Благие намерения (1/1)

Благие намерения? Link Wray — Ace of Spades ?Нечего было и думать, чтобы избавиться от Криса на триместровых каникулах. Мерзавец набрал уйму заданий и прочно обосновался у полок с книгами. И даже упрекнуть повода не было — Крис учился, как Кай и хотел. Хуже, что при этом Крис не оставлял попыток угодить в постель Кая весьма недвусмысленным образом. Вопросы тоже задавал. Сам вот Крис предпочитал большинство вопросов Кая игнорировать и всё скрывать. Кай даже предположить затруднялся, как именно на Крисе сказались события пары последних месяцев.Иногда Крис по ночам в его постель всё-таки забирался, но когда внизу действительно всё выстывало. Кошмары Криса мучили нечасто. В последние пару недель снега навалило с лихвой, так что внизу теперь уже тоже было тепло. Это немного радовало, потому что лишало Криса единственной причины забираться под чужое одеяло.Про искушения Кай не солгал — чувствовать рядом с собой замёрзшего и сонного Криса было невыносимо. Наисложнейшее испытание — провести ночь вместе и остаться в рамках. Званием праведника Крис напрасно Кая наградил. Далеко от истины, бесконечно далеко. Кай никогда не ударялся во все тяжкие и не бросался в омут беспорядочных связей, но секса в его жизни доставало, а вот с отношениями не складывалось. Тем невыносимее казалась пытка, когда Крис обретался на расстоянии вытянутой руки, но преодолевать это расстояние запрещалось. Ещё невыносимее становилось при мысли, что Крис выжил Мишеля, а Тао окончательно повернулся на своих заскоках, так что привычно расслабиться Каю теперь не светило. Не то чтобы воздержание Кая огорчало — он вырос из возраста кажущейся компенсации качества количеством, однако некоторые неудобства имелись. Кай уже почти смирился, что всякий раз просыпается возбуждённым. Приходилось принимать по утрам душ дважды: сначала — чтобы лениво помастурбировать с мыслями о Крисе и кончить без эякуляции, а потом — чтобы смыть пот после пробежки и тренировки. С другой стороны, дополнительная тренировка выдержки и лишнее доказательство, что Кай в отличной форме, — тоже неплохо. Плохо, что Кай представлял себе именно Криса, когда дрочил, но с этим бороться не получалось. — Собираюсь тебя расстроить, — начал Кай за поздним завтраком на второй день каникул. — Думаете, у вас получится? — Крис расправлялся с салатом с безмятежным видом. — Я собираюсь в Торонто, так что пожить тебе придётся дома. Хоть с матерью повидаешься. — Больно надо. На кой чёрт вас в Торонто несёт? О... — Крис замер с ложкой у губ и перевёл на Кая настороженный взгляд. — Корейский квартал? Какой-то праздник? — Нет, просто повидаться с друзьями. Пригласили. Если праздник и будет, то какой-нибудь местный.Крис угукнул негромко, доел салат и отложил ложку с весьма решительным видом. Кай немедленно заподозрил худшее. И не зря. — А можно мне с вами? Кое-какие деньги у меня есть, на номер в отеле должно хватить. — Крис... — Кай медленно покачал головой. — Просто похожу с вами и любопытно поглазею по сторонам. Буду мешать, оставите в отеле. Ни разу не был в Торонто. Или вы думаете, что мать хоть куда-нибудь меня повезёт на каникулах? Я вообще нигде не был. — Зато мы оба отлично знаем, где ты намерен оказаться. — И я там непременно окажусь. И вы это не забудете, — мрачно предупредил Крис со знакомым упрямством и бурей эмоций во взгляде. — Так ты решил, что за всю свою жизнь я ни у кого не был первым? — От насмешки удержаться Кай не смог. Крис сразу поник и неуверенно помотал головой. — Правильно. И можешь мне поверить, это ты не забудешь. Кроме того, в первый раз это довольно сложно — получить всё. Иногда бывает и так, что после первого раза люди понимают, как сильно они ошибались на свой счёт. Или же они испытывают разочарование. — Это не про меня. — Крис задиристо вскинул голову. — Я знаю, что мне действительно нравится. Это просто вы себе в голову вбили, что у меня блажь такая. И что я несмышлёныш. Но вы ошибаетесь, мистер Ким. Уж в своих желаниях я получше вашего разбираюсь и всегда точно знаю, чего хочу. Моя интуиция никогда меня не подводила. Я вас выбрал и не намерен менять решение. — И ты помнишь, что я тебе ответил.Ответить следовало иначе, говоря по правде, но Кай столько лет старательно стирал прошлое из памяти, что ворошить не хотелось. Не снова. Слишком уж это. — Помню. Но чем сложнее, тем сильнее хочется. И тем увлекательнее. Сладость моей победы будет невыразимой, поверьте. — Мелкий засранец сиял улыбкой и явно был собой доволен до неприличия. Его уверенность сражала Кая наповал, но он никогда бы в этом Крису не признался. Конечно, иногда хотелось на всё плюнуть и завалить этого поганца, показать, каково это — принадлежать Каю целиком и полностью, но разум Кая всегда побеждал любые чувства и слабости — это его всегда спасало и удерживало на самой грани. Может, Крису и желалось попробовать секс на практике, но это не означало, что Кай пойдёт у него на поводу. Знания и определённость сейчас Крису были нужны куда больше сексуальных экспериментов, как и помощь.К тому же, Кая изрядно раздражало стремление Криса всего лишь обрести определённый опыт в таком вот свете. То есть выбор Криса льстил, конечно, но Кай хотел большего, пусть и не имел права большего хотеть. И противоречивость собственных желаний усиливала раздражение десятикратно. — Я поеду с вами, мистер Ким, — подвёл черту Крис, собрал со стола посуду и унёс к раковине. — Ты ловил когда-нибудь поросёнка? — насмешливо спросил Кай.Крис бросил на него недоумевающий взгляд поверх плеча. — Что? — Ничего. Выезжаем завтра в восемь. Будить не буду. Проспишь — так и быть.Крис не проспал. Выглядел сонным, но без пререканий взял лопату и помог расчистить дорогу от гаража до ворот. В гараже томилась потрёпанная жизнью ?Шевроле Юкон?, и Крис присвистнул, осмотрев несколько раз выправленный кузов. — Вы точно умеете водить? — Ко мне машинка попала уже в таком виде, — фыркнул Кай. — И сколько раз вы на ней вообще ездили? — Раз пять, наверное. — Офигенная практика для водителя. — Поязви ещё — и останешься здесь. Или оставайся в любом случае, раз уж в качестве водителя я тебя не устраиваю. — Кай распахнул дверцу и удобно устроился на сиденье. Сумку с вещами бросил назад. — Я вам вполне доверяю, — пробурчал Крис, сунувшись в салон с другой стороны. — Ну нет. Назад, — велел Кай. Ещё и ткнул большим пальцем за спину для убедительности. — Да ладно вам, я же не ребёнок... — Крис, или ты сядешь на заднем сиденье, или никуда не поедешь вовсе. — Кай говорил с непреклонностью и жёсткостью. Он в принципе не выносил возить пассажиров рядом с собой. Не без причины.Крис помялся немного, но всё же сел назад. Молчал всё то время, что Кай выруливал за ворота и неспешно катил по узким пока улочкам. Лишь на оживлённом перекрёстке на алом сигнале тихо спросил со свойственной ему проницательностью: — Это какой-то ваш личный бзик? — Именно. Дело не в тебе, поэтому не пытайся обидеться или демонстративно дуться. Не поможет. На заднее сиденье я отправлю любого вне зависимости от возраста и положения.Крис повертелся немного, сдвинулся, чтобы оказаться посреди салона, и попытался вытянуть немного ноги. — Ну как? — Лучше пристегнуться. И вообще можешь там хоть улечься — ноги вытянуть будет удобнее. Ехать довольно долго. — И вы будете спокойны? — Представь себе. — Значит, всё же попадали в аварии?Кай вздохнул, но от дороги не отвлёкся. Крис всё равно не отстанет, так что... — Один раз. Я не могу отвечать за прочих водителей, а они всякие бывают. Сейчас ты занимаешь максимально безопасное место, и я спокоен, да. Ты это хотел услышать? — Считаете, что в ответе за мою безопасность, раз управляете машиной? — В голосе Криса отчётливо звучало удовлетворение. — А разве не так должно быть?Кай послушал тишину и всё-таки бросил быстрый взгляд на отражение в зеркале. Крис смотрел в окно и облизывал нижнюю губу с задумчивым видом. — Вас это никогда не утомляет? — спросил Крис минут через десять. Каю потребовалось время, чтобы сообразить, о чём это Крис говорит. Не дождавшись ответа, Крис уточнил: — Неужели вам не надоедает обременять себя ответственностью за других? — Нет. Я же сознаю рамки и не беру на себя больше, чем следует. Помнишь, что я тебе говорил? Моя работа как учителя не подразумевает, что я во всём и всегда должен брать на себя ответственность за всех своих студентов. Каждый из студентов — самостоятельная личность. Как и ты. Каждый из студентов сам принимает решения. Не мне решать, что тебе пить утром, например. Ты сам выбираешь — кофе или чай. Ты сам выбираешь — учиться или идти работать прямо сейчас. Моя работа сводится к тому, чтобы знать твой выбор и помогать тебе на выбранном пути в силу своих знаний и опыта. Я могу манипулировать тобой, но я буду делать это исключительно в твоих интересах, а не в собственных. Ответственность за тебя я буду нести в тех случаях, когда именно от меня напрямую зависит твоё благополучие. Если ты решишь прыгнуть с тарзанки, мне следует проверить место, инструкторов и снаряжение, а потом убедиться, что ты точно знаешь, что и как делать. Прыгать ты будешь сам, как и сам будешь нести ответственность за своё поведение во время прыжка. — Тогда почему вы ведёте себя иначе, когда я говорю, что хочу заняться с вами сексом?Держать ухо с Крисом следовало востро — вот опять. Кай сам виноват, конечно, но до чего же вредный этот засранец... — Не хочешь податься в адвокаты? — Вот только тему не меняйте, а? Ваше поведение противоречит вашим же словам, мистер Ким. Я вам осознанно говорю о своём выборе, значит, как наставник вы должны проявить ответственность исключительно в том, чтобы всё прошло как надо, так? Выбор ведь мой. Вы не можете запретить мне делать выбор. Но вы говорите ?нет?. Погодите... — Крис повозился на заднем сиденье и продолжил с большей горячностью: — Вы ведь знаете, что я не просто так хочу этого. Я говорил вам, что чувствую и чего хочу. И говорил, что девушки меня не привлекают. Со мной всё ясно и понятно, и вы не хуже меня понимаете, что в моей жизни это всё равно произойдёт. Кроме того, произойти это может разными способами. Почему же вам так сложно признать, что вы — лучший для меня вариант? Вам ведь совсем нетрудно научить меня всему необходимому. Этим вы могли бы уберечь меня от ошибок и разочарований. Вы прикрываетесь тем, что я — ваш студент, но даже общественность не порицает связь, когда стороны взрослые и делают выбор осознанно. Мне уже есть девятнадцать. Я чётко осознаю свою природу и собственные желания. Вы же не принуждаете меня ни к чему. Почему же нет? — Потому что я не просто учитель для тебя. Куратор — в том числе. И моя профессия шире этого. Она накладывает на меня определённые обязательства. В истории хватает рассказов о привязанностях учителей и учеников, но осуждение таких привязанностей мотивировано здравым смыслом. И ты просто не хочешь признавать, что тебе необходима помощь психотерапевта, но это не означает, что я перестану им быть. — Да чёрт возьми! — Крис ожидаемо вспылил. — Я сто раз вам уже сказал! Я не желаю, чтобы вы были для меня психотерапевтом. Ну хотите, я пойду к специалисту из соцдепартамента? Буду регулярно шастать на эти долбаные сеансы, чтобы вы успокоились. Но моим психотерапевтом вы не будете, слышите? Мне вообще не нужна помощь психотерапевта — я уверен в этом. Вы говорите, что мне нужна помощь. Я не спорю. Но не такая и не так. И вы можете мне помочь, раз так хотите, но не как психотерапевт, слышите? Так что выбросьте из головы всю эту дурь. Вы никогда не будете меня лечить и наблюдать. Пусть этим занимается кто-то другой. — Если бы всё было так просто... — Всё и есть так просто. Это вы себе напридумывали кучу правил и рамок и пытаетесь загнать в них и меня. Но у вас ни черта не выйдет. На этом беседа окончательно увяла. Крис комочился на заднем сиденье и помалкивал, а Кай с хмурым видом рулил и неохотно размышлял над словами Криса. Что ж, Крис в самом деле имел право выбирать. И если он не хотел, чтобы Кай занимался его проблемами, с этим следовало считаться. Но забыть о статусе Кая не получалось. О статусе и прошлом. Как бы там ни было, а таки положение наставника по отношению к Крису подразумевало некую степень влияния. Открыто никто не осудил бы преподавателя за связь с совершеннолетним студентом при обоюдном согласии, но осадок всё равно остался бы как раз в силу неравнозначности их статусов. Наставник в силу знаний и опыта обычно обладает преимуществами по отношению к студентам. На деле так было не всегда, но эта модель прочно обосновалась в представлении большинства. Переступить через это непросто.Однако Крис высказался напрямик и так, что Кай раз за разом прокручивал его слова в голове. Умный мальчик. И смелый. Подловил, гадёныш, и красиво же подловил. Кай даже не сразу осознал, что его беспокоило. За время работы он привык действительно превосходить студентов и управлять ими так или иначе. Держать Криса в рамках у него тоже получалось, но это ни черта легко не давалось. К тому же, Крис постепенно сокращал отрыв и всячески старался дотянуться до Кая. Он читал книги не напоказ, а работал с текстами, анализировал и делал выводы. Он запоминал все их беседы, и когда они сворачивали вдруг на одну из былых тем, уровень Криса всегда оказывался выше, чем до этого. Мальчик учился на своих ошибках с похвальным усердием. — Что скажете о медицине, мистер Ким? — Прости? — Кай мотнул головой, чтобы отвлечься от размышлений. — Меня интересует хирургия. Думаете, шансы есть? — Зависит от твоего стремления и приложенных усилий. Если ты в самом деле этого хочешь, то ты сможешь. Учиться придётся дольше, но результат того стоит. — Мисс Бонт сказала, что у меня руки хирурга, — негромко пробормотал Крис. — Надеюсь, это не единственное, что повлияло на твой выбор, — невольно усмехнулся Кай. — Конечно нет. Мне вообще нравится. Интересно же. Вида крови я не боюсь. И в обморок не падал в морге. А анатомия — это вообще увлекательно. Вот вы знали, что у вас идеальные плечи? Совершенно правильные линии, форма, пропорции. ?Золотое сечение?. — Нет, не знал, но теперь буду. — Кай плотно сжал губы, чтобы избежать неприятного для него разговора. Слово ?хирург? означало для него нечто совершенно иное, чем для Криса. Крис в жизни бы не догадался, какой ассоциативный ряд вызвал у Кая. — А ещё у вас идеальное тело, — продолжал рассуждать Крис. — Вы худой и жилистый. Бёдра у вас узкие, а плечи широкие. Вы очень выносливый. Поэтому вы идеальный кандидат для меня, чтобы в сексе... — Крис.На перекус они остановились у придорожного кафе. Кай всё время ловил на себе изучающий взгляд Криса и гадал, во что теперь это выльется. В последнее время Крис научился его удивлять и озадачивать — спорить с этим было бессмысленно. — Вы состоите в каком-нибудь клубе или гей-общине, мистер Ким? — задал вопрос Крис наконец, отодвинув в сторону чашку с остатками чая. — Нет. И никогда не состоял. Поначалу мне казалось дикостью, что такие тут вообще есть, а потом я окончательно понял, что мне это не нужно. Мы об этом уже говорили. Я не делаю исключений ни для женщин, ни для мужчин, не рвусь вступить в брак и не нуждаюсь в том, что интересует местную публику такого характера. Я просто живу, Крис. Живу так, как мне хочется и нравится. Я вполне обычный человек с обычными потребностями, который нашёл своё место и шаг за шагом идёт по выбранному пути. — Тогда почему вы не кажетесь счастливым?Опять. Крис больно жалил в своей уникальной манере. Разъедающий и мучительный укол. И внимательный взгляд крупных глаз из-под пушистых ресниц. Пронизывающий такой. Как рентген. И ощущение дурацкое, будто Крис знает нечто, недоступное другим. Но откуда? Мятежный мальчишка всего лишь, идущий на поводу у эмоций и желаний... Ладно, наклеивать ярлыки — это недостойно наставника, но всё-таки...Ответить на вопрос Кай так и не смог. Путь они продолжили в молчании. Оставалось только жалеть, что Кай взял с собой мелкого засранца. Он подозревал, что этим всё точно не закончится. Крис наверняка отмочит что-то ещё. Знать бы, где соломку стелить.***Торонто показался Крису огромным и необъятным. И при этом его поражало, насколько чистый воздух в этом городе. Правда, номер они сняли в затрапезном отеле неподалёку от торговых рядов корейского квартала, и смотреть там было особенно не на что.Задавать глупые вопросы Крис не стал, когда мистер Ким заставил его перед выходом из отеля напялить на себя невзрачный серый комбинезон. Тем более, мистер Ким и сам надел похожий наряд. — Бегаешь хорошо? — А? — Крис даже растерялся. — Неважно. Идём.Спустя семь минут они брели вдоль пёстрых рядов под разноголосый гомон, в котором английские слова звучали так же редко, как французские. Квартал, может, и назывался корейским, но Крис мог поклясться, что большинство народа явно щеголяло латиноамериканским происхождением. Мистер Ким позже подтвердил, что корейская диаспора предпочитала селиться в других районах города, а некогда корейский квартал ныне заполонили латиноамериканцы, филиппинцы, тайцы и другие переселенцы.Так и всплыло в итоге, что в гости они направлялись к тайцам. Друга мистера Кима называли Таго, и его родня готовилась к свадьбе. В родственных связях Крис ничего не понял, но послушно поздравил невысокого парнишку и тоненькую девушку. Те, похоже, больше всех от поздравлений устали.Крис топтался в уголке в магазинчике с тканями, пока мистер Ким и Таго о чём-то тихо и непонятно беседовали у прилавка, а после мистер Ким потянул его за собой к задней двери. Они поплутали во дворах, но всё же вышли к площадке между старыми домами. Там на лавках расселись люди разных возрастов и происхождения. Остальные торчали на балконах, выглядывали из окон. В центре площадки жердями огородили нечто вроде маленького загончика, где метались какие-то животные. Только когда Крис и мистер Ким протолкались ближе к изгороди, Крис сообразил, что внутри загончика мечутся свинья и с полдесятка поросят.Люди на лавках оживились и принялись что-то кричать. Таго же хлопнул ладонью по плечу мистера Кима, после чего приложил ладонью по плечу и Криса. — Ну держитесь теперь. — А? — Крис вертел головой и пытался понять, что вообще происходит. Мистер Ким цепко ухватил его за рукав, притянул к себе ближе и почти коснулся губами уха. — Видишь загон? Нам надо залезть туда, чтобы поймать поросёнка. Тот, которого поймаем, станет главным блюдом завтра. По примете считается хорошим знаком, если поросёнка поймаем быстро. — Вы шутите? — Крис недоверчиво пялился на жидкую грязь под копытцами поросят. — А зачем нам комбинезоны, по-твоему? Традиция, за ногу её… Вообще поросёнка надо ловить голыми руками и нагишом, но сейчас слишком холодно для таких забав, поэтому от грязи нас спасут комбинезоны. Вперёд.Крис опомниться не успел, как уже торчал в загоне по колено в грязи. Жижа под ногами хлюпала и воняла, а поросята и свинья продолжали метаться по загону, огибая незадачливых охотничков.Мистер Ким неожиданно громко свистнул и тут же кинулся на застывших с перепугу поросят. Крис машинально сделал то же самое. В итоге они закономерно столкнулись, плюхнулись в грязь. Поросята помчались вдоль изгороди с хрюканьем и повизгиванием. Мистер Ким с хохотом выбрался из грязи, рванул за поросятами. Люди за изгородью кричали и свистели, улюлюкали, подбадривая то ли охотников, то ли поросят. Крис почти оглох от шума со всех сторон, поворочался в грязи, кое-как приподнялся, но в тот же миг плюхнулся обратно — его толкнула свинья. Мистер Ким со смехом попытался помочь ему подняться, и в итоге они оба снова оказались в грязи. Крис невольно улыбался, глядя на сияющее от радости лицо мистера Кима. Он уже не думал о дурацкой традиции, о поросятах и публике, а просто веселился от души, хохотал, оценивая извазюканного в жиже мистера Кима. Казалось, мистер Ким и усилий не прилагал, чтобы поймать хоть кого-нибудь, кроме Криса. Крис кидался на поросят, но мелкие шустрики успевали уворачиваться, и Крис раз за разом валился в жидкую грязь. Иногда они сталкивались с мистером Кимом снова, барахтались вместе, пытались зажать поросят в углу, отгоняли свинью.Когда Крис валялся в грязи почти без сил, мистеру Киму удалось-таки завалить поросёнка под ликующие вопли толпы. Их торжественно пригласили на праздничный ужин — поросёнка как раз приготовили бы за сутки. А вот отмываться пришлось в отеле. Ванная в номере была достаточно просторной, чтобы они могли отмыться вместе. Друг за другом они бы не смогли из-за вони. Комбинезоны следовало снять немедленно и выбросить. И Крис ничуть из-за этого не расстроился.Он уже видел мистера Кима обнажённым в душе, даже тёр мистеру Киму спину губкой, но повторить это не отказался бы ни за что. Было приятно не только смотреть, а ещё и чувствовать мистера Кима рядом с собой. Так упоительно стоять вплотную друг к другу... Мистер Ким немного уступал Крису в росте. Ровно настолько, чтобы его губы оказались напротив подбородка Криса. Стоило ему чуть запрокинуть голову, и Крис мог с упоением любоваться резкими чертами его лица. Вот плечи у мистера Кима были заметно шире, хотя в остальном он выглядел тонким и гибким, жилистым и костистым. Поражал кажущейся лёгкостью настолько, что Крису хотелось подхватить его на руки и поднять. На деле Крис вряд ли удержал бы мистера Кима на руках дольше пары секунд, но нелогичное желание от этого понимания не пропадало.Мистер Ким провёл ладонью по лицу, растирая капли по коже. Синева над верхней губой к вечеру проступала отчётливее, чем утром после бритья. Завитки тёмных волос липли к вискам и ко лбу. У Криса дыхание перехватывало всего лишь от одного взгляда на облитого водой мистера Кима. Спрятать нарастающее возбуждение Крис даже не пытался. Всё равно не вышло бы, да и зачем, если мистер Ким и так знал намерения Криса?Тем не менее, мистер Ким, как всегда, ускользнул раньше, чем Крис сумел предпринять хоть какие-то осмысленные действия. Жалкое мгновение как будто — и мистер Ким уже вытирался полотенцем у двери, чтобы через секунду исчезнуть и оставить Криса с крепким стояком в помещении, наполненном густым паром. Собственное тело казалось Крису постыдно разомлевшим. Он едва двигался. Словно пар от горячей воды вдруг стал плотным и вязким, как йогурт. Крис зажмурился и со стоном прислонился лбом к стене. Дрожал под струями и подыхал от назойливой пульсации между ягодицами, которую не удавалось унять. В промежности всё горело, а по пояснице как ледяной крошкой сыпанули. Этот контраст сводил с ума.Не удержавшись, Крис вспомнил, как именно выглядел член мистера Кима в возбуждённом состоянии. Попытался представить, каково будет ощутить сладкую толщину в себе, сам миг проникновения, растянутость мышц... Он всего лишь попытался представить, но едва не кончил только от одной мысли об этом. Возбуждение впервые на памяти Криса оказалось настолько мощным и неконтролируемым, что он ровным счётом ничего не мог поделать с самим собой. Втолкнув в себя палец, торопливо и грубо доводил себя до предела. Шипел при особенно неаккуратных движениях, не замечал неудобство и лёгкую боль, исступлённо трахал себя уже двумя пальцами, не заботясь ни о чём, кроме одного — как можно скорее освободиться от снедающего его нетерпения и томления, развязать стянутые невидимыми узлами вены, пережечь себя в пепел и перестать чувствовать вообще хотя бы на время.Из ванной Крис вышел, когда мистер Ким уже спал под одеялом на одной из двух кроватей.Ночной облом компенсировала прогулка по городу. Крис не помнил, когда ему в последний раз было настолько же хорошо. Они с мистером Кимом говорили о сотне вещей, смеялись и дурачились, покупали всякие вкусные глупости, даже побывали в кино. После всего этого Крис без проблем высидел весь скучный и торжественный ужин в корейском квартале, чтобы потом увлечь мистера Кима на шумные улицы, озарённые ярким светом фонарей. Мистер Ким солнечно улыбался и лениво шагал следом, наблюдая за метаниями Криса от одной пёстрой вывески к другой.Под конец Крис положил глаз на казино с игральными автоматами. Ему стукнуло девятнадцать, и теперь он вполне мог попытать счастья в азартных играх. Оглядевшись в поисках мистера Кима, Крис замер в нерешительности. Мистер Ким стоял поодаль у фонарного столба и придерживал левой рукой зажжённую зажигалку, помогая какому-то помятому типу прикурить. Однако при этом мистер Ким вёл себя так, словно отлично знает бродягу, а не впервые встретил. Они даже о чём-то поговорили, но Крис ни слова разобрать не смог, сколько ни прислушивался. Беспокойство Криса нарастало с каждым мгновением: помятый тип ничуть не напоминал броских и заносчивых ребят из уличной шпаны, а с ними Крису иметь дело доводилось. Его знакомые нарочито привлекали внимание и бунтовали в открытую, значимо поигрывая бравадой и предпочитая брать всех на испуг. Помятый же тип рядом с мистером Кимом наоборот держался тихо и незаметно, но при взгляде на него у Криса вдоль позвоночника пробегали мурашки. Похожих людей Крис тоже уже встречал, и они напоминали ему о мистере Ли, претендовавшем на место отца Криса, и о том, что Крис желал бы забыть. Не хотелось и думать, что мистер Ким мог... Чушь. Правильнее мистера Кима только Библия. Наверняка всё это означало нечто иное, просто Крис не знал, что именно. Глупо хвататься за самое очевидное, тем более, когда это очевидное никак с мистером Кимом не сочеталось.Мистер Ким на ходу поправил воротник тёплой куртки, остановился в шаге от Криса и взглянул на часы. — Ну что, вернёмся в отель? Выезжать рано, стоит отдохнуть. Впечатлений набрался? — Заглянем напоследок? — Крис мотнул головой в сторону облюбованного казино. Спрашивать о странном типе он не стал — сделал вид, что ничего не заметил. Мистер Ким тоже о типе ни словом не обмолвился. — Не думаю, что это хорошая идея. — Почему же? Мне уже девятнадцать. — Я в курсе, Крис. А ещё в курсе, какой у тебя нрав. Страстная и увлекающаяся натура. Азарт как наркотик для тебя. Разок сыграешь, и потом тебя будет уже не спасти. Оно того не стоит.Крис осторожно выдохнул, сражаясь с раздражением. Запрет злил. На фоне неуступчивости мистера Кима этот запрет злил вдвойне. Мистер Ким безапелляционно заявил, что Крису ничего не светит, так ещё и брал на себя смелость что-то Крису запрещать. Это возмущало Криса до глубины души. — Я сам могу решать. Не хотите пойти со мной, схожу один. — Он решительно повернулся к крыльцу и сделал шаг. Мистер Ким жёстко удержал его за запястье. Смотрел с усталой грустью в глазах. — Я слишком часто видел, как люди совершают эту ошибку. И как расплачиваются за неё. Подобные тебе люди, Крис. Поверь моему опыту — это не то, чего ты хотел бы. — Решать не вам. Вы сами говорили, что я имею право выбирать, — огрызнулся Крис, высвободив руку. Он почти дошёл до первой ступени крыльца, когда в спину толкнуло тихое: — Чтобы выбор был интереснее... Игра или поцелуй? Что ты предпочитаешь больше?Помедлив, Крис опять развернулся и подошёл к мистеру Киму вплотную. Смотрел в глаза с минуту. — А выбор равноценен? — Не попробуешь — не узнаешь, — со знакомой насмешкой отозвался мистер Ким. — Всё равно — слишком мало. Предложите больше. — А мы уже торгуемся? — Мистер Ким покачал головой. — Выбор неравноценен, ты прав. Потому что казино проигрывает в любом случае. Но или так, или ничего. Игра или поцелуй, Крис? Выбирай сейчас. — Вы так в себе уверены? — Крис насупился. — Это всего лишь поцелуй. — Поцелуй — это прелюдия к иной игре. Взвесь тщательно, Крис. Больше такого предложения не будет. Эксклюзивная акция. — Мистер Ким сунул руки в карманы куртки и отступил на шаг. Подчеркнул, что выбор полностью на совести Криса. И смотрел при этом с привычной спокойной доброжелательностью.Крис не представлял, что подкупало больше: доброжелательность или непоколебимая уверенность мистера Кима в собственной выигрышности. Невольно он шагнул следом за мистером Кимом, облизнул замёрзшие губы и хрипло уточнил: — Сейчас? Прямо сейчас? — Нет. Когда вернёмся домой. Вряд ли тебе захочется демонстрировать своё состояние после окружающим. Да и мне — тоже.***Всю дорогу Крис сидел как на иголках. Ёрзал в нетерпении и хищно поглядывал на невозмутимого мистера Кима, предвкушая миг расплаты. Крис толком и не поспал в отеле накануне отъезда, поэтому в машине то дёргался и ждал, то дремал. Попытки сдвинуть долгожданное мгновение разбивались о стальную непрошибаемость мистера Кима.Крис тысячу раз пытался вообразить это. Он целовался раньше, как и все, но не считал поцелуи чем-то особенным. Есть или нет, какая разница? Всего лишь соприкосновения губ и языков — влажно, мокро и немного нелепо. Ничего особенного, по сути. Но Криса выносило от призрачной возможности попробовать твёрдые губы мистера Кима на вкус. Тем более, губы у мистера Кима были ?целовательные?. Безумно хотелось прикоснуться к ним, почувствовать собственными. Губы мистера Кима не казались умелыми или послушными, но в первую очередь намекали на чувственность. Так и тянуло погладить их кончиком пальца, приласкать подушечкой, отогреть дыханием, насладиться жёсткой упругостью и легонько пососать.Лгать себе Крис не собирался. Он по-прежнему был невысокого мнения о поцелуях в принципе. Куда больше его будоражило обстоятельство, что целоваться он будет конкретно с мистером Кимом. И у него будет возможность приласкать губы мистера Кима. Ведь это же мистер Ким, чёрт побери! Так он мистеру Киму и сказал, едва они добрались домой и оставили машину в гараже. — Значит, дело только в этом? — Мистер Ким ядовито насмешничал, и Крису хотелось придушить его за это. — Верно. — Боюсь, ты ошибаешься на этот счёт. — Мистер Ким оставил сумку с вещами у дивана и взялся за чайник. — Поцелуй иногда способен заменить многое, если не всё. Конечно, имеет значение — с кем, но не меньшее значение имеет и то, как это будет. Это как особенный язык, когда тебе нужно выразить чувства, но очень убедительно и однозначно. Чтобы твой собеседник наверняка уловил все акценты и понял тебя правильно, уловив всё, чему нет эквивалента в словах. — Если эти чувства есть. А если их нет? — Крис подготовил чай для заварки и снял с полки две чашки. — Зависит от твоих намерений и целей. — Мистер Ким включил чайник и повернулся к Крису, прислонился бедром к выступу и скрестил руки на груди, разглядывая Криса всё с той же насмешкой и лёгким подтруниванием. — Если хочешь соблазнить, тебе придётся представить, что чувства есть, и убедительно их выразить. Иначе тебе не поверят. — Говорите по опыту? — не удержался от подколки Крис, припомнив мистеру Киму бурное прошлое. — А вы хотите просто меня поцеловать или ещё и чувства выразить?Не на того напал, вот уж точно. Мистер Ким широко улыбнулся. В тёмных глазах заплясали черти. — Тебе придётся самому найти ответ.Пока Крис подбирал какие-нибудь слова, мистер Ким вернулся к дивану, подхватил сумку и поднялся наверх. Вскоре там зашумела вода. Недолго думая, Крис стянул куртку, повесил у двери, сбросил тёплые ботинки и тоже поднялся наверх, чтобы поглазеть на мистера Кима под струями тёплой воды.Так себе идея, потому что Крис сам себя дразнил и распалял, облизывая взглядом обнажённое смуглое тело. Мистер Ким не одобрял его поведение, но и не запрещал напрямую. Видимо, не хуже Криса понимал, что если запретит, то Крис уж точно повадится глазеть каждый раз — из врождённого чувства противоречия.Мистер Ким закрутил вентиль и небрежно обернул бёдра белым полотенцем. Крис с места не сдвинулся; прислонившись к стене плечом, разглядывал блестящие капли на крепкой груди и широких плечах, старался не пялиться на маленькие тёмные соски, бледные линии шрамов и идеально вылепленные ключицы. Сдохнуть хотелось хотя бы ради права касаться самыми кончиками пальцев тела мистера Кима, чувствовать подушечками твёрдость гибких мышц, гладить и повторять прикосновениями каждую линию.Мистер Ким откинул влажную чёлку со лба, в два шага преодолел разделявшее их расстояние и уверенно коснулся ладонью груди Криса. Крис послушно прислонился спиной к стене, затаил дыхание, едва мистер Ким притронулся к его подбородку. Подчинившись лёгкому нажиму горячих пальцев, Крис наклонил немного голову и разомкнул враз пересохшие губы. Сначала не мог освободиться от пристального взгляда мистера Кима, а после глаз не отводил от полных губ, чётко очерченных с вызывающими жёсткостью и строгостью.Крис и подумать не мог, что способен застонать всего лишь от соприкосновения губ. Но именно это он и сделал, хотя касание едва-едва обозначили. Он чувствовал горячее дыхание на нижней губе, непреодолимую близость, а поцелуй ещё даже не состоялся. И Крис не представлял, чего именно мистер Ким ждёт, отчего медлит. Но Крис непроизвольно прикрыл глаза, как только ощутил скольжение пальцев по шее. Мистер Ким неторопливо запустил пальцы в волосы на затылке, чуть сжал пряди, вызвав волну щекотных мурашек вдоль позвоночника. Ненавязчивый нажим — и их губы всё же встретились уже наверняка. Крис честно пытался сделать вдох, только ничего не получалось. Мистер Ким ещё и потёрся невесомо губами о его губы, коротко вдохнул и внезапно обхватил нижнюю губу собственными, чтобы плавно потянуть, обдав жаром. Крис и под дулом пистолета не смог бы ответить, как его руки оказались на тонком поясе мистера Кима. Ладони щекотал густой ворс полотенца. Крис мучительно медленно вёл ладонями вверх по спине, дрожал и позволял мистеру Киму ловить губами то нижнюю губу, то верхнюю. Когда же Крис добрался руками до острых лопаток, замер на месте от осторожного прикосновения языка к кончику собственного.С глухим стоном Крис слегка прикусил язык мистера Кима и немного расставил ноги, позволив мистеру Киму вжаться узкими бёдрами ему в пах. Как попытка сразу и остановить, и продолжить. И Крис опять глухо стонал от невыносимо томной муки: их губы соприкасались, но этого было нестерпимо мало, они прижимались друг к другу, но Крис хотел острее чувствовать твёрдость меж их бёдер. Мистер Ким жёстче надавливал на затылок ладонью, а Крис хотел ещё сильнее и крепче обнимал мистера Кима в ответ. Одной рукой отогревал и тёр лопатку, а другой вёл по спине до пояса и не находил ворсистый край полотенца.Язык у мистера Кима был тугой и сильный, быстрый. Крис просто терялся в ощущениях, когда ловил каждое движение языка у себя во рту или на губах — от этого даже ноги превращались в желе. Сам же поцелуй напоминал эффект от марихуаны, наверное, потому что Крис слишком долго не мог сделать вдох. Голова сладко и желанно кружилась, и чересчур отчётливо ощущался пульс — взбесившийся. Крис непроизвольно обнял мистера Кима ещё крепче и утонул в ответных объятиях, а после волшебство прекратилось.Мистер Ким с силой упёрся ладонью Крису в грудь и отпрянул. Оба тяжело дышали и пристально смотрели друг другу в глаза. Мимо воли Крис клонился к мистеру Киму, тянулся к нему всем своим существом, лишь бы ещё на миг — на один крошечный миг — коснуться влажно блестевших губ и снова почувствовать всё это. Рухнуть в безумие и жить одними впечатлениями, соприкосновениями, вот так — без единой мысли в голове, позволить страстям и эмоциям поглотить себя без остатка...Мистер Ким ускользнул, как и всегда. Стремительным движением подхватил свалившееся полотенце, круто развернулся и исчез за перегородкой.Привалившись спиной к стене, Крис пытался взять себя в руки. Руки дрожали, как и ослабевшие вконец ноги. Крис съехал вниз по стене — с пустой головой и всё ещё поглощённый впечатлениями. Хлопнулся на пол задницей. Уперевшись локтями в трясущиеся колени, накрыл ладонями голову и зажмурился. Его колотило всего, как на морозе. Возбуждением. Жаром. Страстью. Ожиданием большего. Жаждой без конца ласкать и ласкать губы мистера Кима, трогать их вновь и вновь, упиваться их твёрдостью и чувственностью, посасывать с внутренним трепетом, ловить губами собственными, облизывать, отогревать дыханием, гладить, восторженно обливать волнами нежности... И казалось совершенно невероятным, что причина всему — поцелуй. Просто поцелуй. Один несчастный поцелуй.Крис от души надеялся, что мистер Ким чувствует себя сейчас таким же потерянным и разбитым, что мистер Ким не меньше жаждет продолжения и страдает от невозможности этого продолжения. Так было бы справедливо. И если мистер Ким надеялся поцелуем образумить и чему-то Криса научить, то чёрта с два. Крис лишний раз убедился, что интуиция его не подвела. Мистер Ким был для него и только для него. И уж теперь Крис не подпустил бы Мишеля к мистеру Киму и на пушечный выстрел. Мишеля или любого другого — неважно.Мистер Ким был только его. Только Криса. Безраздельно.***Перед утренней пробежкой Кай накрыл разметавшегося на диване Криса вторым одеялом. Крис сопел в подушку и не думал просыпаться. У свесившейся с края дивана руки валялся на боку выключенный будильник. Кай педантично поставил будильник на стол, аккуратно подхватил руку Криса и уложил под одеялом.Во время пробежки мысли об искушениях и прошлом не давали Каю покоя. Впрочем, как и мысли о поцелуе, который всё же был именно ошибкой.Кай признавал, что Крис его привлекает. И чем больше Крис позволял себя узнавать, тем сильнее привлекал. Он раскрывался постепенно и позволял оценить перспективу, и эта перспектива впечатляла всё больше. Не меньше впечатляла и осмотрительность Криса на фоне его бурной натуры. Несмотря на все возможности оступиться, Крис не оступался и, пожалуй, чётко осознавал, чего хочет хотя бы в личном плане.Проблема заключалась в том, что Крис только начинал жить. У него ещё всё впереди. А вот Кай определённо был не тем человеком, к которому Крису следовало проявлять интерес. Кай не заслуживал любви. Ничьей. Он всегда знал это, и ему говорили об этом с самого рождения. Третий — нежеланный — ребёнок, лишний рот и обуза. После Кай стал беглецом и преступником. И как бы красиво он ни подал историю из прошлого, суть это не изменит. И неважно, какие планы на него вынашивал Крис. Влюблённость это или просто мимолётное влечение — это не играло роли никакой. Крису попросту не место рядом с ним. Кай мог быть лишь наставником: объективным, непредвзятым и отстранённым. Лучший вариант из всех возможных.Но — искушения.Даже если Кай не заслуживал привязанности Криса, это не означало, что он её не хотел. Даже если он понимал, что должен держать дистанцию, это не означало, что он с этим согласен.Отрезвляло Кая лишь соображение об эгоизме, потому что потакание намерениям Криса было именно эгоизмом. Хуже, чем эгоизмом. Это называлось — ?воспользоваться чужим неведеньем?, потому что Крис ничего не знал о нём. Крис понятия не имел, какие грехи за Каем числились и что Кай собой представлял на самом деле.Отчасти Кай рассчитывал на живой ум Криса и многозначительный намёк. Ведь он честно сказал Крису, что сбежал из дома, признался в части грехов. Если бы Крис подумал как следует над этими словами, то понял бы, что так просто не могло всё быть. Недостаточно просто соблазнять богатых женщин, чтобы выжить в одиночку в мире, где у тебя ничего и никого нет. Тем более что Кай вряд ли был единственным человеком, занимавшимся подобными авантюрами. А любые незаконные авантюры кем-то регулировались. И, как ни парадоксально, по ту сторону закона пирамида власти и правил была чётче и эффективнее, а влезть туда ?чуть-чуть? или ?слегка? невозможно.Руки Кая пятнала кровь. Пусть никто сейчас об этом и не знал, зато знал он сам. Жизнь Кая никогда не была светлой и правильной, и не ему быть для Криса примером. Правда, тягу к Крису это не стирало.Каю казалось, что он сам себя загнал в ловушку. Нет сил ни оттолкнуть Криса, ни притянуть к себе. Нельзя уйти и нельзя остаться. С Мишелем всё складывалось проще — Кая никогда не тянуло рассказать Мишелю о себе правду. С Мишелем Кай и не думал об этой правде. Возможно, из-за характера их отношений, кто знает. Чересчур слабая связь существовала между ними, чтобы вызвать фатальные для Мишеля последствия. Ну и Кай не стал бы рисковать всем ради Мишеля, а потому шантажировать его посредством Мишеля не имело смысла, стало быть, Мишелю ничто не грозило.С Крисом это работало иначе. Крис вызывал у Кая желание быть принятым всецело. Даже то восхищение, что Крис испытывал сейчас, причиняло больше мук и страданий, потому что походило на обман. Ведь Крис видел лишь одну сторону медали и принимал её за чистую монету. Но он не знал, как Кай к этому пришёл и через что.Если подумать, то эти терзания выглядели глупо. Мало ли людей на свете, которые скрывают своё прошлое? Никто ведь не умер только потому, что ничего не узнал о прошлом Кая. По большому счёту Кай никому и не обязан рассказывать о себе. Это его личное дело — писать собственную биографию или нет. Но вот парадокс — люди всегда лучше всего помнят о том, что им не удалось совершить. И Кай тоже помнил каждую упущенную возможность в собственной жизни. Все эти воспоминания походили на незаживающие раны. И Кай отлично помнил совет одного умудрённого жизнью человека: ?Разделённые воспоминания лучше заживают и меньше болят?. И если бы в жизни Кая случилось чудо, пославшее ему близкого человека, Кай хотел бы залечить свои раны. Потому что близкий человек понял бы и простил, наверное, смог бы принять.В том, что Крис смог бы принять его прошлое, Кай сильно сомневался. И Крис казался ему слишком чистым для этого, юным, неопытным и не заслуживающим такой ноши. Чересчур яркий парнишка, который со временем мог бы стать намного большим, чем хоть когда-нибудь станет сам Кай. В конце концов, у Кая был Мишель для тела, а Крис останется для души. У чувств много оттенков и проявлений, но если Крис никогда о них и не узнает, эти чувства не исчезнут — Кай просто будет хранить их при себе. Молча. Он ко многому привык, и эта боль будет для него сладкой, зато не будет больно Крису. Больно будет только одному человеку, и это лучший выход в сложившейся ситуации. Особенно на фоне смерти Марселя Леблана, ведь эта смерть могла по-разному аукнуться. А вот как именно — Кай не знал и знать не мог. Не пророк. — Совсем с ума сошли? Бегать в такой собачий холод... — Сонный Крис всучил ему чашку с горячим чаем. — Я привык. — От чая Кай отказываться не стал, да и горячий душ после пробежки сулил блаженство. Не такое, как поцелуй с Крисом, но всё-таки... Непрошеную мысль о поцелуе Кай сердито отогнал подальше, правда, это не спасло его от короткого взгляда на губы Криса.Искушения, чёрт их за ногу...К счастью, Крис перебрался к полкам с книгами и зарылся в страницы, так что Кай с чистой совестью убрался подальше.Горячий душ сделал своё дело и успокоил. Кай вытирался, обдумывая в процессе линию поведения. Ошибок он довольно наляпал, но всё поправимо. А ещё не мешает присмотреться в школе к студентам и прикинуть, есть ли среди них идеальные для Криса кандидатуры. Кай неплохо представлял себе пристрастия Криса и надеялся обратить его внимание на кого-нибудь, кто уж точно не оставит Криса равнодушным. Не самое приятное занятие на самом деле, но необходимое ради будущего благополучия Криса. Иной награды Кай и не ждал. Для него благополучие Криса уже было самой грандиозной наградой из всех. Блестящее будущее и счастье Криса — и он будет спокоен. И плевать, если Крис найдёт счастье с кем-то другим, не с ним. Главное — найдёт. Потому что с Каем счастья Крису не видать как собственных ушей.До конца каникул Кай дожил с трудом, потому что с его планами Крис явно не желал считаться. Ну а в первый же учебный день Кай прошерстил все дела студентов подходящего возраста. Скрупулёзно отбирал кандидатов и прикидывал варианты, как же их с Крисом свести. Один из студентов увлекался биологией и вполне с Крисом пересекался сам, однако осторожные расспросы ни к чему не привели — Крис почти не замечал беднягу. Другой напоминал ему снулую рыбину, третий в памяти вообще не отпечатался, а четвёртый — ?сущий ребёнок с безмерными понтами?.На пятом Крис взорвался. — Думаете, я ничего не замечаю? — Ты что-то хочешь вменить мне в вину? — прикинулся Кай овощем, но это ему не сильно помогло. — Хватит уже сводить меня с кем попало. Ничего у вас не выйдет. Чёрт, я же прямо сказал, что хочу конкретно вас, а не кого-то левого. И я не передумаю. — Тебе не приходило в голову, что я для тебя староват? — Вам не шестьдесят вообще-то. И мне нравятся взрослые мужчины — я говорил. — Крис искрил и дымился от ярости, сверкая глазами. Кай даже залюбовался — искушения напомнили о себе снова. — Вам и тридцати нет ещё, так что прекратите пудрить мне мозги. У нас вообще идеальная разница в возрасте. И я просил об одной ночи, а не заставлял вас подписать брачный договор. — До тридцати почти ничего и не осталось. — Тридцать — это самый смак, — отрезал Крис. — Продолжайте говорить ?нет?, если так хочется, но не мешайте мне страдать. От этих страданий я получаю больше удовольствия, чем от попыток свести меня с кем-то, кто мне совершенно не нужен. Я сохну по вам. Точка. Смиритесь. — Высказался? — Имею право. И имею право по вам убиваться. Вот и не мешайте. Лучше подскажите как наставник, как мне лучше по вам убиваться. Чтоб эффективнее. — Вряд ли это пойдёт тебе на пользу, поэтому как наставник я могу лишь порекомендовать выкинуть меня из головы и сосредоточиться на учёбе.На это разумное со всех сторон предложение Крис ответил таким свирепым взглядом, что Кай сразу понял — мести не избежать. Не ошибся. Крис точно рассчитал время, и когда поздним вечером Кай попал домой, наверху шумела вода. Это означало, что Крис принимал душ перед сном, как и всегда, потому Кай без опаски поднялся наверх с рюкзаком в руке. Рюкзак оставил на полке у лестницы, стянул тёплый свитер, но повесить на привычное место не успел — свитер шмякнулся под ноги. У Кая пальцы разжались, едва он увидел открывшуюся его взгляду картину. Занавесь из целлофана мало что скрывала, а Крис не просто душ принимал. Мелкий засранец упирался ладонью в стену, соблазнительно выставив умопомрачительные ягодицы, вталкивал в себя пальцы и томно покачивался, демонстрируя во всей красе длинные ноги. Покрытая испариной занавесь делала очертания тела чуть расплывчатыми, добавляя картине эротичности. Кай облизнул губы, когда Крис провёл пальцами между ягодицами пару раз, а после вновь вставил их с мучительной медлительностью. Мерзавец! Нет, ну человек волен принимать душ и получать от этого удовольствие, только вот Крис прекрасно знал, что он в чужом доме, а местный душ слабо предназначен для уединения. И Крис наверняка отлично знал, что Каю пора вернуться, так что умысел налицо. Грубая, зато действенная месть. Крис хотя бы в этом не соврал: действовал он умело, явно не в первый раз трогал себя, но Каю знать это не стоило. Ни к чему себя накручивать и поддаваться соблазнам.В ярости Кай отвернулся. Торопливо переоделся и свалился на разобранную постель. Закинув ногу на ногу, мрачно смотрел в потолок и старался не рисовать в воображении, что там Крис дальше в душе творит. Выбранный способ мести выглядел для Кая оскорбительным — Крис что-то тут плохо продумал. На миг даже показалось, что всё было спонтанным. Мало ли, ну возбудился, с кем не бывает? Гормоны и всё такое... Просто по времени совпало.К тому мигу, как Крис заглянул за перегородку, Кай уже вовсю терзался сомнениями. Но первые же слова Криса сомнения рассеяли — месть. — Могли бы и до конца посмотреть, сэр. — Не знал, что ты считаешь меня до сих пор животным, — холодно отрезал Кай. Прямо сейчас ему хотелось выложить Крису горькую правду о себе как на духу, чтобы Крис сбежал от него немедленно и даже имя его забыл. — Почему же? — Ну ты же думаешь, что я должен руководствоваться членом. Увидел соблазн и тут же кинулся, чтобы затрахать, так? Я тебе говорил, что считаю тебя привлекательным. Но ещё и говорил, что у меня есть мозг. Меня, конечно, горячит твой соблазнительный вид, но это не значит, что я соображать перестану, если ты раздвинешь ноги и продемонстрируешь доступность. Надеюсь, ты хотя бы кончил. — Вообще-то я всё прекрасно помню. — Крис сдвинул полотенце с головы, позволив ему упасть на плечи. Нахмурился недовольно. — Не стоит смотреть лишь на то, что лежит на поверхности. Я отлично знал, что вы не воспользуетесь ситуацией к своей выгоде. Зато обидитесь, да, и вы обиделись. Результат что надо. И это не единственное, что ожидалось. Спокойной ночи, мистер Ким. Даже не буду надеяться, что вы выспитесь, а утро выйдет добрым.В тишине и одиночестве Кай снова глазел в потолок несколько минут, пока не уловил суть сказанного Крисом. Вот мерзавец, а? Недооценил засранца. Но хуже всего было то, что слова Криса заставляли теплиться слабую, такую крошечную надежду. Кай не представлял, откуда вообще эта надежда взялась на фоне всех причин, запрещающих особо близкие контакты одного отдельно взятого наставника с собственным проблемным студентом.Попытки переключить внимание Криса на другого мужчину успехом не увенчались. Каю удалось лишь нацелить Криса на учёбу. Пожалуй, как наставник Кай как раз и добился нужного результата, потому что успеваемость Криса неуклонно росла, а вот выговоров и наказаний за последние месяцы не последовало вовсе. Но в личном плане в их с Крисом отношениях подвижек даже не наметилось. Никаких. Крис всё так же хотел полноценного секса со всеми отягчающими, а Кай стойко держал оборону. Почти. Потому что их единственный поцелуй был точно не в пользу Кая. А если не врать себе самому, то тот раунд Кай проиграл. Стоило лишь вспомнить о поцелуе, и у Кая сладко заныли губы. Отчётливо вспоминался вкус Криса, дрожь его тела, шелковистая мягкость, робкие ответные прикосновения языка, большие ладони на спине. Вспоминалось, как отчаянно Крис цеплялся за Кая, как судорожно обнимал и как смотрел в те долгие минуты после поцелуя... Словно клялся взглядом одним, что отдался бы прямо на месте и сию секунду — до конца. Чистое и искреннее желание в каждой чёрточке, трепет ожидания в каждой мышце, мольба в каждом вздохе.Кай не представлял, как смог устоять. Лишь небо знало, чего ему это стоило. Да и вообще — видеть постоянно всё, чего так жаждешь всем сердцем, но безжалостно наступать себе же на горло и напоминать ?Нельзя!? — это запредельная жестокость. Но Кай это заслужил. Вот она — расплата за все грехи. Может, лучше было бы пойти с повинной да принять наказание по закону? Наивно, конечно. Кай отлично знал, чем всё обернётся: его убьют ещё до суда или уже в тюрьме. Те враги, что ещё живы, постараются и не поскупятся. Несчастный случай, усердная излишне охрана при буйном поведении обвиняемого, не та инъекция — врачебная ошибка, разборки между заключенными... Вариантов много и все работают, если найти нужных исполнителей и щедро заплатить. Кай сам занимался подобным и знал лучше многих, как можно избавиться от неугодных людей. Особенно при угрозе, что они заговорят и скажут лишнее. А Кай до сих пор знал достаточно ?лишнего?. О нём забыли только потому, что он считался мёртвым и помалкивал.Одна из миллиона причин держаться от Криса подальше. Потому что Крису ни к чему расхлёбывать последствия чужих ошибок и прегрешений. Не он в них виноват. Чья ноша? Вот пускай тот и несёт. Один. Поделом.