Глава 12. Побег (флешбэк) (1/1)

В очередной раз все заволокло мороком, и я словно провалилась в черный колодец.- Просыпайся, - я стояла посреди залитого солнцем луга. Трава колосилась мне по пояс, сладко-пряный запах диких цветов щекотал нос, звенели шмели, порхали бабочки, стрекотали кузнечики — звуки и краски сливались в радостно-светлую симфонию лета. - Вот это приход, - вырвалось непроизвольно. Мои руки не были повреждены, теплый ветер развевал снова длинные волосы. Я ощупала голову, тело. Никаких следов нападения или опытов. – Это сон, - догадалась я.- Тебе надо проснуться, - ко мне приближался молодой мужчина. Высокий, могучего сложения, руками можно подковы гнуть. Когда он подошел ближе, я жадно всмотрелась в его черты. Светлые пепельные волосы, ямка на волевом подбородке, суровое, жесткое лицо, крупные, выразительные черты, не лишенные правильности пропорций. - Не думала, что у меня такая живая фантазия.- Это не фантазия. Мы уже встречались раньше. Только ты тогда казалась старше.- С ума сойти!- Я чувствую, что ты попала в беду.- Я как бы в курсе. Я бы даже сказала, в ловушку.- Надо выбираться. - Легко сказать.- Идем, - он взял меня за руку. Его рука была горячей, крепкой и мозолистой. Я обомлела. Нашла время, учитывая близость смерти.Луг исчез, я оказалась в воздухе в полном одиночестве и почувствовала как сильно и мощно работают мои черные крылья, внизу было незнакомое здание, видимое с высоты птичьего полета. - Запоминай все что видишь, - донесся его голос.Здание все приближалось, я чуть не врезалась в окно. В стекле отразилась черная птица, похожая на грача. Я заглянула в комнату через окно, сквозь неплотно запахнутые шторы. Увидела свое распростертое тело, трубки, провода, приборы и капельницы. Запомнила расположение камеры, которую не видно было из того положения, в котором лежало покинутое тело. Облетела вокруг здания, запоминая планировку и расположение охраны, заглянула в другие окна. Меня куда-то затягивало, мир вокруг растворялся, я снова оказалась на лугу.- Ты увидела все, что тебе было нужно? – мужчина пытливо заглядывал в глаза. - Да, наверно… Как такое возможно?Он только улыбнулся.- Утраченные знания. Готова возвращаться? Тебе надо проснуться.- Нет, постой. У меня руки связаны.Мужчина нахмурился. Он достал серебряный засапожный нож, странной изогнутой формы и вложил его мне в руки. Я потрогала кривое, острое, как бритва, лезвие, заточка была двусторонней. - Спрячь.Я засунула нож за голенище сапожка. - А теперь просыпайся.Я очнулась в своей пыточной комнате от стука. Выгнувшись и запрокинув голову, я увидела птицу, стучащую в стекло. Правую ногу холодил металлический предмет, заправленный за сковавшие ее крепления. Я не могла рассмотреть его, так как одеяло скрывало ноги, но я и так знала что это…Скрип двери заставил вздрогнуть.- Хорошо, что ты наконец-то проснулась, мы не могли тебя разбудить, - обратилась ко мне моройка в медицинской маске. Яркий солнечный свет просачивался сквозь щель между шторами. Прямо как в моем сне. - Как ты себя чувствуешь?- Спасибо. Голова меньше кружится. Эти лекарства мне лучше подходят.- Очень хорошо. Ты готова продолжить разговор?- Да, конечно. Мне только нужно немного прийти в себя. Вы бы не могли дать зеркало и раздвинуть шторы. И я буду готова все вам рассказать.Мой ?добрый полицейский? кивнул. Она достала маленькое карманное зеркальце и поднесла его к моему лицу. Там, где не было бинтов, я увидела короткий ежик, отрастающих волос. Значит я здесь уже не так мало времени.- Можно мне его оставить? – женщина подумала, оценила крепкую пластиковую оправу, из-за которой зеркало нельзя было разбить и, не увидев угрозы, положила его рядом на тумбочку. – Пожалуйста, солнечный свет. А то, боюсь, я снова засну.Моройка нехотя раздвинула шторы, и, стараясь держаться в тени, приступила к своему допросу. После того, как моим похитителям действия кнута не помогли – ни запугивания, ни угрозы боли (хотя вряд ли они могли придумать что-то хуже того, что уже сделали), они были рады, что я будто бы поддавалась стратегии пряника, и выполняли мои просьбы взамен на хорошее поведение. Я отвечала на вопросы, делая вид, что более потерянная и заторможенная, чем была на самом деле. А в это время обдумывала, как воткнуть в дамочку удивительный нож. Моройке было не очень уютно в комнате полной света и она, закончив опрос, решила поскорее уйти. Кончиками пальцев, я дотянулась до зеркальца, поймала якрий солнечный зайчик и исхитрилась направить его на камеру слежения. Я надеялась, что это затруднит им просмотр моих действий. Извернувшись, я скинула одеяло на пол. Медленно и аккуратно я изогнула стопу полумесяцем и постаралась дотянуться своими длинными пальцами ног, из-за которых брат вечно меня дразнил, до ножа. Прижимая его к поверхности и двигая ногой, я попыталась разрезать крепления. В процессе я и сама сильно порезалась, но не прекратила попыток, в конце концов мне удалось освободить ногу. Я всхлипнула от радости. Действуя как можно аккуратнее, я обхватила рукоять ножа пальцами освобожденной ноги и поднесла нож к привязанной кисти. Вот и растяжка пригодилась. Не спеша я перехватила нож пальцами правой руки, выворачивая кисть исхитрилась перерезать удерживающие запястье крепления, и уже освободившейся рукой, избавилась от оставшихся пут. Выдернула капельницы, катетеры, сняла датчики. Сейчас день, значит, в основном морои спят, в камеру ко мне мало кто захочет заглянуть. Только охрана ходит по коридорам и следит через пульты управления. Все равно путь изнутри я не знала, только снаружи. Я с трудом встала на ноги, из-за долгого лежания мышцы отвыкли к нагрузке, голова еще не прояснилась, меня водило из стороны в сторону. Что бы могло их задержать? Как насчет короткого замыкания с максимально разрушительными последствиями? Я мстительно расковыряла свободную розетку и плеснула на оголенные контакты жидкостью из разрезанной капельницы, у другой розетки я просто обрубила ножом подключенный провод. Закоротивший провод касался земли, я залезла с ногами на подоконник и выплеснула найденный бак с водой. Окно даже не пришлось выбивать, оно спокойно открылось. Нож я решила захватить с собой, обмотав куском простыни вместо ножен и привязав к себе. Я вылезла на откос, и оказалась на высоте шестого этажа. Внизу, менее чем в двух метрах виднелся тонкий карниз, опоясывающий здание. Я повисла, зацепившись за откос руками, стопами удалось дотянуться ногами до карниза, вот только ширина его была сантиметров пять, даже стать нормально нельзя. Прижавшись щекой к зданию, распластавшись по стене, максимально обхватив ее руками, я двинула в сторону, где должна была быть пожарная лестница. Маленькими аккуратными шажочками, вывернув стопы во вторую позицию, я шла к своей цели, сначала переставляла правую ногу, потом подтягивала левую. Холодные порывы ветра не только пронизывали насквозь меня в тонкой больничной сорочке, но и рисковали сбросить со стены. Но, даже несмотря на холод, добравшись до угла, я вся взмокла, по ладоням, прижатым к шероховатой стене, струился пот. Угол, небо, нужно обогнуть угол. Делай как на спортивной гимнастике - сосредоточься, будь хладнокровна, думай только о следующем движениии и, Бога ради, не смотри вниз. Правая рука, завернув за угол здания, нащупала невидимые шероховатости и выемки в стене и намертво в них вцепилась. Только тогда я нашла в себе уверенность двинуть дальше, преодолеть трудный участок. Клянусь, если я выберусь из этой передряги, займусь паркуром и научусь бегать по стенам, чтобы больше никогда не испытывать страх перед подобным.Время тоже играло против меня. Сейчас у них замыкание, камеры не работают, по крайней мере в том секторе, где была я, но как только они разберутся что к чему, кинутся в погоню. Чудом удалось добраться до лестницы, спуститься по ней до второго этажа, где она обрывалась, а оттуда уже пришлось слезать, цепляясь за выступы. Меня никто не замечал, потому что люди редко смотрят вверх, да и днем охрана практически отсутствовала. Из моего сна я знала, какие участки надо избегать и куда двигаться дальше. Учитывая даже мой топографический кретинизм, сон настолько врезался в память, что я шла как по навигатору. Добравшись до трансформаторной будки, я смогла отковырять дверь с помощью ножа. Надо было во что бы то ни стало их отвлечь, задержать. Использовав подручные материалы, я закоротила все три фазы и понеслась от опасного места со всех ног, пока меня не шандарахнуло электричеством. Адреналин бешено несся по венам, прогоняя дурман и слабость. Хорошо было бы угнать авто, но на нем меня точно поймают, особенно если учесть, что я не умею водить. Я перелезла через изгородь, теперь лишившуюся тока, и юркнула в лес, густо растущий вокруг этой странной базы. Я неслась через лес, как спринтер на олимпиаде, пока мне не попался первый ручей, который я перешла вброд, сняв больничную сорочку и держа ее над головой. Только после этого я немного успокоилась и сбавила темп. Если меня будут преследовать с пси-гончими, это должно сбить их со следа. Порез на ноге перестал кровить, но даже без запаха крови эти твари отлично умеют выслеживать добычу, обладая фантастически тонким нюхом. Несмотря на холод, я проходила вброд каждый ручей, который мне попадался. Если бы не мысленная карта, полученная из сновидения, я бы обязательно заблудилась в этом мрачном холодном лесу, но сейчас я знала куда двигаться, как будто меня вел встроенный компас. Я добралась до покинутого лесничего домика, залезла в него, открыв ставни и разбив окно, нашла какие-то старые вещи, которые натянула на себя. Закатала рукава и брючины, подпоясалась бечевкой, отыскала даже заношенную обувь, в которую пришлось запихнуть ветошь, чтобы обувь не болталась на ноге. Не знаю, удастся ли мне остановить машину в таком непрезентабельном виде, но это все же лучше чем больничная сорочка. Тщательно запахнув за собой ставни, чтобы дом не прострадал от непогоды, я двинулась дальше в сторону автострады, пересекающей тайгу, забралась на пригорок, откуда, затаившись в кустах, имела отличный обзор за машинами. Джипы, кроссоверы, грузовики я пропускала, опасаясь, что в них могут оказаться преследователи, и выжидала до тех пор, пока не увидела старенькую советскую легковушку. Я разодрала швы на голове, чтобы пошла кровь, выползла из укрытия и легла на дорогу. Первая легковушка проехала мимо, обогнув меня по встречной полосе. Спасибо и на том, что не переехали. В следующей легковушке ехали более добрые люди, которые подобрали меня, и согласились отвезти в больницу в ближайшем населенном пункте. Я наплела историю, что я была у деда-лесника в гостях и что меня сбила машина, когда я пыталась перейти через дорогу. Авто принадлежало пожилой интеллигентной паре с внучкой, ездивших за грибами. Они даже дали мне мобильный связаться с семьей. О звонке за гранцу и речи не было. Я колебалась кому позвонить. Эйб обязательно бы мне помог, но я не была уверена в какой он сейчас стране, он всегда был не уловимым. Беликовым я бы точно не стала звонить, я была убеждена, что все их телефоны прослушиваются. Не знаю, откуда взялось это убеждение, видимо начала поднимать голову паранойя. Все же я рискнула и связалась с Эйбом, не особенно надеясь на успех, по номеру, который мало кто знал. К моему удивлению он сразу снял трубку, голос его был одновременно спокойным и напряженным. Я назвала ему населенный пункт, в который ехала и условилась о месте и времени встречи. Я попрощалась с доброй семьей у дверей поликлиники, натянула капюшон на окровавленную голову, и пошла на встречу с Эйбом, так и не зайдя в больницу. Страх и подозрительность настолько заполнили каждую клетку тела, что оказавшись в условленном месте, я затаилась, выжидая, и не выходила из укрытия до тех пор, пока своими глазами не увидела Эйба, примчавшего на машине, у которой разве что колеса не дымились. Только тогда я позволила себе заплакать, побежала к нему, чувствуя, что у меня иссякают силы и упала ему на руки. Дальнейшее я плохо помню, я проваливалась в беспамятство, мы все время куда-то ехали, меня куда-то несли. Очнувшись в очередной раз, я увидела Оксану, склоненную надо мной.- Ты хочешь меня исцелить? – прошептала я.- Да, Эйб позвал меня и я сразу приехала.- Спасибо, это много для меня значит… Только, дай мне минуту. Буквально одну, - Оксана кивнула и вышла из комнаты, тихо притворив за собой дверь.Я села на кровати, взяла планшет, оставленный кем-то на тумбочке. Соединение с интернетом было установлено, отлично, можно будет залить на файлообменник запись. Времени писать и прятать дневник у меня не было, а для видео мне хватит и минуты. Я включила камеру на планшете.- Меня зовут Аврора Беликова. Скорее всего, мои воспоминания о последней паре недель и их последствия сотрут пользователи духа, и поэтому я вынуждена снять это видео. Чтобы никогда не забывать об этом, - я задрала майку, обнажая кровоточащие шрамы на теле, повернула голову, чтобы стали видны раны на голове. – Все эти раны оставили мне морои, использовавшие мое тело для опытов и только чудо помогло мне избежать смерти…Зачем я снимала это видео? Хотела, чтобы у меня осталось доказательство пережитого? Не верила, что мои близкие позволят мне оставить воспоминания? Ведь тогда мы не знали, что я не поддаюсь внушению. Просто я больше не могла никому доверять. Даже тем, кого любила. Раньше я была маленькой беззаботной девочкой, перед которой был открыт весь мир и всякие угрозы казались не более чем страшилками перед сном. Теперь я стала волчонком, попавшим в капкан и готовым отгрызть собственную ногу, лишь бы выбраться. С тех пор я забыла, как это чувствовать себя в безопасности, как можно кому-то доверять. Оксана, используя магию духа, постепенно исцелила мое тело, рваные раны от клыков пси-гончих, глубокие шрамы от операций исчезали почти без следа. Проходили головные и глазные боли, рассеивался туман из сознания. Жаль, что душевные болезни не лечатся так же просто.