Проективные методики (1/1)

Пятничный сеанс в Жёлтой комнате не заладился с самого начала. Сначала Асс опоздал, потом отвлекал психоаналитика тем, что не удосужился даже запахнуть больничный халат и лениво развалился на кушетке. Далее последовали жалобы на отвратительную еду, персонал, запрет на распитие алкоголя и на курение в лазарете – ?а сама сядет с этой настойкой боярышника, и хлещет её, и хлещет!? В качестве исключения пришлось разрешить ему курить в комнате.Ещё через полчаса Харлей обнаружил, что первое задание, запланированное на сегодня, дать Ассу не получится. Методика ?рисование несуществующего животного?, выбранная по книжке наугад, способна была обеспечить психоаналитика некоторым количеством седых волос и парочкой новых фобий. Поэтому, невзирая на недовольство Фантома, Харлей вручил ему пузырёк чернил и плотную, как пергамент, бумагу. Мудлы называли такую штуку ?тест Роршаха?. Сам он относился к ней скептически, поскольку постоянно видел в кляксах на листе образы, которые классифицировались как типичные для шизофреников, но решил дать тесту ещё один шанс.В какой-то момент Асс прекратил размазывать кляксу и вперил в неё тяжёлый следовательский взгляд. Запахло жжёной бумагой.– Ну, есть что-нибудь? – осведомился Харлей, пододвигая получившуюся картинку поближе к себе.– А как были чернила, так и есть, – Фантом лизнул испачканный палец и недовольно проворчал: – Дешёвые. Скорее всего, мудловские. Бумага ничего, министерская.Харлей глубоко вздохнул, и, вернув на лицо терпеливое и понимающее выражение так быстро, что никто и не заметил его исчезновения, сделал ещё одну попытку.– Что вы видите на этом рисунке?Асс хмыкнул и ловко отобрал у психоаналитика листок. Внимательно изучил её обратную сторону, не испачканную чернилами, и нахмурился.– Я вижу, что Рюкзачини разбрасывает протоколы по всему Первертсу! – следователь стукнул кулаком по столу и поморщился: видимо, недооценил силу удара.– Да я его! Пойду, разберусь.Харлей забеспокоился. В его планы такой поворот событий совсем не входил.– У вас ведь сеанс этой… Терапии... Вот закончим, тогда обсудите насущные вопросы. Да. А что делать?Фантом недобро сощурился, но с кушетки все же не встал.- Терапии? И почему мы еще не начали?Удивленный психоаналитик уставился на пациента во все глаза. А рисование? Проективные методики? Как это – не начали? Справившись с собой, Харлей осторожно произнёс:– У вас есть предложения?Асс смерил его таким взглядом, будто сам занимался лечением, и не первый год. А потом притянул Харлея к себе за воротник, и процедил:– Как вчера ночью. Помните?Хорошо, что психоаналитик сидел, иначе красивого и стремительного полета на пол избежать бы не удалось.– Вчера...Перед ним на большой скорости пронеслись кадры полёта на мотоцикле, а за ними... Харлей прикрыл глаза и обречённо вгляделся во вчерашнее. Вчерашнее было завалено пустыми бутылками, запчастями для мотоцикла и множеством пугающих подробностей. И лечь спать ему удалось, видимо, только на рассвете. А через три часа профессор уже вёл магобиологию у первого курса и был настолько рассеян, что почти не уделил внимания описанию всех опасностей, исходящих от зелёных камнеедиков.– Изменился, – произнёс Фантом с плохо скрываемым самодовольством.– Что? – машинально переспросил он.– Голос изменился. Так себе вы притворяетесь. – А всё-таки, – Харлей наклонился над ним, так, что они почти соприкоснулись лбами. Взгляд напротив был серьёзным и немного затуманенным.– Что вы видели?Фантом, чуть нахмурившись, неожиданно отвёл глаза. И явно намеренно вызывающе бросил:– Я вам что, Фора Туна? Хватит болтать.Харлей улыбнулся и как бы невзначай заметил:– Было очень похоже на облако. И... – взяв со стола листок, он протянул его Ассу.Тот с неохотой принял своё творение. Медленно и удивительно осторожно обвел левую верхнюю часть чернильного пятна. Самыми кончиками пальцев.– И на... Кого? - мягко уточнил профессор, заметив нечто, похожее на профиль человека. Затем разглядел широкую смазанную линию. Выглядело так, словно у того, чей профиль они изучали, были довольно длинные волосы. Харлей задумчиво потянул себя за выбившуюся прядь... И тут до него, наконец, дошло.Но он уже не стал это комментировать.