11. Большое Яблоко. Взгляд свысока. (1/1)

Следующим утром Локи снова проснулся затемно. Впрочем, это было обычным началом любого дня: подъём до рассвета, конная прогулка, тренировка, завтрак и дальше - по заранее распланированному графику - присутствие на приёме послов, либо разбор жалоб и просьб, приходивших из отдалённых деревень, хуторов и одалей*, либо ещё что-то по мере необходимости.Разумеется, привычный распорядок сильно менялся, когда Локи отправляли на проверку работы старост, глав и. Порой он ездил вместе с Тором, если подданные вели себя недостаточно почтительно или если их держало в страхе какое-нибудь чудовище.Но один пункт оставался неизменным: подъём до рассвета.Медленно открыв глаза, Локи осмотрелся, вспоминая прошедший день. Этот нехитрый приём быстро возвращал его в реальность, что очень помогало в Бездне. У читаури каждое пробуждение было в некотором роде шоком - после грёз о доме обнаруживать себя во враждебной обстановке...На ноги что-то давило. Приподняв голову, Локи увидел Апельсина, вольготно развалившегося поверх одеяла. Будь кот человеком, можно было бы сказать, что он спит без задних ног и даже слегка похрапывает.Надо же. Кошки и собаки обычно не хотели дружить с младшим принцем, в лучшем случае игнорируя его. Это с рептилиями всё было в порядке - они просто липли к Локи. А этому мохнатому явно всё равно, на ком спать.Осторожно выбравшись из-под кота и одеяла, полуётун встал, не зажигая свет, и потянулся до хруста. Раздвинул шторы, открыл окно, глубоко вдохнул и закашлялся - внизу проехал грузовик, выпустив плотное облако выхлопа.Кот проснулся, раздражённо мотнул хвостом, спрыгнул с кровати и выскользнул в приоткрытую дверь. Подождав, пока запах рассеется, Локи снова глубоко вдохнул, медленно выдохнул и приступил к лёгкой тренировке. Грех жаловаться: в обиталище читаури встречались места, где от химорганической вони лёгкие просто грозились склеиться.Весь комплекс упражнений, какие только были доступны для выполнения в небольшой комнате, Локи честно выполнил. Разве что на неопределённый срок придётся забыть об упражнениях с метательными ножами, луком и копьём – наверняка в Мидгарде взять их неоткуда. Забавный складной лук человека (имена землян он выбросил из памяти, как только покинул Мидгард), как справедливо полагал Локи, был не той вещью, которую можно приобрести в любой лавке.

Особенно жаль, что не удастся позаниматься с копьём. Огун, хоть и неохотно (поскольку сам предпочитал палицу), но всё же прилежно учил младшего принца всем хитростям обращения с этим видом оружия. В личном ранге Локикопьё стояло на третьем месте после лука и метательных ножей.

Приняв холодный душ, полуетун вернулся в комнату, решив дождаться, пока проснутся все остальные, и заодно подумать, на чём он будет писать отчёты Всеотцу.

Выглянув в окно, полуётун потёр переносицу, отвлёкшись на другую мысль. Вот бы ещё исхитриться и переписываться с матушкой… Сейчас, по зрелом размышлении, Локи не мог не признать верность её решения касаемо браслета и тихо восхищался изяществом, с которым она заманила его в ловушку. Великая женщина. Учиться у неё и учиться. Хоть браслет и стал изрядным ударом по самолюбию, но в итоге он же и стал гарантией того, что (как хотелось надеяться) Хеймдалль не будет слишком пристально следить.Так вот, отчёты… За время, проведённое в подпольной лаборатории, где Селвиг (на сей раз имя учёного вспомнилось быстрее) изучал Тессеракт, Локи не увидел ни привычных перьевых ручек, ни свитков. Люди в основном пользовались "планшетами". Куда реже писали ручками (похожими на перьевые, но всё же не такими) в тонких книжицах. В силу привычки полуётун подмечал некоторые детали, хотя специально запоминать не пытался - не о том голова болела.Примерно через час проснулась Келли. Апельсин, услыхав знакомые шаги, тут же разразился требовательным мявом и был награждён порцией еды вперемешку сосдержанными ругательствами. В соседней комнате завозился Стивен, но не встал.Перед уходомКелли разбудила брата. Тот, отчаянно зевая, закрыл за ней дверь.Выйдя в коридор, Локи поприветствовал человека:- Доброе утро. Хорошо ли прошла ночь?На сей раз Стивен сообразил, что эта фраза такая же нейтральная, как "здравствуйте", и отреагировал гораздо спокойнее:- Доброе утро. Да, вполне. У тебя как?- Чудесно.В целом, утро было похоже на вчерашнее: Стивен готовил завтрак, Локи разглядывал улицу.- Предлагаю устроить небольшую экскурсию по городу, - расставив тарелки с едой, психолог принялся колдовать над чаем. - Всё-таки ты ни разу здесь не был, а интересных мест у нас немало, имеет смысл посещать их дозировано.- Дозировано? - приподнял бровь Локи.- Со мной такое было, - Стивенсел напротив, взял вилку и задумчиво покрутил её, - когда я только-только приехал, то был восторженным и наивным. И в первую неделю своего пребывания в Нью-Йорке решил, что мне хватит энтузиазма обойти все достопримечательности города за один-два дня, – он усмехнулся. - Так я и сделал. Потом неделю не выходил из дома, до того не хотелось даже смотреть на улицу. Следовательно...- Хорошо, будем смотреть понемногу. Одну-две в день вполне приемлемо, полагаю.Завтрак прошёл в молчании. Локи подметил, что Стивен, видимо, что-то уловил вчера за ужином и сегодня старался локти на стол не ставить. Так и воспитается потихоньку до приличного сопровождающего.Стив в свою очередь довольно улыбался про себя: теперь его пациент не старается подавить недовольство при виде манер собеседника. Иногда «отзеркаливание» поведения приносит неплохие результаты, главное, не становиться совсем уж "своим".Через час онистояли в коридоре, готовые к походу. На первый раз Стив уговорил Локи надеть довольно демократичный костюм: джинсы, рубашку и сверху - куртку, без которой швед явно чувствовал себя неловко.

Обувь у пациента, разумеется, осталась прежней, Стив как-то подзабыл про неё в прошлый раз. Сделав мысленную пометку затащить Локи в обувной магазин («мокасины» сейчас – ещё куда ни шло, а вот на зиму понадобится более тёплая обувь), психолог перебросил через плечо ремень небольшой сумки.Одет молодой человек был почти так же, как Локи, разве что вместо мокасин на нём были кроссовки.В общем, если со спины смотреть и не приглядываться – родственники, да и только.- Предлагаю начать со смотровой площадки Рокфеллер-центра. Есть два варианта: проехать на такси, либо пройти вдоль всего Центрального парка.- Спешить некуда, давай прогуляемся, - Локи в первую очередь хотел, так сказать, «пообнюхаться», по меткому выражению Фандрала, услышанному когда-то давно.- Замечательно, - Стивен улыбнулся, зазвенел ключами, закрывая дверь, - а перед площадкой зайдём куда-нибудь перекусить.Локи кивнул и стал спускаться.

На улице было прохладно – прохладнее, чем в день его прибытия на Землю, так что полуётун вздохнул свободнее. Стивену, похоже, такая погода тоже нравилась больше угнетающей жары. Человек пощурился на солнце, потянул носом воздух и улыбнулся:- Вот и осень.Прозрачный воздух был пропитан запахом деревьев и большого города. Когда Локи впервые оказался в Нью-Йорке, то сначала не мог понять, чем пахнет окружающая среда. Ему казалось, что он дышит смесью запахов Асгарда и вони обиталища читаури. Сейчас, по втором прибытии, полуётун уже куда внимательнее относился к происходящему. Переходя дорогу вместе со Стивеном, он понял, что воздух здесь пахнет по-своему. Просто по-своему.Вдаваться в мешанину ингредиентов Локи не желал.У входа в парк были установлены динамики, из которых лилась музыка. Прислушавшись, полуётун тихо рассмеялся – эта мелодия играла в другом городе, где зачарованный лучник организовывал для своего господина «хаос и глазное яблоко». М-да. Было весело. Недолго, но было.- Что такое? – поинтересовался Стивен.- Ничего особенного, - Локи отбросил за плечо прядь волос, - вспомнил кое-что забавное. Из личного.- Понимаю, - психолог тактично не стал приставать с расспросами, вместо этого поинтересовался, нравится ли гостю парк. Тот ответил утвердительно.Аллеи встретили гостейпрохладным ветром, относительным малолюдьем, смешением красок и оттенков: из-за задержавшегося лета деревья не торопились избавляться от зелени и лишь кое-где яркими пятнами проявлялись жёлтые, рыжие и багряные всполохи осени.Неспешно бредя по дорожке, полуётун осматривался, не скрывая интереса. На какой-то момент ему показалось, что Центральный Парк –будто бы зеркальное отображение Асгарда. Разумеется, в Золотом Городе тоже были парки – специально отведённые участки круглой формы, диаметром в километр, в центре которых разбивался шпилеобразный фонтан. Борта его украшались барельефами либо горельефами, повествующими о великих деяниях повелителей дружественных миров, или представлявшими сцены из жизни их обитателей.Каждый парк просматривалсясо всех сторон, ибо не было близ них высоких строений, кроме Золотого Дворца, возвышающегося ровно в центре города и видимого с любой точки.Здесь – наоборот, здания огораживали клочок природы, подобно диковинному ограждению.Каждый асгардский парк был посвящён одному из дружественных миров и в нём старались воссоздать соответствующую флору.

Парк, посвящённый Свартальвхейму, походил на небольшую горную гряду, поросшую кривыми соснами и густым низким кустарником, обильно цветущим весной и радовавшим местных птиц и ребятню крупными кислыми плодами на протяжении всего лета и доброй половины осени.Парк альвов был прозрачен, изящен и светел, подобно молодой роще, в то время как ваны превратили свои «владения» в тенистый лес.В американском парке всего было понемногу: густые тенистые участки, небольшие луга, на которых отдыхали взрослые и резвились дети. Несколько раз они проходили мимо каких-то монументов, но Локи не спрашивал, чему они посвящены, а Стивен молчал, видя незаинтересованность спутника.Полуётун шёл своим обычным прогулочным шагом, и человеку приходилось подстраиваться, усмиряя свой быстрый темп ходьбы. Мимо проходили отдыхающие– довольно быстро проходили, кстати.Видимо, под влиянием какой-никакой, а природы, на Локи снизошло крайне редкое благодушие, и он не раздражался при виде пробегающих мидгардцев, а лишь лениво удивлялся: что вообще можно увидеть, несясь сломя голову?Впрочем, люди в этом плане не особо отличались от тех же светлых альвов, жителей Юсальвхейма, или от цвергов – те тоже носились, будто за ними ётуны гнались. Но то, разумеется, были обычные жители – благородные горожане, мастера ремёсел и искусств никакой суетливости себе не позволяли.Ветер донёс запах воды, выведя Локи из задумчивости. Вот чего-чего, а озёр в парках Асгарда не водилось.- А это – наше Озеро, - Стивен сообщил сию очевидную вещь так гордо, будто самолично вырыл котлован и залил воду. – Купаться в нём, правда, нельзя, но зато зимой можно кататься на коньках.Локи кивнул.- На коньках кататься не умею, а вот плаваю неплохо, - он хитро улыбнулся, Стивен смешливо фыркнул в ответ.Судя по всему, озеро было не мелким: тут и там всплёскивала рыба, отдыхающие скользили по водной глади на чудных лодках с педалями вместо вёсел. Стивен назвал их «водными велосипедами». М-да, дома на таких далеко не уплывёшь. Или, наоборот, уплывёшь быстро и очень далеко. Течения, что поделать.Полюбовавшись пару минут на гордых лебедей и возню уток, они направились дальше.- Ты не устал? – спросил Стивен, когда они вышли из парка и пересекли проезжую часть.- Нет, - Локи слегка удивился.

Неужели люди и впрямь такие слабосильные, что лёгкая полуторачасовая прогулка их утомляет?- Всё же предлагаю слегка перекусить, - Стивен указал на ближайшую вывеску «Макдональдса». - Экскурсия по Смотровой площадке займёт приличное время.Локи пожал плечами – мол, не возражаю.Едальня, располагавшаяся под броской вывеской, чем-то напоминала портовую таверну, которую Локи в трио с Тором и Вольштаггом посетил однажды в Свартальвхейме. Конечно, здесь было куда как чище, светлее, не затевались драки по поводу длины бород, опыта капитанов кораблей и качества оснастки последних. К посетителям не липли блудницы, но некий общий дух объединял два места, находящиеся в разных мирах. Он, как выразился меднобородый ас, определялся вульгарно, но метко: закинул жрачку в рот и вали.Этот же ас и разнёс вдребезги таверну при тайной колдовской поддержке Локи и горячем одобрении и содействии Тора. А всё потому, что поданная пища оказалась… ну, не к столу будь сказано.По крайней мере, принцип «закидывания жрачкой»здесь соблюдался безукоризненно.Согласившись на то же, что выбрал Стивен, Локи сел за свободный столик и принялся ждать человека, отправившегося делать заказ. От нечего делать полуётун изучал окружение. Забавно – подавальщиц здесь не было. Люди сами забирали подносы с едой. Скользнув нарочито безразличным взглядом по соседнему столику, он отметил также отсутствие столовых приборов. Посетители ели руками как ванахеймские пастухи-кочевники, разве что куда более культурно.Что-то Стивен задерживается… Ожидание начало утомлять.Тихо вздохнув, Локи замер, буквально хребтом почуяв чей-то взгляд. Заставив себя удержать расслабленную позу и скучающее выражение лица, огляделся: вроде угрозы нет…

Кто бы осмелился следить за…А, вот. По диагонали направо от их столика, почти в самом углу, сидел паренёк. Обычный – тёмные волосы, светлая кожа, в меру приятная наружность. Ни татуировок, на гирлянд серёг в ушах. Стол перед незнакомцем был, можно сказать, пуст – на пластиковом подносе стоял большой стакан с крышкой и соломинкой. По его бокам стекали крупные капли. Незнакомец то и дело подхватывал их одну за одной и растирал в пальцах с задумчивым видом.Поняв, что замечен, молодой человек улыбнулся. Просто улыбнулся – открыто и радостно, как хорошему знакомому, с которым сто лет не виделся.За левым плечом Локи – стена, за спиной – толпа народу, но полуётун не сомневался, что всё это скромное представление предназначено ему.Он внутренне напрягся, изобразив вежливое безразличие, с каким обычно общался со слугами.Кто этот человек? Почему улыбается? Проклятый браслет – даже если решиться на «разведку», попытка наверняка выйдет топорной, да и рука болеть будет полвечера.- Заждался? – наконец-то появился Стивен с двумя подносами в руках. Локи чуть не проклял его в сердцах.Ловко сгрузив ношу на стол, человек плюхнулся на сиденье напротив.- Народу сегодня…- Где можно помыть руки? – Локи изрядно раздражал непонятный улыбчивый взгляд незнакомца, да и грязными руками за еду браться он не намеревался.Вернувшись в зал, полуётун тут же бросил взгляд на место, где сидел улыбчивый незнакомец. Пусто. Даже поднос исчез. Вроде бы и пусть его, ушёл и ушёл, но… Младшему принцу, сколько он себя помнил, была присуща паранойя. То ослабевая, то усиливаясь, она служила своеобразным маркером степени надвигающихся проблем. Локи про себя называл её «цепным псом». Тихо ворчит, сидя в будке – не страшно, мелочи, неприятностей на комариный укус. Захлёбывается лаем, рвётся с цепи, роняя пену из пасти – жди беды. Сейчас «ворчание» было скорее недоуменным, чем угрожающим.

Остаётся надеяться, что этот смертный – не маг и не агент Щ.И.Т.а, раскрывший его личину.Стив тем временем наблюдал за пациентом. Тому явно было неуютно в переполненном зале, вдобавок швед то и дело косился куда-то Стиву за спину. Не удержавшись, он обернулся – обычная парочка панковатого вида, обоим на вид лет по шестнадцать. Парень увлечённо ухаживает за девушкой, та с намёком переставляет соломинку из его стакана в свой. Хм… Может, в Швеции молодёжь развлекается скромнее и Локи раздражает поведение местных?-Что-то не так?- Всё в порядке.Забавно: здесь, в забегаловке, одетый в обычную одежду, в какой ходят девять американцев его возраста из десяти, швед всё равно умудрялся вызывать ощущение, будто находится на званом вечере, облачённый во фрачную пару.Ещё забавнее: ни один из предыдущих пациентов таких мыслей не вызывал. Ну, Хиддис, умеет подсунуть конфетку!- Приятного аппетита, - на автомате пожелал Локи, беря в руки гамбургер.Ожидая Стивена, он успел заметить, как окружающие употребляют это блюдо.

Откусил.Ётунский навоз, что это?! Будто отведал давешнего «сыра» и «хлеба» - тех самых, упокоившихся на дне первого же мусорного мешка. Вспомнив наставление одного из своих учителей о том, что в другой мир со своими обычаями не лезут, заставил себя проглотить кусок, почти не жуя. Каким чудом на лице удержалось бесстрастное выражение, лучше было не думать.Понятно теперь, почему люди не могли объединиться против него сразу же и вообще вели себя как идиоты! Такая, с позволения сказать, еда не может не влиять на мозги!Воспоминания об обязательных для магов пожизненных ограничениях в блюдах, перемежавшихся с чётко расписанными по дням послаблениями, потихоньку начали обретать радужно-ностальгический ореол. Собственно, они его обрели ещё со времён обитания у читаури, когда оное расписание в еде полетело в Хельхейм, и маг мучился духовно и телесно, привыкая к новым условиям. Телесные мучения были связаны со вкусом пищи (либо мерзкий, либо никакой), духовные – с тем, что энергия накапливалась неправильно и неравномерно, отчего заклятия работали как попало. Подумать только, в детстве Локи втайне смеялся над мудрецами, с умным видом втолковывавших принцу чушь о влиянии питания на способность колдовать. Ну не может кусок печёного мяса с приправами, залитый кубком доброго вина сказаться на силе или точности заклятия! А вот поди ж ты, может. И ещё как…Кусок гамбургера плюхнулся в желудок, вызвав лёгкие спазмы в области яремной впадины. Споро расправившись с едой, Локи на секунду замер, прислушиваясь к ощущениям. Потянулся к стакану с молочным коктейлем - запить вкус. Резко поставил его на стол.

Решительно нет. Организм взбунтовался.

Лучше не есть вообще, как в первый приход в Мидгард, чем пихать в себя всякую дрянь!Стив дожёвывал последний кусок, когда побледневший швед вдруг поднялся и, слегка изменившись в лице, вылетел из-за стола- Вот я дурень, - пробормотал психолог,- о гастрите и не подумал!Стыдоба - вместо приятной экскурсии обеспечить пациенту вечер таблеток и объятий с фаянсовым другом. И ладно, если обойдется без отказа от услуг психолога и судебного иска.Швед вернулся минут через десять уже почти не бледный. Сев за стол, он посмотрел Стивену в глаза. – Прости, пожалуйста, - человек выглядел искренне расстроенным. - Давай вернемся домой, отпою тебя таблетками…- Не надо… отпаивать, - Локи с отвращением покосился на свой стакан. - Просто пообещай, что мы больше никогда… ни ногой сюда… прошу, пообещай.Спокойный прямой взгляд, тихая просьба. Если бы человек только догадывался, чего стоило гордому полуётуну, младшему принцу Асгарда и будущему царю Ётунхейма попросить что-либо у короткоживущего…Склоняясь над нужником, Локи был уверен, что ещё немного и фигурально изрыгаемое пламя и истекающий яд станут вполне реальными и заменят собой остатки гамбургера. Еда, поданная в таверне, было чуть лучше конского навоза? Х-ха! Изысканное яство, отрада языка и радость желудка! Где же ты, буйный Вольштагг, провались ты в Хельхейм вместе со своими друзьями, включая Тора! Где твоя секира, развалившая столы и лавки, сколоченные из дерева, по твердости не уступавшего камню, играючи, будто они были связанными из соломы!Ох…И не проклясть, и не заклясть, в рожу не плюнуть даже - некому потому что!Наконец, катарсис завершился и с ним затихло бешенство, несколько неожиданное даже для самого Локи.Умываясь, полуётун пришел к мысли. Странной, но при этом логичной и в целом не глупой. Что, если всё это – проверка? Что, если Тор по велению Одина рассказал Стивену часть правды - о том, что Локи не человек и находится в изгнании? Наказал время от времени испытывать его на крепость душевную - не сорвётся ли, не начнет ли сыпать заклятьями направо-налево - и соглядатая пристроил - чтобы в случае чего свидетель был помимо Хеймдалля? Соглядатай, правда, так себе оказался.Зная Одина…Локи бы скорее удивился, обернись всё стечением обстоятельств, не более.Пригладив волосы, полуётун посмотрел на свое отражение, в который раз напоминая себе: даже если это испытание, даже если все всё знают, но делают вид, что никто ни при чём - держи лицо. Обращайся с людьми, как с ванами, не снимай маску.

Потом отыграешься.На улице Локи полегчало, внутренности окончательно успокоились и заработали как надо. До площадки добрались быстро: успокоив донельзя сконфуженного Стивена, полуётун согласился на бутылку минеральной воды без газа и теперь вертел её в руках, незаметно оглядывая тех, кто шел в одни двери вместе с ним. Заметив камеры, напрягся было, но потом рассудил, что в такой толпе охранникам будет неинтересно выяснять, кто из посетителей как выглядит: у них другие задачи.Пройдя обязательную процедуру предъявления билетов, они поднялись на площадку. Локи тут же прикипел взглядом к ландшафту: с такого ракурса город напоминал поле, гдемежду травой-домами нет-нет да возвышались жерди небоскрёбов - где реже, где гуще. Заметив башню Старка, невольно поморщился, но продолжил осмотр и сравнение. Здесь, на площадке, почему-то особенно остро ощущалась что это - другой мир. Асгард чётко структурирован: «грязное» ремесло (гончары, кузнецы, плотники) располагалось по краям. Более «чистое» (ткачи, пекари, краснодеревщики) – поближе. Тонкое ремесло и искусство находились почти в центре. Почетное место в сердце города занимал Золотой Дворец. И нет в Асгарде зданий выше него. Но здесь, в Нью-Йорке, не разобрать, что где - всё вперемежку. И, значит, в любом месте можно будет воздвигнуть новый Золотой Дворец. Заманчивая идея придать изначальному хаосу подобие порядка, согнать извечную пелену смога.

Перед одним сектором панорамы Локи застыл надолго: вернулся туда, где виднелась башня Старка. Воспоминания как-то сами собой, исподволь перекрыли настоящее: воронка, ведущая в космос, беспорядочно носящиеся туда-сюда легковооруженные воины читаури…Встретив их впервые, Локи испытал некоторое недоумение - конницей их было не назвать, да и на пехоту солдаты слабо походили.Надо было опробовать скипетр на Фьюри. Тогда всё прошло бы гладко и быстро - как шахматная партия между мастером и новичком. Задним умом крепчаешь? - насмешливо полыхнуло что-то рыжее, отразившись стекле. Настроение резко испортилось. Оглядевшись, Локи увидел Стивена. Человек, не желая мешать «пациенту», деликатно отошел в сторону и рассматривал абстрактные плакаты, развешанные на стенах в одном устроителям видном порядке.Подшутить? Тихо уйти и ждать у выхода? Или вообще скрыться в неизвестном направлении? Локи грустно улыбнулся. Не так давно эта идея показалась бы заманчивой. В других обстоятельствах и с другой расстановкой сил.- Что это, Стивен? - Локи подошёл к человеку, стоявшему возле очередного плаката: зелёное полотно с кляксами фиолетового и синего, белого и желтого. Выглядело отталкивающе.- «Буйство весны», - прочитал Стивен, - так называется эта работа.Локи ещё раз посмотрел на цветовой хаос. Не очень-то похоже. Больше кажется, что на полотно отряхнулась крупная и очень лохматая собака.- Завтра пойдём в Музей Современного Искусства, согласен?- Там вот такое выставляют?- И такое тоже.- Пойдём.Будет о чём матушке написать. Всеотец же не запрещал прямым текстом писать ещё кому-то, кроме него, да и Хугин с Мунином не упадут от лишнего листа.- Стивен, мне нужен магазин, где торгуют писчими принадлежностями, - Локи подозревал, что свитки в Мидгарде могут быть не в ходу.Стивен на непривычную формулировку отреагировал спокойно, видимо, списав на неидеальное владение иностранным языком. Ах, да - надо раздобыть какую-нибудь книгу на шведском. Несколько самоучителей Локи успел изучить от корки до корки, благо, этот язык оказался очень похож на родной асгардский. Правда, лексикон в Мидгардском варианте приличествовал скорее неотёсанным ремесленникам, нежели благовоспитанным горожанам. Ну да ладно, чего ожидать от короткоживущих людей? Чем язык проще, тем лучше.- Канцелярия? Конечно, давай зайдем. А что ты там хочешь?- Записи вести решил, - не стал кривить душой Локи, - новые впечатления, новое место, новые люди… Может, пара свежих идей по работе появится.- Хорошо, - Стивен понимающе улыбнулся.Обратно они тоже шли пешком. Погода начала изрядно портиться: словно из ниоткуда собралась облачная паутинка, растянувшаяся по всему небу. Сгущаясь, она сбивалась в ком и, когда мужчины прошли уже половину парка, голубизну неба уже кое-где скрывали облака, то пряча, то открывая солнце. Локи потянул носом: воздух стал свежее, подул ветер. Уже лучше. Намного лучше.- Какие здесь зимы? - полуётун сорвал начавший желтеть по краям листок с какого-то куста и теперь вертел его в пальцах. Стивен улыбнулся и пожал плечами. Попытался пригладить мягкие кудри, взъерошенные ветром.- Как у тебя дома, наверное. Локи опустил руку, безжалостно ломая листок, превращая его в крохотный комочек. - Довольно мягкие и снежные. А вообще погода - та ещё рулетка! В прошлом году вот стукнуло минус тридцать в декабре - и как хочешь! С нашей-то влажностью…- Наверное, как все минус сорок, - нейтральным тоном поддержал полуётун, незаметно выбрасывая труп листика. Пальцы были мокрыми и слегка липкими.- Точно! Зато на заливе отбоя от туристов не было! - Стивен увлекся рассказом, голос его стал чуть громче, жестикуляция выразительнее. – Представляешь, лёд, казалось, до самого горизонта тянулся, как в какой-нибудь Арктике!- Только без пингвинов и медведей, - вставил Локи, растерев сок листка досуха и окончательно успокоившись. - Расскажи ещё о ваших зимах. Всё, что знаешь.- Ну, зимы у нас не такие скучные, как может показаться…

Человек рассказывал о том, что можно делать зимой в Нью-Йорке в целом и в Центральном Парке в частности, строил планы, соблазнял Локи то на поход в Оперу, то на рождественские гуляния в парке. Локи покладисто соблазнялся, а про себя думал, что как минимум на год, а то и дольше следует забыть об Асгарде как о родине. Нужно думать о Швеции как о доме родном.Хорошо, что Стивен не смотрел на собеседникаво время рассказа. Иначе психолога здорово удивило бы выражение лица пациента. Таких выражений не бывает у людей, по доброй воле переехавших с одного континента на другой на пару лет и в любой момент могущих сорваться обратно.Швеция – твой дом родной.Förstår du?**Jag förstår.**По пути домой пришлось свернуть в сторону: канцелярский магазин переехал. Небольшое путешествие того стоило - добычей стала пара десятков толстых тетрадей, несколько ручек и карандашей. Расплачиваясь карточкой, Локи запоминал расположение магазина. Он постарается стать здесь частым гостем – запах земной бумаги, как оказалось, завораживал полуётуна так же, как запах пергамента или асгардского вида бумаги, сделанного из трёх видов тростника и осиных гнёзд. Сгрузив покупки на стол в своей комнате, Локи присоединился к Стивену на кухне. На человека, похоже, напало вдохновение, поскольку было объявлено о свиной отбивной на ужин и макаронах. Отправив заправленное мясо в духовку, Стивен налил воды в кастрюлю.- Вот запечется отбивная почти до готовности - поставлю макароны.- Кажется, ты нечасто таким балуешься, - Локи кивнул в сторону духовки, вертя пачку макарон в руках.- Ну, - Стивен взъерошил волосы, - когда мы только переехали сюда, готовить приходилось довольно часто. В итоге всталвыбор между сохранением свободного времени, которого у нас было не так уж много, и полноценным питанием. Так и перешли постепенно на полуфабрикаты.Он улыбнулся и пожал плечами.После ужина Локи ушел к себе. Разобрав канцелярию, оставил на столе одну тетрадь и ручку. Задумался: с чего начать? Подумалось: отчёт последних трёх дней будет интересен разве что матушке. Никакой стратегически важной информации пока нет…В стекло резко постучали. Обернувшись, полуётун увидел маленькую соколиху. Знакомая какая-то… Красавица! Посыльная Фригг! Вскочив, подбежал к окну и распахнул створки. Соколиха склонила головку набок, оглядела Локи и тихо заклекотала, протянув вперед лапку. Сняв с неё маленький цилиндр, Локи сковырнул сургуч.«Милый сын мой,Надеюсь, ты в добром здравии. Эта маленькая, но отважная птица облегчит работу Хугину и Мунину, избавив от необходимости носить наши с тобой письма друг другу. Когда решишь передать весточку - подуй в свисток, и она прилетит…»Локи посмотрел на соколиху: на шее висел витой шнур с маленьким свистком. Осторожно сняв его, полуётунпогладил хищницу по головке. Птица прикрыла глаза, нахохлилась и слегка прищелкнула клювом.«… Жду от тебя письма, дорогой мой сын, и очень скучаю.Твоя любящая матушка»Вместо подписи стояла «Ферху». Улыбнувшись, Локи сказал птице:- Сегодня я ещё ничего не написал, лети домой.Вскрикнув, соколиха ударила крыльями, взмыла ввысь и исчезла в хмуром небе.Закрыв окно, полуётун ещё раз прочитал записку. Ни слова о позволении Одина. Значит, сама решила так, поступила по принципу «что не запрещено, то разрешено».Тихо рассмеявшись, Локи устроился за столом, записывая впечатления как есть, не деля на «для Одина» и «для Фригг».

Успеется.Огромное озеро, спрятанное под толстым ледяным панцирем, ушло слишком быстро. Не шумели волны, не перекатывалось с шорохом ледяное крошево на берегу – там, где горько-солёная вода отвоевала выход наружу. Обитатели озера, не успевшие уйти вслед за своим домом, бессмысленно бились на дне, тараща ослепшие глаза и разевая рты. Частые шлепки десятков мокрых тел по густому илу разбивали непривычную тишину.Эгир молча стоял на безопасном теперь берегу и с ненавистью смотрел в небо. Он знал, что скоро шлепки прекратятся и останется только один звук, заглушаемый сейчас: треск. Треск льда и древних скал, которые этот лёд рвут на части. Воздух стал настолько сухим, что дыхание давалось с трудом. Ётун провёл пальцами под носом. Так и есть – кровь. Сейчас многие умываются ею, не получив ни одной раны.Развернувшись, он поспешил к селению,скрытому в развалинах древнего гигантского города. Над ним, как и над всем Ётунхеймом небо стремительно темнело, и в неподвижном воздухе загорались новые, яркие, мерцающие звёзды, при виде которых любое мало-мальски разумное существо спешило укрыться в глубоких расселинах, в дальних пещерах – там, куда не проникнут щупальца величайшего стихийного бедствия ледяного мира – Бури, приходящей раз в тысячу приливов***.Верный Хьольв уже ждал своего царя у входа в катакомбы. Да, Эгир ещё не признан старейшинами прилюдно и не прошёл ритуальное шрамирование, но что стого? Для всех остальных он стал опорой и надеждой.Встряхнувшись, юноша огляделся: половина воинов уже спустилась в катакомбы, проверила безопасность коридоров и спален. Вслед за ними последовали женщины с детьми – подготовить места для сна и распределить отпрысков по самым безопасным участкам. Сейчас спускаются старики, а оставшиеся воины в итоге замкнут шествие, сойдя вниз вместе с царём.И лишь потом сомкнутся три пары тяжёлых металлических ворот, перекрывая три коротких пролёта широкой лестницы, укрывая ётунов, беспомощных перед неистовой стихией.Дождавшись повелителя, Хьольв занял место за его спиной – место друга и телохранителя.Придя в единственный огромный зал, Эгир обвёл соплеменников тяжёлым взглядом. Белые кристаллы, растущие из стен, давали мало света, отчего помещение казалось полным призраков.- Народ мой!..Сколько раз слышал ётун эту речь из уст своего отца – и вот, произносит её сам…В груди саднило от печали и горечи, сердце скорбело об отце и стремительно тающем народе, а губы произносили ритуальные слова, целью которых было вселить надежду остальным: Буря закончится, мы вернёмся на поверхность и будем жить дальше.Говоря это, Эгир ощупывал взглядом лица мужчин, женщин, детей, стариков… У кого-то жила в глазах надежда на лучшее; у кого-то – упрямство и решимость цепляться за существование, если не ради, то вопреки; у кого-то- усталость и равнодушие. Но таких глаз было мало. Пока мало.… Дождавшись, пока все разойдутся, Эгир направился в свои покои. Походил из угла в угол, сел на край ложа – такого же, как у остальных – каменного, жёсткого, покрытого шкурами озёрных короткошерстных жителей.Задумался.Обыск места, где в последний раз видели Лафея и ещё троих воинов, ничего не дал. Тишь да гладь. А надо бы поторапливаться – старейшины начали поговаривать о том, что без тела Лафея Эгир не сможет полноправно принять трон. А ну как царь вернётся, а тут такое самоуправство?! Ётун понимал стариков, знал, что они тоже знают, что не придёт Лафей – не придёт и всё тут! Но обычаи… Основа основ, которую подрывать нельзя… Ётун понимал стариков и всё же порой с трудом сдерживался, чтобы не проломить им головы. Они понимающе смотрели, кивали – и стояли на своём. Да Эгир и не настаивал: закон есть закон.Заставив себя лечь, ётун прислушался: за запертой дверью тихо ходил Хьольв. Хороший мальчишка, преданный. Правильно он тогда настоял, чтобы знахари выходили сопляка, одной ногой стоящего в Хельхейме. Теперь ни на шаг не отходит (если специально не прогнать) - телохранитель. Даже здесь, даже зная, что все желающие убить Эгира давно мертвы – не спит, охраняет покой спасителя.Застыв изваянием на ложе, Эгир поднял взгляд в потолок.Наверху, над многометровым слоем земли и льда, защищающем катакомбы, звёзды исчезли – воздух и снег перемешались настолько плотно, что казались единой массой. Несчастный, оказавшийся сейчас на поверхности, умер бы скорой и мучительной смертью, ослепший от снега, забитый камнями и осколками льда, носимыми ветром, своим воем рвущем слух.Эгир понемногу расслаблялся, соскальзывая в сон.Буря приходила раз в пятьсот лет и длилась ровно один прилив, чтобы в очередной раз уничтожить часть прошлого Ётунхейма и попытаться стереть в пыль следы его былого величия.И, наверняка, она уничтожит следы Пути, по которому пришёл убийца Лафея.Эгир скрежетнул зубами во сне.***Хеймдалль на миг отвёл взгляд от Ётунхейма. Страж знал – юный правитель продолжит поиски, пока не добьётся своего. Достойный сын своего отца.*одаль - усадьба в древней Скандинавии.** - Понял?- Понял.*** Один промежуток между приливами примерно равен 500 дням.