, прежде чем упасть в воду.Мэнни повернул к нему голову и обеспокоенно сдвинул брови.― Тебя кто-то толкнул? С некоторых вроде Крэша и Эдди станется.— Нет… — поколебавшись, ответил Ди. ― Я увидел… тот дом, с пустыря, вашу сектансткую заброшку. Увидел ее вместо дома Элли. Да, я понимаю, как это звучит, и… ― он натянуто засмеялся. ― Думаешь, я псих, да? Как Бак, только хуже?Мэнни опять сбавил скорость: фонари на этом участке дороги не горели; вокруг стелилась смутно знакомая, плотная чернильная темнота. Она молчала ― но все равно тревожила. Больше не глядя на Диего, всматриваясь в нее, Манфред наконец ответил:— Я не думаю, что Роджерс псих, у него… тоже необычные корни, объясняющие многое в его поведении. И тем более я не думаю, что псих ты.— Ого… ― опешил Диего. Он даже не знал, что заинтересовало его больше, род Бака или такое мнение Мэнни. Тот как ни в чем не бывало продолжил:— Один из друзей моего дяди, криминальный психолог, нередко говорил, что большинство сумасшедших не так уж и безумны. У них скорее сорван какой-то предохранительный клапан; они видят больше других. Видят что-то, что не предназначено для людей. И чем больше они видят, тем сильнее кажутся другим чокнутыми.— И ты согласен? — Диего слабо улыбнулся. Такая версия не то чтобы утешала, но вселяла некоторую надежду.Мэнни пожал плечами:— Я стараюсь меньше думать об этом. Но природа многих галлюцинаций, например, кажется мне именно такой. Иногда они слишком детальны, чтобы быть просто результатом воспаления мозгов. Иногда они скорее послания. Ну, или предупреждения. Манфред рассеянно глянул в окно ― и очень вовремя. Диего почувствовал, что на этот раз кровь от лица отхлынула. Скорее всего, от услышанного он побелел как полотно, зубы опять стукнули несколько раз. Что он предпочел бы? Быть сумасшедшим или…― Ну все. ― Мэнни, уже повернувшийся обратно, не дал ему провалиться в эти мысли. ― Мы приехали. Что-то долго добирались.Они остановились возле прячущегося в платановой роще особняка ― огромного, с резными колоннами и флюгером. Кованые ворота гостеприимно распахнулись, стоило Мэнни на что-то нажать, подняв руку. Хаммер, ворча, заехал на просторную территорию, освещённую голубоватыми энергосберегающими фонарями. Двор был пуст. Из дома, к счастью, пока не вышел обряженный во фрак дворецкий.Прежде чем Манфред открыл бы дверцу, Диего удержал его за локоть и протянул бутылку с текилой ― сам не понял, как и зачем получился этот нелепый панибратский жест.— Не хочешь? Это трофей.Тёмные брови Мэнни сдвинулись, не осуждающе, а скорее удивленно.— Я думал, тебе хватит.— Не пропадать же. — Диего натянуто усмехнулся. Если честно, ему просто жутко захотелось прогнать тревогу, но пить в одиночестве показалось чем-то позорным. И он нашел достаточно весомый аргумент: — Всё-таки была вечеринка, Мэнни. А я её тебе подпортил. Наслаждайся, тем более...Он осекся. Прохладная ладонь обхватила бутылку поверх его руки и потянула ближе. Мэнни сделал несколько больших глотков, даже не поморщившись, после чего отстранился и откинулся назад. Не похоже, чтобы его повело.— Твоя очередь. Только, пожалуйста, не до дна.Диего отпил, потом ещё немного и еще. Доза уже не возымела убойного эффекта ― лишь обожгла язык и приятно согрела изнутри. Тревога не прошла, но чуть-чуть все же ослабла, дышать стало легче. Вновь глянув на Манфреда, лениво наблюдающего за ним, Диего кое о чём вспомнил, хлопнул себя по лбу и уточнил:— Теперь ты меня не повезёшь, да? Ты похож на людей, которые не садятся за руль даже после кефира.Так вот почему он в итоге согласился. Расценил глоток текилы как хороший повод отмазаться от альтруистичной идеи поработать водителем. Очень… разумно и справедливо. Диего хотел заверить, что дойдет домой один, но не успел.— Проницательно. — Манфред прищурился. ― А ты не похож на людей, которые злоупотребляют спиртным просто так. ― Тон стал серьезнее, пальцы выхватили у Ди текилу. ― Мне кажется, будет лучше, если твои увлекательные путешествия на сегодня закончатся. Оставайся у меня.― Брось, ― растерялся Диего. Этого он не ожидал. ― Завтра в школу…― А у тебя не сделано эссе по литературе? ― Мэнни не сводил с него взгляда; казалось даже, что он еле сдерживает смех. ― Только не говори, что едешь его писать.― Да черт с ним. ― Диего махнул рукой. Об эссе он напрочь забыл. ― Я просто не хочу тебя напрягать. Не говоря уже о том, что я достаточно освоился в городе. Легко найду дорогу. Даже в темноте.― Или уснешь под дорожным знаком. ― Манфред зевнул и открыл дверцу. — Вылезай, следопыт. Тебе в любом случае нужно переодеться, потом решишь, что делать.В этом была логика. Диего кивнул, внутренне продолжая злиться на собственную тупость, и вслед за Мэнни выбрался из машины.Поднимаясь на крыльцо, Ди обернулся. Кованые ворота давно затворились, на острых пиках блестел лунный свет. Дальше виднелась подъездная дорожка, широкая, чистая и усаженная по обе стороны снежноягодником. Ярко горели фонари.― Диего? ― позвал Мэнни.Ди не двигался. Ему показалось, что за фонарями, на том конце улицы, прячется очередной сгусток тьмы. Не просто ночной. Настоящей. Той, в которой кто-то крадётся, стараясь остаться незамеченным. И речь не о безобидном психе Роджерсе.— Диего! — Мэнни открыл дверь. ― Ты там как, помочь? Что-то не так?— Я иду. Нет. Спасибо.Он отвернулся и последовал за Фордрингом, как можно быстрее. Только в полутёмном холле он почувствовал себя в безопасности. По крайней мере, на время.***Стоя под тёплыми струями душа, даже периодически фыркая от удовольствия, Диего запрокидывал голову и видел своё отражение в зеркальной плитке потолка. Ванная оказалась по-королевски огромной, а всего таких было в доме пять, все отделаны разным мрамором. Мистер Аллэтристе, по словам Манфреда, находил в обустройстве интерьеров что-то вроде отдушины, к тому же чересчур любил удивлять своих гостей.Казалось, дом вообще идеально подходит, чтобы быть резиденцией правителя или поп-звезды ― настолько бросалась в глаза роскошь, все эти зеркала, картины, резная мебель, ковры. Но постоянно здесь жили лишь ?хозяин часовой корпорации? с небольшим штатом прислуги, его племянник и их бешеная ручная белка Скрэт, обожающая жёлуди и разбрасывающая их по всему дому — только по пути в ванную Ди случайно раздавил три штуки. Пока Мэнни поймал и загнал белку в большую клетку, она несколько раз укусила его за руку, а истошное верещание до сих пор отдавалось в ушах. Оставалось только гадать, за что дон Аллэтристе любит этого питомца.Ди включил воду похолоднее, зажмурился и попытался окончательно привести мозги в порядок ― а заодно принять волевое решение. Нужно идти домой ― ну или ехать, можно же взять такси, деньги есть: размокли, но уцелели. Да и зачем такси? Идти от силы полчаса. Полчаса в темноте. Полчаса, хотя тело продолжает мечтать развалиться. Блядь. Во что он превратился за последние месяцы? Всего лишь немного перепил, а уже не в состоянии преодолеть кратчайшее расстояние.По коже побежали мурашки, и кран пришлось повернуть. Струи опять стали теплее; Диего глубоко вздохнул и опустил голову, ощущая, как они хлещут по напряженной спине. Он весь был как животное перед броском. Прямо сейчас. Просто от осознания: это дом Манфреда; он где-то рядом и предложил остаться. Знал бы он, кого приглашает. Знал бы он, о чем Диего думал на кладбище. И потом. И из-за чего сегодня хлебнул лишнего.Резко вспомнилось то, что еще пару часов назад было смазанным: пьяный поцелуй с Эл Джей. После второго ― или третьего? ― стакана она села слишком близко, прижалась прохладным бедром к бедру и легонько обхватила Ди за пояс. Это вряд ли было тем, что она звала ?подкатом? ― так, ни к чему не обязывающим дружеским флиртом. Но все же она сделала это, в следующую секунду сказала: ?У тебя соль на губах?, а в следующую они прильнули друг к другу. Ди не смог понять, кто начал, и даже плечи ее обхватил небрежно. Она целовалась хорошо, но агрессивно, как-то… будто по-мужски, захватывало дух. А он, ожидавший от такой девушки совсем другого, растерялся и старался быть нежным, только потом увлекся. В нос били запахи хлорки, текилы и фруктовых духов ― но буквально на одну-две секунды что-то в мозгах Ди замкнуло. На месте Эл Джей он представил кого-то другого, и именно тогда сомкнул объятье крепче, тогда скользнул рукой по чужому бедру ― и наткнулся на ткань платья. Тогда и очнулся. Сейчас воспоминание окатило смущением, пришлось опять врубить холодную, нет, просто ледяную воду. Было стыдно перед Элли. Перед Баком. Да и перед Мэнни, черт возьми, перед ним ― особенно.Принять волевое решение о самостоятельном возвращении домой не получилось. Мозги были набекрень и не хотели приходить в норму. Возможно, лучше правда было поскорее лечь на ближайшую безопасную поверхность, накрыться чем-нибудь с головой и проспать до утра. Вдруг утро исправит хоть что-то?Манфред ждал в большой гостиной; её Диего снова нашёл с большим трудом. Поправляя халат, который идеально подходил ему в плечах, но волочился по полу из-за их с Фордрингом разницы в росте, Ди переступил порог, кашлянул и сказал:― Эмм… наверное, я правда останусь, если это не проблема.― Не проблема. ― Манфред лениво кивнул. ― Комнату тебе уже приготовили.Диего поблагодарил, присел на диван рядом и обнаружил перед собой большую кружку дымящегося чая, пахнущего грушей. Не удержавшись, он хмыкнул.— Я думал, в подобных домах пьют из ма-аленьких таких сервизов с цветами.На красной кружке были зелёные динозавры. Мэнни слабо усмехнулся:— Не всегда и не все. Как ты себя чувствуешь?— Всё путём, — почти небрежно соврал Диего, щурясь на огонь в камине. Обсуждать свое самочувствие совершенно не хотелось. — У вас тут много слуг? Охраны?— Нет, не очень, — отозвался Мэнни. — В основном все это люди, которые были с нами годами, такая камерная cosa nostra. Дядя не любит чужаков дома. Да и я тоже.— Но меня ты привёл, ― напомнил Диего.— Ты чужак не в том смысле, какой мы вкладываем в это слово, — серьёзно ответил Манфред.Звучало сложно. Видимо, вопросы сицилийского менталитета, в которых Диего не понимал ни черта. Но кое-что прояснить все же хотелось, хотелось уже несколько дней. Не пора ли? Отпивая чаю, Диего тихо спросил:— И всё-таки, Мэнни. Почему ты мне помогаешь? Это… странно. Сида ты уже долго знаешь, а вот я здесь недавно. Чем я тебя ?зацепил?, кроме равнодушия к твоим семейным тайнам? Я далеко не тот, с кем хочется дружить.― Почему не тот? ― Мэнни даже немного озадачился и не сумел этого скрыть. ― Ты вполне… ― И все же он запнулся, сдвинув брови. Определенно, с враньем у него была беда.― Что? ― Диего не справился с интонацией, туда прорвалась злая горечь. ― Веселый? Обаятельный? Или, может быть, хотя бы адекватный? Нет.Мэнни смотрел на него, но не перебивал: похоже, понимал, что это не весь ответ. Диего опустил взгляд на кружку, думая о том, с какой радостью утопился бы в этом чае, лишь бы не продолжать. Сколько же всего объясняло его поехавшую крышу ― но признаваться в таком было нельзя. Никогда. Вообще никому, но особенно Мэнни, по умолчанию записывающему в свою стаю всех спасенных. Вряд ли в этой стае нашлось бы место кому-то сжигающему людей в домах. Даже при наличии дяди-мафиози, принципы Фордринга явно были... другими.― Я ненормальный, Мэнни, ― наконец Ди назвал вещи своими именами и с усилием поднял голову. ― Не всегда был, но сейчас да, и это уже не изменится. Я…― Думаешь, кто-то нормален в полной мере? ― Его лицо не выражало ожидаемого отвращения; оно вообще не выражало ничего. ― Особенно сироты? Диего, твои обмороки и твоя… конфликтность определенно меня не пугают.― Они пугают меня, ― и это тоже пора было произнести вслух. ― Время идет, а все становится только хуже, Мэнни. Вчера драка, сегодня бассейн, а завтра что… прыжок с крыши? ― Губы разъехались в кривой улыбке. ― До колледжа не так много времени. И я по-прежнему не понимаю, зачем ты тратишь его на меня. Ты не обязан, поверь, я не рвусь в… стаю. Уверен, в Лиге Плюща ты заведешь нормальную. Ты ее заслуживаешь.Какое-то время они молчали в тишине, наполненной треском прогорающих дров. Странно, но… Диего вроде бы полегчало; по крайней мере, необходимость расставлять точки над i наконец перестала давить на совесть. Осталось уйти, лечь спать и завтра доехать до школы. На этом общение, скорее всего, опять прекратится, ― ну а прямо сейчас нужно прекратить разговор, обязывающий слишком ко многому.― Ладно, доброй… ― начал Ди, но осекся.Отставив кружку, Мэнни взглянул на него в упор и очень глухо спросил:— Диего, а почему Бак Роджерс помогает Элли?Перевести тему. Посплетничать по-бабски. Разрядить атмосферу. Ну что ж, тоже вполне себе вариант.— Понятия не имею, — вяло отозвался Диего. — Тебе виднее, ты знаешь их обоих куда дольше. Наверное… она что-то для него значит?— Вот и ответ. — Манфред, успевший допить чай, поднялся. ― Это часто толкает людей на удивительные вещи.Диего показалось, что он ослышался ― и что прямо сейчас в камине появится какая-нибудь галлюцинация. Кружка едва не выскользнула из руки; ловя ее, Ди обжегся о прогретые керамические стенки и зашипел. Подув на ладонь, он осторожно поднял глаза.― Что ты сказал?.. ― получился какой-то невнятный хрип.Но Мэнни уже шел к двери.— Твоя спальня через коридор, две комнаты направо, ― голос прозвучал как сквозь пелену. ― Я утром разбужу тебя. Спокойной ночи.Ноги после душа слушались лучше, координация более-менее восстановилась ― и Диего успел подскочить к порогу, прежде чем остался бы в гостиной один.— Мэнни! — Пальцы сжались на рукаве. В голове опять все перепуталось; как продолжить, Диего не имел понятия. Поэтому с губ сорвалось лишь идиотское и сердитое: — А ну стоять!Манфред замер и даже сам развернулся корпусом. Взгляд исподлобья был холодным; на секунду захотелось отступить и прикинуться глухим ― ведь этого от Диего хотели, нет? Но он поборол это желание и только сжал пальцы крепче. Улыбнулся. Нет ― оскалился. Многое становилось теперь понятнее. Проще. И сложнее.— Я не должен был этого говорить. ― Манфред все так же спокойно смотрел ему в лицо. ― Просто твоя слепота забавна. Мне… очень жаль, Диего. Правда.— Почему? ― снова сел голос, пришлось прокашляться.Тёмные глаза блеснули раздражением, кулаки слегка сжались:— Потому что люди неважно реагируют на это. Я в курсе. Но с другой стороны… ― он сделал глубокий вдох и плавный выдох, после чего вдруг слабо улыбнулся, ― теперь ты знаешь о ненормальности чуть больше и можешь быть менее строг к себе. Я тебя понимаю и могу переплюнуть. Уж поверь…Диего сдавленно взвыл и прислонился к дверному косяку: казалось, возвращается слабость. В висках застучало, во рту пересохло ― и губы тоже стали как пергамент. Мэнни все еще стоял напротив, совсем рядом, и не отводил взгляда.― Не можешь, ― выдавил Ди, качая головой. ― Нет… ― Могу. ― Мэнни усмехнулся с незнакомой желчностью. ― Уже. Я же вижу, тебе это не понравилось.— Да откуда ты знаешь лучше меня? — Диего резко подался навстречу, качнулся и опять завалился лопатками на косяк. Мог треснуться и головой, но не успел: чужая ладонь плавно легла между загривком и затылком. ― Не… не делай так.Но руку Манфред не убирал. Наоборот, пальцы чуть сжались на коже, по которой тут же побежали мурашки. Дыхание перехватило; кончики пальцев свело, и если бы только их. Диего порадовался, что халат достаточно свободный.― Мне стоило забить тревогу, еще когда я на миг подумал, что поцеловать тебя у стены семейного склепа, пока ты ничего не соображаешь, ― не так уж и дико. ― Мэнни наклонился ближе. ― И я попытался ее забить, но вышло не очень удачно, как видишь. ― Он опять вздохнул. ― Занесло же меня на эту вечеринку… хотя из-за тебя и занесло.― Если бы не занесло, я бы сдох, не забыл? ― Прикосновение, дыхание и взгляд опять парализовывали; все, на что хватало выдержки, ― не отводить глаз.― А это к слову о том, как я на самом деле зациклен на себе и как легко забываю даже о тех, кому помог. ― Лицо Мэнни сильнее помрачнело, он сжал пальцы на шее Ди еще чуть крепче, а затем убрал руку и отстранился. ― Конечно же, ты прав. И я очень рад, что ты в порядке. Пожалуйста, не воспринимай мою чушь как угрозу своей… безопасности? ― Он пожал плечами. ― Будем считать, что сегодня просто дурацкий день. Дурацкий день очень дурацкого месяца, в который я…― Мэнни, ― оборвал Диего, с усилием выпрямился и удержал его за отворот халата. ― Заткнись. А? Манфред явно опешил, но послушался, даже не попытался освободиться. Для того чтобы посмотреть ему в глаза, пришлось не только задрать подбородок, но и встать на носки. Это было не лучшим решением: покачнувшись, Ди едва не упал. Но все же он устоял, подался еще ближе и продолжил, незаметно для себя переходя на угрожающее рычание:— Ты поражаешь меня. У тебя столько охрененных достоинств и лишь один недостаток — ты… правда какой-то чертов мамонт. Что ты вообще можешь знать обо мне со своей льдины?Мэнни молчал несколько тяжелых секунд. Диего ожидал, что он сейчас просто отпихнёт его и уйдет, но вдруг произошло другое. Мэнни опять наклонился и заговорил:― Ты всегда садишься так, чтобы видеть выходы и окна. Ты не ешь рубленое мясо. Тебе нравятся длинноволосые девушки. У тебя хорошо с математикой. Ты очень похож на своего отца, по крайней мере, на тот образ, который я знаю по дядиным рассказам.Диего вздохнул и отвел глаза. Все это было вполне обычными фактами, но последний бил под дых. Не меньше било и то, что на все это обратил внимание именно Манфред. Манфред, который ни разу с ним не обедал, не был на вечеринке у Элли и не подошел просто сказать ?Привет?.― Хорошо, ― кивнуть стоило огромных усилий. ― Но ты упустил кое-что важное. Не менее важное. Оно где-то там, рядом с длинноволосыми девушками.Снова они помолчали, глядя друг на друга. По лицу Манфреда плясали длинные темные тени, огонь слабо отражался в задумчивых глазах.— Это ты нарисовал тот портрет?Захотелось нервно рассмеяться. Ди сдержался и только мотнул головой:— Не я. Этот олух Сид. Но я сохранил его. Нужно объяснять, почему?И Диего наконец отвел глаза. Говорить этого не стоило, но похоже, чёртова текила сделала именно то, что и должна была, — отбила ему последние мозги. Дышать было все тяжелее, точно он пробежал длинную дистанцию. Оставалось решиться на последнюю глупость, лучше было сделать её сегодня. Возможно, завтра он будет думать об этом дольше. Возможно, в итоге ему захочется бежать из страны. Но сейчас…— Не объясняй, ― сказал Мэнни, и ладонь плавно вернулась на шею, смяв ткань халата и скользнув под нее. ― Чёрт возьми. Прости. Я…Прильнув вплотную, Диего впился губами в его губы. Нежности в поцелуе было не слишком много, да и все движение скорее напоминало прыжок тигра. Тигра, скрывающего страх и только поэтому атакующего первым. Не слишком надеющегося на ответ и готового к чему угодно, включая совет пойти проспаться. Конечно, это было бы правильнее. Конечно, они наговорили друг другу слишком много. Конечно, Манфред должен был владеть собой куда лучше, отдавать себе отчет в дикости происходящего, держаться…Диего прижали к стене одним движением ― и он всем корпусом ощутил жар чужого тела. Пальцы зарылись в волосы на затылке, заставили голову склониться ― и губы приникли к шее. Эти поцелуи были медленными, но почти яростными; колено уперлось между ног, а вторая рука скользнула под халат, по напряженному животу и ниже. Диего застонал, потом зарычал и дернулся навстречу, вплотную, как можно ближе. О да, едва ли Манфред согласился бы с ролью добычи. Сжимая его волосы в ответ и впиваясь ногтями другой руки в напряженную спину, Диего наконец позволил рассудку окончательно отключиться.— У тебя это было… вот так? ― Мэнни посмотрел на него затуманенным взглядом.Диего ухмыльнулся и поцеловал его снова, кусая за нижнюю губу.— Теперь будет, ― шепот тоже походил на рык, тело горело, а привкус крови от слишком грубого поцелуя только усиливал этот жар. ― Ты целуешься не хуже Элли.Мэнни позволил ему перехватить инициативу ― сделать хищный шаг, прижать себя к стене. Он дышал часто и рвано, пряди упали на лицо. Диего остро чувствовал: оба они уже не управляют собой, сожгли или сожрали бы друг друга, если бы могли. Руки Диего задрожали. Все напряжение последних дней, да и недель, сплавилось в мучительный раскаленный ком, от которого рыки и стоны получалось сдерживать все хуже. Пальцы Манфреда плавно спустили халат с плеч и бедер, а потом сам он опустился на колени. Диего наклонил голову, заглянул в его темные глаза и прохрипел:―Не…Он сам не представлял, каково это ― опускаться на колени перед кем-то, чтобы… для такого. Наверное, унизительно. Дико. И… Он не смог закончить фразу. Пальцы невольно впились в длинные темные волосы, а другая рука тяжело уперлась в стену.Он совсем забыл себя и все свои страхи. Забыл и позже ― когда Мэнни поднялся, обнял его и увлек к дивану. Когда уже оба они опустились и руки заскользили по телу; когда их касания заставили стонать громче и выгибаться сильнее; когда раскаленный ком напряжения окрасился болью и заполнил собой мир. Диего просто смотрел в чужие глаза и возвращал яростные поцелуи в шею. И, казалось, все это продлится бесконечно.…Ни один из них двоих не слышал, как где-то в вязкой чернильной темноте тихо скрипнула открываемая дверь.