Ч 1. Добро пожаловать на Майоркщину (1/1)
О том, что Испания — это родина инквизиции, я вспомнил в тот самый момент, когда на пункте пограничного досмотра местного аэропорта в длинной нескончаемой очереди из немцев, французов и почему-то японцев меня окончательно и бесповоротно скрутил приступ радикулита.Болезнь давала знать о себе еще на Родине за несколько дней до отъезда. Но ее звездный час «X» наступил после того, как я потаскал в руках чудо—чумодан на колесиках, выдвигающаяся ручка которого заклинила не в магазине при покупке, не во время обкатки девайса дома, а, как это всегда и бывает, в путешествии.
Потом был стриптиз на скорость в отечественном аэропорту: «Снимите обувь, выньте ремень, а это что у вас в карманах, достаньте компьютер из чехла, включите, выключите, положите в чехол, пройдите через рамку еще раз» и многочасовое сидение в самолете, щедро сдобренное подливаемым из-под полы Костюней дьютифритовым коньяком.
Поэтому четыре часа полета до Майорки я почти не заметил и не почувствовал до того самого момента, когда мы пересекли заветную красную линию и вписались в толпяк иностранцев.
Сделал свое дело и резкий перепад температур: в Питере в начале сентября зарядили частые дожди, воздух не прогревался выше семи градусов тепла. Здесь же в четыре часа дня по-нашему, в два часа по-испанскому царила двадцатиградусная жара.
Скрючившись в общеизвестную позу «зю» — голова на уровне таза, рука на пояснице, я дополз до будки с испанскими погранцами и протянул свой паспорт. Несмотря на огромную прилетевшую толпу их было только двое, и они явно никуда не торопились. К тому, что в курортных странах не принято никуда спешить, я, в принципе, привык еще на Кипре и на Крите, но как оказалось, неторопливость этих островов можно назвать почти мегаскоростью по сравнению с испанским мироощущением времени.Пограничник, мужик хорошо за сорок, к которому я попал, сочувственно оглядел меня, профессионально гостеприимно улыбнулся тонкими губами... и, не открывая паспорт, попросил встать ровно, чтобы удостоверяться в моем соответствии с фотографией в документе.— Here you are, чтоб б тебя, — не менее лучезарно просиял я, выпрямляясь, вцепляясь до побеления пальцами в его стойку и ощущая, как от боли из глаз сыплются огромные искры, сопоставимые с бортовыми огнями неутомимо приземляющихся и приземляющихся самолетов. На Майорке в разгар туристического сезона они взлетают и садятся с разрывом в две минуты.
В силу долгого опыта работы на границе, мужик неожиданно четко просек русское окончание фразы, позеленел, пожевал губами и нахмурился, продумывая ответный ход.
— And now take away your fingers from my table. It’s forbidden! — победно выдал он, когда я понял, что продержусь благодаря стойке еще пару минут.
— Соколик, — не выдержала мающаяся в очереди за мной украинская седенькая бабуся и продолжила на смеси языков: — Ив хер тейк авай хиз фингерзс, херу вил би аллес капут. Дур йою андерстенд ми?
Метнув глазами молнию на нервную старушенцию, погранец открыл мой паспорт на нужной странице и также не глядя тиснул печать по своему столу, соединенному с моим организмом собственными вцепленными нервными окончаниями, с такой силой, что я почувствовал, как моя пятая точка окончательно отсоединяется от организма. Я собрал остатки воли в кулак и со слезами пополз в сторону уже прошедшего границу Костюни.— Спасибо Вам, — с чувством поблагодарил я соотечественницу, уже приготовившуюся занять мое место у погранца, который жестом дал понять очереди, что занят очень важным делом: только что к нему в кабинку заглянула еще коллега, блондинка модельной внешности, принесла кофе и теперь, попивая его, он обозревал ее упругую попу, безжалостно затянутую на жаре в черные брюки. — А вы сама откуда будете? — обратился я к старушке.— Я-то? С Луганщины. Доча дом здесь прикупила. Вот и приходится мотаться, лангвичи учить на старости лет, да за фазендой присматривать. А со спасибом, нема за що. Насмотрелась я тут уже на них. Двинул бы ты сейчас коней на этой Майоркщине, и парься из-за тебя на границе еще пару дней, — выдохнула горестно бабка, пожевала губами и вперилась хитрым голубым взглядом в испанца. — Милок, их бин с утра не ссавши. Яй нид дабблклозет райт хиар. Май памперс из филлд.Честно говоря, в тот момент я даже близко не представлял себе, насколько сравнение Майорки с Украиной, сделанное случайно простой пожилой женщиной, окажется в точку. Хотя, как выяснилось позже, русских, украинцев и белорусов, что богатых, что бедных, на этой земле более чем хватает. Кто-то подается сюда в поисках лучшей доли, кому-то недвижимость дарят такие вот обеспеченные родственники.
И только этим разве что можно объяснить все те приключения, которые произошли со мной и Костюней в Испании.