Глава 12. Сто миль по встречной. (1/1)

Черное шоссе, выхваченное светом фар, наматывалось на колеса, а за пределами скудного света клубилась, расползалась густая тьма, такая же непроглядная, как черное небо без единой звезды. И это сочетание – дороги, ночи и скорости – подстегивало топить газ и гнать быстрее, но не для того, чтобы добраться раньше, только скорость ради скорости. Будто бы оказался внутри сюрреалистичного фильма или долгого запутанного сна. Внутри горело желание ехать и ехать, по дороге без начала и конца, только вперед и никогда не возвращаться. Эта дорога стелилась словно вся моя жизнь. Стремительно летящая сквозь тьму в пронзительном одиночестве. И как всякому пути, жизни тоже предстоит закончится. Но не сейчас, не сегодня. Пока еще не иссякла энергия и не закончилось время. По большому счету я вообще не планировала покидать пределы двора, но снова напутственный воодушевляющий пинок отправил меня в путь. … Я как раз выходила от психиатра, когда кто-то опрометчиво поймал меня за плечо. К счастью, хорошая реакция позволила опознать человека раньше, чем я попыталась его ударить. Это было весьма кстати, так как убедить психиатра в собственной адекватности намного труднее, если он застанет тебя за избиением невинного человека. - Подожди, Aura, - попросил Джош, пока я недобрым взглядом косилась на руку на моем плече, - мы можем поговорить?- Ты бы не приставал к ней, парень, - заметил проходящий мимо врач-морой, один из команды специалистов, у которых все дампиры регулярно проходили профосмотр, - это она только с виду девушка, а на самом деле у нее даже на руках жилы толще моих пальцев. Если врежет, можно и не пережить.Тут открылась еще дверь кабинета психиатра, врач выглянул и ехидно заявил.- Поддерживаю коллегу! О психопатии, конечно, речь не идет, но я бы на вашем месте поостерегся. Ох уж мне их эти потуги на юмор. Пользуются тем, что в нашем внутреннем моройском мире не принято подавать в суд по любому поводу даже на территории Америки. Жили бы мы среди людей, я бы их уже по миру пустила судебными исками.- Можем поговорить, но только не среди этого сборища троллей, - хмуро заметила я Джошу и добавила, обращаясь к мороям. – Господа, если вы все так неравнодушны ко мне, выражайте свои симпатии более приятным образом. Лучше всего деньгами.- Креснер, - окликнули Джоша стражи, стоящие вдалеке, уже возле самой лестницы больничного корпуса, - пора идти. - Через четыре часа моя смена закончится, - успел сказать Джош, - нужно будет поспать два часа, чтобы не свалиться с ног, значит, через шесть часов встретимся возле спального корпуса стражей. На случай, если я просплю, запомни номер моей комнаты…На свидание я почти не опоздала, но Джоша на месте не застала. Пришлось идти его будить, но в корпусе стражей меня ожидал сюрприз.- Я не могу вас пустить, - заявил морой-кельнер.- С чего бы это? Я вроде бы как не стригой.- Распоряжение начальства.- Не пускать посторонних, не проживающих здесь? Карантин? Свинка?- Не пускать лично вас.- Да ладно. Какого еще начальства, стражей или моройско-королевского?- Начальства и все.- То есть воображаемого? То есть просто лично я вам не нравлюсь и на этом основании вы лишаете меня моих прав и свобод? Кельнер закатил глаза.- Это личное распоряжение королевских стражей. А теперь, когда вы все знаете, можете покинуть помещение? Я все равно вас не пропущу.Ага! Роуз. Попалась. Не ожидала от нее такого удара в спину. Надо сказать, я в ее личную жизнь тоже влезла, так что у нас один один.- Но ведь это не начальство!- Тем не менее их распоряжения имеют приоритет. Чувства к Роуз были двояки. С одной стороны, нельзя осуждать человека, который печется о целомудрии юной родственницы. Тут уж лучше поздно, чем никогда. С другой стороны, она так себя ведет, будто не помнит, как сама была тинейджером. А может именно потому, что помнит, так себя и ведет?.. Господи, странно вообще, что ей есть до меня дело!Я вышла на улицу, прикинула в уме расположение комнат и кинула в окошко горсть камешков. Никто не ответил. По-видимому, Джош спал. Этаж был первый, так что это был самый простой вызов, который только мог быть. Мне почти удалось влезть в форточку, как вдруг чья-то сильная рука потащила назад. Ввиду неудобности моей позы и огромной силы нападавшего, я даже не воспротивилась.Дмитрий, крепко держа за запястье, повел меня домой.- На будущее запомни, - бесстрастно произнес Дмитрий, пока в карих глазах плясали искристые смешинки, - ты уже не маленькая девочка. Можешь ведь и задом в окне застрять.- Можно всегда сказать, что меня туда сдуло ветром. - Могу ли я поинтересоваться, чем ты думала, когда лезла к Гансу в окно?К Гансу?! К начальнику стражей?! Кажется, я немного ошиблась в расчётах. Внезапно я исполнилась благодарности к Дмитрию, спасшему честное имя нашей семьи от столь двусмысленной ситуации. - У меня был к нему срочный вопрос, связанный с ошибкой, найденной в архиве.Сразу же после возвращения в страну, я устроилась в архив стражей, где должна была выполнять обязанности вплоть до отъезда Уилла Драгомира, так что эта ложь имела право хоть на какую-то правдоподобность.- Ты уверена, что хотела попасть именно к Гансу?- И к нему тоже.- В таком случае дела хуже, чем я предполагал. - В смысле?- Одно дело зов сердца, другое дело зов шизофрении. К слову, ты была у психиатра?- Да, как и велел совет стражей. И он сказал, что я вполне гожусь для охраны мороя.- Вот и славно. А пока у меня для тебя есть работа. - Стой, я уже работаю в архиве, вот уже два дня. - А я договорился с Гансом, что тебя не будет некоторое время, так как ты будешь выполнять более важную работу, чем перекладывание бумажек.- Что может быть важнее правильной документации? Вот кто-то по ошибке передвинет запятую в твоей зарплате, и ты помрешь с голоду. - Я не помру. Я, знаешь ли, умею охотиться, а вокруг двора лес. К тому же я имею другие источники доходов, во много раз превосходящие зарплату.- Откуда?- На забивай этим свою буйную головушку. Ты просто должна помнить, что я всегда сумею о тебе позаботиться. А ты должна просто хорошо себя вести, хорошо учиться, и не лазать к мальчишкам в окна еще и в… юбке? Или что там на тебе надето.Он покачал головой, явно теряясь от оригинальности современной моды. - Но… послушай, а что это у тебя за дела?- Дорогой ребенок. Я ведь давно уже взрослый мужчина. Как только начались наши с Роуз отношения, я сразу понял, что должен искать еще одну работу, чтобы должным образом обеспечивать ее. Я бы скорее землю ел, чем взял бы в долг у ее отца.- Чем тебе Эйб не угодил? - Эйб здесь ни при чем. Дело в том, что, если я претендовал на чью-то восемнадцатилетнюю дочь, то должен был уметь о ней заботиться самостоятельно. Кроме того, у меня три сестры, мама и бабушка, для которых поддержка тоже не была лишней. Все это заставило искать меня дополнительные источники доходов.Не уверена, что Роуз была согласна с тем, что кто-то должен ее обеспечивать, но если и было в мире что-то большее, чем Розино стремление к самостоятельности, то это чувство долга Дмитрия. - И кем ты работал?- Кем я только не работал. Могу сказать, что впервые, накопив отпуска, я устроился на пару месяцев на судно ловцом крабов. И очень неплохо заработал. Адская работенка, не такая конечно, как твоя работа в архиве, но тоже очень опасная.- Очень смешно, - буркнула я мрачно. – Лучше скажи, кем ты работаешь сейчас?- Скажу только, что я стремился получать пассивный доход, это раз, перейти от физического труда к интеллектуальному это два, а третье я отдал предпочтение удаленной работе, чтобы не быть зависимым от отпусков и иметь возможность совмещать работу с обязанностями стража. Будет очень неплохо, если ты тоже будешь стремиться к чему-то подобному. Похоже, он давно пришел к тому, что только смутно зрело в моей собственной голове. Мы должны научиться больше интегрироваться в мир людей, в большую жизнь. Так мы будем менее зависимы друг от друга, а значит, более честны. - То есть тебя устраивает, что стражи за свой опасный труд получают так мало? – закинула я провокационный вопрос.- Меня беспокоит отток молодых дампиров в отступники. И да, я отдаю себе отчет в том, что это происходит в том числе потому, что нолей в зарплатах стражей действительно не хватает. Хотя сейчас зарплаты значительно выше, чем тогда, когда я начинал службу. - Ну так отпусти меня, и я запущу свои длинные руки в бухгалтерию…- Ты лишь даешь мне лишний повод тебя отослать.- Нет, не говори, что мне снова придётся куда-то ехать. Клянусь, у меня до сих пор болит копчик после последнего перелета.- Сходи к врачу.- Ноги моей не будет у этих троллей. - Значит, не сильно болит. Я забрал твои водительские права. Я наконец-то сдала экзамен по вождению и получила права с кучей ограничений в виду своего несовершеннолетнего возраста. Дмитрий специально возил меня для этого в человеческий город. Сразу же после их с Роуз бурного примирения, он нашел меня в парке, мирно кормящую булочкой уточек в пруду, и велел ехать с ним, а заодно по пути повторить все правила дорожного движения. После успешно сданного экзамена, рещив, что я уже готова ко взрослой жизни, я отправилась устраиваться в архив, утверждая, что мечтаю быть полезной (а вовсе не иметь неограниченный доступ к секретным данным). Так что за эти несколько дней, которые я была при дворе, я еще толком не успела никого встретить и пообщаться. - Сначала американский паспорт, теперь водительские права. Сколько раз мне приходилось сдерживать себя и не бить одноклассников в ответ на их отвратительное поведение. Но сейчас, когда я счастливый обладатель пакета американских документов…- Он ничем не поможет, если я приму решение отослать тебя обратно.- Хочешь сослать меня в Сибирь? Опять?- Нет. Но лучше не провоцируй меня. К слову, лазанья в окна к парням один из провокационных факторов. Не закатывай глаза, - он вытащил ключ из кармана, отворил входную дверь и практически втолкнул меня в свой дом. – Если тебе нужно взять какие-то вещи с собой в дорогу, то у тебя есть три минуты.- Какие еще вещи?- Не знаю. Блеск для губ. Расческа. Без чего ты там не можешь выйти из дому?- Без ног? Ладно, то есть зимние вещи не брать? К слову, хотела бы тебе напомнить, что я поступила в престижный колледж, и не планирую пропускать первый же семестр. И да, тебе придется отвезти меня со всеми вещами в общежитие.- Ребенок, не могу передать, как меня тешит твоя тяга к знаниям, - обертон сарказма в его тоне препятствовал тому, чтобы его слова могли сойти за правду. И тем не менее, где-то глубоко в душе я знала, что он действительно по-своему гордится, - не переживай, ты просто кое-что отвезешь моему знакомому и вернешься до начала занятий в университете. И если ты будешь хорошей девочкой, я не только отвезу тебя в Пенн, но и прибью каждую полку в твоей будущей комнате. К слову, одна минута прошла, осталось две.Мне хватило полторы. Когда Дмитрий вышел в гостиную, заканчивая разговор по мобильному телефону, я уже сидела на диване, прихлебывая крепкий ароматный кофе, и у моих ног стояла маленькая дорожная сумка.- Зачем тебе так много вещей в короткую поездку?- Люблю, знаешь ли, почитать в дороге. Никуда не езжу без полного собрания сочинений Карла Маркса.- Врешь. В эту сумочку и половина бы томов не влезла. Когда ты успела все это собрать?- Девичьи секретики. Правда была в том, что сумка была собрана давно. Наученная горьким опытом моего внезапного отъезда в Непал, я пообещала себе, что Дмитрий больше не застанет меня врасплох. Целое лето без спрея от насекомых! Жить в мире вампиров и быть загрызенной насмерть мошкарой? Какая была бы нелепая смерть! Теперь я решила держать под рукой готовый набор вещей на экстренный случай, включающий всё – от аптечки до щипчиков для бровей. Единственное с чем пришлось поторопиться – это с кофе. В нашей семье никто не разделяет мою кофеманию и тягу к чифирю. Дмитрий любит горячий шоколад, Роуз любит Дмиртия, семья в Бийске любит водку…- Пять килограмм косметики? Дитя, все не настолько плохо с твоей внешностью.Я фыркнула в кружку. Вот что называется любящий родитель. Никогда не оставляет попыток плюнуть в самооценку собственного дитяти.- Не переживай, в твою косметичку я не лазила.- Пора идти, - скомандовал Дмитрий, добавляя с ироничной полуулыбкой, - или ты хочешь еще поболтать? Делать было нечего. Допив остатки одним глотком, я поднялась с дивана, а Дмитрий, подхвативший сумку, уже отворил передо мной входную дверь. Надеюсь, он хотя бы не погонит бедное дитя пинками. Обходными путями и тайными тропами мимо сонмищ молчаливых стражей Дмитрий привел нас в центральную часть двора, где находилась королевская резиденция. - Не забудь о соблюдении протокола, - вполголоса произнес Дмитрий, - я буду ждать тебя возле машины. Я отворила очередную дверь и оказалась на затененной террасе в весьма приятном обществе.Взору открылась услада для глаз, надежда и опора всея моройского царства-государства. Королева Василиса изволили кушать кофе в обществе не менее легендарной, хоть и не столь знатной по происхождению госпожи Розмари Хезевей.Вместе они составляли зрелище действительно приятное – королева была сегодня похожа то ли на небесное создание, то ли на Грейс Келли с ее платиновыми локонами, уложенными в элегантную прическу, облаченная в нежное платье чайной длинны. Волны материи, ниспадающие до середины ее стройных бледных голеней, подчеркивали точеные щиколотки, выставляя на всеобщее обозрение узкие стопы в изящных туфельках. Вся она была сияние, легкость, изысканность, утонченная красота в сдержанных деликатных красках. Тем больший контраст она составляла с Роуз, по случаю выходного дня тоже облачившуюся в штатское. Насколько Василиса была воздушной, тонкой, прозрачно-легкой, ангельски прекрасной, настолько же бескомпромиссная красота Роуз была разрушительной и смертельной. Эта красота сбивала с ног, как пятидесятиметровая волна цунами, вышибала весь воздух из легких и утаскивала за собой в черную пучину. Роуз воплощала собой огонь, жизнь, страсть, буйство красок и яркие всполохи. Блестящие зубы и белки глаз ярко контрастировали с изумительными темными глазами и смугловатой бархатной кожей. Густые длинные волосы темной бурной рекой лились по спине. Эффектные ноги не желали покоя, готовые вскочить и бежать в любую секунду. Абрис, прорисованный легкой блузочкой и узкая юбка с разрезом, лишь подчеркивали совершенство женственных форм. Многолетние тренировки не оставили в ее теле ни капли жира, только гибкие мышцы, только энергия, бегущая по венам. Губы у нее были чувственными, глаза влажно-блестящими. И эта чем-то порочная красота заставляла меня сочувствовать тем, кто пал жертвой ее стрел. С другой стороны… не будь этого эффекта, кто знает, не было бы и меня. И все же, несмотря на все различия, что-то объединяло их. Говорят, время неумолимо, но они обе только расцветали и по-новому раскрывались в своей женственности, как будто каждый прожитый год добавлял им сил. И это при той сумасшедшей жизни, которую они вели! Может быть все было так, потому что они обе были по-настоящему счастливы? Может быть, на самом деле нас изнашивает не время, а горе и страдания?Со всем почтением я поклонилась королеве и замерла, ожидая дальнейших указаний. - … и все же, какое прелестное дитя, - разглядывая мое лицо вздохнула Василиса, будто продолжая начатый разговор. Да, да. Дитя, не забудь об этом, когда решишь послать меня на край света. Нельзя эксплуатировать детский труд.- Ага, прелестное, - буркнула Роуз под нос. – Пока спит зубами к стенке.Да ладно. Ну угрожала я ружьем ее поклоннику. Но ведь не стреляла же я в него. И чем она, собственно, недовольна?- Подойди ко мне, дитя, - изящным движением руки Василиса указала мне приблизиться и склониться к ней. Стоило выполнить ее просьбу, как легкая прохладная рука легла на мою щеку. Пришлось воззвать к выдержке, чтобы не отклониться. С трудом выношу чужие прикосновения. – На ощупь еще нежнее, чем на вид. Вот что значит кожа в шестнадцать лет.Мне очень захотелось состариться как можно скорее, чтобы никто не тискал щеки и вообще не нарушал границ личного пространства. - У меня для тебя есть задание, - произнесла королева вполголоса, глядя прямо в глаза. – Не могла бы ты передать кое-что одному моему другу? Важно, чтобы ты не оставляла эту вещь без присмотра. Удивительная женщина все-таки королева. Ее обаяние и природная харизма поистине безграничны. Она отдает приказы в такой форме, будто бы просит о личном одолжении. Так, будто ты являешься ее другом. Словно бы вместо формального подчинения она пыталась создать персональные привязанности. К слову, весьма успешно. И Дмитрий, и Роуз, как и множество других подданных были преданы безгранично. Но на меня ее фишки не действуют. - Слушаюсь, Ваше Величество, - произнесла я все с тем же внешним почтением. Ага, и повинуюсь.- Я сама принесу несессер, - заявила Роуз безапелляционно, вынимая сейфовый ключ. Так, будто кроме нее никто не в состоянии выполнить эту работу. Бьюсь об заклад, судя по форме ключа, я бы вскрыла этот сейф просто с помощью своего набора отмычек. Она легко поднялась и стремительно ушла, на прощание взмахнув роскошными волосами при резком повороте. Непроизвольно все присутствующие, включая стражей, проводили ее взглядом. В самом деле, невозможно было сдержаться. Я же едва вытерпела, чтобы не закатить глаза. - Ммм… Хочешь маффин? – кивнула королева в сторону сладостей, выставленных на столе.- Нет, благодарю, Ваше Величество.- Можешь не стараться, - заметила Роуз, также стремительно возвращаясь. В руках она держала что-то вроде небольшого кожаного саквояжа. – Она не ест человеческую еду.- В самом деле?- Ни пончики, ни пиццу, ни панкейки, ни маффины. Только странные неудобоваримые вещи. - Например? – поинтересовалась заинтригованная королева.- Например, гречку. В день пиццы. Когда мы заказываем половину ассортимента из итальянского ресторана. Можешь представить себе такое извращение?А по-моему извращение - это запивать третью пиццу огромным молочно-шоколадным коктейлем, еще и полирнув эти деликатесы ведерком мороженного с присыпкой из эмэмденс. Да уж, хотела бы я посмотреть на Роуз, если бы ей запретили ее любимые продукты с высоким инсулинемическим индексом. Чтобы она ела или пила лишившись своей дозы сдобного и сладкого? Ела бы наш с Дмитрием мозг и пила бы нашу кровь. Но только не как вампиры, а более мучительным способом. - Молодежь нынче бережет здоровье… - неуверенно пробормотала Василиса.- … Между запоями, - хмуро закончила Роуз.Королева взяла в руки несессер и протянула его мне.- Возьми, пожалуйста, и не оставляй без присмотра. Я склонила голову в знак послушания и приняла багаж из ее рук. - Благодарю за оказанное доверие, Ваше Величество.- Я провожу тебя, - бросила Роуз, наблюдавшая за моими раскланиваниями, скрестив руки на груди. Она повела меня другим путем, и я, не сбавляя темпа ходьбы, с интересом окидывала взглядом готические статуи в закрытых атриумах и сумрачные аркады. Если бы еще не надо было тащить этот не самый удобный саквояж.Двор, всегда славившийся величием форм, при правлении нынешней королевы претерпел глобальную реконструкцию, направленную на то, чтобы придать ему как можно больше сходства с давно покинутым оригинальным двором, когда-то находившимся в старинных аутентичных замках Восточной Европы. Недавно я случайно подслушала как Роуз сказала Дмитрию, что, кажется, Лисса так печется об архитектуре и убранстве двора, потому что ее до сих пор мучает совесть из-за каких-то гигантских бесценных статуй, которые они подорвали тротилом. Кажется, родители со своими друзьями в юности развлекались намного больше меня. Не удивлюсь, если королеву избрали во время очередной бурной пьянки. - Как прошел день? Была у психиатра? – спросила Роуз как бы невзначай, когда мы вышли на открытую галерею. Отсюда открывался захватывающий дух вид на королевский парк и кромку холмов, виднеющихся вдалеке. Прохладный ветер теребил полы одежды, свежевыбритые ноги покрылись гусиной кожей. - Да, и он еще тот тролль. Но к службе меня допустили.- Вот и прекрасно. - Я и УЗИ внутренних органов заодно сделала. Печень моя еще способна к жизнедеятельности. - Верится с трудом.- А что касается моего дня, он мог бы быть много лучше, если бы ты не обломала мне свидание.На дивном лице Роуз появилась самодовольная усмешка.- А ты не ходи на свидания к кому-то домой. Для свиданий есть специально отведенные места: кинотеатры, кафе, рестораны, музеи…- И то правда. В следующий раз, когда решишь пойти с кем-то на свидание, выбери музей. И кругозор свой расширишь, и я туда с ружьем не приду. Клянусь! Все что угодно для твоего просвещения. - Ты на что это намекаешь?- На то, что работа стража не оставляет времени на саморазвитие. - Сколько раз я тебе говорила? Сначала обдумай что хочешь сказать. А потом промолчи.- Не могу. Это все горячий восточный темперамент.- Этот темперамент заставил тебя лезть в окно к Гансу? Видимо чресла горят огнем! Ганс, в общем-то, мужчина на любителя. - Когда ты успела узнать?! А, неважно. Потому что, знаешь, я согласна. Не стоит мне лазать по окнам.- Ну наконец-то…- … это в мои окна должны лазать.- Это еще что за новости?- Причем желательно в окно башни, охраняемой драконом. Девушка не должна быть легкодоступной. - Дорогая моя. Это все не шутки. Пора начинать серьезно смотреть на вещи. У тебя сейчас появляются новые обязанности, которые вряд ли предполагают свободное время для свиданий. Ты начнешь самостоятельную жизнь…- Я ее давно начала.- И ты будешь отвечать за жизнь другого человека. По крайней мере несколько часов в день. А в остальные часы ты все равно должна каждую минуту быть готова прийти на помощь своему морою. - Я следила за детьми Виктории, и они оба все еще живы.- Это другое. Никто не пытался их убить.Ну как сказать. Не то, чтобы у меня руки не чесались…- Ну так ведь я буду исполнять обязанности исключительно в дневное время. Вряд ли стригои смогут напасть…- Ты так наивна. Когда-то меня вместе с несколькими друзьями похитили стригои. Это случилось в дневное время. Они действовали через людей.- Как им удалось вас задержать?!- Мы были юны и неопытны. Они прижали нас машиной в тесном переулке и угрожали застрелить мороев, бывших с нами. Вот мы и сдались.- Странно, что вы не боролись.- Я тоже так думаю. Мой тебе совет, никогда не сдавайся. Окажи мы тогда должное сопротивление, возможно, Мейсон остался бы жив. - Кто это?- Вот вот, - глаза Роуз, устремленные вдаль, приняли необычное для них печальное и тоскливое выражение, - тебе бы не пришлось спрашивать, не натвори мы тогда глупостей.Между нами повисла тишина, нарушаемая только стуком каблуков по мозаичной плитке. - Тебе трудно это дается?- Что именно?- Быть выжившим.Роуз картинно изогнула бровь. С годами практики это движение, скопированное у Дмитрия, получалось у нее все лучше. - Ну знаешь, комплекс вины выжившего, - пояснила я. - Когда погибает кто-то, кто был рядом с тобой, а ты остаешься жив. И испытываешь чувство вины за то, что выжил.Роуз остановилась, ее взгляд снова устремился вдаль. Кто знает, о чем она думала в этот момент? Каким бы был ее друг сейчас, не погибни он тогда? Как сильно бы он изменился? Какой могла бы быть его жизнь. Остановившись вслед за Розой, я развернулась к ней, чтобы лучше видеть ее лицо и прислонилась спиной к готической колонне, подавив желание поставить неудобную ношу на пол. - Как и все люди, я чувствую боль и горечь потери, и печаль, и желание вернуться назад и все изменить. Но я не позволяю вине отравлять свою жизнь. Хотя, однозначно, Дмитрий вечно страдает чем-то подобным.- Знаю. Похоже у нас это семейное. - Просто вы оба слишком долго прожили в России и любите, как все русские, порой пострадать. И знаешь, если вдруг со мной что-то случится, не нужно вот так убиваться. Лучше вспоминайте меня теплым ласковым словом. А то от ваших соплей и самобичеваний и на том свете станет тошно. Ох, не смотри на меня таким взглядом, твой гипноз на меня не действует. - Я не специально. Это твои речи так влияют на мою хрупкую психику. - Что ж, тебе и твоей хрупкой психике стоит поторопиться. – Однако она сама не спешила идти. - Хм. Скажи, ты совсем не умеешь пользоваться кремом от солнца? Хочешь заработать ранние морщины? - Я, знаешь ли, пробыла все каникулы в необитаемой местности, лишенная всех благ цивилизации. У меня не то, что солнцезащитного крема не было, зубную пасту приходилось экономить. - Ты шутишь.- Нисколько. - В твоей сумке всегда должен быть крем с spf фильтром и средство, чтобы его снять.- Ты усложняешь мне жизнь.С каждым годом у Роуз появлялось все больше полок в доме со средствами по уходу за собой. Могу поспорить, что баночек с сыворотками, эссенциями и кремами у Роуз было больше, чем у нас дома в Бийске банок с вареньем и соленьями. А это о многом говорит, учитывая, что Алена фанат консервирования. Уверена, Роуз уже могла бегло говорить на корейском - она явно была способна выучить его читая все эти иероглифы на упаковках от масок, гоммажей и спреев.Пробормотав под нос что-то невразумительное и явно непечатное, Роуз извлекла из кармана компактный тюбик крема и, вопреки попыткам сопротивления, намазала мое лицо, а затем вручила его мне. - Заботься о своей коже и вообще здоровье в целом. Ну хотя бы для разнообразия. Ты не всегда будешь юной, и последствия твоего образа жизни скажутся намного раньше, чем ты думаешь.Конечно. Если мне очень повезет, и я доживу хотя бы до совершеннолетия. - Я постараюсь.- Это в твоих же интересах. Уж не знаю, что меня больше пугает, гнев Роуз или ее приступы заботы. Явление это столь редкое и необычное, что ставит в какой-то тупик. Дочь неизвестно где и неизвестно с кем пропадала все лето - это мелочи. Но она не пользовалась кремом от загара - трагедия.- Что-нибудь еще? - спросила я, ожидая дальнейших указаний.- Ты сегодня хорошо выглядишь, - задумчиво произнесла она своим грудным голосом, от которого у мужчин бежали блаженные мурашки. И тут же добавила совсем другим, грозным тоном. – Ты что, брала мою косметику?- Оставь свои обвинения, я просто вымыла голову и вычесала весь накопленный за лето песок из волос.Я ведь вроде бы собиралась на встречу. К сожалению, вполне возможно, мне предстояло на этом свидании поставить большую жирную точку в нашей истории, и это был весьма весомый аргумент выглядеть прилично. Я час красила лицо, уже почти забыв, как это делается: удлинила глаза, придала губам дополнительный объем, добавила выразительности бровям, подчеркнула скулы и с помощью контуринга довела черты лица до мнимого совершенства. И при этом, все должно выглядеть чисто, натурально, будто я просто росой умылась… Все ради сногсшибательного эффекта. Пусть он лучше рыдает, ослепленный сиянием моего великолепия, чем похлопывает по плечу со словами: ?Спасибо за дружбу, братан?. Вот здесь точно я могу не сдержаться и кого-то прибить. И уж кто, как не Роуз знала, что она сама перевернула все мои планы. Но скупые комплименты от Роуз вещь еще более неожиданная, чем ее забота. - В таком случае, тебе следует чаще приводить себя в порядок. – Она снова зашагала вперед и мне пришлось следовать за ней. – Наконец-то выглядишь как человек. Только почему ты решила предстать перед королевой в домашнем халате? Ничего приличнее не нашлось?- Мне так удобно, - съязвила я в ответ. Роуз никогда не понимала моего артистического чувства стиля. И, боюсь, мало кто его понимает. - Ладно. Носи, что хочешь, но поезжай осторожно. Ты не такой уж хороший водитель.- Спасибо, что веришь в меня.- Пожалуйста.- Ты уверена, что вы решили все вопросы в архиве, связанные с моим неожиданным отпуском?- Неужели ты так привязалась к этой скучной работе?- Нет, просто начальник там немного странненький. Он каждые пятнадцать минут прибегает, чтобы проверить, что я делаю.- И что же ты делаешь?- Делаю вид, что работаю. Но имитировать работу при физическом отсутствии будет гораздо труднее.Правда была в том, что вместо того, чтобы выполнять механистически бумажную работу, я написала специальный плагин, который выполнял большую часть моих обязанностей. А освободившееся время я планировала использовать для поиска полезной информации в самом же архиве. Именно ради доступа к информации я туда и устраивалась. - Я смотрю в архиве ничего не меняется, - усмехнулась Роуз, не подозревавшая о моих коварных замыслах. - Не беспокойся. Мы все решим. - Ро… - я замялась, обдумывая давно зревший вопрос. Мы покинули галерею, спустились по широкой каменной лестнице и вышли на затененную алею просторного парка. – Я должа спросить тебя.- Я вся внимание, - саркастично ответила она.- Почему ты хочешь, чтобы я защищала Уильяма? Именно ты? Я ведь не пользуюсь какой-то особенной репутацией. Я бы даже сказала, что здесь, в этой стране, я человек без истории. И, ну знаешь, есть намного более опытные молодые стражи, которые бы могли сойти за студентов… Только, пожалуйста, скажи мне правду. Я должна знать во что ввязываюсь.Роуз просканировала местность ястребиным взглядом и зашагала дальше, уводя нас в глубь парка, подальше от ближайших стен.- В общем-то это никакой не секрет, что, когда речь идет о политике, нельзя никому верить. Особенно это касается политики королевских мороев. Сама понимаешь, люди делят только ресурсы. Для мороев же политическое влияние - это во многом вопрос безопасности и выживания их кланов. А уж когда заходит речь о Драгомирах, верить нельзя вообще никому. Я знала, что политика нашей королевы в корне отличалась от позиции предыдущих правителей. Испокон веков политической властью обладали только королевские морои, и именно их интересы учитывались в первую очередь. Но Василиса стремилась учитывать интересы всех – и простых мороев, и даже дампиров. Она использовала разные уловки, чтобы в важных вопросах давать им право голоса. Конечно, элите это было не по вкусу. Но все же я не до конца понимала, о чем Роуз толкует. - Мне пока сложно представить масштаб проблемы. Нельзя ли поконкретнее?- Начнем с того, что предыдущую королеву убили. А угрожавших ей при жизни было столь много, что настоящего убийцу было чрезвычайно сложно найти.- Не вижу связи.- Желающих убить Лиссу не меньше. Или, хотя бы, лишить ее влияния, убив остальных, весьма немногочисленных, членов клана Драгомир. Уильям скоро получит статус принца и обретет свой голос в Совете. Это огромное политическое влияние. Именно поэтому принцесса Драгомир, Джиллиан, почти не появляется при дворе. Именно поэтому она с радостью избавится от статуса принцессы, передав его Уиллу. Быть Драгомиром это не только огромное давление, но и огромный риск. Эта тема не для посторонних ушей, но тебе лучше знать об этом. Как только Джил обрела статус принцессы Драгомир, была совершена попытка ее убийства.- Но чего ей боятся, вокруг столько стражей.- Успешная попытка.Это был аргумент бивший любые доводы.- Но постой. Она ведь жива.- Снова жива. Она была возвращена к жизни пользователем духа.- То есть королеве снова пришлось…- Я не говорила, что ее вернула королева Она не единственный пользователь духа.- Но… это ведь ее единственная сестра…- И вообще, я тебе ничего не говорила.- Ээ… понимаю. Но знаешь. Это все равно не отвечает на вопрос, почему Драгомиры так тебе дороги. Я понимаю, детская дружба, помноженная на преданность престолу… Но Драгомиры дороже тебе всех твоих родственников, - Роуз повернула ко мне лицо, сощурив глаза и я поспешила пояснить, - ты ведь не горишь желанием общаться с родителями. С большинством твоих родственников ты вообще не знакома. Но Драгомиры… Каждую минуту ты думаешь о безопасности королевы, переживаешь в порядке ли она. Это не просто работа.Легко шагая по тихой безлюдной дорожке, Роуз окинула меня долгим взглядом и улыбнулась своим мыслям. Сень деревьев вычерчивала на ее лице рисунки из теней. - Родители Лиссы были потрясающими людьми. Именно они захотели, чтобы в будущем я стала стражем Лиссы. Тогда, конечно, и речи быть не могло, чтобы она стала принцессой Драгомир и уж никому бы в голову не пришло что ей суждено быть королевой. Титул принца носил ее отец, впоследствии титул должен был перейти к старшему брату Лиссы, Андрею. Именно они: Лисса, Андрей и их родители и были моей настоящей семьей. Отпуски, праздники, каникулы – мы все проводили вместе. И вот представь, в один день их всех не стало. Такие красивые, царственные, полные сил и несбывшихся надежд… Все они погибли. Вместе со мной. А Лисса, пережившая аварию, потянулась в первую очередь ко мне, вернув к жизни. Ни к родителям, ни к брату. Да, она сделала это подсознательно. Но поступи она по-другому, оживи брата или отца, она не была бы последней в своей семье, в своем роду. Она не осталась бы одна. Но тогда не было бы меня. И кое-кого еще, не так ли? Да, и скорее всего, Дмитрий все еще был бы стригоем. И кровь бы он пил явно не из белочек, как в дурацких человеческих фильмах. Все было бы смерть. А сейчас жизнь. Думаю, что забота о безопасности Драгомиров – наименьшее, что можно сделать в этой ситуации. Особенно, когда они в ней нуждаются. А теперь иди прямо по этой дороге. Второй поворот на право, снова прямо и еще раз направо. - Если будет хоть еще один поворот, я вовек отсюда не выйду. - Ну и где-то там тебя уже ждет Дмитрий с машиной. Вперед, вперед, вперед.И она круто развернулась, полоснув меня по лицу копной своих волос и бодро зашагала в обратном направлении. Мне кажется, от нее можно заряжать батарейки. Да что там батарейки. На ее энергии может работать большой адронный коллайдер. Вздохнув, я перехватила свою ношу поудобнее, и пошла в указанном направлении. Дмитрий, ожидая, сидел в машине и настраивал навигатор. Черная хонда аккорд. Хорошо, хотя бы у меня не возникнет проблем с габаритами при парковке. Увидев меня, он вышел из машины, спрятал драгоценный саквояж в багажник, поставив его рядом с дорожной сумкой, и помог подогнать водительское сиденье под длину моих ног.- Ребенок, - заметил Дмитрий, - это зеркало заднего вида, а не трюмо. Перестань поправлять перед ним свой макияж и поверни на место. И отрегулируй боковые зеркала. - Да знаю я.- А так не скажешь.- Не хочешь убрать хлам с задних сидений?- Он тебе мешает?- Нет.- Ну вот и пусть лежит. Эти вещи тоже нужно будет отдать, но их не нужно так охранять.- Ладно.- Бак полон, но тебе все равно придется заправляться по дороге, так что не забудь отслеживать заправки по навигатору.- Разберусь.- Вот и умница. Вопросы есть?У меня были тысячи вопросов. Снятся ли ему сны о тех временах, когда он был не-мертвым? Каково это было – быть запертым внутри своего тела? Быть другим, быть не собой. Или собой?..И, ну так, на злобу дня. К кому я все-таки еду?Видимо по глазам он увидел, что я хочу спросить что-то странное, тяжелое, и едва заметно нахмурился. Не желая его истязать, я брякнула первое, что пришло в голову.- Как можно всю жизнь любить одного человека? Тем более с таким скверным характером. Каждый Божий день быть рядом. Это же рабство какое-то.Взгляд темно-карих глаз потеплел, а мускулы лица слегка расслабились.- Это легко и естественно, когда встречаешь того самого человека. Тяжело только тогда, когда человек не твой. Когда-нибудь ты это сама поймешь. Но сделай мне приятное, не торопись все это узнавать. У тебя вся жизнь впереди, чтобы совершать ошибки. А пока побудь еще немного ребенком.Я не могла сказать ему, что мои ошибки были совершены за меня давным давно, еще когда я действительно была ребенком. А все что остается теперь – собирать по частям свою жизнь, пытаясь придать ей подобие нормальной. Но последнее что я бы стала делать - это жаловаться. Как и Дмитрий с Роуз, я хотела быть сильной и несгибаемой.- Ребенка не посылают с завидной регулярностью в непонятных направлениях и без должного сопровождения, - произнесла я ворчливо, пристегиваясь ремнем безопасности и забирая через окно у Дмитрия пропуск для выезда со двора. - Попрошу это заметить на будущее. И еще. Как бы далеко вы меня ни посылали, не стоит надеяться, что я не найду дорогу назад. Когда он помахал на прощанье, его лицо на долю миллисекунды озарилось такой нежностью, что защемило сердце. Возможно, другим людям он казался суровым и непроницаемым, возможно, с другими он и был таким, но не со мной. Он словно бы говорил: ?Ты то, что мы никогда не надеялись получить. Ты большее, чем мы просили от жизни, наше сокровище, мое собственное дитя, рожденное прекрасной любимой женщиной. Будь ты хоть трехголовым драконом, я буду обожать тебя бесконечно?.Удивительная трогательность для человека, который выбивал мною стены, когда я была еще младенцем. Машина оказалась легкой в управлении, и я уже настроилась на долгую дорогу, когда при выезде со двора стражи задержали меня и добрых пятнадцать минут изучали пропуск. Томясь в ожидании, я все прокручивала в голове истории и слухи, которые удалось подслушать, пребывая при дворе.Откинув козырек, под которым находилось зеркало, я поправила пальцем стрелку на правом глазе. В моей семье, как здесь, так и в России, я была единственным обладателем черных глаз. Эйб сказал, что мне передались по наследству глаза его матери. Уж не знаю, насколько это правда. Но эта леди даже с портрета смотрела прожигающе. Ее глаза помноженные на силу взгляда другой прабабки – Евы – производили дьявольский эффект. К слову пронизывающая манера смотреть от Евы тоже никому кроме меня не перешла. Это разбивало мое сходство с родителями, не давая лишнего повода заподозрить нас в прямом родстве. Вряд ли бы кто-то мог вообразить себе, что у двух дампиров может быть ребенок, но любое различие во внешности было на руку, не давая людям лишнего повода задуматься. Одно время я даже хотела выкрасить волосы, чтобы они меньше походили на Розины, но стало жаль своих многострадальных волос. Мое неясное происхождение позволяло оставаться в тени. Для всех я была всего лишь неуправляемым подростком, отосланным на перевоспитание к той, которая сама когда-то была неуправляемым подростком. Мало ли причин отослать юную девушку? Дурная компания, связь с нежелательным мужчиной, правонарушения и бегство от местной полиции. Кому какое дело? Именно поэтому люди могли упоминать в моем присутствии какие-то слухи и сплетни, полагая, что все это никак не задевает моих чувств.А послушать было что. Среди элиты королевских мороев были недовольные тем, какое влияние Роуз оказывает на королеву. Известно, что Роуз с детства имела над ней большое влияние. Но только тогда Василлиса не была монархом. Морои видели опасность в Дмитрии и Роуз. Дмитрий имел безграничное влияние в среде стражей, занимая высокую позицию в их иерархии. Роуз, помимо авторитета среди стражей, имела сильнейшее влияние на монарха. Уж такая была у Роуз натура, что она умела всех подавлять и всеми командовать. И плевать ей было, что Лисса королева, если Роуз считала себя правой. Да, часто ей приходилось ставить интересы Лиссы выше своих, но и Лисса прислушивалась к мнению Роуз также, как к своему. Можно сказать, что Роуз с Лиссой всё друг с другом делили. Кроме правды обо мне. Ее Роуз предпочла утаить. Мне лично их симбиоз казался странной формой сосуществования, поскольку сама я вряд ли бы подпустила бы кого-то к себе так близко. Но это их жизни, не моя. В результате Роуз, будучи обычной дампиркой, обладала влиянием большим, чем любой из королевских мороев. К тому же она была в дружбе с Джиллиан Драгомир, что давало ей еще больше политической силы. Вдвоем с Дмитрием Роуз имела огромное влияние как среди института стражей, так и в моройской политике. Это делало их очень опасными, позволяя этим двоим стратегически планировать и по-своему перекраивать порядок вещей в мире мороев. К примеру, им не только удалось вернуть восемнадцатилетний возрастной порог для начала службы стражей, они так же добились того, чтобы новички получали больше практического опыта в реальных условиях во время службы в академии. Но что еще важнее, они ввели обычай не назначать выпускников сразу на опасную работу, позволяя им пару лет работать под руководством опытных стражей, набираясь от них опыта. Таким образом, неформально возрастной порог стражей оказался повышен еще больше. Что вызывало неудовольствие многих королевских мороев, которым приходилось обходиться одним стражем вместо положенных двух, а то и вообще перебиваться без оных. Другим примером важных изменений было то, что желающих мороев не только обучали сражаться при помощи магии, но даже преподавали им основы рукопашной защиты. Этот новый принцип – не ной, если тебе не хватило стража, учись защищать себя сам всеми возможными способами, не всем приходился по вкусу. Еще одним поводом для недовольства было то, что избалованных королевских моройских мальчиков, отправляющихся в человеческие города, чтобы подбросить человеческой девчонке наркоты и, воспользовавшись ее бессознательностью, всласть напиться крови, непременно находили и наказывали. А законы, ограничивающие моройских мужчин в дампирских общинах, вообще были злободневной темой. Только оказавшись здесь, при дворе, я поняла, в какой улей попала. Как много было недоброжелателей у Дмитрия и Роуз. И как правильно было держать меня подальше от всего этого политического дерьма. Если бы только люди поняли кто я такая, у них бы появился мощнейших рычаг давления на Дмитрия и Роуз. И за моей шкурой охотились бы не меньше, чем за Драгомирами. Вот только меня можно было спрятать, а Драгомиров нет.Дверь со стороны соседнего сиденья отворилась и Джош уселся в машину.- Спасибо ребята, - помахал он стражам. И обратился ко мне, - все можем ехать. Ты не против подбросить меня?- Да пожалуйста, - я завела машину. - Это ты их попросил держать меня здесь?Его глаза завораживающе прищурились, когда он улыбнулся, а на щеках заиграли озорные ямочки, и я подумала, что никто и никогда так на меня не смотрел. Так, словно пытался заглянуть вовнутрь души, прочесть и принять все тайны. Так, словно не было на свете ничего важнее. - Вы хоть за угол отъедьте, прежде чем начнете раздеваться, - вполголоса произнес кто-то из стражей. Еще один шутник нашелся. Я одарила их последним мрачным взглядом и рванула вперед, выжав педаль газа. - Куда тебя отвести? - А куда ты едешь?- За пределы нашего штата. Но я могу куда-нибудь заехать, если тебе нужно.- Ну не знаю. Можем заехать в кино?- То есть у тебя нет никаких дел?- Нет.- Ты просто сел ко мне в машину?Он положил на приборную панель небольшой пакет и развел освободившимися руками.- Я подумал, что если ты снова захочешь куда-нибудь сорваться, то мог бы хотя бы составить тебе компанию. Проделать вместе с тобой хотя бы часть пути. Если ты не против. - И как ты собираешься возвращаться без машины?- Как-нибудь вернусь. Не беспокойся.Мне это не нравилось. Безрассудство. А если он не сумеет вернуться до начала темноты? Я возмущенно покачала головой, но вслух ничего не сказала.- Aura.- Что? - Ты очень красивая.Бинго! Мои труды по самозаштукатуриванию не пропали напрасно.- Ты тоже ничего, - снисходительно ответила я. Это, конечно, было непростительно сильное преуменьшение его потрясающих данных, на которые ему на самом деле было плевать. Именно это мне в нем нравилось. Игнорирование собственной соблазнительности. В этом мы были похожи. Если другие девчонки заглядывались на его привлекательное лицо или накачанный пресс, то мне, безразличной к таким вещам, импонировал характер. То, что у него были свои принципы и цели. То, как он серьезным видом читал романы русских классиков и стихи английских поэтов, развалившись на диване в комнате отдыха академии, пытаясь изображать из себя ботана, что в сочетании с ямочками и прищуренными серыми глазами, только делало его еще более горячим. - Рад, что ты все еще так считаешь.- И не я одна.- По поводу этого… - он взволновано провел пятерней по темно-русым волосам. – Это все недоразумение…- Девчонка перепутала тебя с братом-близнецом? Или она споткнулась и случайно упала на твои губы?- Нет, и не иронизируй.- Послушай, с меня достаточно странных ситуаций. Мне и так очень неловко. Очень неловко, что я влезла во всю эту ситуацию Роуз и Дмитрия. Этим двоим, по-видимому, периодически нужна встряска эмоций, поскольку старые источники адреналина – стригои и дворцовые заговоры – их давно уже не берут. Вот они и нашли повод для бурной ссоры, чтобы потом искать повод для еще более бурного примирения, - я сдула прядь со лба, поскольку обе руки держались за рулевое колесо.Только после возвращения Роуз, глядя на это абсолютное взаимопонимание, до меня наконец-то дошло, что между ними никто не мог встать. И они оба это знали. Может, кто-то из них слишком погорячился? А может, просто, как и каждому человеку, им надо иногда бывать наедине со своими мыслями? Так или иначе, им просто нужен был только повод для того, чтобы все вернулось на свои места. А я устроила из этого целый спектакль. С декорациями, реквизитом, зрителями и актерами третьего плана. - Так вот, - продолжала я, - мне надо было не лезть в чужие дела, а посмотреть, как они сами выкрутятся из этой ситуации. - К слову сказать, ты сильно рисковала.- Я? Когда это?- Когда пошла разбираться с тем парнем. Я тут недавно узнал. Он влюблен в стража Хезевей с юных лет.- Многие влюблены в нее с юных лет, но это не делает их опасными.- Да, но не все являются боевыми пользователями огня. Он участвовал в реальных боевых действиях, что делает его парнем не робкого десятка.- Хм. Что-то по нему этого не было видно. - Он мог запросто тебя поджечь.- Это очень вряд ли. - Почему?- В нашей общине стреляют быстро и очень быстро. Я из вторых. Тем более он был у меня на прицеле, и я могла снести его голову быстрее, чем он успел бы сощуриться, концентрируясь на магии. - Извини, но ты как-то не так перебираешь руль.- А теперь послушай меня, - вызверилась я. - Может, я смогла сдержаться при виде твоих поцелуев с какой-то шмарой, но, клянусь, я высажу тебя прямо на обочине, если ты будешь критиковать мою манеру вождения.Джош поднял руки вверх, признавая, что он сдается. - Кстати, я встретил твоего инструктора по вождению. - Не может быть. Он человек и живет в России. Ему нечего было делать при дворе.- Именно. Это было в Орегоне. Он был в Штатах. Участвовал в экстремальном ралли. Мы совершенно случайно разговорились в баре, он чуть с табурета не упал, когда увидел на заставке моего смартфона твою фотографию. - И как у него дела?- Прекрасно. Он был вполне доволен жизнью, пока речь не зашла о тебе. Могу я поинтересоваться, было ли что-то между вами?- Да в общем ничего не было. Что он тебе уже наплел?- Он сказал, что вы сходили на пару свиданий, и ради забавы ты попросила обучить тебя тонкостям экстремального вождения, что он и делал на протяжении пары месяцев. А потом однажды он приехал за тобой, потому что вы договорились об очередном свидании, и оказалось, что ты куда-то уехала, забыв попрощаться. - Ну в общем-то все правильно. - Он был просто в шоке, узнав сейчас, что ты взяла и переехала в другую страну, не послав ему даже сообщение. По крайней мере тебя хватило на то, чтобы послать мне смс.- Ты был для меня особенным, - заметила я не без ехидства.- Узнав об этой истории, я подумал, что ты просто в очередной раз сбегаешь, забыв обо всех на свете. Постой. Что значит был?- Знаешь, что-то в этой ситуации не сходится.- Что?- Зачем было оставлять именно мое фото на заставке? Почему не этой целовальщицы?- Хорошо, то есть ты хочешь об этом поговорить? Если тебе больше не неудобно, - подначил он, - то я только за разговор во избежание дальнейших недорозумений. - Да, черт возьми! Мне не просто неудобно! Это стыдно! Для меня стыдно желать того, что принадлежит другой! – Небо! Моя кожа все еще помнила каждый его поцелуй, каждое его прикосновение. Они были выжжены на мне, словно клеймо. Они все еще горели. А теперь они горели на ней. Все, что было для самым сокровенным, священным, только моим, оказалось разделено с другой. Как вдолбить в эту темноволосую голову, что я никогда не буду участвовать в женских кошачьих драках за мужчин? Что у меня есть самоуважение. Что мне гораздо легче вырвать эту страницу из своей жизни и сжечь, чем притворятся, что все в порядке. Это невозможно для меня. Может быть, многие дампирки из общин сквозь пальцы смотрели на такие вещи, но мне это было ненавистно, как и весь их образ жизни. И ему не сломить мою гордость. Мне не интересно потратить свою жизнь вот так. - Почему ты так охотно веришь в самое плохое?! – Он тоже перешел на крик. – Почему ты хватаешься за любую возможность выстроить очередную стену, даже если повод для этого ложный? - Ложный повод? – возмутилась я. - Не смей обвинять меня! Здесь явно был твой косяк. -Ты просто хочешь уйти, даже не потрудившись выслушать меня! Но я не оставлю этого так. Я буду бороться, хотя, видит Бог, одолеть твои сомнения труднее, чем одолеть древних стригоев! - Либо ты прекратишь свои обвинения и разговор на повышенных тонах, и спокойно расскажешь мне то, что считаешь нужным. - Заметила я вернувшись к уровновешенной манере говорить. - Либо нет смысла продолжать разговор в таком ключе, накручивая взаимные обиды. Он потер пальцами лицо, подбирая нужные слова и пытаясь успокоиться. И молча кивнул.- Прости, я немного сорвался. Что касается той ситуации, со своей стороны я не давал ей повода для таких дейсвий. Мне жаль, что она истолковала обычную вежливость и дружелюбие как приглашение для флирта. И поскольку я молчала, продолжая смотреть только на дорогу, он добавил с нотой отчаяния. - Ты ведь знаешь, что я плохой лжец. Да, я не вываливаю все что у меня в голове каждому встречному. Да, я о многом молчу. Но я никогда не врал тебе. У меня не было никакой радости или самодовольства от той сцены. У меня нет цели пользоваться кем-то, кто проявил ко мне интерес. У меня нет интереса проводить время с теми, к кому у меня нет чувств. Для меня не имеет значения, скольким я могу понравится, я не охотник за легкими победами, не коллекционер. Я во многом ограничил себя в своей жизни, но одно право я всегда оставляю за собой. Я сам выбираю кого любить и с кем быть вместе. И никто, кроме тебя, не пробуждает во мне чувства. Знаешь, говорят, что две любви в одном сердце не бывают. Так вот это точно мой случай. Невозможно, узнав тебя, думать о ком-то другом. Ты должна научиться мне верить! Почему? Почему ты не хочешь верить мне?Я не заметила, как подняла скорость до максимально разрешенной, и мы неслись по гладкой дороге, словно шайба по льду.Доверие. Это тоже была одна из невозможных вещей.Я вспомнила Эйба и его глаза, когда он сказал, что ту базу, на которой меня держали, не удалось найти. Я видела, как он пытался понять, не является ли мой рассказ, рассказ тринадцатилетней девчонки, реакцией психики на стресс. Что со мной случилась совсем другая плохая вещь, и мозг стремится забыть это, замещая реальные воспоминания выдуманными. Пробелы в воспоминаниях тоже не способствовали убедительности рассказа. Я помнила, как холод пошел по коже. Если даже Эйб мне не доверял до конца, никто бы в это не поверил. Я была одна в своем несчастье и мне предстояло одной с этим всем бороться. И так будет всегда. И верить кому-то – для меня слишком большая роскошь.- Мне, - голос надломился, и пришлось начинать снова, - мне тяжело кому-то доверять. Однажды… Когда-то давно со мной произошла скверная история, после которой я потеряла веру в людей. - Ты можешь сказать мне.От его предложения у меня ладони стали моментально мокрыми, так что я с трудом удерживала рулевое колесо. Нет. Не сейчас. Я не могу говорить. Я пока недостаточно сильная для этого. - Там не о чем рассказывать. Но раз мы оба откричались, я готова послушать более подробно о твоем времяпрепровождении после моего отъезда. Потому что пока, знаешь ли, мне не все понятно. - Ну что ж, - он снова попробовал успокоиться и овладеть собой. Выучка стража помогла ему в этом и он продолжал уже совсем другим, спокойным и холодным тоном. - Когда я не смог найти тебя, как бы ни старался, у меня закралось подозрение, что ты просто ушла за более интересной жизнью, как оказалось, делала не раз. Когда я встречал людей из твоего прошлого, мои подозрения только подтверждались. Кстати, здесь был кое-кто из твоих сибирских одноклассников. Он сказал, что все еще поминает тебя в заупокойных молитвах и совершенно не поверил в то, что ты можешь быть жива. Неудивительно, что мне так тяжело живется. Надеюсь, хоть заупокойные службы по мне не служат.- И ты решил завести новые полезные знакомства? – В моем голосе прозвучала беззлобная подначка. Джош мученически вздохнул. - Может, ты все-таки дашь мне продолжить, и прослушаешь историю до конца, прежде чем бросаться такими выводами?- Пожалуйста. Продолжай.- Я был действительно очень занят из-за своего нового назначения. Все оказалось… оказалось намного сложнее, чем я предполагал. И труднее во всех смыслах. И я уже не пользовался даже той свободой, которая была у нас в академии. На меня рассчитывали другие люди. Только поэтому я не отправился тебя искать. Ну и еще потому, что я понятия не имел с какого континента начинать. В любом случае, я не мог все здесь бросить. Слишком многое было поставлено на кон. Жизнь и безопасность других людей. Пришлось ждать, когда назначат отпуск, а это не могло быть скоро.- Искать? Зачем? – я бы и сама себя не нашла, если бы понадобилось. С трудом представляю, где я находилась.- Потому что, Аврора, так уж я устроен. Когда я ухожу на операцию, не зная, кто из нас сегодня вернется, я должен знать ради кого это делаю. Иначе все это бессмысленно, вся жизнь бессмысленна. И я знаю ради кого. Я делаю это ради тебя. Ради тебя и Клэри. Чтобы вы были в безопасности. Чтобы вы могли иметь те жизни, которые хотите, чтобы никто на вас не напал. Кроме того, беря самую опасную работу, мы являемся силой, с которой приходится считаться. И потому морои не смеют снова заикаться о том, чтобы сгонять дампирок насильно на службу. - Почему они вас слушают?- Потому что в противном случае они останутся без всякой защиты. И при очередном нападении им придётся полагаться только на собственные магические фокусы. А свобода выбора дампиров – одно из главных наших требований. - Я так ненавижу эти моройские политические игры. И ты не должен каждый день рисковать своей жизнью, чтобы что-то им доказать.- Я давно ничего никому не доказываю. Это мой выбор. Я уже не могу иначе. Я не могу жить спокойной размеренной жизнью, зная, что в это время мои друзья сражаются за свои жизни. Теперь для меня нет другого пути. Я нахмурилась. Дорога, которой он шел, была отчаянная и опасна. Ничего не было впереди, кроме сражений, оружия, стригоев… И так день за днем. Без начала и конца. Пока не оступишься и не сорвешься. Это не должно было происходить с его жизнью. Должен был быть другой смысл, другая цель. Что-то, к чему можно было бы прийти. - Я давно ничего никому не доказываю, - повторил он. – Кроме моих чувств к тебе, которые я, по-видимому, должен доказывать бесконечно. Господи! Я чувствую себя букашкой, убегающей от волны по мокрому песку. Я проделал длинный путь маленькими шагами, чтобы приблизиться к тебе, и как только мы оказались рядом, волна подхватила и унесла меня обратно, туда, с чего мы начинали. Но я не хочу ждать, не хочу откладывать все лучшее на завтра. Я хочу жить здесь и сейчас. С тобой. Я знаю, что уже не полюблю никого другого. Я знал это, как только увидел тебя в первый раз, увидел, как ты танцуешь. Еще тогда, на той репетиции… Помнишь, перед приездом королевы в академию? В тебе было столько грации, силы и страсти. Потрясающе. Движения твоего тела были выразительнее тысячи слов. И твоя энергия… Я сразу понял, что нашел то, что искал бы всю жизнь. Кто бы там на меня не вешался и что бы мне ни предлагали. Я буду только с тобой, если ты позволишь. Или не буду ни с кем.Я на мгновение оторвала взгляд от дороги, чтобы посмотреть в его глаза и чуть не пропустила поворот.- И что же тебе предлагают? – спросила я тихо, снова переводя взгляд на дорогу. - Предлагают оставить тебя в покое.- Кто? - По очереди меня встречали и угрожали страж Беликов, страж Хезевей, и что еще более странно некий Ибрагим Мазур, морой.- Ты и его встретил? Похоже мои знакомые охотно встречаются с тобой и избегают меня, что странно. Позволь полюбопытствовать, что же ты им ответил?- Что за тобой явно плохо следили, что тебе стоит вдвое меньше пить и курить, и вдвое больше отдыхать и общаться с людьми, пока ты совсем не разучилась разговаривать. И что я сам планирую контролировать это. И пусть они сколько угодно следят за мной, хоть с полевыми биноклями сидя на дереве напротив моей комнаты, я не отступлюсь и не позволю им впутывать тебя в свои грязные планы.- Ты так и сказал?!- Ну да. - Мне конец, - удивительно, что они все до сих пор меня не убили. Чувствую, впереди назревает неприятный разговор, для которого они копят гнев. - Ты можешь переехать жить ко мне.- О, тогда конец нам обоим. Он безразлично пожал плечами. А чему, собственно, я удивляюсь? Он записался в отряд смертников. У парня явно отсутствует инстинкт самосохранения.- Еще один момент, - добавила я. - Ты, конечно, можешь участвовать в моем досуге и даже высказывать определенные пожелания. Твое право. Но не можешь устанавливать ограничения по поводу моего образа жизни, в том числе привычек, хоть вредных, хоть полезных, контролировать мое общение и тому подобное.- Конечно. Я не собираюсь крушить твои личностные границы. Тем более, ты всегда уважительно относилась к моим.- Вот вот. Я даже в дневник твой никогда не заглядывала, при том, что ты его, помнится, повадился забывть в моей комнате. Будь добр, уважай и ты меня. - Aura, - он положил руку мне на колено, и даже через шелковую ткань я ощутила разряд электричества. – Я ужасно тосковал по тебе. Ты приехала – и я уже счастлив. Просто смотреть на тебя, видеть твое лицо, знать, что ты в порядке – это уже радость для меня. Я лучше буду идти по другой стороне улицы, наблюдая за тобой издали, чем лежать в кровати с девушками, которые мне не нужны. Порой, ты так здраво рассуждаешь, что я думаю о тебе, как о гораздо более взрослом человеке, часто забывая, что ты ещё очень юна. Может быть, ты еще на самом деле не готова к серьезным отношениям, и я не должен на тебя давить. Может, ты вообще не была готова к физической близости. И здесь только ты имеешь право устанавливать границы дозволеного, я не буду ни к чему склонять. Это вообще не главное для меня. Просто говори со мной. Не исчезай. Просто позволь мне быть рядом с тобой. Я знаю, что тебе это тоже нужно, как и мне, хоть ты и не хочешь этого признавать.- Я тоже скучала по тебе.- Я так скучал, что купил тебе платье.- Ты же не был уверен, что я приеду.- Да. Но, иногда гуляя по магазинам, я представлял, как бы ты выглядела в нарядах, выставленных там. Как бы ты надевала ту или иную вещь. А потом снимала… Ну можно мне пофантазировать? В общем, я купил тебе платье. Он похлопал по пакету на приборной панели. - Спасибо, мне, правда, приятно. Я надену его на одно из наших следующих свиданий. - Значит, ты веришь мне?- Возможно. - Возможно? - Ладно, верю. Как насчет заехать куда-нибудь перекусить? Заодно я посмотрю на твой подарок. - Давай. Куда ты хочешь?- Макдональдс?- Хм. А ты не будешь снова говорить, что от количества сахара в одной только коле мы рискуем впасть в диабетическую кому? И почему сегодня все припоминают мой ЗОЖ? Раз я временно не танцую, могу и разжиреть в свое удовольствие. Ладно, может, тогда тайский ресторан? – предложила я.- Может быть французский? – выдвинул встречное предложение Джош.- Ну тогда уже лучше польская кухня, - произнес голос с заднего сидения.Реакция моего тела оказалась непредвиденной. Одновременно я выжала газ разгоняя машину до недопустимой скорости, выхватила пистолет и выкрутила на встречную полосу, чтобы непременно разбиться вдребезги, столкнувшись с первым же трейлером.