Если Ник действительно жив... (1/2)
- Постой!Мелисса обернулась. Ее большие шоколадные глаза на сей раз были презрительно сужены. Адам бежал ей навстречу, точнее, за ней, и резко тормознул, чтобы не врезаться в девушку,не ожидая, что она действительно остановиться.
- Извини, извини меня, пожалуйста, - виноватым голосом проговорил он. Весь его вид выражал глубокую скорбь и печаль, он даже дышал как-то грустно, а уж о взгляде и говорить нечего.
Мелиссу, девушку, в принципе, впечатлительную, это тронуло. Она сбавила обороты, и ее голос прозвучал уже не обиженно и ядовито, а с нотками грусти.- Знаешь, это действительно звучало безумно, - тихо призналась она.
- Нет-нет, это не безумие, - горячо заявил Адам. Еще не давно утверждал обратное, - усмехнулась Мелисса. – Я думаю,- он глубоко вздохнул, - если Ник действительно жив, он бы пришел к тебе.
- К Джейку, он его брат, он бы пришел к Джейку, - ответила Мелисса. – Я здесь не причем.
- Но ведь сегодня утром ТЫ видела его, а не ОН, - Адам четко выделил «ты» и «он». Парень тяжело дышал, - может, Ник хочет с тобой поговорить?
- О чем? Почему предал нас? Список претензий протянет? – горько усмехнулась Мелисса.
- Знаешь, ты становишься похожей на Фэй, - не без укора сообщил Адам. – Может, у Ника были весомые причины уйти с нашей стороны.
- Я не вижу никаких весомых причин, - отрезала Мелисса. Она отвела взгляд, чтобы не видеть лицо Адама, когда он начнет доказывать совершенно противоположное. Не прельщало наблюдать, как он, уверенный в одном, будет утверждать другое.
И наткнулась на фигуру. Длинную, худую, с широкими плечами, в легком сером пальто, – явно мужскую. Фигура стояла у старого киоска «любимый город», позади Адама, так, что он даже не подозревал о его присутствии, и смотрела на нее. Шоколадные глаза Мелиссы широко распахнулись. Сердце бешено застучалось, будто вырываясь из груди.
Это был Ник! Нет, честно, там был он. Только у него были такие идеальные скулы, - слегка выпирающие, как у античной скульптуры, только у него были такие серьезные светло-голубые глаза, - глаза цвета утреннего моря. Они всегда смотрели на нее свысока, но с любовью, без мягкости, но с заботой.