Глава 1: Чердак и малиновый чай (1/1)

Многие пишут истории про героев, немногие пишут истории про людейЕсли найдёте ошибки, пожалуйста, укажите их в ПБ:)Солнце всё ниже опускалось, окрашивая небо в тёплые тона и придавая всей окружающей природе дольку романтичности. Птицы парили над бескрайним океаном, лишь изредка щебеча что-то. Вокруг было слишком тихо и ничто не могло потревожить спокойный июльский вечер на острове Принца Эдуарда. В огромном поле, прямо посередине которого была проложена дорога, среди травы проживали тысячи прекрасных обитателей этой маленькой провинции. На часах было десять вечера, что означало, что скоро они должны были добраться до городка под названием Эвонли, который, по заявлениям мистера Харрисона, находился двух часах езды от Монктона, но ехали они уже около трёх.Энн сидела на переднем сиденье старенького Фольксвагена мистера Харрисона, с воткнутыми в уши наушниками и смотрела в окно, пытаясь запомнить мелькающие пейзажи этого маленького островка. Они выехали из Монктона в семь часов вечера, а до этого Ширли-Катберт была в отеле. Она приехала в центр провинции Нью-Брансуик около четырёх дней назад из Новой Шотландии, где она ранее жила. Все эти четыре дня, которые она была вынуждена сидеть либо в четырёх стенах, либо бездумно гулять по городу, Энн ждала, пока мистер Харрисон освободиться и сможет довезти её до Эвонли.Мистер Харрисон был старым другом семьи Катбертов и хорошо знал всех её членов, поэтому, когда сама Марилла Катберт, известная своей самостоятельностью, попросила его довезти девочку до Эвонли, он согласился без колебаний, но попросил подождать пару деньков, чтобы не ехать в другую провинцию в будний день. Но всё же утром субботы у него было пару неотложных дел, и они выехали только ранним вечером. Хоть мистер Харрисон и не унывал, говоря, что так будет намного меньше пробок и, что возможно, они приедут даже раньше, чем через два часа. Энн была всё же не особо одухотворена, потому что была вынуждена ещё один день провести полностью предоставленная себе. Мужчина заехал за ней в шесть вечера, накормил её в ближайшем кафетерии и они отправились на остров Принца Эдуарда.Сначала всё было не так уж и плохо, мистер Харрисон не любил быстро ездить, а потому машина двигалась довольно спокойно. Энн включила радио, и они дружно пытались подпевать каким-то хитовым песням, затем они должны были пересечь границу провинции, проехать через мост, соединяющий материк и остров, и дальше мистер Харрисон был вынужден пристально следить за дорогой, потому что совершенно не знал местности. Энн же, предусмотрительно выключила радио и воткнула себе наушники в телефон, попутно листая ленту Инстаграма, что быстро ей надоело, и она решила просто следить за природой, которая, можно сказать, была просто прекрасна.Ещё у себя дома, в Новой Шотландии, в Нью Глазго, она обожала гулять по различным паркам, забывалась на одиноких скамеечках, стоящих где-то среди деревьев и любовалась природой, которая её окружала. Она воображала, что рядом стоит принцесса Корделия, держит её за руку и рассказывает свои истории про храбрых рыцарей, страшных и свирепых драконов, политических интригах и неожиданную любовь с женихом, на котором её хотели женить. Рядом, улыбаясь, всегда стояли Кэти и Виолетта, также слушая истории мудрой принцессы Корделии и восхищались. Энн отчаянно выдыхает, вспоминая те года, когда ей было одиннадцать, и она верила в принцесс, а ещё, в своих воображаемых друзей.Мистер Харрисон трясёт её за плечо, и Энн понимает, что заснула, полностью погрузившись в свои мысли. Мужчина улыбается, показывая вперёд на дорогу. Девушка потирает глаза двумя руками, сжатыми в кулачки и, щурясь, смотрит вперёд. Машина приближается к зелёной табличке, на которой белыми буквами выведено название города ?Эвонли?. Ширли-Катберт улыбается, приподнимаясь на сиденье, и вытаскивает наушники из ушей. Мимолётно смотрит, сколько времени, замечания, что уже ближе к одиннадцати часам вечера. Мистер Харрисон говорит ей, что уже скоро они приедут, потому что Эвонли не самый большой городок. Энн кивает ему, а затем спрашивает разрешение включить радио, на что получает положительный ответ. В машине вновь раздаются ритмичные мелодии, которым они, не смотря на усталость, пытаются подпевать.Эвонли, как она и думала, оказывается небольшим городком, находящимся на побережье залива Сейнт Лоренс. Их машина тихо проезжает по уже заснувшим улочкам, на которых практически нет жителей. Они доезжают до центра города, Энн понимает это по мэрии, гордо возвышающейся над двух-трёхэтажными домиками, находящимися здесь. Мистер Харрисон говорит, что дом Катбертов находится на окраине, где, в основном, стоят частные дома, поэтому они пару раз поворачивают, и девушка уже не может сказать, в какой стороне находится мэрия. Наконец, спустя примерно пятнадцать минут, машина поворачивает на длинную дорогу, которая уставлена различными домиками, а затем и вовсе останавливается около одного из них.Энн выходит из машины и, смотря на дом, закрывает дверцу, громко шлёпая ею. Перед ней стоит побеленный двухэтажный дом, с крышей, выкрашенной в зелёный цвет и маленьким клочком земли позади, с высоким деревом, которое умиротворённо возвышается над постройкой.—?Энн из Зелёных крыш,?— тихо произносит она, но мистер Харрисон слышит и негромко посмеивается, говоря, что теперь это её новое прозвище. Девушка грустно улыбается от слов мужчины, но продолжает смотреть на дом, который, кажется, должен стать ей родным.Мужчина окрикивает её, прося помочь с коробками, в которых лежат вещи девушки. Энн кивает и, наконец, отрывается от дома. Сердце вдруг окутывает пустота, погружая Ширли-Катберт в унылые мысли об их с родителями потрёпанной, но такой любимой и согревающей квартирке в Нью Глазго. О доме, стоящем в Амхерсте она предпочитает не вспоминать. Мистер Харрисон замечает сменившееся настроение спутницы и говорит ей оповестить Мариллу и Мэтью, что они приехали, чтобы Энн не таскала тяжёлые коробки. Девушка заторможено кивает в никуда и идёт по направлению к террасе. Ширли-Катберт быстро перескакивает через такие же белые, как и дом, ступени и подходит к двери, у подножия которой красуется песочно-жёлтый ковёр с надписью ?You are welcome?.Энн заносит кулак, но останавливает его буквально за пару миллиметров до дверцы. В голове бурлятся мысли и всё никак не могут уложиться. Этот дом, этот город, эти люди, это всё?— это её новая жизнь, шанс начать всё сначала, сделать вид, как будто последних пяти лет в Амхерсте не было. Не было старой Миссис Ширли, с её крючковатым носом и, как будто пыльными, серыми волосами, не было школы всё в том же городе, где её мягко говоря не любили, не было и того приюта, в котором она была однажды, сразу после смерти родителей и сейчас. Ничего не было, так что и не стоит об этом думать. Мэтью и Марилла?— это будущее, в котором, как она надеется, её будут любить и у неё появится семья. Пожалуй, это всё, чего Ширли-Катберт желает сейчас.Она, наконец, ударяет своим кулачком о дверь, ещё пару минут ждёт, и вот, на пороге появляется старая Марилла Катберт собственной персоны, нервно сжимая передник в своих руках. Женщина приветливо улыбается Энн, отцепившись от фартука, раскрывает руки для объятий. Девушка усмехается, но всё же падает в руки бабушки. Они не виделись так много лет, что Ширли-Катберт уже и не помнила их лиц, но сейчас, стоя прямо перед Мариллой, она начинает восстанавливать кусочки своей памяти. За спиной женщины кто-то прочищает горло, вынуждая их обеих оторваться друг от друга. Там стоит Мэтью, с такими же распростёртыми объятиями и Энн, не думая ни секунды, бросается ему в руки, на что тот крепко сжимает её в ответ. Марилла, стоящая рядом, умиляется, а затем обращает внимание на мистера Харрисона, стоящего около машины и спокойно курившего сигарету. Спохватившись, женщина окрикивает Мэтью:—?Мэтью, отлепись же ты от Энн и помоги Джеймсу занести вещи в дом,?— немного грозно говорит она, выходя на улицу, чтобы переговорить со старым другом. Мужчина улыбается строгости сестры и отпускает девушку из объятий, а затем подмигивает и идёт прочь из дома, чтобы разгрузить машину. Ширли-Катберт идёт за ним, не желая оставаться в пока ещё чужом доме, но это ещё пока.Спустя полчаса они, наконец, справляются с коробками, занеся их все на чердак, на котором и будет жить девушка, и, уставшие от долгой поездки, а также от самой разгрузки, идут пить чай. Марилла достаёт торт, приготовленный ею специально по этому поводу, и приносит им напитки (мистер Харрисон всё-таки предпочитает горячее молоко). Энн с улыбкой попивает свой малиновый чай, постепенно засыпая, но продолжая слушать тихие разговоры взрослых. Она слышит, как женщина говорит, чтобы мистер Харрисон остался у них на ночь, чему мужчина, несомненно, рад, слышит, как Мэтью и Джеймс (как она совсем недавно узнала) разговаривают про цены на бензин, слышит, как Марилла предлагает ей пойти спать в гостевую комнату, пока её ещё не готова.—?Марилла,?— отвечает она,?— я думаю, что было бы неплохо отдать гостевую комнату мистеру Харрисону. Я могу поспать и на матрасе, на чердаке, если он у вас есть. —?Немного переваривая информацию, Энн добавляет:—?Матрас, а не чердак, конечно.Все в комнате добродушно усмехаются. Женщина кивает, рассказывая, где девушка может найти свою постель. Энн мысленно расписывает себе всё в воображаемом блокнотике, и затем, желая всем присутствующим спокойной ночи, идёт наверх. Матрас, как объяснила Марилла, находится в сдутом положении, на верхней полке в кладовой, насос лежит там же. Кладовая же находится на втором этаже, рядом с лестницей на чердак. Ширли-Катберт идёт к лестнице, попутно осматривая все вещи, которые видит. Поднимаясь на второй этаж, она замечает старые фотографии на стенах, но не сильно всматривается в них, потому что не хочет напрягать глаза. Она постукивает пальчиками по деревянным перилам, и, уже поднявшись наверх, незамедлительно идёт к кладовой. Затем достаёт необходимые вещи, попутно прихватывая постельное бельё, парочку пледов и полотенце и поднимается наверх. Признаться честно, Энн всегда хотела жить на чердаке.—?Здесь ужасно скучно,?— первое, о чём она думает, когда оказывается под крышей.Комната ещё не до конца доделана, точнее не сделана вообще, в углах валяются коробки, на полу лежит старый бирюзовый и уже изрядно потрёпанный ковёр, с потолка свисает люстра, которая светит тускло-жёлтым светом. Марилла сказала, что они с Мэтью хотят, чтобы Энн сама обставила свою комнату. Единственное, что не вписывается в атмосферу старого чердака?— это красивый диванчик, стоящий прямо около окна. Девушка подходит к нему, давя на обивку, и она оказывается, на удивление, очень даже мягкой. Улыбка тут же расползается на её лице, и Ширли-Катберт заваливается на диване, разбрасывая все подушки, что лежали на нём. Энн потягивается и, вместе с усталостью и сонливостью, появляется и тихая ненависть к тому, что ей сейчас надо накачивать и заправлять матрас. Она всерьез обдумывает вариант, в котором ей можно заснуть прямо на этом диване, прямо сейчас.Слышатся шаги по лестнице, и кто-то входит в комнату. Кажется, у Ширли-Катберт не остаётся вариантов, потому что глаза сами собой закрываются, и у неё уже нет возможности встать с дивана. Её накрывает одеяло, и она подкладывает под голову руки. Кто-то целует её висок, выключает свет и, уже тише, покидает чердак. Энн засыпает с еле ощутимой улыбкой на глазах, и мыслями о том, что всё будет хорошо, потому что это Эвонли, не Нью Глазго и не Амхерст, потому что это Мэтью и Марилла, а не Миссис Ширли и не, что к сожалению, её родители. Потому что это?— совершенно новое место, где её не знает никто, никто не знает её прошлого, ничего. Она не надеется завести друзей, потому что если за последние шестнадцать лет у неё их было четверо, трое из которых воображаемые, то и сейчас они вряд ли появятся.Судьба, как оказывается, любит шутить свои шутки и играть с людскими жизнями.***Солнце в июле встаёт даже как-то слишком рано, поэтому уже в восемь часов утра, как только в комнату через окно, как некстати находящиеся прямо рядом с диваном, просачиваются первые лучи, Энн поднимает свою заспанное лицо с подушки и осматривается. Ей хватает пары секунд, чтобы вспомнить все события прошедшего дня и понять, что же она делает на чердаке. На полу, рядом с диваном, вместе с насосом, валяется не надутый матрас, и девушка, потирая глаза руками, понимает, что уснула она моментально, как только её голова коснулась подушки. С плеч съезжает плед, которым её кто-то накрыл, и Ширли-Катберт даже и не сомневается, что этим ?кем-то? является Марилла. Солнечные зайчики бегают по всей комнате, освещая её, и маленькие пылинки, летающие в воздухе, становятся заметны.Энн потягивается, громко зевая и потирая глаза, которые как будто требуют ещё пару часов сна, но, к сожалению, солнце имеет свои мысли на этот счёт. Первым пунктиком в списке того, что надо купить в комнату, становятся шторы. Она остаётся в кровати ещё некоторое время, но, как только ей становится неинтересно просто смотреть в потолок, думая о чём-то своём, девушка откидывает одеяло и садится. На чердаке всё ещё скучно, но зато более светло и позитивно, что ли. Ширли-Катберт чувствует необычайный прилив сил, потому что сегодня должна приехать фура с её вещами, она сможет рассмотреть весь дом, а ещё погулять по городу. Кажется, день начинается не так уж и плохо, пока Энн не спускается в ванную и не смотрит на себя и свои волосы в зеркале.Тихий ужас отражается на её лице и девушка ещё раз оглядывает себя, чтобы убедиться, что это не сон. Нет, сном это не оказывается, и она действительно заснула в своих старых синих джинсах, с цветочными узорами, ярко-жёлтой футболке и коричневых уггах. На голове, кажется, за ночь успели сделать гнездо вороны и там также царит полный хаос, хорошо, что она додумалась не делать макияж, перед тем, как мистер Харрисон забрал её. Девушка моментально бежит наверх и ищет свой портфель, в который предусмотрительно положила необходимые вещи, вроде зубной щётки, расчёски и геля для душа. Наконец, найдя рюкзак, она достаёт всё, что ей надо, попутно открывая коробку и доставая оттуда парочку рандомных вещей, а также беря полотенце, Ширли-Катберт со спокойной душой идёт в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок.Спустя полчаса, Энн, уже помывшаяся и одетая в светло-синие джинсы, белую футболку и зелёные сандали, стоит около зеркала, причёсывая и наспех собирая волосы в пучок. Она выходит из ванной и тихо поднимается наверх, чтобы не разбудить ещё спящих Мэтью и Мариллу. Телефон, как назло, оказывается разряжен, и девушка перерывает всю комнату, в надежде найти розетку, что, в конце концов, у неё получается. Из-за того, что мобильное устройство оказывается недееспособным, Энн берёт в руки свой фотоаппарат и вешает его на шею, чтобы он не мешался в руках. Ширли-Катберт всё также тихо спускается, проходит на кухню и заглядывает в холодильник. Там находятся остатки вчерашнего торта, которые она с радостью уплетает за обе щеки, при этом попивая горячий чай, который успела сделать. Девушка быстро черкает записку о том, что она ушла смотреть город и, возможно, вернётся к обеду.Стрелка часов была на девяти, когда Энн вышла из дома, захлопывая дверцу, спустилась по лестнице, попав на передний двор. Она прошла через него до улицы и, вспомнив с какой стороны они с мистером Харрисоном приехали, направилась туда, потому что в центре города должен быть парк. Что ж, так оно и оказалось.