41-50 (1/1)

#42 Сверхновая Вспышка боли настолько ослепительна, будто внутри Козаченко вспыхнула сверхновая, взорвалось солнце и разом схлопнулась парочка галактик. На мгновение он, кажется, теряет сознание. ? Какого черта?! По башке промазал, гребаный кретин?! Леон, спрятав ствол, помогает остановить кровь. Глядя на импровизированные бинты, Бадди почти физически ощущает, как в рану пролезает и с удобством располагается гангрена. ? Я никогда не мажу. Саша костерит его, обкладывает матом, какой только приходит на ум. Ему больно до тошноты, он не чувствует ног и уже хрипит, сорвав голос. ? Я не только жив, мать твою, я обездвижен! Я парализован, чтоб тебя!! Что это, твоя последняя издевка?! Ох, ну подожди, я до тебя доберусь! Леон отмахивается от его обессиленных рук, как позже будет отмахиваться от неловкой благодарности. Сейчас же Козаченко мечтает выгрызть ему трахею.#44 Укус Бадди придирчиво осматривает свое отражение, как будто впервые в жизни дорвался до зеркала. Его, однако, интересует не все тело, а лишь два покрасневших полумесяца ? свежий отпечаток зубов. С Ириной… Он столько раз обещал себе не сравнивать прошлое и настоящее, но это происходит непроизвольно, само собой. С Ириной все было иначе. Никакой агрессии и исступленной страсти, словно этот раз ? последний. Он косится вправо: Леон, сонно щурясь, бреется. Все его плечи, живот, спина покрыты россыпью мелких синяков. Те, оставшиеся после миссии, уже давно сошли, а эти ? новые. Им обоим вечно будто крышу сносит: они ломают мебель и бьют посуду, частенько так и не добираясь до постели. С Ириной… Бадди обрывает себя, встретившись взглядом с Леоном. Кеннеди протяжно зевает и целует его, пачкаясь пеной.#46 Банка Как-то летом его отец взялся коллекционировать насекомых. Он ловил их сачком, ссыпал в банку с кусочками пропитанной хлороформом ваты и крепко-накрепко завинчивал крышку. Медленно засыпавшие жучки потом попадали на булавки и украшали книжные полки к вящему недовольству матери.

К недовольству Саши никто не прислушивался. Поэтому он тайно пробирался к морилкам и на время снимал крышки. Бабочки, мотыльки и осы улетали сразу же. Клопы, божьи коровки и жуки попроще в конце концов тоже находили выход. Бескрылые, раненые или слишком мелкие оставались на дне. Отец удивлялся пропаже, но как будто не догадывался. ? О, привет, старина! Ты сегодня рано. Присоединяйся! Леон, не позволявший себе даже принюхиваться к сигаретному дыму, курил и одновременно с незваным гостем стряхивал пепел в блюдце. ? Помнишь семилетней давности историю про дочку президента? Так вот… Саша помнил. Он помнил, как беспомощно бились насекомые и, упав на спинки, уже не могли перевернуться. Рассказы про Испанию он тоже помнил, Леон обожал их. С томной усталостью в глазах Луис отсалютовал ему двумя пальцами, и Саша почувствовал, как над головой плотно заворачивается крышка.#48 Мусор Этажи опустели за пару дней интенсивной работы. Комнаты теперь казались больше, а может, это он уменьшился. Крошечное вместилище жизни у подножия необъятных стен из воспоминаний ? вот чем он стал в собственном доме. Все вещи с полок, из ящиков и чулана, все бережно хранимые безделицы, кружки с надбитыми краями, пуховые одеяла ? все отправилось по мешкам и коробкам. Он решил выкинуть основную часть, избавиться физически, зная, что после неминуемо придет сожаление. Но в новой жизни не оставалось места для душевных терзаний, и он верил, что сможет их пересилить. Пакеты с мусором высились синеющей горой на лужайке. Их было двадцать, может, тридцать, хорошо, под завязку набитых, готовых совершить свое последнее путешествие ? на свалку.

Леон появился на крыльце с коробкой, одной из дюжины, отобранной для гуманитарной помощи, и попрыгал, утрамбовывая, на вылетевшей из дорожки плитке. ? Это последняя, ? он подошел, скрипя ботинками. ? Смотаюсь отвезу их. Они помолчали немного, глядя на мусор, а затем ? обернувшись к темным провалам окон. Саша не хотел, чтобы он приезжал. Чтобы хлопал по плечу, заботливо осведомлялся, поддерживал и заставлял верить в себя. Саша хотел тихонько сойти с ума в дальней комнате. Но Леон был здесь на следующее утро после их телефонного разговора. ? Предлагаю хряпнуть, как закончим. Перелет долгий, шахмат я не взял. А, как тебе? Саша отвернулся, заметив под полиэтиленом контуры фоторамки. На душе было паршиво. ? Ты платишь, я помню.#50 Рыбка ? Там нет рыбы, ? сказал Бадди, когда помимо палатки, спальников на минус сорок, кострового набора, парочки отличных ножей, сигнальных ракетниц, запасной обуви и целой корзины с недельным запасом пищи Кеннеди запихнул в багажник две удочки и коробку снастей. ? Сколько себя помню, там никогда не было рыбы. Леон вызвался рулить. Саша не настаивал, даже не заикался, ? но свой отпуск американец возжелал коротать у Бадди на родине. Ему ничего не оставалось, как сопроводить Леона с его идеями на дальнее озеро, где раньше Саша бывал по уикендам. ? И мы едем всего на полдня, зачем тебе палатка? И что в том рюкзаке? ? Зомбикзак, ? коротко отрапортовал Кеннеди, переключая радиостанцию. Ему нравилась музыка потяжелее, Бадди же считал музыку в машине неуместной вовсе, но пререкаться не хотел. ? Чего? ? Зомбикзак. Рюкзак на случай зомби-апокалипсиса. Медикаменты, огнестрел, патроны, обеззараживающие таблетки, все в таком духе. ? Господи, ты серьезно? Конечно, он шутил: позже Бадди обнаружит вместо всего перечисленного свитер крупной вязки, брюки и пачку махровых полотенец. ? Рыбы нет, ? напомнил он, глядя, как Леон деловито разматывает леску. ? Мы еще с отцом… ? О, да брось, разве не здорово вырваться с работы и порыбачить вместе? Не здорово, скажешь? Бадди ограничился сдержанным бурчанием и смиренно уселся ждать, когда что-нибудь клюнет, а сам он за это время состарится и обрастет мхом. ? Разойдись!! Едва не снеся Бадди к чертовой матери с причала, Леон вошел в воду, словно дельфин, то есть, как и положено дельфинам, совершенно голый. ? Всю рыбу распугаешь! ? хотел возмутиться Саша, но спохватился и просто смачно выругался. И вдруг, когда волны от прыжка давно стихли, а Леон избороздил все видимые просторы озера, поплавок слабо дернулся, а потом еще и еще, и Саша с трепетом начал подсекать, и когда до крючка оставалось всего ничего, на поверхности показался Кеннеди. ? Ты что, мать твою, творишь такое? ? Стараюсь, чтобы ты запомнил свой первый улов. Он легко подтянулся на руках, встряхнул волосами под протестующие вопли Саши и всем своим мокрым, скользким, обнаженным телом навалился сверху.