Глава 15 (1/1)

Когда Минхо пришёл домой, было далеко за полночь, но внимательные глаза Тэмина тут же обратились к нему с легким упрёком. И наёмник уже знал, что тот хочет сказать, и знал, что надо ответить. Просто устал, и поэтому молча пошёл к себе в комнату, чтобы урвать хоть несколько часов сна. Он обязательно поговорит с Тэмином, но пока кровать, на которую он просто упал и замер, являлась приоритетом. — Минхо, — приятный голос вырвал его из тягучих мыслей, привлекая внимание.И тому вдруг захотелось просто притянуть Тэмина к себе, как подушку, уткнуться носом и уснуть. Но они вроде как в ссоре, и к телу теперь Минхо не подпускают.— Я так понимаю, всё снова откладывается на завтра? — уточнил вампир, скрещивая руки на груди.Охотник предпринял титанические усилия, чтобы повернуться к нему лицом и заставить глаза открыться. Вся поза вампира выдавала крайнюю степень раздражения, что не сулило ничего хорошего.— На следующую неделю… — выдавил Минхо едва ворочающимся языком.— Что?!— Мы всё ещё не можем обсудить время проверок. С обустройством не всё ясно. Без магии тяжело и почти нереально восстановить город, но Онью всё сопротивляется…— Я по-прежнему не понимаю, почему это я должен ждать неделю, а не все эти дела, которые и без тебя решатся.— Ты же знаешь, — обречённо вздохнул Минхо, понимая, что поспать всё же не удастся. — Люди слишком напуганы, чтобы вести дела с вампирами. Они готовы согласиться на что угодно, лишь бы вас здесь не было. Еще и Онью с пугающей настойчивостью просит, чтобы Котлованная трагедия была запечатлена во всех возможных источниках. Я понимаю, что прецеденты недопустимы, но…— Для Тысячелетнего вампира это всё дело пяти минут, — фыркнул Тэмин, садясь рядом. — Вообще не понимаю, почему Онью всё ещё здесь. Но я не об этом спрашивал.В комнате царил полумрак. Неяркий свет луны едва попадал в окна, а света в доме не было: вампир обходился без него, Минхо же не включал, потому что собирался спать. Прохладный ночной ветерок слегка колыхал занавески. Было настолько тихо, что казалось, будто они совсем одни. Но обстановка не казалась пугающей, скорее наоборот. Потому что это — Тэмин. И прекраснее него не было никого на свете. Сердце охотника сжалось от бескрайнего чувства, жившего в нём. Вампир был настолько красив, что казалось совсем невероятным, что он позволяет брать себя за руку, нежно целовать, скользить подушечками пальцев по мягкой белоснежной коже. Минхо был обычным парнем, грубым охотником. В нём не было ничего такого, но всё же ему повезло. Пусть и ненадолго.— Я бы хотел, чтобы ты уехал один.— А ты приедешь, когда разберёшься со всем? — издевательски продолжил его мысль Тэмин. — Нет. Мы едем вместе и точка.Черты его лица смягчились и взгляд потеплел, а на душе у Минхо наоборот потяжелело. Слова вампира прозвучали, как обещание, но его уже нельзя да и не нужно было исполнять. Не в первый раз возвращаясь на знакомый поворот мыслей, наёмник подумал, что с самого начала надо было понять, что их отношения невозможны. Они разных видов, разных возрастов. Наверное их надежды были настолько нелепы, что сама жизнь снизошла показать насколько огромна пропасть между ними. Вампир впервые за неделю потянулся к нему с поцелуем, но Минхо отстранился. Ему даже сейчас было нелегко, и дальше будет только сложнее. Тэмин слишком невероятен и красив. И чувства к нему…— Я не хочу, чтобы ты становился человеком, — прервал собственные мысли Минхо, опустив голову.— Почему? — требовательно спросил вампир.— Потому что теперь это небезопасно, — прямо посмотрел на него охотник, а тот вопросительно приподнял брови. — Не думаю, что это надо объяснять.— Я жду, — настойчиво сказал Тэмин.— Люди сейчас в крайне невыгодном положении. Я не хочу, чтобы в один прекрасный день какой-нибудь вампир повёл бровью и тебя не стало. Пока ты остаёшься вампиром, у тебя будет всё хорошо. — Значит, ты станешь вампиром? — Я не могу. Всё сообщество людей сейчас держится только на мне и Хёнсу. Но, кажется, Онью уговаривает его уехать с ним…Тэмин смотрел на него огромными неверящими глазами. — Что ты хочешь этим сказать? — выдавил он.Минхо невесело хмыкнул и повёл плечом, видя, как вампир хмурится:— У нас нет особо выбора. Теперь человеком тебе быть нельзя, — он жестом прервал его возражения. — Если ты станешь вампиром, твои чувства ко мне быстро охладеют. Я вряд ли смогу… не уверен, что хочу это видеть. Сам я…Тёплая ладошка легла на его губы.— Ты просто устал и несёшь чепуху. Выспишься и поговорим, а пока я никуда не поеду.Тэмин обнял его, ложась вместе на кровать, и родной запах быстро убаюкал уставший мозг, так и не дав возражениям вырваться наружу.***Минхо сидел на подоконнике одной из комнат замка и качал ногой. Голова уже настолько распухла от мыслей, что начало казаться, будто он вообще ничего не понимает. После напоминания Тэмина о возрасте Онью, наёмнику тоже начало казаться, что лидер вампиров просто тянет резину, запутывая их. И сейчас даже у Минхо не находилось смелости прямо в лицо спросить, что бы это значило. Потому что щелчок, и нет больше зарвавшегося охотника — светловолосая вампирша-палач бесшумно следовала за Онью почти всегда. И нет больше никого, кто бы встал во главе человечества. Но даже от такого серьезного вопроса его легко отвлекал Тэмин. И не важно, где он находился — рядом или дома — мысли всё время кружили около него. Сколько бы Минхо не убеждал себя, что надо смириться и отпустить вампира к своим, все доводы разбивались об сладкую улыбку пухлых губ, о нежность прохладных объятий, тонули в ласковом голосе. Стоило давным давно выставить Тэмина из города, но наёмник просто не мог. Он даже представить боялся, как будет жить без него. И от собственного эгоизма его воротило. Он был противен сам себе, но всё равно ничего не мог поделать. Но это было нужно. Он не мог позволить Тэмину стать человеком и постоянно быть в зоне риска. Он не хотел для него такой жизни.Минхо оторвал тяжёлый взгляд от окна и посмотрел на листок белоснежной ещё пока нетронутой бумаги на столе. Ещё никогда перо не казалось таким неподъёмным. Слова выводились с трудом, но наёмник беспрестанно твердил себе, что это необходимо. Запечатав письмо и отправив с птицей, он ещё долго смотрел ему вслед. Обратного хода не было. Его сердце только что разорвалось на две кровоточащие половины.Ответ пришёл через два дня и оказался совсем не таким. — Что-то случилось? — спросил Хёнсу.— Мне нужно ненадолго отлучиться на границу.— Тогда я сам поговорю с Кёнтэ. Опять было совершена попытка убить вампира — наверняка его рук дело.Они оба с неприязнью посмотрели на стоящего неподалёку обрюзглого мужчину с неприятной масляной улыбкой. Кёнтэ доставлял им не мало забот своим умением не вовремя вспомнить о случаях, выставляющих вампиров не в лучшем свете, будто поставив себе цель не дать вражде между видами утихнуть. Минхо оправдывал это тем, что брат мужчины был министром, и следовательно был сожжен в котловане в тот день. Вероятно из-за близости трагедии он жителям и нравился. Его особенность не сразу проявила себя, а сейчас уже невозможно было выставить за пределы замка, и приплюснутый нос Кёнтэ оказывался в центре всех событий. Минхо даже малодушно порадовался, что хотя бы от этой неприятной обязанности он в этот раз избавлен. Но взамен его ожидала другая.Граница города, пусть и невидимая, теперь ощущалась очень сильно. Охотничьи инстинкты, уже было притупившиеся в городе, били тревогу во всю силу, и Минхо оставалось только надеяться на то, что встреча, которая вот-вот произойдет, будет с вампиром-охранником, потому что никакого оружия у него не было. Легкое дуновение воздуха от порывистого движения, и едва успевший повернуться Минхо оказался припечатанным к дереву. — Не слишком ли самоуверенно, человек? — острозубо улыбнулся напавший.— Я здесь, чтобы встретиться с семьей Ким, — прохрипел Минхо, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не пытаться обороняться.На лице вампира мелькнуло узнавание, и он легко отстранился, молча дав знак следовать за собой. — Ты! — налетел на него Кибом, не прошло и пяти минут. — Почему Тэмин всё ещё в городе?!Злость чётко прослеживалась в каждом его движении. Даже чувствуя боль от вцепившихся в плечи каменных пальцев, Минхо не пытался отстраниться. Джонхён вклинился между ними очень вовремя, мягко отталкивая супруга от человека. — Я не затем всё это организовал, чтобы какие-то выродки снова покушались на жизнь моего сына! — бушевал Кибом, отбиваясь. — Я не собираюсь давать ни единого шанса этим ублюдкам! Они не должны быть! Онью окончательно съехал с катушек, оставляя людей в живых.Джонхён опасливо зажал рот мужа рукой. Порочить имя самого могущественного вампира не стоило. И пусть в пределах видимости не было никого — даже сопроводившего Минхо вампира — нечеловеческий слух легко улавливал даже шепот в нескольких километрах.— Тише, — притягивая мужа к себе, уговаривал Джонхён. — Давай я всё попробую уладить? Это же Минхо. Человек, которого выбрал наш сын.— И что?! Это ты, — рука вампира обогнула крепкое плечо супруга, чтобы обвиняюще ткнуть в наёмника, — только ты виноват в случившемся! Слышишь? Моего сына схватили, пытали живьём и чуть не убили! А всё…— Тише, — упокаивающе погладил его по голове Джонхён. — Ты сейчас попусту тратишь время обвиняя муравья в том, что не смог остановить наступающую на него ногу.На лице Кибома появилось разочарованное смирение, а Минхо наоборот вскипел:— Но это я его спас!— Ты ещё смеешь… — снова нахмурился Кибом, но супруг прижал палец к его губам, качая головой.Охотник наблюдал за ними, всё больше понимая, что разговор предстоит не из лёгких. Когда внимание обоих вампиров наконец снова вернулось к нему, он начал:— Тэмин всё ещё в городе. Он ждёт меня, и всё также собирается стать человеком.Брови Кибома снова сошлись на переносице.— Я не позволю, — рыкнул он.— Поэтому я и пришёл, — твёрдо глядя ему в глаза, Минхо. — Заберите его с собой, и сделайте вампиром.Лица родителей Тэмина удивлённо вытянулись. Они переглянулись, явно недоумевая. Минхо горько улыбнулся, поднимая голову вверх, чтобы отвлечься и не дать слезам навернуться на глаза. Солнечные лучи путались в зелени деревьев, ветерок шаловливо играл с ветками и травой. Птицы вместе со всей природой радовались погожему дню, и только там, где стояла эта троица, будто царил гробовой холод.— Но тогда вам придётся расстаться, — озвучил очевидное Кибом в полной тишине.— Сейчас будет абсолютно невозможно договориться о ритуале посвящения в вампиры для тебя, — поддержал мужа Джонхён. — Я буду стараться и, может, через несколько лет…— Я понимаю и не прошу об этом, — прервал его Минхо, надеясь скорее закончить болезненный разговор и остаться наедине с разрывающей душу печалью. — Просто заберите его. Он — всё для меня. Судьба человека не для него.Он протянул Джонхёну свиток с разрешением на проход в город и ушёл. Он почти бежал в замок, чтобы отгородиться от чувств, призывающих его быть с Тэмином и слабовольно валяться в ногах его родителей и уверять, что передумал и будет заботиться об их сыне даже ценой собственной жизни. И он не задумываясь отдал свою жизнь, но это бы ничего не изменило. Один взгляд беловолосой вампира-палача, и их пепел бы разлетелся на ветру. Да, Минхо собирался бороться и отстаивать шансы на существование у Онью, который с каждым днём становился всё более молчаливым и холодно настроенным. И не факт, что в один прекрасный день от него не избавятся, как от назойливого и слишком наглого комара, прихлопнув и Тэмина заодно, ведь тот не будет стоять в стороне. Если получится, Минхо сделает этот город приемлимым для жизни людей, но на это нужны годы, а у Тэмина нет времени ждать — обряд нужно совершить в этом году.Возвращение домой наёмник откладывал, как мог, но уже давно перевалило за полночь, и он так устал от переживаний, что едва держался на ногах. Дверь открылась и за ней его встретила укутанная мраком тишина. Повернув ручку светильника, он увидел полный беспорядок — конечно, Тэмин не сдался без боя. Едва было не вползшая на губы улыбка потухла. Минхо медленно осел на пол, больше не чувствуя в себе сил стоять. Тяжесть свалившихся на него бед стала совершено неподъёмной. Больше в этом доме не будет Тэмина. Не будет заливистого смеха и озорной улыбки. Ничего. Только выворачивающие душу воспоминания. Стоило начинать к этому привыкать, но пока от одной мысли становилось трудно дышать.В стене напротив была овальная вмятина, будто кого-то со всей нечеловеческой силы запустили в неё. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что произошло. Минхо стыдливо отвёл глаза, уставившись в пол. Он ненавидел себя за трусость. За то, что сделал всё руками родителей Тэмина, наверняка поссорив их с сыном. За то, что не нашёл в себе сил и смелости поговорить, убедить, попрощаться по-человечески. Тэмин навсегда запомнит его трусом, и это будет заслужено. Минхо тяжело откинулся на стену, будто в безмолвной мольбе поднимая взгляд к потолку, и горячая слеза, так долго сдерживаемая, скользнула по его щеке.