Глава 118. На золотом ветру и яшмовой росе*. (1/1)

Когда Лю Цингэ примчался на Цюндин, сжимая в израненных руках свою драгоценную ношу, в секте Цанцюн царила тревога. Шэн Хэй и Юэ Цинъюань готовились спуститься в город. Да разве могли они поступить иначе, если отголоски атаки бога войны содрогнули весь хребет Тяньгун?Лю Цингэ осторожно опустил Шэнь Цинцю на широкую постель в павильоне главы Юэ. Шэн Хэй прослушал пульс лорда Цинцзин и покачал головой.– Он сильно ранен. Но его раны можно исцелить. Доверьте это Линг Ю. Боюсь, прославленный лекарь Му Цинфан не сможет помочь. – А твой ученик сможет? – Насмешливо спросил Лю Цингэ.Шен Хэй медленно вытягивал из его искалеченных рук скопившуюся тьму. Опоздай он хотя бы на долгий час и лорд Байчжань был бы смертельно отравлен.– Да. – Ответил он, глядя в его тёмные глаза. – Это не демоническая ци. Это тьма Диюй.В зале повисло гробовое молчание. Старший ученик Шен Хэя, Линг Ю славился своим редким пугающим талантом – юноша не только раскрывал двери в мир мёртвых, но и мог управлять этой энергией. – Где?.. Бин... Хе... – Вдруг спросил Шэнь Цинцю едва слышно. Он не приходил в себя, метался и бредил.Его вопрос взорвался оглушительным громом. Юэ Цинъюань кивнул и, покидая комнату, нехотя произнёс:– Этому мальчишке придётся прибыть в Цанцюн.Му Цинфан обработал раны Лю Цингэ и, несмотря на сопротивление, выпроводил того на Байчжань, пригрозив, что иначе запрёт его на Цаньцао. Лю Цингэ так хотел быть рядом! Он будет укачивать это хрупкое тело на руках, баюкать и согревать! Отпустите!Но ведь всё равно нет толку ходить вокруг Шэнь Цинцю. Ему нужен покой.И бог войны сдался. Потратив столько сил, испытывая немыслимую боль и ревность... Усталость взяла своё. Он ещё возмущался сквозь пелену сна, но дал себя увести. Стал послушен и мягок под действием лекарств лорда Цаньцао.У постели Шэнь Цинцю остался только Линг Ю. Он осторожно срезал одежду коротким клинком. По телу лорда Цинцзин тянулся ажурный алый узор цепей, переходящий на плечах в черноту.Линг Ю осторожными прикосновениями пробежался по этим ранам, вызвав рваный вздох.– Что это такое? – Спросил Шен Хэй. – Это ведь... цепи души? Ловушка для сбежавших из Диюй? Почему это здесь?! Почему это существо бросилось на него? Зачем?У лорда Гуаньминдин было столько вопросов, что, не сдержавшись, Линг Ю накрыл его губы ладонью.– А-Хэй, установи барьер. Никого не впускай. Эти... раны глубоки. Будет больно.Шен Хэй нахмурился. Ему было жаль исстрадавшегося лорда Цинцзин.– Мы ничего не можем сделать?Линг Ю взглянул на него с недоумением. – Нет. К сожалению, ничего.Лорду Гуаньминдин оставалось лишь горько вздохнуть.Линг Ю положил ладонь на грудь Шэнь Цинцю, пропуская волны энергии. Тот изогнулся дугой, сцепив зубы от боли. – Прости. – Тихо произнес юноша. – Это моя вина. Этот князь Диюй совсем забыл, что твоя душа вобрала искалеченную часть прошлого. Он отнял руку и Шень Цинцю, обливаясь потом, со стоном провалился в бессилие. – Янь-ван... – Позвал он. – Янь-ван... Сквозь закрытые веки лорда Цинцзин бежали юркие змейки слёз.– М? – Отозвался тот, завязывая на шее заклинателя чёрную ленту с тёмным, словно венная кровь, камнем.– Я ничего не вижу, Янь-ван! – Он раскрыл глаза, полные золотых солнц. В них сиял свет. – Я слеп.Он наощупь отыскал его руку, сжимая. Янь-ван вздохнул.– С этим я не могу помочь. Тебя ослепила атака Лю Цингэ. Это пройдет. Потерпи.– Этот человек... Это... Кто он? – Страж Диюй. Судилища мёртвых подверглись полному изменению. Тебе ли не знать, что во все времена души стремились покинуть это место. Некоторым это удавалось. Вернуть её должен был князь, из судилища которого совершён побег. Сейчас для этого есть Дворец Душ. Он стоит на границе мира живых и мира мёртвых. Янь-ван задумался, нахмурившись.– Владыка Дицзан-ван выпустил в мир живых эгуй**, опустошив Вансычен. Но эти демоны слишком опасны, они не могут находиться на свободе. Тот, кто напал на тебя, решил, что ты – эгуй. Шэнь Цинцю потрясённо молчал. Он хотел увидеть своё лицо... Ведь это тело и впрямь ему не принадлежало... Может быть, Шэнь Юань – эгуй?Он так хотел увидеть своё отражение!– На твоей шее талисман. Это камень драконьей крови. Он скроет твою душу от тёмных стражей. Не покидай Цанцюн. Сюда они не смогут проникнуть.– Думаешь, – дрогнувшим голосом спросил Шэнь Цинцю, – они так и будут... за мной... – До тех пор, пока князь Дворца Душ не убедится, что ошибся. Надеюсь, это случится раньше, чём ты умрёшь.Линг Ю, наконец, закончил вытягивать из его тела тонкие нити тьмы.– С остальными ранами справится лорд Цаньцао.Заклинатель кивнул, падая в пелену сна. Он так устал... Так измучен... Все вопросы, которые он так хотел задать пятому князю Диюй, вылетели из головы.Шэнь Цинцю распахнул глаза от того, что ему послышался шум. Он совсем забыл, что не имеет значения, открыты его веки или нет и упрямо моргал.Рядом и впрямь кто-то был. Он услышал судорожный вздох, за которым последовали крепкие объятия, вызвавшие болезненный стон.– Прости... – Раздался шёпот у самого уха и от лёгких, словно пух, поцелуев его бросило в дрожь.– Бинхэ? – Спросил он, слепо касаясь пальцами его лица, но то и дело натыкался на влажный горячий плен мягких губ. – Прости меня, Циньцинь... Я не должен был... слушать тебя! – Выдохнул Ло Бинхэ, сцеловывая непрошеные слёзы. Шэнь Цинцю думал, что никогда раньше не был так беспомощен и слаб. Что никогда раньше не испытывал такого чудовищного страха! Что от случившегося его не смогли уберечь ни его собственные силы, ни... Хотя, только небо знает, чем бы всё кончилось, если бы ни Цингэ. Ло Бинхэ осторожно коснулся губами алого ажурного шрама. От этого едва уловимого прикосновения его тело содрогнулось, вытянувшись в струну. Золотой свет в глазах погас. Он задыхался, внезапно прозрев. Его окружала родная бамбуковая хижина. Шэнь Цинцю и не помнил, как оказался здесь. Сколько он спал?Взгляд остановился на лице ученика. Он вновь мог видеть его. Казалось, за столь короткий срок лицо Ло Бинхэ стало более мужественным и суровым. Ведь они расстались совсем недавно, что же могло с ним произойти?Шэнь Цинцю испытал острое желание, глядя на ученика. Его лицо залила краска стыда.Он обнял Ло Бинхэ и накрыл его губы поцелуем. Тонкая серебристая нить сплеталась от сердца к сердцу, возвращая разорванную духовную связь._________*Идиома, описывающая скоротечность прекрасного, а также романтические, но недолгие отношения. В основе легенда оТкачихе и Пастухе.**Город напрасно умерших? (枉死城?— ?Вансычэн?), куда царь первого судилища отправляет души самоубийц, если, конечно, причиной лишения жизни не стали защита целомудрия, верность долгу или почтение к родителям. Путь к возрождению для таких душ, обратившихся в ?эгуй? (голодных демонов), закрыт навсегда, но, по поверью, они могут завладеть чужим телом, поэтому опасны для живых