Глава 14. Часть 1. Реальность (1/1)
- Ребята, объясните мне одну вещь… - мы бежали норматив десять километров. Последние пару недель после дня рождения прошли относительно спокойно, и мне, наконец-то удалось сосредоточиться на повседневных проблемах, перестав напрягаться, как параноик, от каждого шороха.- Беликова, ты какая-то подозрительно не уставшая, - заметил Джеймс.- Просто вешу в два раза меньше тебя, меньше нагрузка на сердце и ноги.- У нас дальше по плану бег с утяжелением, вот тогда я над тобой и посмеюсь. Так какой у тебя вопрос?- Почему вы отмечаете Хэллоуин, если почти все здесь православные? Православные вообще праздник всех святых отмечают весной.- Это просто дань американской культуре, без всякой религиозной подоплеки. Ты костюм для вечеринки подготовила?- Да какая там вечеринка, мы все с ума сходим из-за незапланированного спектакля, девочки репетируют круглосуточно, нервничают из-за приезда королевы.- А ты тут с нами дурака валяешь.- Очень смешно. Давай поднажмем, вдруг им в голову придет смотреть наши результаты.- Кому придет?Кому кому. Если приезжает королева, приезжает и моя мать. Уж она все посмотрит, что надо и не надо. Я постепенно наращивала темп, подстегивая Джеймса тоже бежать быстрее. - Мало ли. Королевским стражам. Зачем-то же они будут шататься здесь. Оценят материал так сказать.- До нас им дела не будет. Завтра должны приехать ребята со своей подготовки, вот они главные претенденты в элитные спец подразделения. Тренировались все лето и еще два месяца где-то на побережье, вообще, наверно, озверевшие приедут. - А я и забыла, что кого-то еще нет.- Ну так ведь ты никого из них не знаешь. Вот кто скрутит тебя в два счета.- Ты какой-то мстительный сегодня. Ладно, я погнала быстрее.- Мутантище.Я торопилась закончить тренировку, из-за этих репетиций мне не сиделось на месте. Еще один урок и можно бежать в танцкласс. На последнем занятии я писала лабораторную работу такими темпами, что мой и без того неразборчивый почерк вообще превратился в какую-то кардиограмму. Закончив раньше всех, я отпросилась у учителя и вылетела из класса. Пробежав мимо столовой, на бегу захватила диетический сэндвич из зельнозернового хлеба с индейкой, на ходу им отобедала, запила водой из фонтана во дворе по пути к классу. Вот что называется любовь к искусству! Ни сна ни отдыха измученной душе. У девчонок уроков было меньше, поэтому приходили они раньше и все уже успели размяться. Часть репетировала свои партии в танцклассе, а другие уже ушли на сцену и прогоняли свои роли там. Я быстро переоделась и принялась разогреваться. - Беликова, где тебя носит? – в танцкласс забежала гибкая, сухая и жилистая моройка без возраста – мой педагог и по совместительству балетмейстер, как раз когда я выполняла экзерсис у станка.- Я только с занятий…- Ты же разучивала номер, которым мы будем открывать представление?- Ну да, ради интереса, но я не дублерша.- Бегом на сцену. Сейчас отбирают замену девчонке, заработавшей растяжение. Все только тебя ждут, - я тут же последовала за преподавателем.- Но ведь у меня есть сольная партия, - заикнулась я, догоняя балетмейстера.- Ничего, поставим твой номер в конец, сто раз успеешь переодеться. Для того чтобы сразу разжечь публику концерт решили открывать не классическим танцем, а хореографией Боба Фосса*. Танцевать в таком стиле было для меня в новинку, поэтому я не особо надеялась на успех, хотя номер нравился, да и на сцене я выложилась на полную. Не потому что, надеялась получить еще одну роль, а просто потому что если уже заходила в танцкласс или выходила на сцену, никогда не работала в полсилы. К моему удивлению, режиссер выбрал меня, велел передать костюмерам подогнать под меня костюм, а всю группу заставил прогнать танец пять раз подряд, чтобы убедиться в слаженности нашей работы. Неудивительно, что одна из девочек заработала растяжение. Видимо, переусердствовала.Я едва успела отдышаться, как услышала окрик хореографа.- Беликова, пока ты здесь, давай свой сольный номер, - и уже тише режиссеру, - заодно решим, куда его лучше переставить, чтобы она успела переодеться и заменить грим.Я снова вышла на сцену, на ходу вспоминая историю своей героини, бурной, дерзкой и опасной, чтобы сосредоточиться на ее эмоциях и лучше влезть в образ. Тело достигло максимального напряжения, чтобы суметь исполнить все движения безукоризненно. Ноги невыносимо болели после бесконечных тренировок и репетиций, но я натянула на лицо улыбку. Когда я закончила довольная тем, что не допустила ошибок, хореограф хмурился. - Нет, девочка, это не годится. Технически все правильно, но это тебе не гимнастика, одной техники мало. Кармен – это в первую очередь драматургия, понимаешь? Это всепоглощающая страсть, коварство, неуемная жажда любви. Каждый взгляд должен резать как нож. Ты должна была показать ?бурю страстей, которая страшит даже с берега?**. Конечно, школьница слишком юна для такой роли, но мне казалось, что в тебе был должный потенциал, чтобы справиться, поэтому я настоял, чтобы тебе дали именно эту роль. К сожалению, я ошибся. Ты меня разочаровала. Уходи прочь с моих глаз, пока я тебя не прибил. И чтобы завтра был настоящий артистизм, поняла? А то, что ты показала просто ни о чем, демонстрация физических возможностей при внутренней пустоте. Я выслушала его тираду с абсолютно непроницаемым лицом и спокойно кивнула, невзирая на свои чувства. Вернувшись в танцкласс, я попробовала еще прогнать танец, но это не помогло. Если бы хореограф плюнул мне в лицо, и то было бы легче. Было гадко на душе от его слов и злило собственное бессилие. Я могла отточить каждое движение, но как изобразить страсть и любовь, если мне их не хватало и в повседневной жизни? Как вообще выжать из себя эмоции, если внутри абсолютное опустошение, и только паранойя горит синим пламенем.