Ч.14. Очевидное-невероятное. (2/2)
— Скажу, что у нас есть успехи. Мы, по крайней мере, опытным путем выяснили, что это точно не твои любимые розы, которые ты обычно всем бабам без разбора преподносишь, — не удержался от ухмылки я, — так что, Костик, пора проявить творческую фантазию. Ты сможешь.
Время до начала испанского вечера пролетело совсем быстро, и теперь, с каждым уходящим днем, как будто съеживалось и воровало часы в сутках. Мы с Костиком только успели сходить на пляж и в магазин за водой, а потом он надолго завис в номере, подбирая одежду «на выход» с дальним прицелом. Друг извел меня вопросами, из раздела, «а видно ли, что у этой рубашки немного обтрепались рукава», «заметит ли она это небольшое жирное пятнышко на свитере» и «может, мне стоило постричься сегодня».
А я сам решил на вечер все же не идти, потому что к концу дня у меня снова разболелась спина, да и выступать в качестве третьего-запасного я особым желанием не горел. Костюня на это одобрительно кивнул, пожелал мне отлично выспаться и отчалил в пространство. И, могу сказать только одно, свое обещание не лезть в партер с биноклем во время сцены ухаживаний, я бы обязательно выполнил… если бы не новые соседи и не слишком громкая музыка, способная поднять из гроба даже мертвеца.
В самое зверское время — полвторого ночи, меня разбудил звук… барабанов, горловое пение и каким-то совершено невероятным образом вписывающие в общую симфонию далекие испанские мотивы, доносящиеся с берега. В полном очумении я, не включая свет, выполз на балкон, чтобы нервно покурить, и замер от увиденного зрелища. Прямо за загородкой, на моем же этаже, на площадке не больше четырех квадратных метров обустроился целый оркестр из полуголых арабов в чалмах на головах. А его, видимо, дирижер, в исступлении барабанил руками по перилам и до кучи, отстукивал ритм стопой, также выставленной на деревянную рамку ограждения.
Товарищи музыканты в целом и общем выглядели в доску обдолбанными, а три здоровенных, я бы сказал, тесака, которыми они нарезали хамон, явно намекали, что просить сделать потише не следует. Хуже всего было и то, что в отеле почти не горел свет в окнах. По ходу, все ушли на свадьбу. А чтобы попасть ко мне в номер всего-то и надо было — перелезть через загородку.— Блеать, — тихо проскулил я, аккуратно ретируясь с балкона и запирая дрожащими пальцами дверь. Поджилки здорово затряслись, а о том, чтобы справиться с коллективом наркоманов, речи и не шло. Также рысью, я надел на себя первое попавшееся тряпье, стараясь минимально шуметь, запер номер, и по-пластунски пополз к лифту на спасительный выход. Слава Богу, ВИА «Напевы Африки» продолжали пребывать в творческом экстазе и моего поспешного бегства не заметили.
Отдышался от быстрого темпа неджазовой походки легкоатлета я уже только на берегу… под укоризненный и полный скорби взгляд Костюни, отошедшего в сторонку воскурить.— Ну, маму вашу… Не ту страну назвали Гондурасом. Прямо не Испания, а Баскервиль-холл, — злился Костюня, — ну, а ты чего на галерке скромно втихаря топчешься? Белкин братик-то, вон, здесь с самого начала в первых рядах окопал. Чуть руку ей на колено положу, так сразу — зырк на меня. Только ей прическу поправлю, нате, здрастье, — под ногами вертится. Чую я, он мне еще под утро как сэру Генри лекцию прочитает о культуре сексуальных отношений на селе. Ну, а ты чего, приперся?— Понимаешь, Кость, у нас в номере арабы. В смысле не у нас, а в соседнем. Они играют на барабанах, режут кинжалами свинью, тьфу, свинину, и по ходу того… под кайфом, — выпалил на одном дыхании я.
— И снова поздравляю, Славка. С прибавлением в зоопарке. Теперь у тебя уже есть и свинки,- позлорадствовал Костик, — чего уж теперь, пошли к народу.
И, похоже, на пляже при отеле в ту ночь действительно собрались все постояльцы. Приметив возвращающегося Костюню и меня, Белла помахала нам обоим рукой и освободила зарезервированные для нас места. А на импровизированной площадке как раз вот-вот должна была начаться главная часть испанского вечера — народные танцы.
— Я так и знала, что ты все равно придешь, — обронила Беллочка на ухо мне, — и прости за соседей. Но я действительно ничего не могла сделать. Хозяин отеля увлечен восточной музыкой, это был его приказ, и уже рано утром они уедут.— Ты хочешь сказать, что Костик не увидит их завтра? — просипел я, представляя, какие еще подстебки со стороны друга меня ждут. — Белл, да ты меня без ножа режешь. Костик и так считает, что я сошел с ума из-за ваших белочек на балконе, картин и негров в красных плавках, которые то появляются, то исчезают.— А, так ты уже даже встретился с нашим легендарным Джонни, — тихонько рассмеялась Белла, — а я так надеялась сделать вам сюрприз под отъезд. Он работает водителем у нас в отеле и обычно провожает в аэропорт на лимузине самых незабываемых постояльцев. Но тогда, тсс, не рассказывай об этом Косте, и, возможно, все, так или иначе, прояснится и с твоими белками и картинами. А теперь давай смотреть на сцену.
А поглядеть было на что. Пары скользили в сумасшедшем ритме под потрясающую чувственную музыку и словно излучали, нет, не секс, но любовное настроение, приправленное терпкими запахами ночи и нагретого моря. И больше всего мне понравилось наблюдать за отточенными, напряженными движениям рук во время красного-черного фламенко. Потому что именно эти жесты я уже неоднократно видел раньше — в профессиональном стриптизе.
Именно за счет них, а не голого тела, по-настоящему хорошие танцовщики создавали накаленную атмосферу и ощущение, будто номер предназначен для каждого в отдельности зрителя и обращается к нему персонально. И на какой-то момент я полностью выпал из реальности и погрузился в собственные воспоминания.
— Тебе понравилось, Слав? — вернул меня в нее голос Васятки. Дон Бэзил обзавёлся где-то мороженным с красным вином и теперь протягивал мне в руки небольшую вазочку.— Да, очень. Особенно та девушка в красном платье. Ее жесты были такими… — на секунду запнулся я, подбирая точное слово, — зачаровывающими, что ли…— И как будто смутно знакомыми? — подстроился под романтичный тон Васек. — Славка, ты и вправду не врубился? Неужели даже ты не смог отличить? Тогда какой спрос с других, но это я так. На будущее. Они и вправду танцуют лучше многих, особенно, когда считают это делом своей жизни. А в итоге заказчику все обходится немного дешевле.
— Во что, во что еще я должен был врубиться? — психанул я, восстанавливая в памяти движение девушки. Они действительно были очень знакомы. Особенно когда ее танец закончился, и она устало опустилась на стул, вертя в пальцах сигарету и играя с зажигалкой. — Бляха, Васька, я тебя сейчас урою… Ты хочешь сказать, что все они…— Ну, не все, но трансвеститы, — захихикал Васютка, — но ведь мы же не расскажем об этом Костику, которого Белла и твоя девушка в красном — Тим, учат сейчас божественному пасадоблю? Потому что иначе, боюсь, наш дон Константин превратится сразу в разъярённого быка, и ни один тореадор не сможет с ним справиться. А ведь мы же хотим превратить свадьбу в то, что имитирует это танец — корриду?Корриды я не хотел точно.
— Вась, так что там с Ибицей?— Славочка, все обязательно будет. Просто надо немного подождать. Мы же все равно не могли пропустить такой чудесный вечер?