Часть 11 (2/2)

Дрожа, мальчик опустил замутненный взгляд. От лица отлила кровь, оно стало еще бледнее, чем прежде.Будто испытав причиненную им самим боль, Сейширо отстранился и с отчаянием зашептал:- Видишь? Ты ненавидишь меня, и больно только телу. Что бы было, приласкай мы вас прежде, а потом направив под шприцы? Я обошелся без предательства! Вам должно быть легче, ведь вы ненавидите. Ненавидь меня, ну давай!Мальчик поднял непонимающий взгляд и увидел... слезы.

- Не смотри на меня!! - в бешенстве вскричал Сейширо и уже хотел ударить ребенка, но ладонь неожиданно застыла в воздухе. Он сощурил глаза, всматриваясь в лицо подопытного, чьи раны скрывало грязноватое одеяло.- Такая боль ничего не значит для тебя, да?«Он не ненавидит. Он этого не умеет».- Тогда я его этому научу…Акира в бессилии упал на жесткую кровать.Тело было странно тяжелым. Казалось бы, выкачали столько крови… Чем же, каким весом эта оболочка так давила на душу?

Вздохнув, Акира закрыл глаза.Было неудобно лежать так, на животе, на почти что оголенных болезнью ребрах, подвернув голову вправо. Но чтобы перевернуться на бок нужны были хотя бы силы. И желание.Еще раз вздохнув, Акира медленно повернул голову и уперся носом в подушку, такую же жиденькую, как матрац. Потершись о шершавую наволочку лицом, он вдруг вспомнил, как зарывался носом в волосы Кейске. Забавные мягкие лохмы, в которые было так приятно дышать…

Внутри что-то болезненно сжалось.

Пытаясь забыть о наваждении, Акира резко лег на бок, поджав к животу ноги. Даже зажмурился, мотнув головой.Неизменно.

В черноте сомкнутых век возникало измученное бледное лицо, которое он обливал слезами после их рокового побега, после его роковой ошибки. Или бесценная, искренняя, радостная улыбка - какую Кейске подарил в далекий «распределительный» день, когда одинокий и угрюмый парень поднялся из угла и сам сделал к НК-141б первый шаг. Или решительно сдвинутые брови, и так смешно зажмуренные глаза, когда Кейске вдруг лег рядом с Акирой, чтобы оба согрелись…

Почудился запах родной ласковой кожи… Неужели он еще остался на этой кровати?

Цепляясь даже за эту иллюзию, Акира снова вжался щекой и носом в подушку. «Бред, Господи, это же невозможно…» - с отчаянной злобой тут же обругал он сам себя. Вслед за ней пришла горечь.«Без тебя так холодно, Кейске…».Раздался короткий звонок, заставив вздрогнуть от резкого звука.

Послышались мужские голоса, решетки камер НК стали с лязгом по очереди открываться. Акира медленно поднялся с койки. Это был почти позабытый в лазарете сигнал к ужину.

По коридору зашагали люди, раздававшие еду подопытным МК.

Открылась и решетка напротив Акиры, следом с утробным металлическим скрежетом открылась дверь, и темнота поглотила врача в белом халате.Следом за медиками в глубь коридора друг за другом прошли солдаты.И тут случилось неожиданное.

Раздался жалобный крик, и из-за двери и решетки напротив наружу метнулось бледное существо.

Охрана обернулась и тут же бросилась к нему.- Держи, держи!

Но существо стрелой рвануло в камеру НК-141 и быстрым движением захлопнуло изнутри решетку. На четвереньках попятилось в глубь камеры.- Это МК - 0139!Акира, сидевший на кровати, с ужасом узнал Кау в существе на полу.- Он мне едва пальцы не откусил! - врач, появившийся из темной камеры МК, прижимал к груди окровавленную руку. - Этот Ину*! Совсем озверел!

- У него ключи в зубах… - сказал один из подбежавших охранников.- МК - 0139, отдай их, - властно приказал другой солдат, с шрамом на лице, протягивая руку через решетку.В ответ подопытный зашипел еще громче, пригибаясь к земле.Акира ошеломленно наблюдал за ним - за этими животными повадками, собачьим ошейником и цепью, со звоном стелющейся по полу. Дикий, забитый, полуживой.

- Эй, 41ый! Отбери у него связку и брось нам.Кау оглянулся, и Акира не смог сделать и шага: голубые глаза, такие молящие…- Да он его загрызет.- И как его выводить?- Эй, кто-нибудь! Есть дубликат от 141ой?- Придется идти на базу…

Они удалились, и Акира бросился к Кау. Тот задрожал, заскулил, и упал прямо на землю, выпустив ключи изо рта.- С ума сошел?? Только представь, что теперь с тобой сделают! - Акира осторожно взял его на руки.

- Пожалуйста… - хрипло и будто боясь собственного голоса, заговорил Кау. - Пожалуйста, помоги мне…В отчаянных голубых глазах дрожали горькие слезы, пальцы последним усилием сжали руку друга.- Я больше не могу, Акира… Я не могу…

Он зарыдал, обессилев в его руках, и прижался заплаканным лицом к груди парня.

Акира до крови закусил губу, обнимая его. Один против всех… Что он может сделать?!В коридоре столпились охранники, врачи и подопытные. Все уставились на двух детей на полу. Тут раздался голос, приказывающий посторониться, и все расступились.Первой реакцией Акиры оказалось перетащить Кау к кровати, как можно дальше от входа.- Да, я просигналю, - возле решетки показался солдат, держащий у лица рацию. - Уже подошел. Давай.С легким щелчком дверь открылась сама. Задыхаясь, Ину рванул под кровать и забился там в угол.- Отойди, 41ый, - в камере появилась группа военных. Один держал в руке палку, на конце которой висела петля.

Акира не двигался, загораживая проход.

Что ему делать?

Он не хочет, чтоб Кау умер вот так…

Но его ведь не убьют, верно?

Да, все будет хуже.

Хуже, чем смерть.- 41ый, не слышал?? Убирайся отсюда.Акира взглянул в их бесстрастные лица и понял, что больше не может терпеть. Когда один за другим отбираются близкие люди. Отбирается жизнь. Даже шанс умереть.Но едва Акира пригнулся, приготовившись атаковать, произошла новая неожиданность.Расталкивая широкоплечих солдат, оттолкнув и 141ого, на колени перед кроватью упал Гуидо.

- Кау… Кау, мальчик мой… - дрожащими губами почти беззвучно звал он.

- Эй, ты! - один из охранников было сделал шаг вперед, но военный со шрамом остановил его. Все молча наблюдали за происходящим.- Кау… Я пришел… Я, наконец-то, нашел тебя…Глядя на всклоченные волосы блондина, его белое отчаянное лицо, глаза, жаждущие ответа, Акира подумал и сам был потрясен своей мыслью: «Неужели эта мразь его любит?».Будто услышав мысли Акиры, Гуидо резко посмотрел на него.- Что с моим мальчиком? Почему он не выходит?? - потребовал ответа он именно у Акиры, будто в камере было всего трое: папочка, виновный во всем подопытный и драгоценный, обожаемый Кау.- А… тоже не смог его защитить, да? - бледно усмехнулся мужчина и снова обратился к темноте. - Мой мальчик, ну где ты…Послышался шорох, и через несколько мгновений все увидели дрожащую ручку, опирающуюся на пол возле основания железной койки.- Кау… - прошептал итальянец, хватая ее и помогая вылезти мальчишке наружу. - Кау, мой маленький…Акира смотрел, как друг отдается горячим объятиям и поцелуям мужчины, закрыв глаза, и не мог понять, счастлив ли Кау в этих объятьях. Но когда несчастный мальчик разомкнул ресницы, парень увидел в остановившемся взгляде только безысходность и боль.- Он жив, 141ый… Он жив, он на втором этаже… - вдруг сказал Гуидо. - И там Сейширо…Последние слова прожгли Акиру насквозь, сжали горло, остановили дыхание. Безумною радость сменил липкий страх. «Сейширо добрался до Кейске!».

- Иди… - прошептал Кау и усилием воли заставил себя отвернуться: чтобы не удерживать взглядом друга, не просить себя защитить.

Акира с горечью понял это, но медлить было нельзя. Военные, опомнившись, стали окружать Кау, и парень попытался проскользнуть мимо них.

- Стоять!!! - охранник со шрамом заметил это движение, но Акира уже прорвался в коридор и смешался с толпой.- Сукины дети… - выругался мужчина. - Вы, трое, разберитесь с собакой, остальные ведите НК есть… - выходя прочь из камеры, он мрачно добавил:- С беглецом разберусь я сам.*Ину - яп. собака