Глава 52 (2/2)
- Я буду спокоен, когда это безумие закончится. Маша, я все сказал! - перебил он её попытку сказать что-то ещё, и строго взглянул на нее: в его глазах, впрочем, кроме решимости читалось откровенное и такое непривычное беспокойство - в кои веке не за неё, а за отца. - Тебя только за смертью посылать, - зашипел он на адъютанта, наконец, подоспевшего с лекарством короля. - Мы уезжаем, Его Величество поедет в моем автомобиле. Езжайте вперёд и привезите доктора во дворец.
- Отче... я думал - Зорка, - зашептал Пётр еле слышно, но сидящему рядом Георгию и даже Марии было слышно то, что он хотел сказать только священнику. - Образ жены, живой, а рядом - будто я.... Молодой совсем, и невдомек, что я такой молодой с нею и не был никогда....- Так сын ведь, известное дело, - ваш портрет, - заговорил батюшка мирно, утешающе. - Живёт наша юность в наших детях.
- В нем...нет. Я старик, слабый, покорный судьбе. А в нем пламя, в нем - Караджордже...
Короля поспешно унесли в экипаж королевича, - тот даже отпустить сына не согласился, накрепко вцепившись в его руку и вынудив сесть рядом, и всю дорогу тихо гладил кончиками пальцев вышивку на его костюме. Георгию дорога, казалось, далась тяжелее, чем ему самому - бледный, с заметными желваками, выдающими его тревогу, он чуть ли не на ходу выскочил из автомобиля, помогая лакеям занести короля во дворец, хоть тот и умолял забрать его к себе. Обсуждать это происшествие и напоминать о нем Мария не стала - не зная причины, она все же понимала, что тема это все ещё чрезвычайно болезненная. Пётр поправлялся довольно долго для себя обычного, но все же его возвращение в строй вернуло ту неприятную напряжённость в их отношениях, бывшую прежде, - будто и не было испуганного старика, как самое драгоценное в мире сжимающего ладонь двадцатишестилетнего сына. Всё снова вернулось на круги своя.
- Его Высочество совершенно не меняется, - шипела Катерина, сердито складывая дюжины только что присланных пелёнок. - Я думала, женитьба исправит его характер, но он все также ужасен.
- Я отчётливо слышу тебя, - отзывался из-за стены сухо Георгий. - У тебя удивительно громкий и противный голос.
- А я и не старалась говорить тихо!
Отношения между королевичем и фрейлиной вновь обострились в Рождество, когда ссориться в общем-то было не принято. Во дворце богато украсили ёлку, Мария устроила небольшой приём для служащих, раздала подарки: горничным достались отрезы кружев на воротники, обоим адъютантам княгиня заказала одинаковые портсигары в лазурном гильоше с серебряными сербскими орлами и монограмами их имён, а Катерина получила красивую крупную брошь с аквамаринами, но для нее был подготовлен ещё один подарок - его намеревался преподнести Георгий.
- Переезжаешь к нам до родов Её Высочества! - объявил он с таким торжеством, будто Катю произвели в генералы. - Нечего туда-сюда бегать, ты можешь понадобиться в любую минуту.
- Нет! - вспыхнула Катерина. - Я всегда готова придти, если нужна Марии Павловна, но жить здесь я не хочу!
- А я разве спрашивал хочешь ты или не хочешь? - Королевич удивлённо взглянул на жену, но Мария ввязываться в назревающую перепалку не желала и тактично промолчала. - Это решенный вопрос. Я отправил к тебе домой Миливоевича, он с помощью твоей горничной соберёт твои вещи.
- Но...
- Я подумал, что тебя смутит, если я отправлю Враницу.
- Я не буду у вас жить! - воскликнула Катя отчаянно. - Хотите среди ночи поднимайте и возите с одного края Белграда на другой, но здесь я не останусь. Точка!
Георгий поднапрягся - его ещё недавно прекрасного праздничного настроения как не бывало.
- Точки в этом доме ставлю только я.
- А я рискну!
- Ты можешь занять комнату Ольги Валерьяновны, она большая и светлая.
- Я не ваша рабыня!
- Мадемуазель Дмитриевич. - Королевич вздохнул, покачав головой, и сделал несколько шагов, подходя к Кате почти вплотную. - Я не желаю объяснять, насколько я не нуждаюсь в каких-то юридических правах на человека, чтобы иметь возможность влиять на него. Ты работаешь у меня, цыц! - шикнул он, когда Катерина собралась возразить. - Если тебя что-то не устраивает, то из дома ты можешь выйти, но без возможности вернуться обратно.
- Я выйду, - выговорила Катя, задрав лицо вверх, чтобы иметь с ним хоть какой-то зрительный контакт. - А вы завтра будете умолять меня вернуться.
- Умолять? Дорогая моя, тебя притащат волком по первому же моему указанию. Те же Миливоевич и Враница.
- Они так не приступят, они настоящие офицеры и мужчины.
- Они мои подчинённые. И, если я прикажу, они достанут тебя из-под земли. - Принц оценивающе окинул девушку взглядом и фыркнул. - Впрочем, я управлюсь и без них. Ты не стоишь того, чтобы ради тебя озадачивать двоих достойных офицеров.
- Я нужна Её Высочеству. Вы это знаете.
- Нужна. Иначе бы я выкинул тебя из дома давным давно.
- Я... - договорить Катя не успела, потому что резко схвативший её за руку Георгий дёрнул её к себе, перехватывая и почти закидывая её себе на плечо. Девушка взвизгнула, но князя это не остановило: игнорируя её вопли и попытки лягнуть его, он упрямо потащил её прочь из комнаты. Катины визги слышались ещё очень долго, потом там, на втором этаже застучало сильно, тогда как Георгий, спокойный, вернулся ообратно.
- Ей понравилась комната, - сообщил он, деловито поправляя растрепавшиеся волосы. - Она в восторге и сама просится остаться.
- Да, я слышу, - грустно отозвалась Мария. - Отпусти её.
- Нет. Дольше двух месяцев ей жить здесь не потребуется - потерпит.
- Можно было бы договориться, а не принуждать её.
- Она желала театральной сцены с уговорами, но я не собираюсь ей подыгрывать. Между тем Миливоевич и Враница немедленно согласились дежурить и сами договорились о графике.
- Джордже, я не знаю, что ты хочешь услышать. Если ты думаешь, что Катя предана мне меньше, чем Душан и Горан тебе....
- Я знаю, что её тяга противоречить мне гораздо сильнее желания угодить тебе.
Катю Мария из комнаты выпустила, та, обломавшая все ногти о поверхность двери, ещё двадцать минут всхлипывала и обвиняла Георгия во всех возможных грехах, но, успокоившись, сообщила о своём решении остаться. О том,что именно этого от неё и требовал королевич, она будто бы забыла, с удовольствием занявшись обживанием новых комнат и разбором своих вещей, привезенных Душаном. В доме она освоилась очень быстро, но Георгию его самоуправство не простила.
- Хотите булочку, Ваше Высочество? - спрашивала она очень гадким голосом за завтраком. - Они прямо возле меня, нужно только попросить. Хотя, вы же не умеете просить.
- В любом случаеблагодарю, я не ем суп с хлебом, - вежливо отвечал ей королевич. - А эти булки ты уже наверняка залила ядом. - он брался за заварочный чайничек. - Чаю?
- Вы в него плюнули?
- Вы могли бы выбрать другую тему для разговора за завтраком? - взмолилась Мария, уже порядком уставшая от бесконечных препирательств мужа и фрейлины. - Подайте мне, пожалуйста, сахарницу, Душан.
- Я сама! - Катерина решительно выхватил сахар из-под носа не успевшего и шевельнутся Миливоевича. - Ах, я жду не дождусь, когда вы уже родите, Ваше Высочество, и я буду свободна.
- Да, двоих капризных, непослушных и вечно ворчащих людей этот дом не выдержит. - согласился Георгий. - Поэтому да, ты будешь немедленно отправлена восвояси.
Фрейлина уничтожающе взглянула на принца и звякнула ложкой.
- Я надеюсь, что Её Высочество родит сына. И его она будет любить больше, чем вас.
- Приписываешь княгине лавры Иокасты? Интересно.
- Вы неприличный человек.
- Не очень. - Георгий пожал плечами и вздохнул. - Сожалею, о прежних временах, когда придворную, смеющую так говорить с принцем, выпороли бы на главной площади, а потом вздернули бы на виселице.
- Прежде бы я вас заколола прямо в сердце.
- У меня его нет.
- Вы забыли сообщить об этом Её Высочеству.
- Она осведомлёна. Без сердца жить вполне возможно, даже комфортно., - он грустно взглянул на неё. - Гораздо хуже, когда пусто в голове.
Катя вспыхнула и, сквозь зубы извинившись, выскочила из-за стола. Проводив её взглядом до дверей, Мария покачала головой.
- Душан, вы не могли бы... утешить её немного.
- Я оставлю вас! - немедленно отозвался Миливоевич и вскочил, не забыв, впрочем, захватить зажаристую корочку. Дождавшись, когда за ним захлопнется дверь, княгиня взглянула на мужа.
- Джордже...
- Я задушу её, - выдохнул королевич с надрывом. - Видит Бог, Маша, я на пределе.
- Ты сам настоял, чтобы она осталась.
- Мне нужно, чтобы кто-то был рядом с тобой каждую минуту. Женщина. Я не считаю Дмитриевич достойной женщиной и женщиной вообще, но у меня нет другой.
- Приедет Гюнст, и Катю нужно отпустить домой, иначе вы поубиваете друг друга.
- Гюнст не приедет, Ябе нарочно тянет с родами. Она смерти моей хочет.
- Нельзя оттягивать роды. Даже Катя, клянусь, не сможет этого сделать, как бы сильно этого не хотела.
- Катерина не сможет, а Елена может и ещё как.
- Она волшебница?- Она моя сестра. - Георгий сложил руки на груди и тяжело откинулся на спинку стула. - Хотя, учитывая, что в июне она сама божилась, что беременна уже три месяца, а сейчас уже январь, она, скорее, слониха.
День шёл за днем, Мария, как могла, готовилась с появлению малыша и пыталась успокоить взвинченного мужа: скрывая за злым сарказмом реальные эмоции, он страшно переживал за явно перехаживающую свой срок сестру и уже из-за неё боялся за жену. Каждый звонок телефона, каждое появление адъютанта отражалось надеждой на лице принца, но ожидание новостей каждый раз заканчивалось ничем, и беспокойство крайне пагубно влияло на князя: осунувшийся, почти потерявший сон, он ужасно много курил и мало говорил во избежание конфликтов.
- Он почти идеальный, - язвил Александр. - Я редко его вижу и почти не слышу. В таком состоянии мне он почти нравится.
Мария его восторгов не разделяла, предпочитая прежнего язвительного, резкого, прямолинейного мужа нынешнему, пугающе тихому и явно пребывающему на взводе. Помочь ему и успокоить хоть как-то она не могла, и ей оставалось только ждать и молиться, чтобы все окончилось благополучно.
- Что это? - очередная январская ночь закончилась весьма неожиданно слишком рано, едва заполночь, разрезающими зимнюю тишину Белграда пушечными выстрелами, поднявшими на ноги и Марию, и Георгия. - Что случилось?
- Не волнуйся, все хорошо, - успокоил жену королевич, накидывая халат, и зачем-то выглянул в окно, прежде чем распахнуть дверь в коридор и почти столкнуться с Катей, тоже в халате прямо поверх рубашки, с наскоро заплетеными в простую косу волосами. - Останься с княгиней.
- Это война? - нервно воскликнула фрейлина.
- Не неси чепуху, - резко отозвался Георгий, проходя мимо неё и удаляясь в свой кабинет. Смотрящая ему вслед Катя обернулась и бросилась к Марии.
- Вы думаете, это ничего страшного? - чуть плаксиво спросила она.
- Конечно, нет, все в порядке, - сорвала княгиня, не имевшая никакой уверенности в том, что столице ничего не угрожает. - Дайте мне халат. Я должна встать.
Кое-как одевшись, на нетвердых ногах и с Катиной поддержкой княгиня все же добралась до кабинета мужа:принц стоял у рабочего стола, спиной к двери и сосредоточенно слушал что-то в трубке телефона.
- Я понял, да, - произнёс он спокойным, ровным голосом. - Передайте Его Величеству мои поздравления. Нет-нет, это совсем не обязательно. Спокойной ночи. - он положил трубку и обернулся - его глаза сияли. - Стреляют по приказу короля. Елена родила сына.
- Ой, как чудно! - Мария почти подпрыгнула на месте, но вдруг опомнилась. - Сына? Ох...
- Да уж, надеюсь, не Катька. - Королевич вновь снял трубку. - Телеграмма в Россию, Стрельна. Обнимаем мамашу, папашу и юного князя, точка, Катькой придётся трудно, запятая, подумайте ещё, точка, Георгий, точка, Мария. Благодарю. Могла бы и мне сестрица телеграмму прислать и не заставлять меня общаться с канцелярией престолонаследника.
- Я пойду зажгу лампаду у икон, - объявила сиющая Катерина. - Наконец-то, чудесные новости. Я так рада за Её Высочество.
- Всё благополучно? - спросила княгиня, когда за Катей закрылась дверь. - Еленочка в порядке?
- Да, все хорошо, она в порядке, ребёнок тоже, если можно верить адьютанту Сандро.
- Какая неприятность для них - ведь теперь придётся придумывать имя! - Георгий подошёл и обнял её. - Причём очень-очень поспешно. Они совсем не готовились к сыну.
- А мы готовы?
Княгиня удивлённо приподнял брови.
- Мы готовимся к сыну? Неужели?
- Мы и к дочери не готовы. Как назовём?
- Хочешь сейчас об этом подумать?- Времени до утра полно – отчего не подумать?- В самом деле. – Мария села и, удобно устроившись на диване, задумалась. - Мне нравится имя Владислав. Что-то похожее, кстати, предлагал Володя.
- Давай сначала подумаем о девочке, - попросил Георгий.
- Почему?
- Потому что будет девочка.
- А если мальчик? - не сдавалась Мария.
- Это не мальчик.
- До чего же вы с Иоанном знатные гинекологи! Всё-то вы знаете лучше других!
Георгий поджал губы досадливо, опустив глаза.- Прости, - извинилась княгиня, накрывая его руку своей ладонью. – Я гадкая.Давай ты не будешьговорить о малыше в определенном поле, это…как-то неправильно.- Почему?- Создается впечатление, будто ты хочешь девочку, а мальчику вовсе не будешь рад.
- Глупость какая.- Да, но так кажется! Иоаннчиктоже твердил, что будет дочь, ну и что же теперь? Даже имени нет!
- Я буду ужасно рад сыну. Правда. Но дочь, девочка... я не могу объяснить.
Королевич выглядел немного расстроенным, будто эта проблема действительно была очень важной для него.
-Знаешь, мы можем называть малыша Зоркой или Петром, если ты хочешь, заговорила Мария после короткой паузы. - Это красивые имена.- Нет, - качнул головой князь. – Не хочу.- Отчего?- Петр пусть достается Александру – имя династическое, пусть его носит будущий король. А Зорка…выходит, не слишком счастливое имя. Да и воспоминания будут тяжелые, не нужно. Ты не хочешь назвать Александрой?- Не хочу. У Романовых дурное поверие насчет Александр – ни одна долго не жила.- В самом деле? А императрица? Твоя прабабушка?- Урожденные Александры, и непременно православные. Александра Павловна, Александра Николаевна, Александра Александровна, Александра Михайловна, Александра Максимилиановна. Мама тоже попала в этот список. Кто-то младенцем, кто-то в детстве, кто-то в родах, но старше двадцати одного – ни одной.- Да, тогда не стоит, - согласился Георгий. – А что насчет Павла и Ольги?- Знаешь. – Мария переплела свои пальцы с его. – А давай не будем называть ни во чью честь?Придумаем имя, которое понравится обоим.Мне очень нравятся сербские имена – Душан, Душко, чудесное. Тебе нравится?- Мне не нравится, что ты хочешь назвать нашего ребенка в честь моего адъютанта, - скривился князь.- Ах, брось, - отмахнулась Мария. – Причем тут Миливоевич? Душан Сильный! А Горан?
- Да что у тебя за тяга к моим подчинённым?
- Я не виновата, что ты подбираешь адъютантов с такими чудесными именами. Может, Пламен? Или Зоран - это Володя предложил.
- Поверь, если будет сын, то его характер и без таких звучных имен будет тяжелым.
- Ну разумеется. А девочка? Милица? Елена?- Мария.- Ты несерьезен, - вспыхнула княгиня. – Я думала, мы в самом деле что-то решим, а ты….- Все, теперь серьезно, - пообещал Георгий и взял её за руки. – Имя будет…редкое, чтобы было только нашим, и такое, какое имеется и в сербском и в русском языках. Это верно?- Ну да, - нехотя согласилась Мария. – Это подойдет.- Василий?
- У тети Ксении и дяди Сандро младший мальчик – Василий.- Выбрасываем. Андрей, Александр, Алексей – все мимо. Борис – тоже нет. Владимир?- Нет. Митя с ума сойдет от ревности.- Тогда Дмитрий?- Загордится, - рассудила трезво Мария.- Тебе виднее.На ?г?…Гавриил, Геннадий и больше ничего.- Георгий.- Забудь.На ?д? у нас…. Даниил! Недурное имя, правда?- Красивое, - улыбнулась княгиня. -Хотя Даниил Георгиевич звучит тяжеловато.- Согласен. Да ичерногорский дядя - Данило. Не будет ему такой чести.
- Знаешь что?
- Что?
- Имена кончились.
Георгий собрался что-то сказать, но задумался и цокнул языком.
- Да. Кончились.
- Что делать? Полистать книги, выписать варианты...
- Шшш, у меня есть идея лучше, - улыбка растянула губы князя. - Сначала родим, а потом посмотрим, что у нас вышло. Уверен, как только мы увидим его, то тотчас же поймём как его имя.