5. Пустырь (1/1)

Элли нашлась в компании Бака. Судя по громкости двух голосов, нельзя было сказать, что она от этой компании в восторге. Зычная болтовня Роджерса то и дело перебивалась ее возмущенным высоким тоном, и всё это было слышно ещё из-за поворота. Определенно, эту парочку пора было спасать друг от друга.Обогнув угол, Диего неторопливо подошел. Эл Джей пыталась попить из фонтанчика, а Бак, подпирая стенку рядом, скалился улыбкой и, похоже, постоянно ее отвлекал. Прямо сейчас он нараспев, многозначительно сверкая глазом, говорил:— Поверьте, миледи, я ― последний рыцарь-стрелок этого мира. И на мне этот мир держится. Он полон тьмы и опасностей, но я вижу его насквозь. ― Он поправил повязку, а потом, заметив Диего, оживился и махнул рукой: — О, привет. Как спалось?Взгляд был пытливый и будто предостерегающий: ?Все, что случилось ночью, же останется между нами, ммм? ? А может, этот тип с параноидальной шизофренией на всех так смотрел ― с него станется. И повязка… там что, правда нет глаза? Или это вообще понты? Вряд ли кто-то нормальный стал бы на понтах изображать пирата-инвалида, но тут нормальность и рядом не лежала. Диего нахмурился, сухо поздоровался с одноклассниками, но ответить не успел: Элли, подлетев, схватила его за локоть и воскликнула:— Тебя-то я и ждала! Пошли уже, опаздываем! Пока, Бак, гуляй!Она поволокла Диего за собой. Она топала, не оглядывалась и ощутимо кипела. Но Бак отлипать не собирался. Заложив руки за голову, он расслабленной походкой — не спешить позволяли феноменально длинные ноги — последовал за ними. У дверей ближайшего кабинета он помедлил, усмехнулся и невозмутимо сообщил:— Вы кое о чём забыли. Мы ходим на эти занятия вместе. И не хотелось бы сомневаться в ваших топографических способностях, но класс мистера Коллинза в другой стороне.— Тогда иди туда! — взвыла Элли, разворачиваясь и разворачивая Диего. Тот предпочитал молчать, опасаясь локальных взрывов. Голова и так начала трещать.— Я и иду, — отозвался Бак, тоже разворачиваясь. ― Так что, вам нужен проводник?― Мне нужен ствол, ― простонала Эл Джей, и Роджерс, обернувшись, окинул ее выразительным взглядом. Наверняка он мог и хотел сказать что-нибудь вроде ?Могу предложить на выбор как минимум два?, но все же промолчал.В класс они входили последними. Почувствовав, что хватка Эл Джей ослабла, Диего поколебался и наконец решился расставить хоть пару точек над i. Понизив голос, он обратился к Баку:— Я хотел узнать, правда ли…— Нет. Ни слова о минералке, — жестко оборвал Роджерс, но прежде чем он бы отвернулся, Ди схватил его за крепкое худое плечо:— Чёрт с ней. Только один вопрос. Почему вчера ты влез в нашу драку? Мне казалось, ты…— Не от мира сего? — хмыкнул Бак, щурясь. ― Конченый придурок и задрот?— Вроде того, ― не стал подбирать более вежливые слова Диего.— Может, и так, — он усмехнулся. — Но я слишком хорошо помню розу на пустыре, чтобы позволять Грифу творить пресвятое дерьмо дальше. (*) Школа скоро закончится, Диего, а жизнь продолжится. Хорошо бы отучить Хунгера и его друзей от махания кулаками и проколоть этот раздутый шар самомнения. Ведь самомнение тоже привлекает зло… Раздутые шары для него ― идеальные сосуды. А роза на пустыре рано или поздно перестанет нас защищать. Сечешь?Да ни хера он не сек. Волосы на загривке опять зашевелились. Дичь. Прежде чем опешивший Диего успел бы ответить, вмешалась Элли:— Да не слушай его, он вечно несёт разную чушь. Розы-хренозы…Пустырь. Диего слышал только это. Пустырь, пустырь, пустырь. Хмурясь, он хотел спросить у Бака что-нибудь ещё, но тот уже, пожав плечами, удалялся к своей парте:— Лучше вам не знать, миледи.Глядя ему вслед, Элли, почему-то особенно сильно разозлённая, пробурчала:— Вечно начитается какой-то ерунды и бредит, не обращай внимания, ладно? Последний стрелок, розы... а в прошлом году всем говорил, что у него жена — ананас.— Уродливый такой ананас, но я любил его! — крикнул из-за своей парты Бак, который явно их услышал. И как тут понять, шутка это или психоз?Элли вздохнула и собралась как-то ещё прокомментировать поведение Роджерса, но ей помешало появление учителя. Мистер Коллинз, высокий и усатый, строго посмотрел на часы и велел всем скорее садиться. Судя по всему, он тоже встал не с той ноги и был настроен кровожадно.Несмотря на это, математика началась для Диего безболезненно. Этот предмет он любил — насколько вообще мог любить учебу. На перекличке он отметил, что присутствуют абсолютно все, кроме Грифа. Его приятели сидели странно тихие, никто даже не получил замечаний за болтовню. Диего покосился на Бака и немного занервничал. Что если вчера тот откромсал Хунгеру какую-нибудь важную часть тела? Либо у школы, либо потом? Грядут проблемы? Тот самый ?показательный скандал?? Но Бак вел себя как ни в чем не бывало: ковырялся с учебником, корчил стремные рожи, широко зевал и периодически начинал пялиться то в окно, то на Эл Джей.Манфред Фордринг тем временем решал у доски задачу, и Диего использовал это как возможность ещё понаблюдать за ним. Спокойное лицо, ровный голос, пальцы, аккуратно сжимавшие мел, все те же пафосные ботинки. Прямые волосы, иногда слишком низко падавшие на глаза, ― необычайно теплого темно-каштанового оттенка. Проблем с материалом у Мэнни не было. Правда, свои действия он объяснял настолько монотонно, что многие засыпали. Диего тоже особо не прислушивался, просто смотрел. Почти не моргая. Видимо, слишком неотрывно.Что-то врезалось в его затылок, заставив вздрогнуть. Диего обернулся ― и наткнулся взглядом на довольную физиономию Сида. Тот выразительно указал глазами на пол. Украдкой покосившись на учителя, Ди наклонился, поднял скомканный лист и развернул. На бумаге красовалась мелкая надпись: ?Не пялься на него так часто!?. Рядом тонкими карандашными линиями был нарисован портрет Фордринга, очень реалистичный. Диего невольно засмотрелся. Неужели олух Сид так умеет? Или кто еще мог это…— Так-так, мистер Рейчелдс, — голос над ухом раздался слишком внезапно, и Ди похолодел. — Хорошее начало в моем классе. Чем мы занимаемся вместо решения задачи?— Я уже её… — пальцы выхватили лист, и Ди упавшим голосом закончил: — решил.О черт. Черт, черт, черт. Судя по жжению в ушах, они пунцовели.Глаза мистера Коллинза блеснули за стёклами очков ― сначала удивленно, потом насмешливо. Класс с любопытством молчал, лишь кто-то сзади пакостно хихикал. Учитель развернулся, отступил на несколько шагов и… протянул лист Фордрингу со словами:— Узнаваемо? Кажется, к вам кто-то весьма неравнодушен.Ублюдок. Ну конечно, он, как и литераторша, явно демонстрировал симпатию к умному ученику, с первой минуты. Теперь вот, решил его повеселить за счет других. Заебись.Диего не сомневался, что действительно заливается краской, ― как ребёнок, пойманный на идиотской шалости. Теперь Манфред убедится, что зря связался с этим новеньким: дрался за него, потом еще и подвез… ?Один раз спас ― теперь избавиться не могу? в действии. Ди сдавленно зарычал. Больше всего хотелось провалиться под землю вместе с партой… хотя нет. БОЛЬШЕ ВСЕГО хотелось свернуть шею Сиду, а потом провалиться, только бы ничего никому не объяснять. Кулаки сжались. Можно было хотя бы схватить учебник и пустить Форману в лоб, хуже уже точно не будет.Манфред бросил на лист беглый взгляд и… отвернулся, продолжая чертить график. Тон, которым он обратился к мистеру Коллинзу, был холодным. Нет, даже надменным:— Мне казалось, во время урока не стоит отвлекаться на подобные мелочи. ― Мел противно заскреб по доске, проводя идеально ровную линию. ― Особенно учителю.Тишина, которая и без того уже с минуту висела над классом, стала пронзительнее: Диего услышал, как стучит в стекло муха. Мистер Коллинз, слегка опешивший, ещё несколько секунд держал лист в руке, а потом вернул на парту Ди — с силой впечатал ладонью в деревянную поверхность. Его… задело замечание? Замечание, брошенное всего-то школьником, пусть и отличником-выпускником? Ах да, не ?всего-то?. Замечание же бросил наследный принц. Забрав у Диего тетрадь, мистер Коллинз проверил решение и, не найдя ошибок, натянуто улыбнулся:— Что ж, Рейчелдс. Неплохо, но советую найти для творчества свободное время. Иначе следующий портрет вы будете рисовать, оставшись после занятий в спецклассе.Больше до конца урока на Диего никто не обращал внимания, ― а вот сам он сгорал от злости и стыда. Когда все выходили в коридор, он остался сидеть, чувствуя себя как на гвоздях. Он ожидал, что Манфред подойдёт и потребует объяснений: ситуация вышла идиотская, он сам бы не стал молчать. ?Какого хера ты пялишься? Какого хера рисуешь мои портреты? Ты ебаный сталкер? Отвали?. Но Фордринг прошёл мимо, даже не посмотрев на него, и покинул класс, не обернувшись. Зато Эл Джей буквально налетела с воплем:— Что там было, что? Я не видела!Диего молча показал ей портрет.― Ого, это… ― ее глаза округлились.― Не я, разумеется, у меня руки из задницы, ― огрызнулся он и предостерегающе велел: ― Не комментируй. У меня проблемы с агрессией. И прямо сейчас она…― Окей, ― просто сказала Эл Джей, но на ее лице мелькнула какая-то мысль. ― Красиво вообще-то и…― Идиотски. ― Диего отвернулся, спрятал портрет в карман, ловко поймал за локоть Сидни, попытавшегося было проскользнуть сбоку, и прорычал: — Ещё раз выкинешь что-то подобное…— Остынь, Ди, я хотел как луцсе! — Форман поскорее высвободился. И ни хрена он не выглядел виноватым, наоборот, так и лучился самодовольством.— А если я считаю, что тебе будет лучше без головы? — Диего шагнул вперёд, похрустывая кулаками, под мягкое ?Воу, Ди!? со стороны Элли. ― Что ты себе выдумал?..— Понял намек. — И Форман, не дожидаясь продолжения, ретировался. Из коридора он крикнул: ― На твоем месте я бы задумался, почему… ― ЗАТКНИСЬ! ― рявкнул Ди, готовый ринуться следом. Нет, правда, что за чушь?Элли удержала его за локоть и слегка потянула назад:— Да ладно, брось. Он пошутил. Классно рисует, да? Я и не знала, хотя учусь с ним двести лет!— Классно… — мрачно отозвался Ди. ― Просто охуеть.Настроение было надолго испорчено. А ведь, казалось, хуже невозможно. Если разобраться… Форман прав. С чего он так пялился на этого парня? С чего думал о музыке ?Битлз?, игравшей в машине? И с чего, в конце концов, просто не швырнул портрет в мусор прямо сейчас?― Элли, что там твои братья говорили про мороженое? ― бессмысленно спросил он. Эл Джей удивленно хлопнула глазами. ― Ну, про Мэнни… в автобусе.Поняв, она приподняла брови. Губы разъехались в солнечной улыбке, но даже эта улыбка сейчас раздражала. ― Ну Ди, мы же не в младшей школе… кто его знает. Но я думаю, он скорее всеяден. Я, кстати, слышала от психотерапевта, что большинство людей всеядны. Похоже на правду.С этими словами она бодро зашагала вперед, явно считая тему исчерпанной. Оставалось только это принять.***Остаток дня прошел без потрясений. Мэнни пропустил половину уроков, Гриф не появился вообще, его дружки никого не задирали даже в столовой. Домой Диего и Эл Джей в этот раз поехали на одном автобусе с Сидом и Баком. Почему-то Ди не сомневался: Бак поджидал их специально, зачем-то решил сесть на хвост. Что же касается сраного ленивца, он и так таскался за Диего почти весь день и вымаливал прощение; не отлип даже за обедом, пополнив компанию Элли ещё на одну голову, пусть и тупую. Конечно, он увязался и домой тоже ― может, опасаясь расправы со стороны Грифа, а может, продолжая верить в то, что у него наконец-то появились друзья. Ди не мешал. Он все занятия пребывал в неважном настроении и боролся с желанием подойти к Фордрингу и извиниться ― непонятно за что.В колыхающемся по плохой дороге автобусе было душно. Бак, вынув из сумки замызганную тетрадь, пытался обмахивать ею Элли; Элли в свою очередь отмахивалась от Бака. Вдвоём они создавали колебания воздуха, вполне достаточные для того, чтобы посаженному между ними насильно Диего было прохладно. Сид, занимавший четвёртое из мест, рядом с Баком, постоянно вертелся и обращался с какой-нибудь херней то к одному, то к другому, то к третьему. Вроде ?Смотрите, облака-барашек!? или ?Вау, там собака, похожая на комиссара Рекса! А вы его смотрели??.Автобус неожиданно остановился. Элли чуть не упала, и Бак цепко схватил её за локоть. Диего, треснувшийся лбом о спинку переднего кресла, тихо выругался: его мигрень только-только начала проходить, а тут это. Водитель вышел из салона и, вернувшись через минуту, торжественно объявил:— Дальше ножками. Надо чиниться.— Странно… — пробормотала Эл Джей. — Впервые за всё время, что мы тут учимся, что-то сломалось…— Ладно, пошли поджаримся! — Бак бодро вскочил. ― Надоела эта парилка.Вскоре они вчетвером уже шагали по улице. День был в разгаре, солнце пекло и слепило еще сильнее, чем накануне. Сид высунул язык, топая и переваливаясь; принялся напевать переделанную скаутскую песенку отвратительным визгливым голосом. ?Если вид твой вымирает, громче пой!? Диего поморщился и прибавил шагу. Эту улицу он хорошо помнил, до дома было полтора квартала. Вот знакомый малиновый особняк, похожий на торт. Вот огромная лужайка, где организовали зачем-то мини-поле для гольфа. Вот угловой магазинчик и маленькая лавка запчастей, а вот… это еще что?Звон. Шелест. Шорох. Диего замер на месте как вкопанный. Сид через пару секунд врезался в него и возмутился:— Ты цего?Диего напряженно молчал, глядя вперед. Казалось, зной исчез; сменился знакомым ощущением холода — возникнув под лопатками, оно разлилось по всему телу колючими мурашками. В висках застучало. Ну вот и все, парень. Вот он, электрический стул.— Что с тобой, Диего? — тихо спросил Бак, остановившись рядом. ― Что-то… не так?Немигающий взгляд единственного глаза не отрывался от лица Диего, и там снова читалось: ?Я знаю. Все знаю. Меня тебе не обмануть?. Диего медленно повёл головой в сторону кривого переулка, начинавшегося сразу за лавкой запчастей, и как можно небрежнее спросил:— Что там находится? ― пришлось на ходу выдумывать оправдание любопытству. ― Оттуда… кажется, воняет помоями?— Ничего особенного. Пустырь, — отозвалась Элли, с тревогой опуская руку на макушку Ди: — Хоббит, да ты перегрелся! Ничем оттуда не…— Он не хоббит. Он тигр! — возразил Сид и зашмыгал носом. ― Вообще он прав, воняет… ― но тут он заодно понюхал свою подмышку. ― Ааа. Нет, это не оттуда. Диего их почти не слышал. Звон. Шорох. Шелест. Звуки крепли. Он уже свернул за угол и пошёл по узкому, неухоженному пространству между домами. Они были не чета дому с полем для гольфа, да даже и дому тёти Джейн: здесь жили в тесных квартирах, по несколько семей сразу. Звон. Шорох. Шелест. Диего шагал все дальше, не слыша оклики одноклассников, звавших его. С каждым шагом становилось всё холоднее. Наконец он миновал последний дом из красного кирпича, перешагнул непонятно откуда взявшуюся рыжеватую лужу на мостовой и…Да. Он был прав. К этому все и вело. Пустырь открылся его взгляду ― ничего из себя не представляющий прямоугольник, поросший чахлой сорной травой. Посреди этого пространства стоял сгнивший деревянный дом с осыпающейся черепичной крышей и таращился на Ди провалами окон. Дом, похожий на сутулого мертвеца; со стенами, испещренными полустертыми сектансткими символами. Тот самый дом, который сгорел в Сноувилле пару месяцев назад. Нет, не так. Тот самый дом, который Диего сжёг, заперев там своих друзей детства. Ди подошёл к окну нижнего этажа и потрогал криво, но крепко прибитую доску. Ржавый погнутый гвоздь был вбит на том же месте, под тем же углом. На древесине были борозды. Борозды ногтей. К горлу подкатила тошнота, и Диего пошатнулся. Пришлось схватиться за стену. Звон. Шорох. Шелест.— Эй! Хоббит, ты чего там? — крикнула Элли. Похоже, компания спешила сюда.Диего справился с собой. Это все совпадение. Простая случайность. Мало ли похожих домов в маленьких городах Нью-Джерси. С одинаково прибитыми досками, одинаково расположенными надписями на стенах, одинаковыми крышами и одинаковыми царапинами, оставленными теми, кто в этих домах погиб… Одноклассники подбежали. Кроме их шагов, в душном воздухе больше не было никаких звуков.— Этот дом… — Диего взглянул на Эл Джей. Вряд ли голос получилось сделать действительно равнодушным.— Он тут всегда был? Жуткое местечко.Глаза Элли удивлённо округлились. Она задрала голову, рассматривая крышу, потом прочла пару надписей ― и снова уставилась на Ди: — А что, не видно? Лет тридцать-сорок, а может, больше. Его все знают. Мы так и зовём его, Дом-на-Пустыре. Раньше тут вроде тусовались сектанты, даже приносили кого-то в жертву, но их переловили. Обычная развалюха, таких полно. Пошли уже, а?И она развернулась к особняку спиной. За ней последовал Сид с такой же недоумевающей физиономией: обхватил себя за плечи руками, буркнул ?Бррр?. Диего взглянул на Бака. Тот по-прежнему стоял неподвижно и рассматривал дом — сосредоточенно, как хищник смотрит на другого хищника в ожидании броска. Дом, конечно же, не собирался бросаться. Он тихонько скрипел, скорбно темнел и грозно нависал. Очень медленно, боясь ответа, Диего позвал Бака по имени. Тот плавно повернул голову.— Так этот дом правда был… здесь? ― что-то заставило запнуться на последнем слове. Да, пожалуйста, пусть будет да.Роджерс молчал.— Бак! — повысил голос, почти рявкнул Ди.Бак опять задрал голову, окинул взглядом окна и достал из кармана четки. Погремел ими. Убрал обратно. Лицо оставалось мрачным и замкнутым. Прочитать мысли было невозможно. Наконец Роджерс прикусил губу, выдохнул и медленно покачал головой:— Нет, Диего. На этом пустыре никогда не было дома. Я вижу его в первый раз. И он мне не нравится.