Половинки не единого целого (1/1)

У них обоих репутация капризных див. Не потому, что на самом деле такие или хотят того, просто имидж работает на них. Или они работают на имидж? Не суть важно. Годы сравнивают разницу. Дизайнерская одежда, солнцем сияющая улыбка, тонкий флёр недосягаемости вокруг, восхищённый шёпот фанаток. Это Мацумото. Это Каменаши. Не удивительно, что им иногда одиноко. Трудно быть всегда безупречной картинкой с глянцевой обёртки. Картинке тоже иногда хочется обычного человеческого тепла. Не друга, не родственника – просто кого-то иного. Того, кто бы понял без слов. Того, кто долго и томно целовал бы, не замирая в восторге от твоей звёздности. Того, кто бы едкой шуткой спустил с небес на землю. Не втоптал в грязь – лишь чуть стряхнул налёт звёздной пыли с королевской мантии. Впрочем, мантию Каме предпочитает уступить Мацумото – ему она больше к лицу. Помнится на одной из фотографий он так и предстаёт – сидящей в массивном кресле истинно королевской персоной. Себя он позиционирует немного иначе, но давняя привычка гнаться за лидером и на него наложила свой отпечаток. Странно надеть обычный домашний наряд. Странно забыть о постоянном контроле за своими эмоциями. Странно наблюдать в таком виде его королевское величество Мацумото. Наверное, тот ловит его слишком пристальный взгляд, потому что с деланной сердитостью поджимает губы и недовольно фыркает.— Что?— Ничего. Каме мимолётно и легко улыбается, проскальзывая мимо сонного любовника к холодильнику. Странно вообще видеть его здесь ранним утром. Обычно Джун не задерживается, а их встречи мимолётны и коротки – жизнь научила осторожности. Пока никто не знает подробностей твоей личной жизни, ты можешь оставаться самим собой. Хоть королём, хоть нищим. Свободным на те короткие часы, что длится небогатое свободное время. А солнце вовсю заглядывает в окна, и тонкий аромат свежесваренного кофе наполняет квартиру вместе с блаженной улыбкой на лице Джуна. Сейчас он не король – просто довольный сытый котяра, развалившийся на его уютной кухне. Хочется погладить по холке, чтобы услышать тихое сытое урчание. Интересно, как бы он отреагировал на подобную вольность?— Приютишь на пару дней? — внезапно роняет кот, и в карих глазах хитрющий такой блеск. — С чего бы?— От тебя ближе добираться, — невинная улыбочка в край кружки с кофе и довольный выдох на первом глотке – таким его вряд ли увидят поклонницы. Да и вряд ли поклонницы окажутся с ним в постели.— Я должен гордиться своей избранностью? — не удерживается от шпильки Каменаши. — А ты до сих пор не гордишься? — ответ вполне в стиле Джуна, но в глазах добродушная усмешка. Между ними это в порядке вещей – язвительная отточенность фраз и понятные обоим недосказанности. Игра слов и незаметный окружающим флирт. Ходить по краю с изяществом истинных королей. — Как скажете, семпай, — мелодично выпевает Каме, танцующей походкой проходя мимо. Он предпочитает уступать – до поры до времени. В постели у них нет победителей, а из них двоих именно он более мудр в отношениях. Возраст ничто в сравнении с опытом. Опыт важен. Опыт горек. Из дома они ускользают порознь. Прячутся за тёмными очками и бесформенной одеждой, чтобы часом спустя вновь засиять на своём маленьком небосклоне. Король и… король. Две капризные дивы, две сошедшиеся противоположности, две чудом лёгшие рядом неровные половинки не единого целого. Может, из этого однажды что-то получится?