Часть 8. На пороге (1/1)

Таня проснулась на рассвете; Бейбарсов спал беспокойно. К удивлению рыжей, по бледному и красивому, точно выточенному из мрамора лицу, нет-нет, но пробегали злые жесткие гримасы, а шумное и нервное дыхание сопровождалось хрипами… Девушка осторожно коснулась его плеча?— и в следующую секунду мужчина навис над ней, с силой прижав тонкие запястья к матрасу. Его взгляд казался каким-то безумным; она прежде не видела у него таких глаз, сосредоточенных и мрачных: тьма, решимость и готовность к убийству?— безжалостность, напряжение и ненависть.Мужчина тяжело выдохнул.—?Прощу прощения,?— и он рывком отстранился и направился к графину с водой. —?Снилось прошлое.—?С Вами все в порядке?—?Вполне.Мужчина отодвинул бокал, но в постель не вернулся: только прошествовал к балкону, и, распахнув двери, вышел на воздух. В комнату моментально хлынул поток утренней прохлады, сонной и вызывающей лишь одно желание?— поуютнее устроиться под одеялом и продолжить почивать…—?Глеб,?— стараясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче, позвала рыжая. —?Что тебе снилось?Она стояла в дверях, зябко кутаясь в полы легкого халата. Несмотря на приближающееся окончание лета, ночи все еще стояли чересчур теплые, и дрожала она больше от волнения за Бейбарсова; во рту даже ощущался привкус горечи?— достаточно неприятный, резковатый, отчасти металлический.—?Дела давно минувших дней,?— усмехнулся он. —?Преданья старины…Он стоял спиной к ней, облокотившись на мраморный парапет, и Таня остановилась чуть поодаль.—?Помните, я рассказывал, после чего стал маршалом? —?спросил Бейбарсов, глядя вдаль. —?Предпоследнее сражение, пять лет назад. Битва под Нижним Тартаром. Готфрид, все еще раненый, передал мне полный контроль над операцией?— девятнадцатилетнему мальчишке, самоуверенному и гордому от осознания собственного величия. Мое происхождение мало что значило в тот период времени… Я был счастлив и потому готов на любые жертвы, лишь бы оправдать доверие, и ничего удивительного, что в слепоте гордыни почти просчитался. Почти?— в последний момент понял маневр противника и развернул войска так, как требовали обстоятельства. Никто ничего не заметил; я вышел победителем. Но жертвы…Знаешь, в один момент меня неосознанно прикрыл Гломов. Мясорубка была… Впечатляющая. Слишком много крови, даже по моему мнению, слишком большой риск. Я ни с кем не считался и потерял треть войска. Это была решающая победа, давшаяся слишком дорогой ценой… Три адъютанта погибли, выполняя мои приказы; семь офицеров, а сколько солдат… Я не испытываю по ним сожаления, Таня, но порой они снятся мне как напоминание о слабости и глупости. Снятся залпы батарей, свист пуль, крики боли, грязь, растерянность и, как бы отвратительно не звучало, беспомощность. За эти годы я ко всему привык?— только вот вкус растерянности и беспомощности запомнил надолго, настолько он отвратителен.Мужчина покачал головой, отгоняя видение.—?Я запомнил этот урок, и с тех пор излечился от самонадеянности. Но привкус…—?Глеб…Пара шагов, и Таня обхватила его лицо руками, заставляя развернуться к себе. Мужчина сжал ее в объятии и толкнул на парапет. Место неподходящее, но ему это нужно,?— думала рыжая,?— и к черту все… Обитатели имения все равно спят.Великий полководец, наглый и самоуверенный королевский племянник, хладный демон?— но, все же, человек. Можно пытаться отрешиться от эмоций и закрыть их маской ледяного спокойствия, можно заменить все человеческое эгоизмом, можно попытаться избавиться от слабостей… Идти вперед, не сомневаясь; не слышать слова ?нет?; считать свою душу изначально умершей?— только…… —?Красиво, не правда ли? —?вопросила Таня, глядя на розовое зарево.Она сидела на парапете, откинувшись на плечо стоящего позади мужчины и натянув шелковую ткань как можно выше к груди. Сонливость пропала?— осталось одно умиротворение. —?Когда-то я просыпался пораньше, чтобы посмотреть на рассвет нового дня.—?Когда-то? —?Тане вновь стал интересен тот, другой Бейбарсов.Каким он был... Кем?—?Когда верил, что жизнь сильнее смерти,?— и Глеб поцеловал ее в плечо.—?А что изменилось теперь?—?Дорогая, последний победитель в любой игре именно смерть. Потому моя военная карьера и состоялась: когда знаешь, каков будет финал, избавляешься от страха. Сейчас или в старости?— есть ли разница? Лучше ?умереть? сейчас, не будет разочарований.—?Вы слишком пессимистичны.—?А Вы слишком наивны и светлы.Скосив наверх глаза, девушка отметила, что он улыбается?— своей обычной бейбарсовской улыбкой, более похожей на горьковатую усмешку или кривящуюся гримасу. Эмоции для него слабость?— пора бы уже запомнить… Воистину, герой женского романа.—?Поскольку Вам лучше, пойду досыпать,?— осторожно вывернувшись из его рук, сообщила она.Усмешка?— уже неплохо; интересно, сможет ли он однажды вновь улыбаться, как все обычные люди, тепло и искренне? Возможно, но это же Бейбарсов…—?Мне понравилось,?— с неожиданным лукавством произнес брюнет.—?Простите?—?Как Вы обратились ко мне на ?ты?.—?Не привыкайте,?— хмыкнула Таня.Оставшись в одиночестве, мужчина покачал головой и посмотрел в сторону располагающегося в отдалении гостевого флигеля.—?Я всегда считал тебя человеком чести, Валенок,?— медленно произнес он. —?Но мы отлично понимаем, что на самом деле одинаковые. Даже если я удалюсь на поле брани, ты уже ничего не сделаешь.…- Оформите все должным образом,?— распорядился Бейбарсов, указав глазами на лежащие на столе документы. —?И как можно тише для всех.—?Уверены? —?отозвался управляющий, пробежав глазами по содержимому. —?А она?—?Подписи есть. Оформляйте, и учтите, что обсуждать сие не стоит даже со мной.Эссиорх молча кивнул. Будучи хорошим управляющим, он давно привык не задавать вопросов?— на половину из них все равно не последует ответов.—?Порой я поражаюсь, как легко женщины закрывают глаза на мужские грехи,?— нехотя признался маршал. —?Как просто оправдывают человека, когда им это выгодно.—?Вы всегда вели себя по отношению к женскому полу, как свинья,?— философски заметил его собеседник. —?Женщины всегда будут верить в остатки света того, кого любят, всегда будут прощать.—?Вы считаете, меня так легко простят? —?неожиданно весело спросил хозяин.—?После того, как сломают Вам нос, отвесят пару оплеух и перебьют пару сервизов, возможно.—?И это называется ?легко?…—?Когда дойдет до дела, я распоряжусь убрать все бьющееся и режущее,?— пообещал старый друг.—?И почему мне кажется, что Вы ждете- не дождетесь этого момента?Эссиорх деловито собрал подписанные бумаги и поднял на мужчину очи, в которых плясали искорки лукавства.—?Потому что Вам давно пора, как выражается Улита, ?дать по щам?, и счастье, что появилась та, кто сможет это сделать… Только не обольщайтесь заранее. ?Просто? не будет: я имел счастье вдоволь изучить характер нашей молодой госпожи.—?Надеюсь, Вы позаботитесь о ней в мое отсутствие.—?Разумеется.У каждого человека должен быть якорь, который удержит его от окончательного падения во тьму. Тебе повезло с якорем, Бейбарсов,?— подумал Валялкин прежде, чем схватиться за уздцы. Розы, собранные более для вида, практически повяли, но наследника престола это не заботило. Рассветное солнце заливало багряным свечением черно-белый особняк, отчего тот казался частью какого-то другого мира?— призрачного и сказочного, только вот у Ивана была на этот счёт другая ассоциация: кровь. Реки крови вот-вот прольются… И он ничего не сможет сделать.Несколько дней спустяТаня задумчиво вертела вилку. Аппетит отсутствовал, а из головы никак не лез один вопрос, недавно заданный Ярославом… Маловероятно, но. Но!—?Глеб,?— наконец, решилась она, но в гостиную крайне некстати вошел Эссиорх.—?Вас вызывают в резиденцию. Срочно,?— с порога сообщил он.—?В чем дело?—?Дофин отрекся от престола в пользу Матвея Багрова. Послезавтра состоится присяга новому наследнику.—?Неужели,?— заинтересованно протянул мужчина и отложил вилку. —?Что ж. Как?—?Вошел на заседание кабинета министров, посвященное внутренним реформам, и зачитал свою бумагу об официальном отречении. Других подробностей не сообщается.Глеб кивнул, и управляющий вновь оставил их наедине.—?Вы этого дождались,?— произнесла Таня. —?Что теперь?—?Теперь… —?вздохнул Бейбарсов. —?Теперь, когда в политической жизни нас ждет относительное спокойствие?— в случае чего, Матвей сможет договориться с парламентом, мы с должным вниманием займемся тем, чем должны. Война на пороге. Собирайтесь, Таня?— поедете со мной, и возьмите платье на официальную церемонию.Рыжая вздохнула. Возвращаться в резиденцию у нее особого желания не было?— да и мотаться туда-обратно, как собачонка, давно надоело, только в честь такого события все равно будет Ассамблея, а присутствие на Ассамблее для дворянина было обязательством.—?Вы что-то хотели спросить,?— напомнил он.—?Не берите в голову. Считайте, оправдалось плохое предчувствие.***Таня наблюдала за церемонией провозглашения нового наследника с возвышения, предназначенного для высоких особ. Сначала Сарданапал что-то говорил про Ивана?— что тот счел себя не готовым для престола, затем про выбор преемника… Про близость военного конфликта, про обоснованность кандидатуры… Когда вперед вышел Багров и дело дошло до присяги, Таня медлила?— как представительнице более низкого рода ей полагалось идти намного позже, но Бейбарсов потянул ее к брату одновременно с собой.—?Я давно назвал Вас официальной фавориткой,?— произнес он.Вот и титул ее прозвучал?— фаворитка верховного маршала.Воля Ваша, Глеб.Татьяна отвесила церемониальный поклон, маршал преклонил колено… Этикет при событиях такого рода был полностью расписан; после Бейбарсова шла Жанна, за ней Елена в сопровождении супруга?— ?выходка? стоила ей места в иерархии королевской семьи, и, как последний член августейшего семейства, пусть и потерявший права на престол, Иван. Татьяна нехотя испытала к парню подобие уважение: после всего сделанного прийти на такое мероприятие требовало силы характера и отменной выдержки.—?Доволен? —?только и спросил Валялкин, по завершению встав рядом с маршалом.—?Твоим проигрышем? —?усмехнулся мужчина.—?Это не проигрыш, это выход из игры. Если тебе нравятся придворные интриги, упивайся ими. Падай во тьму и тяни за ней всех, кто тебе дорог?— но я отказываюсь.—?Если ты пытался уйти красиво, последняя речь была лишней,?— ровным голосом ответил Глеб, невозмутимо взирая на торжественный процесс?— теперь к Багрову потянулась вереница из членов парламента. —?Я ждал, что, подписав бумажки, ты тут же убежишь в драгоценное лесничество.—?Я лишь проявил уважение к Багрову. Если он согласен взять этот груз, передать ?бразды?…—?Отрадно, что хотя бы к самому концу ты вспомнил о внешних обязательствах и правилах приличия.—?Я обязан был присягнуть новому наследнику и присягнул. Вопрос закрыт. Матвей не ты, ему поклясться в верности можно.Бейбарсов только ухмыльнулся.Для него все люди были куклами и пешками?— но, пожалуй, в чем-то этот Валенок был прав: Багров не раздражал и умудрялся сочетать в себе и свет, и разумный эгоизм.—?Мы разговаривали дважды, но могу с уверенностью сказать, что я Вас люблю,?— неожиданно произнес Иван, глядя на Таню. —?Хоть и не знаю, за что.Пока рыжая растерянно хлопала ресницами, молодой человек покинул зал: на этом празднике жизни он явно был лишним.—?Не берите в голову,?— обронил мужчина. —?В нем еще сохранились остатки ребячества.Ребячество… Да, пожалуй. —?Не замечала, что от него так противно пахнет зверинцем,?— пробормотала Татьяна.—?Да, легкий душок всегда присутствовал?— у него в покоях целый зоопарк.Легкий душок?.. У Тани даже голова закружилась от этой мерзкой вони. Сладковатый запах опилок и жженой шерсти?— а еще каких-то целебных благовоний, слишком… ?густых? и насыщенных. Запах неприятно щекотал ноздри, и девушка поспешила приникнуть к бокалу с кисловатым морсом.А ведь определенный эффект Валялкин, все же, произвел: его слова слышало достаточное количество человек, не промедливших с распространением слухов. Провозглашение наследником Багрова, признание Валялкина, его давняя вражда с Бейбарсовым и назначение последнего главнокомандующим… Кто хотел, тут же начал строить новые теории заговора, озвучивать догадки и пытаться обрисовать причины событий.—?Странное торжество,?— заметила Таня. —?Парламент светится; большая часть Вашей семьи ведет себя, точно преступник, которому прямо на эшафоте зачитали оправдательный приговор?— все, вроде бы, и рады, только…Рыжая покосилась в сторону родителей Валялкина. Они вели себя чинно и спокойно, но от девушки не укрылись морщинки на лице короля и сжатые губы его супруги. Удар по репутации?— сын признал свою негодность в качестве наследника…—?Они давно к этому морально готовы,?— ответил Бейбарсов. —?Много раз говорил, что вопрос времени.—?Кто это? —?рыжая скосила взгляд в сторону. —?Там, у колонны. Не видела его прежде.—?Новый член Палаты Лордов. Чтобы возвысить Вашего отца, пришлось основательно расширить ее состав. Ваш отец из ?благородных?, Александр из низов?— и Вильгельм от ?средних?.—?Вильгельм… Подождите, но он же беженец с Тартара! - воскликнула Гроттер. —?Он уехал из Тартара тридцать лет назад.—?Но это же высший совещательный орган…—?Предателей удобно держать у власти, дорогая?— всегда необходим тот, на кого можно при необходимости спустить собак.—?Чертовы интриганы,?— только и пробормотала девушка. —?Воистину, гадючье гнездо.—?Змеиный источник,?— поправил ее Глеб. —?Жанна называет резиденцию именно так.—?Звучит красивее, но факта не отменяет. Змеи!—?Любовь моя… —?и мужчина потянул ее к выходу. —?Мы никогда и не отрицали.—?А может…Не может?— Бейбарсов уже впился ей в губы, усадил на собственные бедра и вжал в стену.Резиденция же, пыталась одернуть его Гроттер. Приличия…К черту приличия?— еще бы голова так не кружилась, но у нее всегда голова кружилась от его поцелуев и чересчур жарких объятий. Рука мужчины скользнула под черный подол и двинулась по бедру; Таня мысленно приготовилась к тому, чтобы напомнить, что в соседнем зале проходит торжественный прием, только…В коридоре раздались еле слышные шаги, и тут из-за поворота вынырнула высокая фигура с вихрастой головой.—?А, это ты,?— без интереса пробормотал мужчина, узнав внезапного визитёра. —?Ты разве не должен быть где-то на пути в глушь?—?Я собирался выезжать завтра утром,?— ответил Иван. —?Не можешь дождаться, пока я исчезну?—?Всего лишь удивляюсь: ты всегда так ныл, что ненавидишь замок, что ныне не можешь его покинуть.—?Я ненавидел не замок и не семью, а мерзость и мишуру.Таня уцепилась за плечи мужчины покрепче и попыталась ненавязчиво поправить подол платья, слишком уж высоко задравшийся. Отстраниться ей Глеб не дал?— возможно, и к лучшему; уткнувшись ему в грудь, было проще спрятать неловкость и смущение.Официальная фаворитка…—?Кажется, я отвлек Вас от важного дела,?— скривился Иван. —?Продолжайте.Три часа назад?— прежде, чем присяга дворян закончилась и Багров отправился ?знакомиться с народом в новом статусе?, этот человек признался ей в любви, и теперь с полным правом взаимно обменивался с Бейбарсовым порциями яда. Новый повод для ненависти?— но никак не любовь.Бейбарсов что-то ответил, бывший наследник съязвил…Гроттер чуть не взвыла, когда ее, наконец, поставили на ноги?— настолько они затекли, и с наслаждением привалилась к ставшей уже родной стене, прохладной и гладкой.Перепалка, меж тем, набирала обороты. Едкие фразы, любезность за любезностью?— неизвестно, чем бы все завершилось, если бы не ?явление героя?: в коридоре нарисовался секретарь маршала, и вид он имел самый, что ни на есть, встревоженный и возбужденный.—?Тартар и Лысогория прислали военную ноту,?— с жаром сообщил юноша. —?Новый наследник ее принял и удалился с приема писать ответ.Бейбарсов смерил Валялкина презрительным взглядом и быстрым шагом направился обратно в залу; Таня за ним не поспевала…В помещении царило бурное оживление. Глеб о чем-то долго разговаривал с отцом, с Сарданапалом, с Медузией… С членами военного кабинета?— а после, кивнув, направился обратно к Тане и ошивающемуся рядом адъютанту.—?Список дел, которые нужно завершить к завтрашнему вечеру,?— и Бейбарсов с чистой совестью вручил помощнику стопку мелко исписанных листиков, извлеченных из кармана и потому смятых. —?Буду через два дня. Отчего такая мина? Вы же сами вызвались в адъютанты, выполняйте.—?Через два дня?—?С моей стороны все давно готово, военный кабинет получил распоряжения. Для проведения мобилизации мое присутствие ни к чему, будут вопросы?— все на бумаге.…Они всю дорогу целовались, все несколько часов?— страстно, безумно, не в силах насытиться друг другом, не в силах оторваться, и весь следующий день провели в постели, прерываясь разве что на еду.—?Хватит,?— фыркнула Таня. —?Глеб, я…Мужчина со вздохом встал и отошел к письменному столу, а после положил на гладкую поверхность несколько листов.—?Доверенность на управление имением. В случае моей смерти Вы станете полноправной владелицей?— а до тех пор считайте его неотчуждаемым подарком, который Вы не можете отдать и при этом его невозможно отнять у Вас,?— произнес он. —?В остальном же делайте с моим имуществом, что хотите. Распоряжайтесь виноградниками, перестраивайте дом, занимайтесь любыми делами, которые взбредут в голову?— Эссиорх поможет.—?Зачем это? —?не поняла Таня.—?К утру я должен быть в Тибидохсе, чтобы вскоре выступить с войсками к границе. Штаб уже ждет.—?И…—?Считайте это своего рода завещанием?— если пристрелят ненароком, хочу оставить все в Ваши руки.—?Вы же верховный маршал, а не солдат! Риск минимален...—?Никто не застрахован от несчастных случаев. Обещал же, что Вас никогда не постигнет участь моих прежних любовниц.—?Вы смотрите на меня так, будто не планируете возвращаться,?— подозрительно произнесла девушка.—?Вы должны быть в безопасности.—?Это ни к чему. Я уверена, что…—?Так надо.—?Прежних любовниц… Подождите. Вы от меня откупаетесь, не так ли? —?спросила Таня, поднимая голову. —?Вы всегда откупаетесь от наскучивших, и я не исключение. И теперь, когда можно прикрыть все отходом к театру боевых действий…—?Гроттер… —?мужчина поморщился. —?Вы не так все поняли.—?Что именно не так?! —?прошипела девушка. —?А как следует понимать?!Бешенство, нескрываемое бешенство - вот, что она испытывала. Глеб внимательно рассматривал ее?— несколько минут, а потом точно принял какое-то решение.—?Да, Вы правы. Я хотел удалиться более красиво, но для обоих будет более правильным завершить все иначе… Вы не ошиблись. Это расплата,?— неожиданно жестко ответил он. —?За Вашу отданную девственность?— или, правильнее сказать, проданную. За несколько месяцев, что мы делили постель. Плата более чем щедрая: ни одна из моих прежних связей не получала так много, но ни одна и не проявляла такого усердия в любовных играх. —?Что?!—?Ваш отец мечтал о должности, Вы?— о независимости.—?И…—?Вы так успешно играли роль невинной наивной овцы, что порой даже верилось… Я в полной мере оценил игру.Его щеку обожгло неожиданно сильным ударом, и Таня чуть не взвыла от пронзившей руку боли.—?Почему Вы так обо мне думаете? —?выдохнула она, тряся кистью.—?С какой стати девица с бурным нравом будет вести себя так смирно?—?Я оказалась в Вашей власти,?— тихо ответила. —?И, как бы сие не претило, ничего не оставалось, кроме как подчиниться. У меня не было другого выхода. И, кроме как влюбляться в Вас с первой же встречи, тоже выхода не было…—?Гроттер.—?Надеюсь, кампания будет успешной и Вы добьетесь всего, что хотели, и вернетесь живым и в добром здравии,?— бесстрастно произнесла рыжая. —?Правда, от паранойи Вас уже ничего не излечит. К Вашему возвращению я сделаю все, чтобы меня здесь не было.—?Особняк Ваш, Таня. Имение Ваше.Девушка отвернулась к окну. Спина ее нет-нет, но дергалась в тихих судорогах,?— мужчина протянул руку к тонкому плечу, но рыжая сама обернулась.Я Вас ненавижу,?— прочитал он в дьявольски прекрасных изумрудных очах. Я Вас полюбила, а теперь ненавижу больше жизни.Женщинам склонно выдумывать проблемы там, где их нет, только и отметил маршал. Это ничего?— пройдет; всегда проходит. Эмоции застилают им глаза, а Гроттер все еще ребенок.—?Попробуем поговорить, когда все закончится,?— ответил Бейбарсов.Он не сказал ?если?…—?Мы уже поговорили.Гроттер, Гроттер…Верховный маршал отвесил ей вежливый поклон по всем правилам этикета и удалился.Наверное, к лучшему, что она не успела сказать.Когда Бейбарсов уехал, и к ней вошел Эссиорх, ее рвало в ведро для бумаг. Полагалось смутиться, но никак не выходило… Она уже устала давить в себе приступы тошноты, неуклонно преследовавшие ее всю последнюю неделю, устала от постоянной сонливости и раздражительности, от всего устала. Ей было больно и плохо, ей хотелось выть зверем, кричать и расколотить все, что попадалось под руку, только не было сил, сплошное бессилие?— что душевное, что физическое.—?Госпожа…?Мужчина подал ей стакан воды. Таня с наслаждением напилась, а после вновь склонилась к ведру…—?Вы практически перестали есть,?— заметил он. —?А если и питаетесь, то одними овощами. Удивительно?— господин сразу отметил признаки бремени у собственной сестры, но пропустил их у Вас.—?Он говорил, это невозможно,?— выдавила девушка.—?Чудеса порой случаются.—?Вы давно заметили?—?Третьего дня.Приступ, наконец, прошел. Ей ощутимо полегчало?— слава богу, она сдержалась при виновнике событий; неизвестно, к чему бы привели новые сведения. Несмотря на всю степень обиды, ей упорно хотелось видеть рядом с собой Бейбарсова?— и при этом не видеть его до конца жизни.—?Думаю, Вы в курсе, что случилось между нами,?— выдавила Таня,?— Вы всегда в курсе. Не говорите ему, никому не говорите… Я же могу быть уверена, что Вы не скажете?Мысли и слова путались. Глеб не должен знать?— иначе он к ней вернется, а он все сказал; ей ни к чему жалость. Она все способна пережить, любое презрение, равнодушие и даже ненависть, только не жалость.—?Господин сказал, что, хоть верховное право управления поместьем и принадлежит ему, хозяйка этого дома?— Вы. Он велел служить Вам так же, как и ему, и я уважаю вашу волю. И все, кто работает здесь, также будут молчать. Они преданные люди.—?Благодарю.Таню снова затошнило.—?Если Вы хотите скрыть, то следует попрощаться с высшим светом,?— продолжил Эссиорх,?— и найти причину, по которой Вы удалились. Следующая Ассамблея через месяц?— на Вашем сроке все еще будет незаметно.Проклятая Ассамблея… И этот человек, черт возьми, прав.—?А что мне делать, когда он вернется? Как все это объяснять?—?Госпожа… —?мужчина успокаивающе улыбнулся. —?Сейчас Ваша душа полна обиды, но однажды Вы поймете, что его чувства к Вам отличались от всех его прошлых связей?— не спорьте, просто послушайте. Глеб отдал Вам половину всего, что имел сам, и, пусть Вы не вправе ничего продать или подарить, пока он жив… Он Вас обеспечил. Если выживет, однажды он вернется к Вам. Вы понимаете это, потому что главное условие?— Вы не должны вступать в законный брак.—?Я не хочу его возвращения… ко мне.Придется, видимо, сбежать на край света.Управляющий усмехнулся.—?Все считали, что он не может иметь детей. Если ребенок родится живым и здоровым, я приставлю к Вам Улиту в качестве кормилицы. Мы ждем второго,?— сообщил он прежде, чем оставить ее одну.Бейбарсов как-то обмолвился, что Жанна месяц травила себя какими-то настойками, чтобы… Нет, о чем она?! Она не Бейбарсов, она не убийца.Имение маршала стояло уединенным и здесь никогда не бывало гостей?— но как вырастить ребенка так, чтобы никто о нем не узнал?..***Услышав краткий рассказ мужчины, сестрица только присвистнула.—?Если ты ее любишь, то зачем? —?поинтересовалась Жанна. —?К чему нужен был весь концерт?—?От смерти не застрахован даже верховный маршал. У нее еще может быть нормальная семья.—?После твоей смерти…—?При моей жизни ее не получит никто.—?Ну что ж… Завоюй еще территорий, брат мой?— принеси к ногам любимой, подари ей мир. Женщины это любят. Все, чего я хочу, это твоего счастья,?— тихо ответила Аббатикова. —?И счастья для нашего народа.