12 глава (1/1)

?… В которой Тиберий вновь выручает путешественницу во времени, Эриде приходится доказывать свою невиновность, а еще, наконец, звучит признание в любви…?

Стоило мне оказаться у своих комнат, как меня схватила стража и очень любезно, без объявления войны без объяснения ситуации, повела в темницу. Понятно, свято место пусто не бывает…На все мои возмущенные вопли в попытке прояснить происходящее и призвать доблестных стражников к благоразумию натыкались на стену глухого непонимания и заученной до зубного скрежета фразы ?приказ короля?.Я уже было смирилась со своей участью не то пленницы, не то гостьи, как вдруг в конце тоннеля появился луч света. Точнее, в конце коридора свое присутствие обозначил Тиберий. Заметив необычную процессию, он удивленно вскинул брови и поспешил к нам.—?Что здесь происходит?—?Леди Эрида арестована по приказу короля.—?Почему не доложили мне? Сначала ее должны доставить ко мне прежде, чем вести в темницу.—?Но… —?Стражник явно намеревался что-то возразить.—?Вы знаете порядок. Передайте ее мне. Живо. —?Продолжал давить на них маршал. Он выглядел довольно убедительно и стражники, не найдясь, что противопоставить, передали меня Тиберию.Он рывком схватил меня за плечо и повел в кабинет. Как только мы оказались в его владениях, Тиберий хорошенько встряхнул меня за плечи.—?Ну и что ты опять натворила, несносная девчонка? Тебя арестовывают по личному приказу короля! Ты хоть понимаешь, что это значит?—?Не кричите на меня! Я и так не понимаю, что происходит! —?Зло воскликнула я в ответ и едко поинтересовалась. —?Может быть вы мне объясните, господин маршал?—?Я не знаю, Эрида… —?Растерянно и отпустил меня.—?То есть, вы вступились за меня…—?Да. —?Кивнул он. —?Хотя мне действительно показалось странным, что меня не поставили в известность. Почему они решили арестовать вас?—?Я не знаю… Целый день была в покоях у принца, меня многие видели. —?Я устало опустилась в стоящее рядом кресло. —?Они не могли сделать это, ну, без королевского ведома?—?Нет. Это личная стража Балдуина. Они подчиняются только ему и мне. Их не подкупить, не переманить и не обмануть. И если я не предупрежден, то приказ действительно исходит от короля. Хотя все это очень и очень странно. Ждите здесь и никуда, ради всего святого, не выходите, я попробую поговорить с королем.Вернулся Тиберий спустя несколько минут.—?Эрида, когда вы успели стать шпионкой Саладина? —?В его голосе было полно искреннего удивления.—?Что? —?Я подняла на него заплаканные глаза. Даже сама не заметила, как от перенапряжения начала плакать. Смысл сказанного доходил до меня с трудом.—?Мне с трудом удалось поговорить с ним… Король, м-мм, сильно разгневан. Он говорит, что Лузиньян в походе поймал шпиона, а тот проговорился, что ты снабжаешь Султана ценными сведениями о короле.—?Бред какой, господи… Я даже письменности вашей не знаю, не то, что арабской. —?Простонала я, устало растирая лицо руками. —?Что за испорченный телефон…—?Испорченный… что?—?Один услышал, второй пересказал, третьему послышалось… А на выходе получается несусветная чушь, полностью исказившая первоначальный смысл сказанного. —?Пояснила я, а потом резко вскинула голову и в надежде уставилась на маршала. —?Тиберий, пожалуйста, дайте мне возможность встретиться с королем, я должна поговорить с ним.—?Я верю вам, Эрида. И постараюсь помочь.***В королевских покоях все было перевёрнуто вверх дном: создавалось впечатление, что здесь вихрем пронеслись сарацинские всадники.Но апогеем этого бедствия было опрокинутое зеркало: оно всегда стояло в самом неприметном углу, завешенное темно-синей бархатной тканью.Мутная зеркальная поверхность разбилась вдребезги: осколки разных размеров каплями росы рассыпались по ворсистому восточному ковру.Темная деревянная рама, слава богу, уцелела: изображённые на ней девушки с кувшинами и виноградная лоза получили только несколько маленьких трещин.Я не могла понять, у кого поднялась рука на такое произведение искусства.Посреди всего этого хаоса сидел король. Ткань с его головы была сорвана, и я видела, как светло-пшеничные, но такие же тусклые, как и глаза, и как будто потерявшие свой прежний яркий оттенок волосы закрывали шею и едва касались сутулых плеч.В единственном уцелевшем в оправе куске зеркала, я могла видеть его лицо сквозь мутную серебряную пелену?— светлое пятно с темными тенями глаз.Его спина и плечи гнулись к земле, как стебли увядающих цветов.От волнения и страха меня сковала нервная дрожь и тошнота.У меня есть всего один шанс, чтобы оправдаться. Оправдаться в том, чего я не совершала.А потом, меня, возможно, казнят за предательство или если вступится Тиберий, то просто напросто вышлют из города и забудут как страшный сон. Не так важно, на самом деле. Единственное, чего я боялась, что не смогу опровергнуть клевету Ги и в глазах Балдуина навсегда останусь никогда не предавшей его предательницей.Будучи в шаге от короля, который даже не заметил меня, я наткнулась на серебряную маску, сорванную в порыве гнева и отчаяния.Я подняла ее и обнаружила, что внутренняя сторона была влажной.—?Балдуин,?— я опустилась рядом и тихо позвала его, чтобы не напугать, и мягко обняв со спины, вслепую протянула ему маску.Он вздрогнул не то от звука голоса, не то от прикосновения и растерянно провел рукой по ковру вокруг себя, в попытке найти утерянную маску.Справившись с волнением, он надел ее и поднялся с колен.Он кричал, задыхался и снова кричал, срываясь на сип. Говорил какие-то холодные, жестокие и обидные слова.А я смотрела в глаза, видневшиеся сквозь прорези маски, на слипшиеся стрелочками от слез длинные светлые ресницы, на пряди льняных волос, прилипших к маске.И думала о том, сколько гнева, боли, горечи и силы в этом умирающем хрупком человеке.Он умолк, тяжело выдохнул, и с его губ сорвался вопрос, что легче пуха.—?За что ты так со мной, Эрида?Под конец его гневной, грустной, незаслуженно обвинительной речи я с трудом могла удержать остатки хладнокровия и хваленой выдержки.Но стоило только мне произнести свой вопрос, как горло словно сковали железными обручем, и звуки с трудом пробивались через глотку.—?А ты? Ты слепо поверил Ги, зная, каким вздорным характером он обладает. А мог бы просто поговорить со мной.Я стянула ткань, скрывающую шею, и обнажила бледно-желтые уже почти незаметные синяки, оставшиеся после нападения Ги.—?Лузиньян? —?свистящим шепотом спросил король. Ответом ему послужил мой молчаливый кивок. —?Почему ты не сказала мне раньше?—?Потому что я сердобольная дура, Балдуин. Ги, наверное, важен для королевства раз ты, Сибилла и Тиберий все еще терпите его, и я пожалела его и не стала раздувать скандал. Да и к тому же, все книги учат нас тому, что если вы вдруг оказались путешественником во времени, настоятельно не рекомендуется вмешиваться в исторические события. Кто знает, к чему это может привести… А я все еще хочу вернуться в свое будущее, а не какое-нибудь альтернативное. —?с губ слетел нервный смешок.—?Лузиньян понесет ответ за свои злодеяния перед Высшей курией. —?Как будто не замечая моих слов, продолжил говорить Балдуин. Его рука скользнула к моей шее и невесомо коснулась бледно-желтых отпечатков, как бы невзначай задевая большим пальцем овал подбородка. —?Довольно с него моей милости, грехов у этого дьявола в человеческом обличье скопилось немало, перевешивая даже его немногочисленные достоинства.Он с сожалением отнял руку от моего лица и тихо спрятал ее в складках мантии.Если Ги запрут в темнице или казнят, то кто же тогда станет следующим королем? Случится ли битва при Хаттине? Балдуин принял решение, и я буквально ощущала как колесо истории начинает новый ход.Погрузившись в размышления относительно будущей судьбы Ги де Лузиньяна, своей собственной, да и всего королевства в целом, я села на ближайшее кресло и запустила руку в волосы… И застряла!—?Балдуин! —?Взмолилась я, даже не надеясь, что такой женский атрибут найдется у короля. —?Полцарства за расческу!Он недоуменно моргнул, но довольно быстро справившись с удивлением, произнес.—?Сейчас посмотрю, сиди здесь.Угу, сижу… Как будто стоит ему отвернуться, я тут же совершу побег в Китай.Спустя мгновенье перед моим взором появился гребень дивной красоты. Старинный, деревянный, усыпанный жемчугом, с выгравированной на темной поверхности буквой М.—?Этот гребень принадлежал моей бабушке королеве Мелисенде. Она завещала мне, чтобы этот гребень и то зеркало я передал своим дочерям, когда они у меня появятся… Когда я понял, что из-за болезни не смогу создать семью и иметь детей, это показалось мне воистину… жестокой насмешкой. Впрочем, королева Мелисенда скончалась через несколько месяцев после моего рождения. Отец говорил, что она была удивительной и немного странной женщиной.Я была заворожена и гребнем, и коротким рассказом. И пропустила момент, когда гребень мягко коснулся моих волос. Я не стала возражать, лишь улыбнулась краешком губ. Какая женщина может похвастаться тем, что ее волосы расчесывал сам король? Я могу.Наслаждаясь самим процессом, я вдруг услышала тихий голос. Балдуин пел. О чем-то прекрасном, грустном и очень личном.Я не могла представить, что король обладает таким красивым, ангельским голосом. Меня всегда восхищали люди, обладающие музыкальным даром, которого я, увы, была лишена.И хоть дикция короля была немного нарушена из-за прогрессирующей болезни, я все равно узнала эту мелодию. Я не могла не узнать ее.Когда я была маленькой, родители часто оставляли меня в лавке старого араба-торговца лампами из цветного стекла. Он был близким другом нашей семьи. Его бронзовое лицо, похожее на скорлупу грецкого ореха, казалось, светилось тем же таинственным светом, как и лампы, которые он продавал.Я приходила к нему, погружаясь в это царство загадочно мерцающих разноцветных ламп, добродушный и мудрый старик заваривал холодный чай в прозрачных маленьких, похожих на розу стаканах, и пел мне старинные арабские баллады.Моей любимой песней была старинная арабо-андалузская баллада о любви поэта к прекрасной девушке.* Его сердце сгорало от любви и он просил милосердия и пощады у красавицы.И именно эту песню пел для меня Балдуин. Только для меня одной. Что-то тронуло мое черствое сердце. На глазах отчего-то вновь выступили слезы и я быстро смахнула их тыльной стороной ладони. Этот жест не остался незамеченным для короля.—?Почему ты плачешь? Я сделал тебе больно? —?Он прекратил петь и отложил гребень в сторону.Почему я плачу? Черт его знает… Меня тронула его искренность и чувства, о которых я подозревала, но боялась говорить открыто.—?Мы женщины существа слабые, коварные и чувствительные, нам особо не нужен повод. —?Попыталась отшутиться я. Вышло скверно, если не сказать, что совсем плохо.Балдуин не удовлетворился таким ответом. Он позволил себе смелость и опустил свои руки мне на плечи.—?Эрида, я вырос с двумя сестрами. Поверь мне, ваши женские слезы всегда-то что-то да значат.Я хмыкнула и накрыла своей ладонью его руку, покоящуюся на моем плече, в задумчивости, почти бессознательно, ласково погладив ее.—?Я знаю эту балладу, Балдуин. И это самое прекрасное, что я когда-либо слышала. У тебя удивительный голос.—?А я в тайне надеялся, что ты узнаешь ее… —?Смущенно пробормотал он, и вдруг оказался рядом со мной, присев напротив меня и взяв мои руки в свои большие и узкие ладони. —?Эрида, я не знаю, какие бесы руководили мной, когда я так слепо поверил Ги и обвинил тебя черт знает в чем… Поэтому я искренне прошу у тебя прощения.—?Балдуин, мы все совершаем ошибки, и я просто рада, что все прояснилось.—?Эрида, я не знаю, сколько мне еще отмерено, но хочу провести все эти дни с тобой. Потому что без тебя моя жизнь кажется мне совершенно безрадостной. Ты такая удивительная, Эрида, и если бы я был здоров, все могло бы сложиться иначе.—?Знаешь,?— принимая эстафету откровений, я погладила его руки,?— когда я училась на факультете археологии, нас отправили на недавно обнаруженные руины замка у брода Иакова. Разгар лета, было душно, жарко, а мы сидели и копались в этих камнях,?— я улыбнулась воспоминаниям,?— и наш старший товарищ, чтобы вдохновить нас, начал рассказывать о хозяине этого замка, о тебе… И тогда я так впечатлилась его рассказами о храбром юном короле, что, кажется, без памяти влюбилась в человека, который старше меня всего-то на восемь веков. Всегда мечтала увидеть тебя вживую и никогда бы не подумала, что это действительно произойдет. После этого начинаешь верить в чудеса. —?Я весело фыркнула и подняла взгляд на Балдуина. В его глазах стояли слезы.Ну что же это такое! Сидим и ревем тут в три ручья как в плохом фанфике!Я коснулась его маски, безмолвно спрашивая разрешения. Он кивнул.Его лицо… Да, проказа оставила на нем страшный отпечаток, но это по-прежнему было лицо близкого человека, изъянов которого я перестала замечать.Балдуин опустил глаза.—?Балдуин, посмотри на меня,?— шепнула я,?— ты прекрасен.Он поднял взгляд, и в этом взгляде было все: неверие, испуг, робость и надежда. Пока он не успел опомниться, я невесомо коснулась его нижней губы, почти не тронутой ужасной болезнью, запечатлев легкий поцелуй. Он медленно отодвинулся.—?Ты не боишься заразиться?—?Балдуин,?— с улыбкой ответила я,?— мне лень сейчас читать тебе лекцию про пути передачи проказы, но нет, не боюсь.И я вновь оказалась в цепком кольце теплых объятий.—?Ты не представляешь, как многое для меня это значит.