Ночь первая (1/1)

Ты когда-нибудь пробовал надрезать кожу лезвием и пытаться разорвать её как тряпку? Я пробовал. Ни черта не получилось. Пришлось только кровь останавливать и орать от боли. Хотя ведь именно она и делает меня живым. Сегодня тринадцатое сентября. Никогда не верил в то, что эта цифра дьявольская. Даже если и так, мне нет резона её бояться. Страхи людей порой так ничтожны и тупы, что мне хочется рассмеяться им в лицо и сказать о том, какие они моральные уроды. Чего можно страшиться? Себя. И только. Порой душа может изрядно подосрать тебе всю жизнь, и ты будешь мучиться, корить себя за слабость, которую кто-то придумал за тебя, жить ею, и забывать о том, кто ты на самом деле. Знаешь, я забыл. И никакая мелочь в этом мире не сможет напомнить мне о том, что я когда-то был счастлив. Никто. Убивает ли меня сей факт? Ни хрена подобного.А я сижу сейчас на нашей с Ним кровати и провожу ладонями по смятой постели, в которой Он с удовольствием трахал меня, заставлял стонать своё имя и упивался этим. Я никогда не был против. Его тело устраивало меня полностью, оттого я и не возмущался, когда Он взял меня в подсобке того клуба в первый раз. Ты даже не представляешь, как мне было приятно чувствовать весь его член и двигаться навстречу, дышать вместе с ним, орать как мне хорошо. И никакая охрана не смогла бы разогнать нас. Бл*дь, как же он был хорош в сексе. Сейчас мне безумно хочется всё повторить, да вот только вылезает одна маленькая проблема — Том, сука, исчез. Просто испарился, словно его и не было, при этом, не сказав мне ни слова, не позвонив, не написав. Он просто ублюдок, которого я умудрился полюбить и на которого др*чу сейчас как последний извращенец. И мне плевать, что через окно-панораму видны мои раздвинутые ноги и примитивные движения рук туда-сюда. Мне абсолютно всё равно, что соседи потом будут трещать о моём аморальном поведении. К чёрту. Мне сейчас слишком паршиво, чтобы думать о таких мелочах, как общественное мнение. Если уж так угодно, я могу и перед камерой какого-нибудь вшивого телеканала раздеться — мне совсем не сложно. Даже приятно. Зато поклонников прибавится.Где же ты, ублюдок?Знаешь, мой невидимый друг, я часто задаю себе вопрос о том, на кой чёрт мы вообще живем. Зачем тратим кислород, зачем губим здоровье наркотой и никотином, зачем влюбляемся, расстаёмся. По сути, вся наша жизнь — это большая и тёмная блевотина. Один хрен ничего хорошего от неё ждать не приходится. М-да, ну и мысли у меня в четвёртом часу ночи. Или утра? Бред. Я один. Снова.Наверное, со стороны я выгляжу как сумасшедший. Разглядываю свою же сперму на пальцах и облизываю их. Нет, я точно идиот. Одно дело, когда это со мной делал Том, я раздвигал ноги шире и предлагал себя, снова и снова отдавая своё тело этим о*уенно-нежным и ненасытным рукам. То, что творил со мной Он, не сделает больше никто.Разбиваю к чёртовой матери бокал с виски и пью так, из горла. К чему эта грёбаная эстетика, этикет и правила хорошего тона? Когда ты один, можно делать что хочешь — никто не увидит. А ты, мой воображаемый друг, самый настоящий вуайерист, но я не против, подглядывай, сколько влезет, иначе я бы не рассказывал свою историю.Наверное, это полное извращение, после благородного напитка жрать банан. А мне вкусно, знаешь. И вроде бы лимона съел приличное количество, а всё равно хочется впихивать в себя ненужную еду и улыбаться как клинический идиот. Все одинокие люди обречены на это. А я не исключение. Были бы поблизости канцелярские кнопки, воткнул бы их в себя и смеялся от боли. Видишь, Том, в кого я превращаюсь? Нет. Ты где-то далеко от моих радаров, и инфракрасное излучение не действует. Раньше я мог отчётливо видеть тебя в темноте, теперь как крот — рою паркетный пол носом и вспоминаю твой ошеломительно-сексуальный запах. На моём месте другой бы уже пошёл в ночной клуб и перепихнулся для профилактики, а мне этого не нужно. Пока. Может быть, позже я и пойду ласкаться и сосаться с кем попало, но только не сегодня. В конце концов, первый день без своего ублюдочного возлюбленного. Надо же держать марку верного пса и изводить себя мыслями об исчезновении моего персонального фантома с элементами лёгкой шизофрении и паранойи.И всё-таки это не очень культурно, когда посреди ночи орёт какой-то сраный пост-рок или не понятый тобой трип-хоп с текстами сомнительного содержания. Проорать соседям перевод что ли? Нет, не хочется надрывать и без того сорванные голосовые связки, да ещё и банан этот, который никак не хочет проглатываться. И вроде бы длинный и вкусный, а всё равно не то. Мой язык слишком избалован красивым и гладким, оттого и не принимает инородные вещества типа пищи и фруктов. Скоро подохну, и пусть так. Всё равно жить надоело.Ты сто процентов думаешь, мой дорогой вуайерист, что я слишком всё драматизирую. Да делай, что хочешь, мне глубоко по фиг на чужое мнение. Ещё со среднего звена школы я клал на всё и жил как хотел. Именно этот факт и помог мне в будущем. А может, и нет. Теперь нет никакой разницы.Временами очень хочется вернуться куда-нибудь в лохматое прошлое, когда жили выдуманные человеком расы. Я был бы эльфом. Таким же надменным и странным, а ещё уши острые. Хах. Зато эти существа никогда не бросают. Они любят вечно. Чего совсем не скажешь о моём дражайшем возлюбленном. А ведь я провалился в эти глаза всем телом и даже канатика тонкого на поверхность не оставил. Я доверял как ребенок, и в итоге это обернулось против меня. Песочные замки с розовыми блёстками рухнули в одночасье, и я плююсь теперь этим коричневым стеклом, только тщетно — оно всё равно внутри и травит, травит, травит моё тело. Есть ли вакцина от этого? Только Том, но он далеко. Слишком, чтобы просить его. Я никогда не думал, что смогу настолько сильно отдаться в чьи-то руки. Я не ожидал и совсем не заметил ни начала этого губительного процесса ни, тем более, его конца. У меня нет больше ничего кроме… Ветра в распахнутое окно и ночи. Такой же бессонной. Как и я.