Глава 24. (1/1)
– Вот ползет паук. Ты ставишь на его пути руку, паук разворачивается. Ты ставишь другую руку. Для паука твои руки – два разных существа, но это – ты один: и спереди, и сзади одновременно.– Если на меня нападают два волка, это два волка или одно существо?– Волки, медведи и все звери – могут быть руками Духа местности. Не раздражай его, и никто не нападет.? В. Серкин "Хохот Шамана"Если при первом туре я паниковала, как последняя неудачница, то сейчас я была спокойна, как дрейфующий по Южному океану ледник. Своей искры я дождалась, и теперь была похерестичной, как танк – изгвазданная в краске по уши, с мазком непонятного происхождения на носу, держащая в зубах мизерную кисточку и придерживающая подмышкой пачку с линзами. Су Ан же… Мда. Глобально говоря – Су Ан в вольере не было. Были я, танцующая у дерева, две огромные змеюки, лениво шкворчащие где-то за корягой и фотограф, на которого я ругалась прямо сквозь кисточки. - Так, давай первую фотку. Нам надо три, я тебе говорила… - Бубнила я, подтаскивая одну из змей к дереву. Парень с камерой же только послушно качал головой и косился на здоровенную ползучую тварь с выражением жуткого ужаса на моське. Но что поделать – я не могла рисковать тушкой Су Ан. Во-первых, она меня об этом сама попросила, а во-вторых, я реально бы не смогла справиться с каким-нибудь хищником, уж как бы мне не хотелось сделать фотосет ?опасной красоты?. Так что я выбрала террариум. И, надеюсь, не прогадала. - Госпожа Аллен, тут не получится сделать, как вы хотели! Свет не так падает! Снимки слишком темные получатся, да и рептилии ваши че-то не особо в кассу! – Крикнул парень через 5 минут щелканья камерой, я покосилась на него, как на дибила, и вздохнула. - Чувак, не думай. Сейчас не твоя работа идет, а моя. Все как надо. Давай. Щелкай. Твое дело – просто снять мне то, что я вижу и все, не выступай, поверь, я знаю, что надо делать. – Я нахмурилась и почесала кисточкой нос. - Ладно, как скажете. – Безразлично пожал плечами парень, я, похвально стукнув кулачком ему по спине, наконец, смогла отойти и вытереться. Дорого дался мне этот фотосет. Я еще никогда не была такой чумазой и вымотанной. Да и беспокойной из-за каких-то снимков, в том числе – но время уже поджимало, у нас оставался от силы час, а мне еще предстояло редактировать весь отснятый материал в фотошопе. Взяв банку с газировкой, на которую я перешла, когда от кофе снова заболел живот, я скрестила руки на груди и встала в дверях у дальней стенки вольера. - Онни, онни, пожалуйста, не надо… Не надо… - Послышался сдавленный голос, я, клацнув зубами по жестянке, подлетела ближе к фотографу. - Заткнись, Су Ан. Это не леопард, он тебя не съест. – Брякнула я, смотря, как вверх по разукрашенному мной дереву начинает ползти один из питонов. Отлично. – Эй, фотогенератор, смотри, когда он заползет на полметра выше, сразу снимай, понял? Не меняя режима… Отлично… Давай! - Онни, ради бога… не надо, умоляю тебя… - Снова раздался голос моей модели, я сердито рыкнула, и, взяв вторую змеюку, начала укладывать её на искусственную ветку дерева. - Цыц! Молчи, глупая, а то ничего не получится! Я и так из тебя сделала самое невинное, что только могло быть! Все, выключи звук, последний кадр остался! - Онни, я не могу… не могу, не могу!!! – Шепотом заорала Су Ан. Но я только отвернулась. Малышка, ты делаешь ту же ошибку, что и Минзи. Вы обе – прекрасные девушки. Ласковые, солнечные, милые. Но доверяетесь не тем людям. Верите в то, чего нет. И забываете, что некоторые человеческие пороки ваши добрые души не смогут исправить. Не до каждого сердца можно достучаться. Вы забываете, что я – плохой человек. Что мне нет дела ни до кого, кроме себя. И я глуха ко всем мольбам – потому что когда-то никто не послушал моих. Должна ли я теперь быть сострадательной?- Джессика!! – Вдруг заголосил парень, отскакивая от фотоаппарата на метр в воздух. - Чего? – Свирепо поинтересовалась я, подходя к нему. - Там… там… вот это ДАААА!!!!!! – Заорал пацан, тыча пальцем в дерево. Повернувшись, я смерила взглядом змей, которые красивыми узорами очертили ствол и ветви и, взяв пацана за ухо, чуть ли не лбом вмазала его в фотоаппарат. - Херовый из тебя профессионал. Первое правило фотографа – лови момент. Снимай, пока не поздно. – Холодно сказала я, выходя из вольера. – Как закончишь – позови меня, я на улице. - Онни! – Горько закричала Су Ан, когда я закрывала дверь. Я не повернулась. Выйдя из террариума, я прислонилась спиной к шершавой бетонной стене, закурила и, запрокинув голову, уставилась в медленно темнеющее небо. Прости, Су Ан. Мне важнее победа, чем жертвы, которые придется приносить. Научись не доверять людям, девочка, и все у тебя будет хорошо. Не надо было сиять на меня глазами, не надо было так рваться мне помогать, не надо было видеть во мне то, чего нет. Не надо. Я плохой человек. Не надо. - Джессика!!! – За стенкой раздался громкий вскрик и быстрый топот. Через секунду дверь распахнулась и наружу вывалился мой горе-фотограф. – Джесс…- Что?! – Заорала я, стискивая все еще горящую сигарету в ладони. Нервы были на пределе. – Что?! Что ты все орешь-то?! Что опять случилось?! - Су Ан-щи… упала в обморок… - Испуганно глядя на меня, пролепетал парень. Вздрогнув, я одним рывком вытащила телефон, взяла за шкирку паникера и быстро влетела внутрь, таща его за собой. - Алло!! 119?! У нас человек без сознания!!! ***Герпетофобия. Я не знала о ней. Су Ан не рассказала. Я не знала, что моя маленькая модель, которая так рвалась мне с помощью, до смерти боится пресмыкающихся. Не знала. И не поняла, когда она просила меня остановится. Не поняла, когда видела в её глазах отчаянный, панический страх, животный ужас – такой же ужас, как и у меня в аэропорту полгода назад, когда я полезла прятаться за Бингу от одного только вида Джареда. Не поняла. Как последняя дрянь, проигнорировала её. Когда моя девочка чуть богу душу не отдала ради каких-то фотографий. Когда Су Ан увезла скорая, меня не было рядом с ней. Я сидела и редактировала эти чертовы фотографии. Успела в срок, конечно – пришла последней, молча, с гордо задранным подбородком, бросила на стол жюри распечатанные итоговые варианты и, сквозь шушукающуюся и уступающую мне дорогу толпу, ушла обратно в гримерку. Выиграю я сейчас или нет, меня не волновало. Перед глазами стоял последний снимок, точнее, тот его кусочек, который я взяла для полноценной работы. Дерево, по которому ползут огромные змеи, смотрящее на меня яркими, огромными, синими глазами. Это уже второй раз, когда я использую боди-арт. Люцифер был первым, а дерево, в которое я превратила мою девочку, вторым. Я задумывала все именно так: снимок, который я положила на стол жюри, был разделен на три части. Сначала шла съемка Го Су Ан с закрытыми глазами – и её не было видно на стволе дерева, даже её волосы я сделала ветвями и зеленью листвы. Второй этап – даже змеи поверили в мою иллюзию и поползли по её телу, как по настоящей древесине. И третий…Когда мое деревце открыла глаза. Такие чистые, такие говорящие… наполненные ужасом, болью и страхом. Да как я посмела сделать такое с этой малышкой… Я не плакала – но в душе у меня разлеталась на осколки целая Галактика. Су Ан не заслужила этого ужаса. Она не я. Она не достойна подобных издевательств – такой чистый, светлый ребенок, такая невинная красота не должна была испытывать таких мучений. Я ведь знаю, что она испытала… Я знаю. И я знаю, что она возненавидит меня… Но я, в отличие от нее, заслужила всю ненависть, которая на меня проливается. Я – плохая девочка. Я все знаю и сама. Хотелось выть от того, что я сделала. От того, что какой-то мизер на конкурсе обернулся такими чудовищными последствиями для одного человека, который ни в чем не был виноват. Она ведь действительно не заслужила подобного. Она всего лишь хотела мне помочь… И помогла – вытерпев все и позволив себе грохнуться в обморок только после того, как наш горе-фотограф закончил съемку. А я даже не обернулась, когда уходила… оставила её одну. - Наверное, правильно, что у тебя нет детей. Ты бы стала самой худшей, не способной на сострадание, матерью… - Прошептала я в небо, скукоживаясь на лавочке около террариума. Где-то недалеко от меня послышались шаги. Мне было не до них, но по привычке предугадывать все, что только эпизодически могло меня коснуться, мой мозг тут же начал анализировать этот звук на память. Они явно принадлежали мужчине, но я не могла их разобрать. Это определенно был не ТОР, не Чжи Ен, не Иль У и даже не Пио с Эриком. Этих шагов я раньше не…По спине прошел холодок. Слышала. Я слышала их раньше. И взгляд, направленный мне прямо в лопатки, я тоже уже чувствовала. Но если шаги я не могла распознать, то взгляд узнала – он преследовал меня с того момента, как я зашла на территорию зоопарка. Ошибки быть не могло. Я не желала поворачиваться навстречу тому, кто так люто меня ненавидит. Не желала показывать, что сейчас мне так плохо и горько, что я рвусь изнутри от самобичевания из-за Су Ан. Какое право имеет этот неизвестный человек так смотреть на меня? Да, пусть мне и знаком звук этой походки, это ничего не меняет. Я слишком горда, чтобы показывать кому-то свои эмоции. Пусть даже и знаю, что моя гордость не стоит практически ничего. Вместе с очередным вдохом я выпрямила спину, на которой все еще плавился взгляд этого неизвестного мне человека, и уперлась руками в колени. Встречать своего врага – так встречать его гордо. Я – особа голубых кровей, пусть и только в собственной голове. Мне хватит иллюзий для постройки собственного королевства – а это значит, что у меня хватит сил, чтобы поставить на место любого. Шаги приближались. Я ждала. Я даже головы не повернула, когда темный силуэт приблизился на расстояние полуметра – хоть боковым зрением и заметила вычурный стиль одежды этого человека. - Плохой из тебя лидер. Даже свою команду защитить не можешь. – На чистом американском сказал парень, я демонстративно опустила глаза, не склоняя подбородок. Не от первого встречного мне выслушивать критику. - Не думаю, что рада вашему обществу. Поищите себе другого собеседника. – Холодно ответила я в сторону, все так же не смотря на него. - Ну зачем же… Тут нет никого, кто смог бы работать так, как ты. Ты всегда была неподражаема.Мне заложило уши. Всегда..? Что… что он имеет в виду? Этот человек без зазрения совести ?тыкает? мне, как старый знакомый, да и это его ?всегда? тоже недвусмысленно дает понять, что он мне не неизвестен. Но… Я не стала поворачиваться. Принципиально. Чтобы не рехнуться от собственной догадки, только подняла руку и резко щелкнула пальцами прямо перед носом у этого типа. - И что это? – Хмыкнул мужчина, я сделала вид, что только что что-то поймала и теперь держу это в кулаке. - Цикада. Парень отскочил от меня на несколько шагов, а у меня внутри, вдобавок к разрушению всех собственных галактик, открылась огромная черная дыра. Только один человек на свете имеет такие шаги. Только у него такой голос – вечная издевка в котором перекрывается манерами дворянина. Только у него есть панический ужас перед цикадами – точь-в-точь как у Ким Хен Джуна перед стрекозами. И только аура которого может меня выбесить в одну сотую секунды… Резко опустив руку, я вскочила с лавочки, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладонь. - Да как ты… Как… зачем… Господи, что ты тут делаешь?! – начала заикаться я, срываясь на крик. - Можно просто ?Боже?. Вообще-то я специально приглашенный для этого конкурса главный судья. – Нагло ответили мне. – Неужели ты об этом не знала?Захлебнувшись эмоциями, я бессильно рычала, раскраивая себе кожу на ладонях своими же когтями. Слов не было. Слез тоже. Была только ненависть… и она была сильнее всех эмоций, которые я когда-либо переживала. В разы сильнее ненависти к Сон Мину, в разы яростней чувств к Чхве. И в десятки раз больше ненависти к самой себе. - Умри… – Прошептала я. – Умри, тварь… И никогда больше не попадайся мне на глаза... - Даже и не надейся. – Сверкнул глазами Картер. – Я с тобой еще не закончил. - Закончил!!! Ты закончил со мной шесть лет назад!!!! – Заорала я. Меня душили ужас прошлого и паника настоящего. Смертоносный коктейль для моей неуравновешенной психики. - Ты закончил… меня… я стала монстром, Блейк… из-за тебя… исчезни из моей жизни, ты уже достаточно надо мной поглумился… Захрипев, я закрыла глаза и поняла, что щеки горят от бушующего внутри вулкана. И слезы, которые крупными каплями катились по ним, испаряются буквально в одну секунду, даже не давая мне обычного облегчения. Словно и не было такого. Словно и меня никогда не было… Остался только монстр. Картер, все это время пристально наблюдавший мою внутреннюю войну с самой собой, снова усмехнулся и, на прощание издевательски помахав мне рукой, удалился. Я же осталась стоять рядом со скамейкой, закрывая и царапая горящие щеки судорожными пальцами. Стояла, качаясь, вперед и назад, и не понимала. Каким же монстром я являюсь, раз все, чего обычный человек не получит никогда, на меня проливается рогом изобилия. Мой личный палач снова прибыл, чтобы пытать меня на раскаленной дыбе…